Церковно-религиозная сфера использования языка в последние годы всё чаще становится объектом исследований, изучаются функционирующие в этой сфере жанры. [2] Одним из ключевых жанров религиозной коммуникации является проповедь, по которой проведено большинство исследований в данной сфере. Среди них можно привести работы Е. В. Бобыревой [3], В. И. Карасика [4], А. К. Погасия [5], А. Г. Прилуцкого [6]. По мнению авторов, в структуру религиозного дискурса входят агенты (священнослужители), клиенты (прихожане), посредники, а также дополнительные параметры: контекст и языковые средства. Кроме того, на примере различных конфессий показывается, какое значение каждый из компонентов религиозного дискурса имеет для каждой из них. Одним из таких компонентов как раз является гомилетический жанр, к которому относится проповедь.
Данная статья посвящена первым письменным проповедям на древнеанглийском языке. Цель работы — рассмотреть темы и развитие исследуемого типа дискурса в данный период. Объектом исследования являются проповеди, получившие распространение на территории современной Англии в исследуемый отрезок времени. Предметом –развитие данного типа дискурса на данной территории.
Вначале рассмотрим само понятие проповеди, как оно раскрывается в английском языке.
В английском языке слово «проповедь» имеет два перевода: homily и sermon, и соответственно два оттенка значения. Homily — это более узкое понятие, означающее проповедь на какую-либо практическую тему, а sermon — это проповедь как религиозный дискурс по духовному или нравственному вопросу. [11]
Проповедь имеет длительную историю, уходящую корнями в деятельность Христа и апостолов. В свою очередь, проповеди и поучения были и в иудейской ветхозаветной традиции. В статье «Проповедь и обучение вере» Кембриджского справочника по древнеанглийской литературе Мэри Клэйтон пишет: «Как свидетельствуют Деяния, апостолы продолжили проповедническую миссию Христа, сначала с целью обращения людей в христианство, но затем с целью укрепления веры в новых христианских общинах. Проповедь о фундаментальных положениях христианской веры, или катехистическая проповедь, давалась миссионерами новообращённым, но необходимость в обучении мирян-христиан основам веры всегда оставалась актуальной. Поэтому катехистическая проповедь была очень распространена в Средние века. Пока Церковь пускала корни и развивалась, в ней выросла целая иерархическая структура: миряне, белое духовенство разных чинов, монахи и монахини. У этих различных категорий были различные религиозные нужды, и некоторым из членов прихода по крайней мере требовались более точные объяснения, чем могла предоставить катехистическая проповедь». [8]
Древнеанглийские тексты проповедей и поучений составляют большую часть сохранившихся текстов на английском языке с англосаксонского периода. Они составляют примерно 60 % сохранившихся манускриптов, по примерным подсчётам, около 370 отдельных текстов различной длины. Самый известный проповедник, Эльфрик, стал автором около 15 % всех сохранившихся староанглийских проповедей, из них 84 проповеди для литургий и 37 на дни памяти святых. Более того, отдельные тексты найдены во многих рукописях; к примеру, первый сборник Эльфрика, «Соборные гомилии, часть 1», сохранился либо целиком, либо как часть 34 рукописей или отрывков, и возможно, что ранее копий данного сборника было больше. Тот факт, что большинство староанглийских поэтических текстов сохранилось только в единственном экземпляре, делает эти цифры для прозаических текстов более впечатляющими. Интерес к староанглийским проповедям не угасал ещё несколько веков после норманнского завоевания, и их всё ещё переписывали в конце XII — начале XIII веков. Следовательно, в течение долгого времени на написание и передачу этих заслуживавших в то время внимания текстов были потрачены значительные ресурсы.
Прозаические проповеди, гомилии, жития святых, повествования из Ветхого Завета на английском языке дают нам беспрецедентную возможность узнать, как жителей древней Англии обучали вере с кафедр в X и последующих веках и ясно показывают нам то, что англосаксонская Церковь считала важным для своей паствы. Гомилии представляют огромную важность для понимания интеллектуальной культуры периода, но также они позволяют нам узнать, как формировалась вера простого народа. Они были начальным средством, с помощью которого вера простого народа формировалась и поддерживалась, а также предпринимались попытки Церкви усилить традиционную иерархию в обществе и контролировать различные аспекты жизни. Они включали половую жизнь и брак, приёмы пищи (число раз и порции), практики, связанные с трудом (не работать по воскресеньям и праздникам) и нравственность, и проповеди были мощным орудием введения норм, одобренных Церковью. Основная цель этих текстов была объяснить и внести вклад в развитие христианской доктрины, нравственности и истории; в ходе этого они часто описывали влияние бурных времён и социальных потрясений, в которых жили их авторы. В частности, в работах Эльфрика и Вульфстана прослеживаются их попытки найти объяснения тех бедствий, когда язычники-викинги напали на христианский народ, и найти способы влияния на политику, направленную на то, чтобы справиться с этими бедствиями.
Самый ранний сохранившийся сборник староанглийских гомилий — это «Верцеллиевская книга» (The Vercelli Book), названная так, потому что она хранилась в библиотеке Верцеллиевского собора по крайней мере с 12 века, вероятно оставленная англосаксом по дороге в Рим. Верцеллиевская книга, которая содержит 23 анонимных проповеди и гомилии и шесть поэм, датируется ок. 975 годом. Сборник был составлен на юго-востоке Англии, возможно в Кентербери или Рочестере. Рукопись была написана одним писцом, который по абзацам переписывал тексты. Возможно, автор компилировал их из разнообразных источников, вероятно из юго-восточных сборников. Очевидно, что у него были плохие знания латинского языка, так как латинские цитаты часто приводятся с ошибками. Поэмы (в которых есть гомилетические черты, к примеру гомилетическое обращение в «Сне о камыше») и прозаические тексты перемешаны между собой и порядок их не определён литургическим годом. Изначальная функция Верцеллиевской книги много обсуждалась, были споры о том, что это либо личная коллекция, собранная одним человеком для самостоятельного библейского чтения, либо сборник для публичного пользования, например, проповеди епископа. По крайней мере некоторые тексты использовались для проповеди в источниках, с которыми работал верцеллиевский писец, хотя именно этот сборник действительно может быть использован более для частного чтения. Упор делается на текстах о Страшном Суде, а также покаянных периодах (Великом посте и трёх днях до Вознесения Господня, времени покаяния, крестных ходов и молитвы). Однако некоторые тексты, к примеру, Гомилия 1, о Страстях Христовых, или 6, о знамениях Рождества Христова и бегства в Египет, повествовательны, другие представляют собой экзегетику Библии (16, на Богоявление и 17, на Обрезание Господне). Есть два жития, св. Мартина (Saint Martin) и св. Гутлака (Saint Guthlac). Эсхатологические, покаянные проповеди приводят описания знаков Страшного Суда и ужасов в тот день, к примеру, в 18-й гомилии приводится речь Христа, Который обвиняет человека в Своих страстях, или сцена в 10-й гомилии, где сатана требует от Христа праведного суда для всех осуждённых, или такая сцена, где в 15-й гомилии после Страшного Суда Дева Мария, св. Михаил и св. Пётр молят о спасении грешников и по их молитве спасается каждый третий, хотя многие идут в ад, после чего св. Пётр закрывает двери ада и выбрасывает ключ. Предпочтение в материале темы Страшного Суда и призывы к покаянию, пока есть время, принадлежит к тому, что учёный Чарльз Райт назвал жанром «пастырского устрашения», хороший пример которого виден ниже. Это из 13-й Верцеллиевской гомилии, драматический монолог «иссохших костей» из могилы, обличающих тело:
To hwan, la, ðu earma man þ [u] ungesæliga, gymest ðu þysse worulde swa swiðe, oððe to hwan begæst ðu ungesæliga þe in geweald oferhiede oððe fyrenlustum, oððe to hwan begæst ðu þe ðam wælhreowestan hlafordum þæt is leahtrum uncystum? Beheald me sceawa mine ban ondræd þe þinne fyrenlust þine gytsunge. Þæt ðu eart nu, þæt ic wæs io; þæt ic eom nu, þæt ðu wiorðest eft.
