Специфика этнического самосознания алтайцев в контексте возрождения традиционных верований

Обращение к проблематике этнического самосознания обосновано тем, что именно оно лежит в основе формирования культуры межнациональных отношений в любом социуме. В условиях клерикализации российского общества, ставшей доминирующей тенденцией в 2000-е гг., у коренного населения Республики Алтай заметна актуализация традиционных верованиий, которые оказывают мощное влияние на формирование этнического самосознания народа.

Проблема становления этнического самосознания является сложной и противоречивой, особенно в современных социокультурных условиях, однако для ее решения необходимо четко разобраться в понятиях. На сегодняшний день существуют различные точки зрения толкования категории «этническое самосознание», но зависят они от понимания категории «этнос».

Наиболее гносеологически ценным мы считаем определение данное Головневой Е. В. Соглансоно ее точке зрения этнос может быть рассмотрен как особое «общественное формирование», которое консолидирует и характеризует, с одной стороны, наличие социальных потребностей и интересов, сознания, нравственности, деятельности, специфических форм отношений с внешним миром, а с другой, — устойчивость в социальном пространстве, биологическое воспроизводство, наличие базовых культурных ценностей, выражающихся в единстве культурных форм этноса, наличие единого поля коммуникаций и взаимодействия, обеспечение идентификации для членов своей группы и признание их другими группами, наличие фундаментальных связей с различными общественными формированиями (культурными, социальными, политическими общностями, в т. ч. государством). [3]

Таким образом, этническое самосознание представляет собой специфическую форму группового самосознания, при которой ее носитель (этнос) оказывается способным к пространственно-временной самоидентификации в рамках природной и общественной среды, самосоотнесению с внешним миром и противопоставлению себя последнему. Важно отметить, что для этнического самосознания как особой формы группового самосознания, характерны: устойчивость и долговременность существования, бинарность, наличие базовых культурных ценностей, традиционность, синкретичность.

Как и в любом традиционном обществе, у алтайцев сильна историческая память, заключенная в верования, легенды, мифы и предания. Но, традиционная для этноса религия оказывает наиболее значительное влияние, как на ход этнических процессов, так и на формирование культурных ориентиров этнической группы. Данный тезис необычайно актуален в отношении современного статуса шаманизма на Алтае. Немецкий социолог Х. Кноблаух подчеркнул, что «каким бы не было трудным определение современных отношений между культурой и религией, они составляют одну из наиболее значимых составляющих турбулентности в современном обществе». [9]

Шаманизм, являясь традиционным элементом духовной жизни тюркских народов, играет значимую роль в религиозной мозаике современного Алтая. Он высткпает одной из самых ранних форм религии и как показывают историко-этнографические исследования, он являлся ранее и является сейчас органической частью всего комплекса духовной жизни народов Алтая. Алтайский шаманизм носит вербальный характер. Это учение не имеет письменного изложения своих основ, положений, деклараций. Нет канонических правил, заповедей, запретов, текстов молений и т. д. Все учение держится на устно-визуальной базе и ритуальном реквизите. К алтайском шаманизме нет профессиональной иерархической специализации на основе определенных обрядов и испытаний, которые должны проходить шаманы (камы) при своем становлении. Считается, что камы обладают передающимся по наследству даром лечить людей при помощи магических приемов. Кам служит проводником между миром живых и миром мертвых, а также между миром людей и миром природы. Шаманы появляются по велению духов-предков, и это не требует какой-либо санкции со стороны общества или конфессиональной организации. Пройдя свое становление под покровительством духов и получив от них разрешение на изготовление бубна, кам становится признанным среди окружающих избранником божеств.

Однако разрушение на протяжении двадцатого века этой системы религиозно-философских, морально-этических и медицинских знаний, привело к разрушению этнтческого самосознания тюрских народов Алтая. Тем не менее, было бы ошибкой считать, что культура коренного населения этого региона была полностью утрачена. На сегодняшний день, социологи фиксируют возрождение национального самосознания. И то с какой скоростью и интенсивностью это происходит, говорит о сильнейших потенциях национальной культуры алтайцев. [7,8]

Изучение этнического самосознания алтайцев тесно связано с анализом этнической структуры общества. На Алтае она необычайна сложна и запутана. По большому счету, мы фиксируем плюрализм этнического самосознания. Это выражается в многомерной этнической самоидентификации алтайцев. На вопрос, к какому роду он принадлежит, любой алтаец и сегодня ответит не задумываясь. Причастность к общности, называемой на Алтае «сеок», определяет не только самоназвание личности, но и в определенной мере предопределяет его поступки. При этом сохраняется и память о принадлежности своего рода к подразделению, являющемуся средним между сеоком и народностью. Так, в Южном Алтае «человек рода алмат знает, что его сеок вместе с другими общностями того же уровня составляет общность, именуемую «теленгит-кижи». Как известно теленгиты вместе с другими общностями того же уровня (алтай-кижи, кумандинцы, челканцы и др.) только 20в. объединились в народность, на сегодняшний день именуемую «алтайцами». [6]

Это ярко свидетельствует о том, что процесс этногенеза данной этнической группы не завершен и находится в процессе своего становления. Но следует подчеркнуть, что появление нового уровня этнической структуры не означает отмены ее предшествующих состояний. Это и делает этническую структуру современного алтайского социума уникальной и неповторимой.

