Конфискация имущества как мера наказания была известна ещё римскому праву и представляла собой имущественную ответственность виновного. Впоследствии она распространилась как в европейских государствах, так и в странах юго-восточной Азии. Не стало исключением и Российское государство. Ещё в Уложении 1649 года было указание «животы все и поместья и вотчины имать на государя». В процессе развития российского уголовного закона конфискация имущества претерпела существенные изменения. Так общая конфискация была заменена на специальную. Суть этого новшества заключалась в том, что конфисковалось не всё имущество преступника, а непосредственно орудия преступления, имущество, добытого преступным путём. Позже законодатель отказался от конфискации как основного наказания и от применения её при условном осуждении. Количество преступлений, за которые была предусмотрена данная мера ответственности, сокращалось.
На протяжении многих десятилетий советской эпохи конфискация имущества была предусмотрена как вид наказания. Возможности ее применения, были достаточно широкими. Впервые годы советской власти конфискация имущества, по словам Г.В. Швекова, стала «острым оружием классовой борьбы в руках пролетариата» [1, с. 50]. Она содержалась во многих правовых актах того времени. Например, в декрете Совета народных комиссаров (СНК) от 27 октября 1917 «О расширении прав городских самоуправлений в продовольственном деле», декрете СНК от 8 ноября 1917 года «О введении государственной монополии на объявления», декрете СНК от 14 декабря 1917 «О запрещении сделок с недвижимостью» и других. В декретах первых лет Советской власти отсутствовало четкое разграничение понятий штрафа и конфискации имущества [2, с. 50].
В Уголовном кодексе РСФСР 1926 года (ст. 40) конфискация имущества определялась как принудительное безвозмездное отчуждение в пользу государства всего или точно определённого судом имущества осуждённого, являющегося его личной собственностью или долей в общей собственности. В диспозиции ст. 40 отмеченного УК подробно был указан размер оставляемых осуждённому средств. Так, в этом уголовном законе было закреплено, что «оставляемые в распоряжении осуждённого и его семьи предметы питания и денежные суммы не могут по своей оценке в общей сложности, быть ниже среднего трёхмесячного заработка рабочего данной местности на каждого члена семьи». Имущество, не подлежащего конфискации закреплялось в ст. 25.1 «Основных начал уголовного законодательства СССР и союзных республик» [3, с. 42]. В примечании 1 ст. 40 УК РСФСР 1926 года было указано, что в кулацких хозяйствах не подлежат конфискации лишь имущество, указанное в ст. 3 Перечня видов имущества, на которое не может быть обращено взыскание недоимок по налогам и неналоговым платежам (утверждён СНК РСФСР 3 марта 1933 года). Однако, самый короткий список неподлежащего конфискации имущества, согласно примечанию 2 к ст. 40 УК РСФСР 1926 года, был предусмотрен за преступления по делам о невыполнении в срок единоличными хозяйствами государственных обязательных натуральных поставок и неуплате денежных платежей. Причём в этом случае, согласно примечанию 2 ст. 40 УК РСФСР 1926 года субъектом конфискации имущества являлось единоличное хозяйство [4, с. 43]. Таким образом, можно сделать вывод, что перечень не подлежащих конфискации вещей не был единым, он зависел от субъекта и вида преступления.
Если к лицу, имущество которого было конфисковано, предъявлялась претензия по уплате налогов, долгов и т.д., то согласно ст. 41 УК РСФСР 1926 года государство отвечало, лишь по тем долгам, которые возникли до принятия следственными и судебными органами мер по охране имущества.
Конфискация имущества являлась как основным, так и дополнительным видом наказания и применялась даже за преступления небольшой тяжести. Кроме того, если в санкциях статьей Особенной части УК РСФСР 1926 года была предусмотрена данная мера ответственности, суду вменялось в обязанность её применение.
Со вступлением в действие в 1960 году нового УК, перечень предметов, не подлежащих конфискации, стал единым, не зависящим от вида и субъекта преступления. На основании ст. 40 УК РСФСР 1926 года при назначении наказания в виде конфискации части имущества суд должен был указывать, какое конкретно имущество конфискуется у осужденного [5, с. 43]. Впоследствии, согласно постановлению Пленума Верховного Суда СССР от 29 сентября 1953 года № 7 суду предоставлялось право выбора: либо конкретно перечислить конфискуемые предметы, либо указать, какая именно часть (1\2, 1\3 и т.д.) имущества осуждённого подлежит конфискации. Это создавало трудности при исполнении данного приговора, так как приходилось делать оценку всей собственности осуждённого, чтобы вычислить какие предметы и в каком количестве будут составлять определённую судом часть имущества осужденного.
При осуждении виновного по статьям уголовного закона, согласно которым назначение конфискации имущества является обязательным, суд мог не применять это дополнительное наказание лишь при наличии условий, предусмотренных ст. 43 УК РСФСР и соответствующими статьями УК других союзных республик с обязательным приведением в приговоре мотивов принятого решения и ссылкой на указанную статью закона [6, с. 61].
Впоследствии в ст. 58 УК РФ 1996 года законодатель установил, что конфискация имущества могла быть применена только за тяжкие и особо тяжкие преступления, совершённые из корыстных побуждений. Из статьи был устранён ряд положений, имевший гражданско-правовой характер [7, с. 52]. Конфискация имущества как вид наказания могла применяться по усмотрению и суда и только в случаях, предусмотренных соответствующими статьями Особенной части УК РФ. Это было новшество, так как в предыдущих редакциях Уголовного кодекса случаи применения конфискации имущества не исчерпывались Особенной частью УК. Кроме того, конфискация имущества стала применяться только как дополнительный вид наказания.