Why, o you wretched and miserable person, do you care for this world so much, or why, miserable person, do you give yourself up to the control of pride and sinful desires or why do you devote yourself to the cruellest lords, that is, vices and sins? Look at me and consider my bones and be afraid of your sinful desires and your greed. What you are now, I was formerly; what I am now, you will become in the future.
«Почему, о несчастный и презренный человек, заботишься ты так о мире, или почему, о несчастный, предаёшься гордыне и похотям, или почему ты служишь жесточайшим господам, сиречь порокам и грехам? Взгляни на меня и посмотри на кости мои и бойся своих греховных желаний и жадности. Я был раньше тем, кто ты сейчас. Тем, что я сейчас, станешь и ты».
Вне зависимости от того, где была написана Верцеллиевская книга, ясно, что в том месте накопился широкий диапазон гомилетического (и поэтического) материала, датируемого за четверть века до того, как Эльфрик начал писать свои первые труды. Демонстрируется развитая традиция написания проповеднических текстов на национальном языке. Некоторые включённые в сборник тексты могут быть значительно старше даты написания самой рукописи, а другие — современные ей. Чарльз Райт доказывал, что 11–13 гомилии были написаны для белого духовенства, и что конец 11-й гомилии, который выражает отчаяние автора по поводу того, что короли, епископы и эльдормены грабят духовные ордена, это протест «против инициированной государством конфискации имущества бенедиктинского реформаторского движения». Если это так, то эти тексты могут датироваться после 964 г., после первой высылки белого духовенства в Винчестере. 11 прозаических текстов сохранились в единственном экземпляре, но другие можно найти во многих других источниках — иногда в различных рукописях (26 рукописей содержат один или многие тексты из данного сборника), из чего можно вынести предположение, и что место переписывания верцеллиевского сборника играло важную роль в распространении гомилий на древнеанглийском языке, и что у писцов — авторов таких текстов — был ограниченный выбор источников. Некоторые верцеллиевские гомилии являются переводами одного латинского источника, другие сочетают в себе различные латинские источники, а третьи могли быть вполне самостоятельно сочинёнными. В сборник входят Библия, псевдоавгустинские проповеди, тексты из гомилиария Сен-Пера Шартрского, гомилии Григория Великого, труды Исидоры Севильской, проповеди Кесария Арльского, Апокалипсис от Фомы, «Житие св. Мартина» Сульпиция Севера, творчество Алькуина, «Житие Гутлака» Феликса и латинский перевод одной из гомилий Иоанна Златоуста. 9-я проповедь из Верцеллиевского сборника обязана северо-латинским источникам и литературных образцам, как и другие древнеанглийские анонимные гомилии. Недавние исследования учёного Саманты Захер в области стилистики и риторики верцеллиевских текстов показали поразительное использование таких приёмов, как лексический повтор, метафоры и ритмическую и аллитерационную прозу с поэтическими вкраплениями в некоторых гомилиях. [12]
Вследствие того, что тексты из верцеллиевского сборника были написаны не одним автором, возможно, что различные тексты были написаны для различных контекстов, но в некоторых гомилиях даётся понятие того, для кого они были изначально написаны. Есть некоторые указания на смешанную мирскую аудиторию — набожных мужчин и женщин, а также на место чтения — пореформенная церковь или собор в монастыре или церковь или собор с белым духовенством. Поэтому такую смешанную аудиторию легко представить — епископ обращался к обеим группам прихожан на мессе во время важных событий церковного года, и возможно, то же самое делал и священник в крупном храме с сослужащими ему иереями. Предполагаемая аудитория, что неудивительно, это обычный англосаксонский приход.
Другой ранний сборник гомилий неизвестного автора, Бликлингские гомилии (хранится в настоящее время в Сборнике Шнайде в Принстоне) сохранился в рукописи, датируемой ок. 1000 годом, современной трудам Эльфрика. Он состоит из 18 текстов или отрывков текстов (отсутствует начало рукописи, а также далее печатный лист). Рукопись писалась двумя писцами, пока ещё в не определённом месте. Подобно текстам из Верцеллиевского сборника, с которыми они в какой-то степени перекликаются, Бликлингские гомилии не могут быть трудом одного автора, но собраны из разных источников и сложно определить дату их создания. В 11-й гомилии упоминается год 971, в контексте неминуемого конца света:
we witon þonne hweþre þæt hit nis no feor to þon; forþon þe ealle þa tacno&þa forebeacno þa þe her ure Drihten ær toweard sægde, þæt ær domesdæge geweorþan sceoldan, ealle þa syndon agangen, buton þæm anum þæt se awerigda cuma Antecrist nu get hider on middangeard ne com... Þonne sceal þes middangeard endian & þisse is þonne se mæsta dæl agangen, efne nigon hund wintra & lxxi. on þys geare.
Nevertheless we know that is it not far off; because all of the signs and portents which our Lord previously said were impending here, that would come before Doomsday, have all come to pass, except for one only, that the cursed stranger Antichrist has not yet come here to this world... Then this world must end and the greatest part of this has elapsed, exactly nine hundred and seventy-one winters in this very year.
