Аннотация: Статья посвящена вопросу исследования экокультурного фактора в художественных произведениях в рамках эколингвистики. Вместе с известными исследователями, автор рассматривает культуру как вторую природу, которая помогает понять связь языка и природы.
Ключевые слова: эколингвистика, природа, культура, культурный фактор, культурные смыслы.
Природа является основной и важной составляющей для развития и поддержания жизнедеятельности человека. Вне природы человек не существует, и существовать не может. Человечество всегда имело тесную связь с окружающим миром посредством множественности каналов, что, несомненно, заставило многих ученых исследовать взаимоотношения природы и человека в самых разнообразных аспектах, в том числе в области лингвистики.
В результате в начале XXI века возникло новое научное направление – эколингвистика. Ее основатели М. Халлидей и Е. Хауген полагали, что эколингвистика изучает сферу обитания человека и общества, опосредованную языком и концентрируется на выявлении закономерностей, общих для экологии и языковой системы.
Эйнар Хауген определял эколингвистику как «науку о взаимоотношениях между языком и его окружением, где под окружением языка понимается общество, использующее язык как один из своих кодов. Язык существует только в сознании говорящих и функционирует только при взаимоотношениях с другими говорящими» [10, с. 57].
Необходимо отметить, что профессор Тюменского государственного университета Н.Н. Белозерова среди нескольких факторов в эколингвистике выделяет культурный фактор. Исследователь полагает, что разнообразие языков «является отправной точкой для изучения культурной среды как отдельного языка, так и совокупности языков», а также считает, что «овладении иноязычной культурой происходит через иностранный язык» [4, с. 54].
Некоторые исследователи отождествляют культуру с природой, поскольку «человек – творец культуры и творит он ее в природном мире, раскрывая при этом свой природный потенциал» [3, с. 156]. По мнению Н.Д. Арутюновой, человек окружен « второй природой» или « второй реальностью», которой выступает культура.
Антропоцентрический подход в эколингвистических исследованиях усилил внимание к художественному тексту как к элементу культуры. Культурная информация материализуется в различных семиотических системах, среди которых наиболее важной является языковая система. Язык как орудие вербальной коммуникации является важнейшей частью культуры и все особенности его структуры и функционирования могут считаться проявлениями соответствующего этнического коллектива.
Одно из определений культуры у Ю.М. Лотмана – это коллективная наследственная память, выраженная, прежде всего, в текстах [5, с. 21].
Тексты, обладающие «культурной активностью обнаруживают способность накапливать информацию, т.е. способность памяти. Ныне «Гамлет» – это не только текст Шекспира, но и память обо всех интерпретациях этого произведения и, более того, память о тех вне текста находящихся исторических событиях, с которыми текст Шекспира может вызвать ассоциации» [6, с. 163].
Текст является сложным многоаспектным объектом исследования, допускает множественность подходов к его интерпретации. Мы можем предположить, что для более полного изучения и анализа текста, эколингвистика «решает вопросы, связанные с влиянием человека на природу посредством языка, через понимание культуры, в которой существует общество и ее влияния» [8, с. 122].
Текст, созданный в условиях одной национальной культуры, отражает особенности менталитета, быта народа, его истории, все, что мы выше назвали термином «вторая природа». Для нашего исследования представляется значимой точка зрения В.В. Сдобникова. Ученый считает, что любой художественный текст характеризуется определенным соотношением компонентов «общечеловеческое» и «национальное». Художественный текст всегда отражает особенности того народа, представителем которого автор является и на языке которого он пишет. Кроме того, писатель может сознательно вводить в свой текст описание природы, элементы национально-культурного колорита, ассоциирующиеся к тому же с определенным временем в жизни народа [9, с. 350].
К словам и словосочетаниям, отражающим культурные доминанты художественного текста, относят лексику, которая обладает экстралингвистическим значением и, вследствие этого, является источником информации о культуре, природных событиях и образе жизни народа, язык которого исследуется.
И.Ю. Марковина и Ю.А. Сорокин разработали классификацию понятий наделенных определенной национально-специфической окраской, соответственно которой к культурным компонентам можно отнести следующие:
1) «традиции (или устойчивые элементы культуры), а также обычаи (определяемые как традиции в «соционормативной» сфере культуры и обряды (выполняющие функцию неосознанного приобщения к господствующей в данной культуре системе нормативных требований);
2) бытовую культуру, тесно связанную с традициями, вследствие чего, ее нередко называют традиционно-бытовой культурой;
3) повседневное поведение (привычки представителей некоторой культуры, принятые в некотором социуме нормы общения), а также связанные с ним мимический и пантомимический (кинесический) коды, используемые носителями некоторой лингвокультурной общности;
4) «национальные картины мира», отражающие специфику восприятия окружающего мира, национальные особенности мышления представителей той или иной культуры;
5) художественную культуру, отражающую культурные традиции того или иного этноса» [7, с. 77].