Например, представители южных и северных алтайцев иемеют существенные различия в наречиях, а единый алтайский язык был системно оформлен лишь в 20 веке и не является абсолютно естественным ни для одной из народностей алтайцев. [2]

Применительно к задачам нашего исследования, особенности этносоциальной структуры современного алтайского социума могут быть раскрыты через сакральные смыслы, выраженные в шаманизме.

По целому ряду этнографических исследований достоверно установлено, что основным субъектом ритуальной деятельности в шаманизме является сеок, несмотря на наличие ряда других социальных и территориальных образований. [1,6] В доминирующем числе обрядовых сюжетов главным действующим лицом выступает общность, а не личность. Интересно отметить, что самоназвание рода не упоминается напрямую, так как, создавая модель своего мира, члены сеока признавали себя единственными людьми среди иных существ и именовали себя просто народом. Этот факт является яркой иллюстрацией тезиса Э.Дюркгейма о том, что в язычестве объектом поклонения выступает сама социальная общность, выраженная в религиозном символе. [3] Основной функцией шаманизма на современном этапе развития общества, как и много столетий назад остается сохранение единства социальной общности, но не искусственно созданной, а прежде всего родовой, кровной. Именно шаманизм с его ритуалами актуализирует противопоставление «мы — они», такое характерное для традиционных обществ. Поршнев Б. Ф. подчеркивает, что данная антитеза «первичнее и глубже, нежели антитеза «я — ты». [5] Наряду с общим пантеоном богов для алтайского шаманизма характерно наличие собственных божеств и духов у каждого сеока и соответственно наличие своего шамана, который поклоняется тому месту, в котором живет сеок. Иными словами у каждого рода есть «своя гора», свои святые места поклонения духам. В шаманских практиках воплотились представления о тесном родстве членов рода с природными объектами, например, с деревьями, прочно ассоциирующимися с конкретным сеоками или их группой. Именно в шаманизме наиболее полно видно, что род у алтайцев представляет собой целостный биосоциальный организм. Род и есть та группа, которая выступает объектом поклонения и обожествляется каждым, кто к этому роду принадлежит.

Безусловно, что этническое самосознание складывается под влиянием целого комплекса факторов, таких как особенности хозяйственной деятельности, природные условия и пр. Но на наш взгляд, проблема незавершенности этногенеза алтайцев во многом кроется в сохраняющемся традиционном мировоззрении алтайцев и возрождении языческих практик на территории современной Республики Алтай. Шаманизм, являясь по своей сути родовой религией, полностью отражающей природные, социальные и психологические реалии рядового алтайца, является одним из факторов, который, как это не порадаксально, препятствует формированию этнической целостности этого народа.

Безусловно, что общего у алтайских шаманов больше чем различного. Единая система ценностей, сходство обрядовости и культа, традиции и обычаи, зачастую зеркально отражающие друг друга, в камланиях шаманов разных родов свидетельствует об общей культуре и ментальности алтайцев. Однако, противоречивость социальной функции шаманизма заключается в поддержании именно родовой структуры этнической группы, что безусловно выступает одним из факторов мешающих объединению алтайцев в единую этническую общность.

Таким образом, особенностью самосознания современных алтайцев России является ориентация на сохранение родоплеменных ориентаций и выраженной родо-центрической идентификации.

Литература:

1.      Анохин А. В. Материалы по шаманству у алтайцев, собранные во время путешествий по Алтаю в 1910–1912 гг. по поручению Русского Комитета для изучения Средней и Восточной Азии. // Сб. МАЭ. — Л., 1924. — Т. 4, вып. 2. — 152 с. Переиздано отдельной книгой: Материалы по шаманству у алтайцев, собранные во время путешествий по Алтаю в 1910–1912 гг. по поручению Русского Комитета для изучения Средней и Восточной Азии. — Горно-Алтайск: Ак-Чечек, 1994. — 150 с.

2.      Бельгибаев Е. А., Назаров И. И., Николаев В. В. Современные этноязыковые процессы у северных алтайцев // Этнография Алтая и сопредельных территорий: Мат-лы международ. науч.-практ. конф. Барнаул, 2005. Вып. 6. С. 155–157.

3.      Головнёва, Е. В. Феномен этнического самосознания и его структура, 2004. http://www.dissercat.com/

4.      Дюркгейм Э. Социология религии и теория познания// религия и общество: хрестоматия по социологии религии. — М.: Аспект Пресс, 1996.

5.      Поршнев Б.Ф Социальная психология и история. 2-е изд., доп. и испр. М.: Наука, 1979.

6.      Сагалаев А. М., Октябрьская И. В. Традиционное мировоззрение тюрков южной Сибири. Новосибирск 1990

7.      Тадышева Н. О. Этноконфессиональная ситуация в среде молодежи Республики Алтай. // Немецкие исследователи на Алтае: сб. материалов науч. конф.- Барнаул, 2008, М.: Аспект Пресс, 1996.

8.      Намруева Л. В. Конфессиональная идентичность монглоязычных народов.// Социс № 2, 2012.-124 с.

9.      Knoblauch H. Culture and Religion in Turbulent Times — Secularization and the Transformation of Religion // Geneva, 10 September 2011 ESA 10th Conference «Social Relations in Turbulent Times». Programme book.