«Тем не менее, мы знаем, что сие уже близко, ибо все знамения пред Страшным Судом, ранее предсказанные Господом нашим, уже сбылись, кроме одного, что проклятый Антихрист пока ещё не пришёл в мир… И наступит конец света, ибо уже прошла наибольшая часть его, ровно девять сот семьдесят одна зима в сём году».
Однако, всё это показывает, что текст был переписан в 971 году и был написан либо тогда, либо раньше. 971, вероятно, не является датой рукописи. Бликлингские тексты в общем расположены по порядку литургического года: Благовещение, воскресенье перед Великим постом, первое, третье, пятое и шестое воскресенья во время Великого поста, Пасха, понедельник, вторник и среда перед Вознесением, Вознесение Господне, Пятидесятница, Успение Девы Марии, Рождество Иоанна Крестителя, дни памяти святых Петра, Павла, Михаила, Мартина и Андрея. Следовательно, они включают в себя тексты на темпорале и санкторале (дни памяти святых, которые выпадают на фиксированные даты). Некоторые тексты представляют собой толкования на Евангелия, но часто с нравственным посылом, некоторые — проповеди, а третьи — повествования, представляющие собой жития святых в отрывках либо полностью. Источники включают в себя сочинения Григория Великого, Кесария Арльского, Сульпиция Севера, Павлина Аквилейского и некоторые псевдоавгустинские гомилии и апокрифические деяния (к примеру, тексты на Успение Девы Марии и на день памяти апостолов Петра и Павла).
Структура Бликлингского сборника схожа с каролингскими, которые использовались для чтения мирянам (на основные праздники церковного года до Пятидесятницы, затем на дни памяти святых), как и выбор текстов, особенно включение житий святых (в монашеских сборниках гомилии и жития святых обычно хранились раздельно). Абзацы в самих текстах подразумевают мирскую аудиторию, например в 4-й гомилии, где в собрании звучит призыв к уплате десятины, или в 10-й гомилии, которая начинается так:
Men ða leofostan, hwæt nu anra manna gehwylcne ic myngie & lære, ge weras ge wif, ge geonge ge ealde, ge snottre ge unwise, ge þa welegan ge þa þearfan, þæt anra gehwylc hine sylfne sceawige & ongyte, & swa hwæt swa he on mycclum gyltum oþþe on medmycclum gefremede, þæt he þonne hrædlice gecyrre to þam selran & to þon soþan læcedome.
Dearest people, listen, now I exhort and teach every person, both men and women, young and old, wise and foolish, rich and poor, that each and every one consider and understand himself, and whatever he has committed in great or in small sins, let him quickly turn to the better and to the true medicine.
«Возлюбленные, послушайте, ныне я призываю и научаю всякого человека, и мужчин и женщин, и старых и юных, и мудрых и глупых, и богатых и бедных, дабы каждый поразмыслил о себе, и какой бы грех он ни совершил, большой или малый, да даст ему скорее обратиться к добру и истинному врачевству души».
В 4-й гомилии, хотя там подчёркивается необходимость уплаты десятины, так же, как и в других текстах из сборника, говорится об обязанностях епископов и священников, и также предполагается, что аудитория состоит и из мирского населения, и тех, кто живёт религиозной жизнью. Слушатели этого сборника в течение года, следовательно, слушали повествования о жизни и смерти святых, им толковались Евангелия, и они обучались тому, как вести себя добрым христианам.
Хотя Верцеллиевская книга и Бликлингские гомилии — самые ранние анонимные сборники проповедей на древнеанглийском языке, анонимные гомилии, проповеди и жития святых не ограничиваются ими, и мы находим ещё больше текстов в поздних сборниках, очень часто перемешанных с трудами Эльфрика. Из этого следует, что эти два ранних сборника дают нам очень яркое представление о том типе проповедования на древнеанглийском языке, с которым Эльфрик, самый известный англосаксонский проповедник, должно быть, был знаком. Он сам говорил, что первые свои сборники он написал под впечатлением от того, как его послали в Кернский монастырь и он увидел то, что он определяет в предисловии к 1 части «Соборных проповедей» как «многие ошибки (или ереси) во многих английских книгах». Подобно автору 11-й гомилии из Бликлингского сборника, он осознавал неминуемость прихода Антихриста и конца света. Этот контекст требовал срочного и точного научения. Эльфрик, вероятно, родился ок. 950 г., учился у священника, которого он позднее назвал малообразованным (весьма возможно, что это был представитель белого духовенства), а затем в школе, основанной в Винчестере епископом Этельвольдом. Эльфрик идентифицировал себя как порождение реформы. Он принял монашество в Винчестере, где он, возможно, также принял и священнический сан, и затем был послан ок. 987 г. во вновь основанное бенедиктинское аббатство Керн в Дорсете. Ок. 1005 г. он стал настоятелем другого возрождённого, Эйншемского, монастыря (недалеко от Оксфорда) и умер ок. 1010 г. В Керне он написал 1 и 2 части сборника «Соборные гомилии» (однако Эльфрик никогда не использует термин «гомилия», и в собственной версии названия он ставит термин «проповедь»). Это два отдельных гомилиария для чтения в разные годы, каждый из которых включает 40 дней памяти и организован по принципу литургического года. Закончены они были к 995 году. Оба сборника были посланы Сигерику, архиепископу Кентерберийскому, и Кентербери принадлежит существенная роль в распространении их по всей Англии. Хотя Эльфрик сам был бенедиктинским монахом, им в написании трудов двигала именно пастырская забота, и он имел целью предоставлять епископам и священникам точные и надёжные тексты, чтобы они читали их, а не сочиняли своих. Основным контекстом для чтения проповедей были мессы в смешанном приходе или соборе. Некоторые тексты кажутся написанными специально для епископов. К примеру, 35-я гомилия из 2-го сборника, подразумевается для проповедования белому духовенству, что является обязанностью епископа, и 40-я из 2-го сборника, на тему посвящения церкви, должна также быть читаема епископом. Есть указания на то, что когда 1 сборник должен был быть прочитан именно по книге, второй давал отдельному проповеднику больше свободы. Кроме проповедей, Эльфрик, очевидно, подразумевал, что его труды будут читаться и обычными прихожанами, к примеру, его светский покровитель Этельвеард, который просил экземпляр «Части 1» не с 40 текстами, а с 44. Его предполагаемая аудитория весьма вероятно включала в себя и монахов (и возможно монахинь), которые не очень хорошо читали на латыни, насколько подсказывает их монашеский сан. Учитывая самоидентификацию реформаторов как более образованных и ответственных, чем современники и предшественники из белого духовенства, переводы латинских источников на английский язык приходилось представлять как предназначенные для мирян, без разницы, насколько они соответствовали нуждам монахов-реформаторов.