Данный подход к изучению художественного текста позволяет выделить, проанализировать и систематизировать национально специфический слой языка, выделить характерные культурные особенности исследуемого произведения и, в свою очередь, исследуемого языкового сообщества.
Культурные элементы текста помогают читателю определить место действия в художественном тексте. Это может быть элемент, включающий описание сельской местности или города, они могут описывать характерные особенности социального статуса героев произведения. Для иллюстрации выше изложенного материала, мы обратились к произведениям романов Бориса Акунина «Особые поручения» и «Азазель» из серии «Приключения Эраста Фандорина».
Б. Акунин в своих романах достаточно часто обращается к национальной специфической лексике, которая помогает автору создать реальную атмосферу жизни царской России и перенести читателя в неспокойные времена дореволюционной России.
Так, автор создает социальный колорит. Рассмотрим пример: «Гостинчик бы передать лапушке, да околоточный Кулебяко там зверь хищный. Засадит опять, как в прошлый год, пригрозит желтый билет отобрать…» (отрывок из романа «Особые поручения») [2, с. 97]. Обладательницами желтых билетов были женщины из публичных домов, имеющие очень низкий социальный статус.
Автор также создает временной (исторический) колорит при помощи национально окрашенной лексики. Рассмотрим еще один пример: «Выгнанный из семинарии за богохульство, из гимназии за драку, из реального училища за кражу, он стал авторитетным налетчиком» (отрывок из романа «Азазель») [1, с. 179]. Такие лексемы как реальное училище, гимназия, семинария погружают читателя в эпоху дореволюционной России и создают особый колорит.
В следующем примере мы обнаруживаем присутствие местного (сельского) колорита. «Теперь же вот вечерком часок‑другой в палисадничке подремлешь и потом хоть всю ночь глаз не смыкай, а занять‑то себя и нечем» [1, с. 209]. Благодаря лексической единице «палисадник», читатель понимает, что действие происходит в сельской местности.
Необходимо отметить, что при использовании в художественном тексте национально специфической лексики, писатель погружает читателя в реальный мир героев художественного текста. Читатель, в свою очередь, выделяет не основное значение лексемы, а ее коннотативную составляющую, которую В.В. Воробьев называет «культурным смыслом». Поэтому мы считаем, что выделение определенного колорита, можно рассматривать в качестве дополнительного значения для исследуемой лексической единицы.
Итак, художественный текст антропоцентричен, поскольку язык позволяет соотнести художественный текст с определенной исторической эпохой, позволяет определить социальным статус героев художественного текста (положение в обществе, уровень образования и т.д.), выражает народность языка (приближает художественный текст к «духу народа», к естественному природному фактору.
Литература:
1. Акунин Б. Азазель. М.: Издатель Захаров, 2003. 301с.
2. Акунин Б. Особые поручения. М.: Издатель Захаров, 1999. 295с.
3. Арутюнова Н. Д. М: Язык и мир человека. М. Изд-во: «Языки русской культуры». 1999. 896с.
4. Белозерова Н.Н., Лабунец Н.В. Эколингвистика: в поисках метода исследования: монография. Тюмень: Изд-во ТюмГУ, 2012. 256с.
5. Лотман Ю.М. Статьи по семиотике и типологии культуры. Т.1. Таллин. Изд–во «Александра», 1992. 239с.
6. Лотман Ю.М. Семиосфера: Культура и взрыв; Внутри мыслящих миров. Спб: Искусство, 2000. 148с.
7. Марковина И.Ю., Сорокин Ю.А. Культура и текст. Введение в лакунологию. М., 2008. 144с.
8. Пылаева Е.М. Экодискурс в поэтическом тексте // Экология языка на перекрестке наук: материалы Междун. науч. конф. Ч.2. Тюмень, Изд-во ТюмГУ. 2012. С.122-128.
9. Сдобников В.В. Теория перевода. М.: АСТ: Восток-Запад; Владимир: ВКТ, 2008. 448с.
10. Haugen E. The ecology of language. Essays by Einar Haugen. Standford. Standford University Press, 1972. 398c.
