Позитивным правом устанавливается возможность участия прокурора в гражданском процессе в целях защиты прав, свобод и законных интересов неопределенного круга лиц. Вместе с тем, легальной дефиниции «неопределенного круга лиц» в настоящее время законодательством не предусмотрено, что вызывает на практике ряд проблем.
Ключевые слова : прокурор, гражданский процесс, неопределенный круг лиц, права и законные интересы, судебная практика, индивидуализация.
Согласно положениям процессуального права, в части регламентации порядка рассмотрения гражданских дел, прокурор наделяется правом обращения в суд с заявлением в защиту прав, свобод и законных интересов в отношении определённого круга субъектов, так называемый numerus clausus. Данный перечень устанавливается п. 1, 2 ст. 45 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации [1] (далее — ГПК РФ).
Следует так же отметить, что указанный перечень дополняется положениями Федерального закона от 17 января 1992 N 2202–1 «О прокуратуре Российской Федерации» [2] (далее — Закон «О прокуратуре Российской Федерации»). Это обусловлено содержанием п. 4 ст. 27, в рамках которого закрепляется возможность подачи заявлений прокурором в интересах «значительного числа граждан», а также, если нарушенные права и свободы представляют «особое общественное значение». Так, отчётливо видно, что в рамках положений Закона «О прокуратуре Российской Федерации» содержатся такие основания, которые отличны от содержащихся в ГПК РФ. Прямое позитивное закрепление «значительное число граждан», а также «особое общественное значение» отсутствует в рамках статей ГПК РФ. Вместе с тем, дефиниции «неопределённый круг лиц» и «значительное число граждан» представляются неравнозначными. Фактически образуется коллизия норм.
Примечательно и то, что Закон «О прокуратуре Российской Федерации» представляет собой общий закон по отношению к ГПК РФ. Исходя из чего надлежит руководствоваться принципом lex specialis derogat lex generalis. [3, с. 43, 172, 173]. Таким образом, у прокурора в рамках гражданского судопроизводства отсутствует возможность руководствоваться положениями п. 4 ст. 27 Закона «О прокуратуре Российской Федерации» в той части, в которой настоящая статья противоречит положениям ст. 45 ГПК РФ.
Трудности так же возникают с установлением содержания дефиниции «неопределённый круг лиц», что приводит к снижению эффективности защиты прав и законных интересов населения. Сказанное обусловлено отсутствием её позитивного закрепления. Несмотря на это, дефиниция «неопределённый круг лиц» упоминается во множестве нормативно-правовых актов. В частности, Законе РФ от 07 февраля 1992 N 2300–1 «О защите прав потребителей» [4] и др.
Среди попыток сформулировать содержание дефиниции «неопределённый круг лиц» в рамках доктрины, следует отметить, в частности, позицию, занимаемую А. М. Эрдлевским [5, с. 14] и В. В. Ярковым [6, с. 34]. Согласно настоящей позиции существенным признаком «неопределённого круга лиц» является такая множественность участников определённых материальных правоотношений, в рамках которой отсутствует возможность установить состав участников поимённо вне зависимости от времени такого установления.
Попытка сформулировать дефиницию «неопределённый круг лиц» предпринималась и в судебной практике. Так, в обзоре судебной практики Верховного Суда РФ за первый квартал 2004 года [7, с. 34] пояснялось, что содержание дефиниции «неопределённый круг лиц» предполагает отсутствие возможности индивидуализации лиц, как истцов, разрешить по существу вопрос об их правах и обязанностях каждого в отдельности, а также указать в решении. Данная попытка является единственной и вплоть до настоящего времени попыток сформулировать указанную дефиницию не предпринималось.
В рамках правоприменительной практики распространён подход, согласно которому ключевой признак дефиниции «неопределённый круг лиц» состоит в отсутствии возможности индивидуализации лиц, чьи права и законные интересы нарушены или могут быть нарушены впоследствии, что обуславливает невозможность ограничить такой перечень лиц. Из этого вытекает вероятность последующего изменения перечня указанных лиц во временных и пространственных рамках.
В качестве примера ошибочного толкования содержания дефиниции «неопределённый круг лиц» в рамках судебной практики представляется возможным привести вывод Шацкого районного суда в определении об отказе в принятии иска прокурора. Суд указал на возможность установить круг лиц, в интересах которых выступал прокурор, однако не учёл, что перечень учащихся, работников и членов преподавательского состава не является постоянным [8].
Имеют место также и случаи, когда прокуроры обращаются с исками в защиту интересов неопределённого круга лиц, когда необходимо признать недействительной сделку, применить последствия недействительности ничтожной сделки посредством двухсторонней реституции, об аннулировании записи в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним, в отношении муниципального недвижимого имущества [9].