По сравнению с составителями гораздо меньшего по размеру Бликлингского сборника, Эльфрик имел большую цель показать, чему можно и должно было научить мирян. Есть также ясные указания на то, что в 1 части «Соборных гомилий» планировалось осветить основные события жизни Христа, а на 2 часть в большей степени осталось повествование из Ветхого Завета. Облегчает задачу планирование гомилиариев заранее, таким способом, каким не может так сделать обычное создание сборников из ранее существовавших текстов. В двух сборниках приводится смесь толкований на Евангелие, житий основных святых, память которых отмечалась мирянами, проповедей и повествований из Ветхого Завета. Последнее является новым в древнеанглийских проповеднических сборниках и их включение в «Соборные гомилии» — это черта, которая предполагает аудиторию вне мирян-прихожан, ведь Ветхий Завет читался обычно как часть монашеского Всенощного бдения, чем мирянам. Господствующая форма — толкования на Евангелия, и как правило Эльфрик переводит евангельское чтение дня и комментирует стих за стихом, с значительной аллегорической интерпретацией. В своём отношении к Евангелиям Эльфрик демонстрирует ту же целеустремлённость, как и в случае со своими гомилиариями, и выходит далеко за рамки того, что мы находим в анонимных гомилиях: он приводит сложные богословские понятия, к примеру, природу Троицы, христологическую доктрину, свободную волю и предопределение, природу души (он был убеждённым креационистом, считая, что для каждого рождённого на земле человека Господь сотворил душу) и первородного греха. Сложность некоторых подобных вопросов также помогает понять его тексты и для тех, кто живёт как мирской жизнью, так и религиозной. Однако, он вместе с этим даёт советы по таким вопросам, как половое поведение (по его словам, христиане должны воздерживаться от интимной близости во время Великого поста или другие покаянные периоды или беременностей или женских недомоганий), десятины, раздача милостыни, необходимость приходить на исповедь. Выбирая жития святых, Эльфрик делал упор на основных святых: Деву Марию, апостолов, первомученика Стефана и некоторых других мучеников ранней Церкви, Иоанна Крестителя, Архангела Михаила, св. Бенедикта (очевидный выбор для бенедиктинского монаха), св. Мартина и двух важных для Англии святых — папу Григория Великого, «апостола англов», как назвал его Эльфрик, и нортумбрийского святого, св. Кутберта.
Каролингский сборник Павла Диакона (в расширенном формате) был основным источником, который использовал Эльфрик в «Соборных гомилиях», куда он позаимствовал более сотни текстов. Он дополнил их, как отметил сам в предисловии к первой части сборника, каролингскими сборниками Смарагда и Гаймо Оксеррских. Эльфрик нигде не упоминает Павла Диакона по имени, но упоминает о тех Отцах Церкви, которые повлияли на Павла: об Августине, Иерониме, Беде и Григории. Таким образом, он подтверждает собственный труд, ставя его в один ряд с авторитетными трудами Отцов Церкви в традиции правоверия, которая была для него чрезвычайно важна, даже если он иногда отходил от этих источников. Эльфрик не указывает никаких источников для многих житий святых в «Соборных гомилиях», упоминая лишь, что он включил страсти святых для научения неразумных, но мы сейчас знаем, что он использовал сборник житий святых, известный как сборник легенд Коттоновской библиотеки, возможно, собранный на континенте ок. 900 г. Диапазон используемых Эльфриком источников может быть выяснен из того факта, что «ему стали доступны более 600 гомилий и житий святых» из трудов Павла Диакона, Гаймо и сборника коттоновских легенд. Он дополнил эти источники другими: Библией, библейскими комментариями, другими проповедями, историческими текстами, а также некоторыми трактатами на библейские темы. Как он говорит в предисловии к «Соборным гомилиям» ч. 1, Эльфрик открыто выступает против некоторых современных ему текстов на английском языке, и объясняет в своём труде, что это были за тексты. Некоторые тексты, которые он не одобрил, сохранились в Бликлингском и Верцеллиевском сборниках. К примеру, Эльфрик прохаживается по некоторым латинским и английским рассказам об Успении Девы Марии, говоря, что если бы он включил их, то он бы был подобен еретикам или глупцам. Именно такой рассказ находится в 13-й гомилии в Бликлингском сборнике, а также в библиотеке колледжа Тела Христова в Кембридже. Подобно этому, его гнев вызвала сцена в 15-й Верцеллиевской гомилии, где Деве Марии и свв. Михаилу и Петру достаются по трети всех осуждённых, и он восклицает:
Sume gedwolmen cwædon þæt seo halige Maria cristes modor. and sume oðre halgan sceolon hergian æfter ðam dome ða synfullan of ðam deofle. ælc his dæl. Ac þis gedwyld asprang of ðam mannum. þe on heora flæsclicum lustum symle licgan woldon. and noldon mid earfoðnyssumm þæt ece lif geearnian.
Some heretics said that the holy Mary, Christ’s mother, and certain other saints will seize the sinful from the devil after the judgement, each taking a portion. But this heresy arose from those people who wished to remain subject to their fleshly desires and did not wish to earn eternal life with hardships.
«Некоторые еретики сказали, что Святая Мария, Богоматерь, и некоторые другие святые выхватят грешников из пасти диавольской после суда, каждому по части. Но ересь сия пошла от тех людей, кои хотели остаться рабами своих плотских желаний и не хотели заработать трудами вечную жизнь».
Возражения Эльфрика кажутся отчасти основанными на авторитетных мнениях о неканоничности подобных апокрифов, отчасти на его собственной низкой оценке их идеологического и нравственного содержания (к примеру, там подразумевалось, что осуждённые могут спастись). Хотя Эльфрик высказывал сильное возмущение этими апокрифами, он, однако, использовал те тексты, которые сейчас считаются апокрифами, особенно апокрифичные деяния апостолов. Примером может служить «Страсти Андрея», которые, очевидно, для него имели статус правоверного учения, сродни агиографии. Он иногда подвергал эти тексты цензуре, убирая эпизоды или детали, но должно быть, считал их слишком полезными духовно, чтобы их убирать. И по крайней мере некоторые апокрифы, которые он считал еретическими, кажутся достойными внимания известных личностей времён бенедиктинской реформы, к примеру самого епископа Этельвольда. Он также высказывал сильное возмущение тем, что он считал суеверными практиками (гаданием и волшебством), это тоже считалось ересью.