В процессе реформирования уголовного закона, институт конфискации имущества неоднократно подвергался критике, как со стороны учёных, так и со стороны правоприменителей. Главным аргументом противников конфискации имущества было указание на несоответствие конфискации имущества задачам наказания. Так, конфискация имущества, как дополнительное наказание могла применяться к лицам, осуждённым условно, что не способствовало их исправлению и социализации. В.Н. Иванов отмечал, что конфискация имущества, как несоответствующая целям и принципам уголовного наказания, должна быть исключена [8, с. 100].
О несоответствии конфискации имущества принципам уголовного наказания говорили ещё юристы, занимавшиеся этой проблемой в дореволюционный период, такие учёные как Н.С. Таганцев, И.Я. Фойницкий, Г.Е. Колоколов, В.Д. Спасович. В частности, они указывали на нарушение принципа личной ответственности осуждённого. Так как при применении данной нормы бремя ответственности с ним разделяла его семья [9, с. 72].
Ещё одним недостатком института конфискации имущества считалось её несогласованность с правом человека на собственность [10, с. 12].
По мнению ряда авторов, существовали некоторые противоречия между Общей и Особенной частью УК РФ, например, Г.И. Ципляева отмечала, что согласно ст. 52 УК РФ конфискация имущества устанавливалась за преступления, совершённые из корыстных побуждений. Оставалось неясным, должны ли корыстные побуждения фигурировать в качестве признака состава, поскольку в преступлениях, наказуемых конфискацией, корыстные побуждение не предусматривались в качестве такового [11, с. 31].
В течение трёх лет, пока конфискация имущества была отменена, в юридической литературе поднимался вопрос о её восстановлении. Сторонниками восстановления конфискации были, в большинстве своём, учёные и правоприменители, а противниками – правозащитники.
С возрождением конфискации имущества в новом для неё качестве иной меры уголовно-правового характера государство получило возможность более эффективного противодействия организованной преступности. Это проявляется в том, что теперь появилась возможность подрыва экономической основы преступных групп. Если ранее конфискации подлежали средства и орудия совершения преступления, а также материальные блага, полученные в его результате, то теперь государство имеет право конфисковать имущество, которое предназначенное для совершения преступления. Таким образом, конфискация имущества служит предупреждению преступлений и направлена, прежде всего, на общественную безопасность.
Конфискация имущества имеет значение для борьбы и предотвращения корыстных преступлений. В этом случае, теряется сам смысл совершения преступного деяния. Аргумент, что конфискацию можно заменить увеличением штрафных санкций, не убедителен, считает профессор Н.Ф. Кузнецова. По её мнению, штрафы, даже в один миллион рублей не могут возместить государству и обществу многомиллиардный ущерб от элитно-властной, коррупционной и бизнес-элитной экономической преступности. Эта мера полностью отвечает принципу справедливости, закреплённому в УК РФ. Современные экономические преступники больше всего боятся не привлечения к уголовной ответственности, не осуждения как такового, а конфискации имущества, лишающее их преступление финансовой привлекательности, полагает Н.Ф. Кузнецова [12, с. 33].
Конфискацию имущества предусматривают так же международные правовые акты, ратифицированные Российской Федерацией, она содержится и в ряде международных договоров.
Немаловажной функцией конфискации имущества является функция восстановления нарушенных прав. Законодатель в ст. 104.3 УК РФ прямо указывает, что при конфискации имущества следует, прежде всего, решить вопрос о возмещении вреда причинённого законному владельцу. Однако остаётся не ясным, каким образом компенсировать нематериальный вред пострадавшему в результате преступного деяния.
Таким образом, на сегодняшний момент, конфискация выступает действенным механизмом в борьбе с преступностью, особенно организованной, так как позволяет выбить экономическую базу из рук этой преступности. Конфискация сводит на нет, делает бессмысленной преступную деятельность, связанную, прежде всего с совершением корыстных и иных экономических преступлений, поскольку плоды такой деятельности изымаются у виновного, привлеченного к ответственности.
Источники:
1. Швеков Г.В. «Первый советский уголовный кодекс».М., Высшая школа, 1970, с.50
2. Там же.
3. Уголовный кодекс РСФСР. Комментарий. Под ред. Председателя Верховного суда СССР Голякова И.Т., с. 42
4. Уголовный кодекс РСФСР. Комментарий. Под ред. Председателя Верховного суда СССР Голякова И.Т., с. 43
5. Там же.
6. Уголовнй кодекс РСФСР (с постатейными материалами) под ред. Титова В.В. М., Юридическая литература, 1987. с.61
7. Комментарий к Уголовному кодексу РФ под ред. Ю.И. Скуратова и В.И. Лебедева, М., с. 52
8. Иванов В.Н. Должна ли сохраниться конфискация имущества как уголовное наказание? // Советское государство и право. 1958. № 9 с.100-101
9. См.: Степанищев А.В. Проблемы правового регулирования применения конфискации имущества. М., 2000. С.72-76.
10. Цепляева Г. И. Система принципов и правовых норм в сфере уголовного наказания // Судейское сообщество (г. Петрозаводск). 2003. № 2. С. 12–18.
11. Г.И. Цепляева. Дискуссия. Конфискация имущества: прошлое и будущее. // Уголовный процесс № 11. 2005.с.31
12. Н.Ф. Кузнецова. Дискуссия. Конфискация имущества: прошлое и будущее. // Уголовный процесс № 11. 2005. с.33