В настоящее время распространилась практика, в рамках которой к категории неопределенного круга лиц относятся потребители конкретного многоквартирного дома, что создаёт предпосылки для активного использования прокурорами указанной возможности в соответствии с положениями ст. 45 ГПК РФ. При этом, согласно методическим рекомендациям Генеральной прокуратуры РФ, прямо указывается на использование прокурорами обращений в суд с иском о признании недействительным договора социального найма и приватизации жилого помещения, находящегося в аварийном состоянии и др. [10]. При этом, судами указывается на отсутствие в позитивном праве обусловленности между правомочием прокурора на обращение в суд в защиту нарушенных прав граждан и реальной возможности осуществления защиты посредством личного обращения в суд каждым гражданином. Примечательно в данном случае Апелляционное определение Пермского краевого суда от 14 ноября 2016 г. по делу № 33–13754/2016 [11], поскольку в рамках данного дела, суд посчитал, что круг лиц, в защиту прав и законных интересов которых было подано заявление прокурором, не подлежит определению, что обусловлено непостоянством круга лиц, которые являются пользователями жилых помещений и собственниками жилых помещений в многоквартирном доме. Представляется нецелесообразным отнесение последних к категории неопределённого круга лиц. Обоснованным заявление в защиту неопределённого круга лиц видится в том случае, если существует необходимость одновременной защиты прав и законных интересов наряду с пользователями жилых помещений в многоквартирном доме, а также других лиц, круг которых установить невозможно. Защита, осуществляемая прокуратурой, в случае, если установление конкретного перечня лиц фактически невозможно, должна осуществляться в соответствии с указанным критерием.
Таким образом, во избежание ошибок судебной практики, при подаче искового заявления в защиту прав и законных интересов неопределённого круга лиц, последнее, независимо от сферы нарушенных прав, должно содержать: во-первых, обоснование, в силу которого невозможно установление поимённого перечня лиц, права и законные интересы которых подлежат защите, а во-вторых, подробное и точное описание порядка действий, обязанность совершения которых может быть возложена судом на ответчика, и которая в результате исполнения последним позволит восстановить нарушенные права и защитить законные интересы неопределённого круга лиц.
Литература:
- Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации от 14.11.2002 № 138-ФЗ (ред. от 30.12.2021, с изм. от 10.03.2022) (с изм. и доп., вступ. в силу с 10.03.2022) // Собрание законодательства РФ. 2002. № 46. ст. 4532; 2022. № 1. ст. 42; Российская газета. N 2. 11.01.2022.
- Федеральный закон от 17.01.1992 N 2202–1 (ред. от 01.07.2021) «О прокуратуре Российской Федерации» // СЗ РФ. 20.11.1995. N 47. ст. 4472; Российская газета. N 145. 05.07.2021.
- Черданцев А. Ф. Толкование права и закона. М., 2003. — 381 с..
- Закон РФ от 07.02.1992 N 2300–1 (ред. от 11.06.2021) «О защите прав потребителей» // СЗ РФ. 15.01.1996. N 3. ст. 140; Российская газета. N 133. 18.06.2021.
- Эрделевский А. М. О неопределенном круге лиц в гражданском процессе // Вестник Академии Генеральной прокуратуры Российской Федерации. 2014. N 1. С. 10–14.
- Ярков В. В. Новые формы исковой защиты в гражданском процессе (групповые и косвенные иски) // Государство и право. 1999. N 9. С. 32–40.
- Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за первый квартал 2004 г. // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2004. N 11. С. 27.
- Обзор судебной практики по делам, связанным с обращениями прокурора в суд общей юрисдикции в порядке ст. 45 ГПК РФ // garant.ru URL: https://www.garant.ru/products/ipo/prime/doc/36043456/ (дата обращения: 07.04.2022).
- Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ от 05.02.2019 N 18-КГ18–268 от 5 февраля 2019 г. N 18-КГ18–268 // СПС «КонсультантПлюс» (дата обращения 07.04.2022).
- Методические рекомендации по организации прокурорского надзора за исполнением законодательства при переселении граждан из аварийного жилищного фонда и капитальном ремонте общего имущества в многоквартирных домах» (утв. Генпрокуратурой России 21.01.2019 N 71–16–2019) // СПС «КонсультантПлюс» (дата обращения: 07.04.2022).
- Апелляционное определение Пермского краевого суда от 14 ноября 2016 г. по делу N 33–13754/2016 // СПС «КонсультантПлюс» (дата обращения: 07.04.2022).