В то время как в анонимных гомилиях часто используется один источник, в своих гомилиях Эльфрик часто использует тексты из различных источников. Его стиль также отличается использованием каролингских сборников, которые были предназначены для монахов. Анонимные тексты основываются больше на тех источниках, которые читались для мирян, такие как труды Кесария или Григория. Из-за сильного влияния ранних источников на труды Эльфрика можно подумать, что его труды «подержанные», заимствованные, не связанные с современным ему миром. Однако, это далеко от истины. У Эльфрика было собственное сформированное мнение, и он подчас мог критически оценивать свои источники, даже если это были труды высокочтимых Отцов Церкви, таких, как Августин. В житиях тот же его критический и селективный дух очевиден и в выборе святых, и в сокращении и ведении повествования, чтобы подвергнуть собственной интерпретации данные источники, и избежать того, что вызвало бы неправильное впечатление у его аудитории. Некоторые комментарии Эльфрика пристально смотрят на идеи и вопросы, мучающие человечество последнее тысячелетие, например, есть ли у животных душа, или улучшить ли поведение животных жёстко, нежели ласково, или мог бы Иуда спастись потому, что он действовал не по своей воле? Эльфрик на каждый из этих вопросов отвечает твёрдым «нет». Он также высказывался и по проблемам своего времени, и косвенно, и очень прямо, и всё с большей язвительностью, по мере ухудшения ситуации в Англии. К примеру, в одной из его поздних проповедей, «Папа 14» мы находим это пылкое обличение тех англичан, которые признали власть данов:
Swa fela manna gebugað mid ðam gecorenum
to Cristes geleafan on his Gelaðunge,
þæt hy sume yfele eft ut abrecað,
and hy on gedwyldum adreogað heora lif,
swa swa þa Engliscan men doð þe to ðam Deniscan gebugað,
and mearciað hy deofle to his mannrædene,
and his weorc wyrcað, hym sylfum to forwyrde,
and heora agene leode belæwað to deaðe. [9]
So many people turn with the chosen ones to the faith of Christ in his Church that some of them, the evil ones, break out again and live their lives in error/heresy, as the English do who go over to the Danes and mark themselves for the devil, in allegiance to him, and do his works, and betray their own people to death.
«Столь много людей повернулись с избранными к вере Христовой, что некоторые из них, сыны диавола, снова возвращаются и живут в ошибках / ереси, как те англичане, которые переходят к датчанам, и отмечаются диаволу, как рабы его, делают дела его, и предают народ свой до смерти».
«Отмечание диаволу» — возможно, это отсылка к тем англичанам, которые делали причёску, популярную среди викингов, как упомянул Эльфрик в письме, сохранившемся в трёх сборниках его гомилий, где он отрекается от тех англичан, которые имитируют датские причёски — «с оголёнными шеями и слепыми глазами». Он мог также жёстко критиковать короля Этельреда и его политику, даже если в проповеди «Папа 18» он обвинял себя и современников в нехватке смелости высказываться:
ac we ne durran nu to þam gedyrstlæcan,
þæt we Cristenum cyninge oððe Cristenum folce
Godes beboda and Godes willan secgan.
but we do not dare now to presume to say God’s commands and God’s will to a Christian king or a Christian people.
«Но мы ныне не смеем говорить о заповедях Божиих и о воле Его христианскому королю или христианскому народу».
После «Соборных гомилий» следующим сборником были «Жития святых», включая собственно жития святых, несколько проповедей и повествований из Ветхого Завета, и написаны, по крайней мере примерно, для светских покровителей Эльфрика, Этельвеарда и Этельмера. Сборник был для частного чтения, и там делается упор на тех святых, которых чтили в монастырях. Вероятно, тексты могли также использоваться для самостоятельного благочестивого чтения монахами. Эльфрик тщательно отбирал святых, исключая созерцателей, отшельников и таких святых, как Мария Египетская, покаявшаяся блудница (однако в основном манускрипте «Житий святых» есть её анонимное житие). Он показывает предпочтение мужчинам-мирянам среди святых, таким, как английские короли Освальд и Эдмунд, или святые воины Маврикий и 40 бывших с ним, женатые святые Цецилия и Валериан, сохранившие целомудрие, которые считались примером для женатой английской знати, девственные мученики и другие английские святые бенедиктинской реформы, Свитхун и Этельтрит. В «Житиях святых» влияние викингских набегов, на которые уже делал аллюзии Эльфрик в латинском предисловии к «Соборным гомилиям», ч. 2, становится всё более очевидным. Можно также это заметить и в его более поздних гомилиях. Он поддерживает войну против «жестоких моряков», викингов, как священную войну, в 25 главе Житий святых, своей собственной версии книг Маккавейских из Ветхого Завета, но в коде к тому же тексту спорит с служителями Церкви, чтобы те не по своей воле не шли в битву. Насколько животрепещуща была эта тема можно понять, принимая во внимание то, что Эаднот, епископ Дорчестерский с 1007 года и до того монах в Рамсее, в ведении чьей епархии находился Эйншемский монастырь, где жил Эльфрик, был убит в Эшингдонской битве в 1016 году.
Одним из величайших достижений Эльфрика было введение типичного только для него прозаического стиля, его коронного стиля, который он развил в ходе написания 2 части «Соборных проповедей». Он основан на фразах с двумя ударениями, обычно связанных в пары аллитерацией, очень напоминающих древнеанглийскую поэзию, но с более свободной структурой, менее строгими правилами аллитерации и порядком слов и манерой чтения прозы. Эльфрик начал использовать такую ритмическую прозу для житий святых, но это стало его обыкновенным стилем. Было много споров о том, считать ли это прозой или поэзией, так как сочетаются черты и того и другого. Некоторые издания печатают его труды стихами, некоторые прозой. Характерные черты могут быть видны в нижеследующих строчках о некоторых последствиях падения Адама и Евы:
Eac swylce seo sunne, and soðlice se mona
wurdon benæmde heora wynsuman beorhtnysse
æfter Adames gylte, na be agenum gewyrhtum.
Be seofonfealdan wæs seo sunne þa beorhtre
ærþam se mann agylte, and se mona hæfde
þære sunnan beorhtnysse, swa swa heo scinð nu us. [10]
Likewise the sun, and indeed the moon, were deprived of their delightful brightness after Adam’s offence, not by reason of their own deeds. The sun was sevenfold brighter before this man sinned and the moon had the brightness of the sun, as it now shines on us.
«Подобно и солнце, и, верно, луна были лишены их восхитительной яркости после грехопадения Адама, не по своим делам. Солнце светило в семь раз ярче до того, как человек сей согрешил, а у луны была та же яркость, что у солнца, что сейчас светит на нас».
Очевидно даже по числу строк, отделённых запятыми в современной редакции, как в строках Эльфрика происходит распад на две полустроки благодаря синтаксической фразировке, каждая с двумя ударениями и соединённая аллитерацией. Ключевые элементы имеют тенденцию повторяться в различных формах (beorhtnysse, beorhtre; gylte, agylte). Эльфрик сознательно решил писать ясной, простой прозой, как он объяснял в латинском предисловии к «Соборным гомилиям», ч. 1: «Даже если грубо или примерно перевели бы мы книгу сию с латинских трудов, а именно со Священного Писания, на наречие, которое мы привыкли использовать для научения простого народа, знающего лишь сие наречие, либо через чтение, либо через слушание. И по той причине мы не могли использовать неведомые слова, только ясный английский язык, дабы легче достигло Слово сердец читателей или слушателей для спасения душ их, ибо им недоступен для научения никакой другой язык, нежели их природный».
Такова схема, которую в Англии Этельреда II предлагает грамматик Эльфрик. Времена здесь беспокойные, ведь грабительские набеги датчан повторяются снова и снова.
Эти грабежи возобновились и обрели больший размах после долгого периода мира. Спасение теперь можно обрести лишь в Боге, который поможет людям, если они будут выполнять все свои обязанности. Вспоминая, что век назад король Альфред Великий уже выдвинул этот принцип: чтобы король хорошо выполнял свою роль, у него должны быть люди молитвы, войны и труда, Эльфрик в 995 г. в рассуждении после проповеди, посвященной Маккавеям — царям-воинам, которым тоже приходилось бороться с захватчиком, ставит вопрос: Qui sunt oratores, laboratores, bellatores (Кто такие молящиеся, трудящиеся, воюющие?)? Он ставит его по-латыни, но отвечает на англосаксонском, тем не менее, сохраняя латинские названия всех трех функций. Потому ли, что эти латинские слова связаны с общественными реалиями, для которых не хватает обиходного языка? Мы бы с удовольствием приняли объяснение такого рода, которым далее попытаемся оправдать другой термин Эльфрика — miles. Но наличие этих отдельных латинских слов в англосаксонском тексте может отражать и тот факт, что трехчастное разделение христианского общества — учебная модель, ученое рассуждение, идеологическое построение, «ярлык» на общественной реальности, которая соответствует ей не полностью. Для нас здесь важно именно идеологическое содержание рассуждений.
Совершенно ясно: для священника-монаха Эльфрика в основе всего — laboratores. Это «те, кто своим трудом дает нам возможность выжить. Oratores — это те, кто ходатайствует за нас перед Богом; bellatores — это те, кто защищает наши города и охраняет нашу землю от войска захватчика».
У каждого сословия своя функция, свои обязанности: земледелец должен работать, солдат — сражаться, служитель Бога — молиться за остальных и вести духовную битву с невидимыми врагами. А ведь последняя, и в этом кульминация рассуждения, важнее, чем битвы bellatores. Значит, монахи не должны оставлять службу Господу «ради мирских сражений, которые их никоим образом не касаются» — это было бы «прискорбно». И Эльфрик пространно развивает эту идею о превосходстве монахов: они подчиняются бенедиктинскому уставу, отрекаются от мира и, стало быть, должны подражать Петру, которому Иисус велел вложить меч в ножны, а также всем мученикам, которые предпочли умереть, чем запятнать себя участием в войне, предпочли потерять свою жизнь, чем загубить хоть малую пташку.
Здесь перечислены три функции, но оценка двух мирских, пусть даже они необходимы — особенно в беспокойные времена, когда жил Эльфрик, — почти не повышается. В сословие, которое интересует здесь нас, bellatores (куда входят все воины, включая неназванных milites), могут стремиться некоторые воинственные клирики, но, тем не менее, оно остается низшим по отношению к монахам — изза земного характера его битв. Покинуть духовный бой ради земного, даже в те опасные времена, для монахов означало бы пасть, прогневить Бога.
Некоторое время спустя, в 1003–1005 гг., Эльфрик пишет архиепископу Вульфстану, на этот раз на латыни — языке клириков, чтобы вновь отметить: монахам и клирикам следует воздерживаться от применения оружия. Его доказательство снова основывается на существовании в человеческом обществе трех групп. Он говорит: в церкви Божьей есть три ordines — laboratores, bellatores, oratores. Ordo laboratorum дает нам пищу. Ordo bellatorum должен защищать страну от вражеских вторжений. Ordo oratorum, куда входят как клирики, так и монахи с епископами, избран Богом, чтобы стать небесным воинством. Покинувший воинство Божье ради мирского был бы отступником.
Значит, те, кто здесь называется здесь «молящимися», — это не только монахи, а все служители Бога, каков бы ни был их ранг. Все ведут духовную битву. Поэтому логично предположить, что и ordo bellatorum у Эльфрика включает как королей, так и князей, военачальников и их воинов. Слово miles опять не упоминается, но сравнение воинств позволяет предполагать, что эти milites есть. Эльфрик уточняет: клирик не может принадлежать к двум militiae.
В третьем же тексте Эльфрика, посвященном интересующей нас теме, слово miles появляется. Речь идет о комментарии, написанном ок. 1005 г. посаксонски с целью призвать светского князя, Элдермена Сигеверда, восстановить порядок в смятенном и «выбитом из колеи» мире. Возвращаясь к схеме Альфреда Великого, Эльфрик рассчитывает, что король соберет вокруг себя всех своих людей, но посословно, чтобы каждый выполнял назначенную ему функцию. Ибо королевский трон покоится на трех опорах. Нужно найти, какая из опор треснула, и починить ее. Одну из опор составляют laboratores, от которых требуется лишь содержать остальных. Вторая, опора oratores, состоит из тех, кто предстательствует перед Богом и ведет духовную битву. Что касается bellatores, — поставленных на сей раз последними, явно чтобы указать светскому князю его место, — это те, кто защищает наши города и нашу страну силой оружия от захватчика.
Простое повторение предыдущего текста? Нет! Потому что, кроме уже упомянутой перестановки, Эльфрик вводит в него и оправдание миссии bellatores. Ради этого он цитирует знаменитый библейский текст, где апостол Павел призывает христиан подчиняться властям, установленным от Бога.
Вульгата выразила эту идею, используя особо интересные термины, которые мы здесь отметим: principes страшны не для добрых дел, а для злых. Тем, кто делает добро, незачем бояться властей (potestas). Но те, кто делает зло, должны бояться его, ибо «он не напрасно носит меч (gladium): он Божий слуга (minister), отмститель (vindex) в наказание делающему злое».
Эльфрик дважды модифицирует этот текст. Он пишет по-латыни: non sine causa portat miles gladium (не без причины воин носит меч), вводя, таким образом, понятие, которого в библейском тексте нет. Павел имел в виду магистратов Римской империи. Эльфрик имеет в виду солдат, воинов, боевую силу prinapes, осуществляющих власть (potestas). И он переводит miles саксонским словом chint. A ведь первоначальный смысл слова chint очень скромен. Оно, прежде всего, означает молодого слугу. После Эльфрика так начнут называть любого молодого человека на военной службе; значение «конный воин», безо всякой социальной или юридической коннотации, это слово приобретет лишь при Вильгельме Завоевателе. Вероятно даже, что во времена Эльфрика оно еще имело старинный смысл «слуга». Таким образом, Эльфрик непреднамеренно дает более высокую оценку воинам, вплоть до самых незначительных — вооруженных слуг: нося меч, они тем самым уподобляются властителям, роль которых — защищать страну. В таком случае под словом miles, латинским эквивалентом слова chint по Эльфрику, следует понимать уже не властителей, графов или даже шателенов, а войска, совокупность «воюющих». Все они призваны защищать страну. Все — Божьи «слуги». Если наше толкование верно, нам следует пойти дальше, чем это сделал Ж. Дюби, приравняв knights к milites некоторых регионов континента:
«Эльфрик не предписывает воинскую функцию одним князьям; он возлагает ее если не на всех бойцов, то, по крайней мере, на всех, кто имеет надежный доспех и столь же хорошо вооружен, как люди, которых на континенте уже в то время обычно называют „рыцарями“».
Мы предпочитаем видеть в них просто солдат, сражающихся, разумеется, мечом, но вовсе не обязательно конных. Воинов, а еще не рыцарей. Но воинов, которым дают более высокую оценку, номинально доверив им роль, доселе принадлежавшую лишь правителям, которых безусловно включают в ordo bellatorum. Возможность такого уподобления давала датская угроза. Его можно встретить несколькими годами позже, около 1010 г., в «Institutes of Polity», авторство которых, несомненно, принадлежит тому же Вульфстану, в то время епископу Вустерскому; используя классификацию Эльфрика, он делит английское общество на oratores, lahoratores, bellatores (в таком порядке), уточняя: последние — это воины, которые должны оружием защищать страну во время войны. На этих трех опорах должен держаться всякий королевский трон. Похоже, что речь ведется не о трех случайных, временных группах, а о трех постоянных «армиях», специализирующихся соответственно на молитве, сельскохозяйственных работах и войне.
Отметим, наконец, положение короля: он царствует, управляя страной, полагаясь на эти три опоры. Именно к нему обращается автор, ему напоминает он о королевской этике, выраженной в семи формулах: король должен бояться Бога, любить правосудие, быть добрым для праведных, но грозным для злых, поддерживать бедных, защищать церкви, судить по справедливости. Формулы в духе Седулия Скота.
Влияние Эльфрика заметно по числу рукописей, содержащих его труды, но он также стал основным источником трудов Вульфстана, одного из наиболее примечательных общественных деятелей Англии первой половины 11 века, а также одного из самых известных её законодателей и проповедников. Вульфстан, как и Эльфрик, был весьма плодотворен в творчестве, но его труды и карьера сильно отличались. Патрик Вормальд его точно назвал «строителем государства». Вульфстан был епископом Лондонским с 996 по 1002 гг, епископом Ворсестерским с 1002 по 1016 и архиепископом Йоркским с 1002 до своей кончины в 1023. Он был ключевым советником короля Этельреда (978–1016), затем датского короля Кнута, завоевавшего Англию в 1016. В этом качестве он написал серию законов на латыни и английском, для мирян и духовенства, а также «Институты политии», труд по политической теории. Он был в центре серьёзных событий, которые привели к завоеванию Англии викингами. Вульфстан не обладал страстью Эльфрика к указыванию источников, и в этой сфере предстоит ещё большой труд, но среди таковых встречается Библия, Эльфрик, Алкуин, Адсо, Аббо Сен-Жерменский, Атто из Верцелли, Григорий Великий и Теодульф Орлеанский.
Проповеди Вульфстана трудно посчитать, и из-за того, что его стиль много имитировали и потому что он перевыпускал тексты в различных формах, часто переписывая их по стилистическим причинам или принимая во внимание меняющиеся обстоятельства. Их на английском насчитывается около 40, не считая других проповедей, написанных на латыни. Его законы также имеют проповеднический характер, и во многом различие между его законодательными трудами и проповедническими весьма искусственно и современно. Сам Вульфстан, возможно, считал их двумя различными сторонами одного и того же дела, реформируя нравственность и оставляя людей на традиционных местах в законопослушном и христианском обществе. Подобно Эльфрику, Вульфстан считал неминуемым приход Антихриста, и основной темой его проповедей был приближающийся конец света. В отличие от Эльфрика, он редко комментирует евангельские чтения, и если это случается, то это отрывок, связанный с концом света. К примеру, в основе 2-й проповеди в издании Бетурума лежит 24 глава Евангелия от Матфея, или в основе 5-й — 13-я глава Евангелия от Марка. Он не пытался располагать проповеди по ходу церковного года, и очень мало его проповедей посвящено особым дням литургического года. Ряд проповедей Вульфстана катехистические, где разъясняется понятие фундаментальных основ веры, к примеру, важность крещения (Проповедь 8 b и c), или шкала христианской истории от сотворения мира до Страшного суда, по Эльфрику, в проповеди 6. Он пользуется Ветхим Заветом, не для повествования, в отличие от Эльфрика, но для предостережения, отвержения греха или безответственных проповедников. Избегая повествований, он не писал житий святых. Как архиепископу ему приходилось время от времени выходить на проповедь на епископском или архиепископском служении, к примеру, рукоположение во епископа или освящение церкви, и приводятся тексты для таких случаев. Вульфстан, скорее всего, также проповедовал в витане, королевском совете, чьим высокопоставленным членом он, конечно, был. В вульфстановских текстах предполагаемая аудитория скорее всего — либо народ в общем, и миряне, и духовенство, или в частности духовенство, как например в короткой проповеди (16б), основанной на книге пророка Иезекииля, о безответственных и ленивых пастырях. Его самый известный труд, «Проповедь народу англов», адресованная английскому народу, дошла до нас в разных версиях. Вульфстан перерабатывал её несколько раз, принимая во внимание меняющиеся обстоятельства, одно из них — когда в 1014 году Англией недолго правил датчанин Свейн Форкбеард до своей кончины и снова на английский трон пригласили короля Этельреда, после его ссылки за год до того. Национальная катастрофа становится важнее апокалиптической в последующих версиях этого замечательного текста.
Подобно Эльфрику, Вульфстан выработал очень индивидуальный стиль, но, хотя он использовал в качестве отправной точки труд Эльфрика, Вульфстан предпочитал стиль, основанный на фразах с двумя ударениями, связанных аллитерацией, что придаёт его работе заметный ритм. У него были характерные лексические предпочтения, особенно усиляющие наречия, дублеты и каталоги. Следующий пример из «Проповеди народу англов» (сборник Бетурума, 20 (с)), характеризуется этим возвышенным, усиленным стилем:
Forðam hit is on us eallum swutol gesene þæt we ær ðisan oftor bræcon þonne
we betton, þi is þisse þeode fela onsæge. Ne dohte hit nu lange inne ne ute, ac
wæs here hunger, bryne blodgite on gewelhwylcum ende oft gelome; us
stalu cwalu, stric steorfa, orfcwealm uncoðu, hol hete, ripera reaflac
derede swiðe þearle, ⁊ us ungylda swiðe gedrehton, ⁊ us unwidera foroft
weoldon unwæstma; forðam on þisum earde wæs, swa hit þincan mæg, nu
fela geara unrihta fela, ⁊ tealte getriwða æghwar mid mannum. Ne bearh nu
foroft gesib gesibban þe ma ðe fremdan, ne fæder his bearne, ne hwilum bearn
his agenum fæder, ne broðor oðrum...
Therefore it is clear and evident in us all that before this we have violated more often than we amended and therefore much is attacking this people. Nothing has done any good now for a long time at home or abroad but there has been war and hunger, burning and bloodshed in every district again and again; and robbery and murder, plague and pestilence, cattle-plague and disease, slander and hatred, and robbery by plunderers have damaged us very severely; an excessive taxes have greatly oppressed us, and bad weather has very often caused us crop-failures; wherefore for many years now, so it seems, there have been in this country many injustices and unsteady loyalties among men everywhere. Now very often kinsman will not protect a kinsman any more than a stranger, nor a father his son, nor sometimes a son his own father, nor one brother another...
«Следовательно, в нас всё предельно ясно, что совершили мы грехов больше, чем добрых дел, и поэтому много напастей пришло на этот народ. Ничто не изменилось к лучшему ни дома, ни за границей, но была война и голод, пожары и кровопролитие в каждой области снова и снова, и грабёж и убийства, чума и язва, поражение скота и болезни, ругань и ненависть, и грабежи мародёров очень суровый вред причинили нам. Нас поработили чрезмерными налогами, и ненастье часто оставляло нас без урожая. Потому что многие годы, как мне кажется, много несправедливости и вероломства случилось в этой стране повсюду. Теперь часто родственник не поможет родственнику, как чужестранцу, или отец сыну, иногда сын родному отцу, или брат брату…»
Здесь фразы с двумя ударениями, иногда рифмующиеся в оригинале и часто с аллитерацией, господствуют в ритме, и любовь автора к синонимам и усилителям высказывания заметна. Многие фразы в проповеди повторяются в других, и такой формульный повтор делает труды Вульфстана похожим на древнеанглийское устное народное поэтическое творчество.
Труды Эльфрика и Вульфстана быстро и широко распространились, и, подобно некоторым анонимным гомилиям, переписывались в 12 веке. Их трудами пользовались и авторы более поздних анонимных гомилий, которые вновь использовали отрывки для создания новых трудов. Рукописи, в которых переписывались труды Эльфрика, его бы сильно огорчили, так как, несмотря на его особые требования, его труды смешивались с анонимными текстами, некоторые из которых он бы не одобрил. К примеру, сборник 198 из библиотеки Колледжа Тела Христова в Кембридже включает в себя не гомилию Эльфрика на Успение, а апокрифическую, найденную также в бликлингском сборнике. Хотя его тексты живут до сих пор, сборники, где он их часто представлял, не так уж хорошо сохранились. Отрывки текстов его и Вульфстана были соединены с отрывками других, чтобы получались проповеди из разных источников. Новые гомилии на древнеанглийском писались всё ещё в 12 веке, сохранилась английская версия латинского текста о Деве Марии за авторством Ральфа д’Эскюра (ум. 1122). Влияние древнеанглийских проповедей не ограничивалось одной только Англией: их перевозили в Скандинавию, где английские миссионеры обращали местных жителей в христианство, а некоторые служили источником текстов на родном языке, а также влияя на стиль древненорвежско-исландских гомилий.
Таким образом, можно сделать следующие выводы. В первых сборниках гомилий и проповедей сохранились не только проповеднические тексты, но и апокрифы (не всегда канонические), жития святых, отобранные по определённым критериям. В проповедях освещались темы Страшного Суда, а также национального кризиса (набеги данов, которые проповедники связывали с распущенностью, греховностью их окружения).
Литература:
- Бобырева Е. В. Религиозный дискурс в системе типов общения [Электронный ресурс]. URL: http://tverlingua.ru/archive/006/section_3_6/3_4_6.htm (дата обращения: 22.06.2021)
- Вульфстан (Wulfstan)— Institutes of Polity с 220
- Ивойлова, Н. Ю. Развитие английской христианской проповеди / Н. Ю. Ивойлова. — Текст: непосредственный // Молодой ученый. — 2009. — № 4 (4). — С. 121–125. — URL: https://moluch.ru/archive/4/302/ (дата обращения: 23.04.2021).
- Карасик В. И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс. М.: Гнозис, 2004. 390 с. (дата обращения: 22.06.2021)
- Погасий А. К. Конкурентные религиозные дискурсы в социально-исторической эволюции русского православия: дисс. … д. филос. н. СПб., 2013. 431 с. (дата обращения: 22.06.2021)
- Прилуцкий А. М. Семиотическое пространство религиозного дискурса как предмет религиоведческого исследования: дисс. … д. филос. н. СПб., 2008. 449 с. (дата обращения: 22.06.2021)
- Clayton M. Preaching and Teaching. — The Cambridge Guide to Old English Literature. — Cambridge, 2013 (дата обращения: 04.07.2021)
- https://history.wikireading.ru/57499 (дата обращения: 26.07.2021)
- Homilies of Ælfric, ed. Pope, ii, 521, lines 128–35.
- Homilies of Ælfric, ed. Pope, ii, 598, lines 183–8.
- https://wikidiff.com/sermon/homily (дата обращения: 20.05.2021)
- S. Zacher, Preaching the Converted: the Style and Rhetoric of the Vercelli Book Homilies (Toronto, 2009).
