Арбитрабельность споров об обжаловании решений органов управления хозяйственных обществ



Вопрос об арбитрабельности корпоративных споров имеет долгую историю и до внесения прямых указаний в закон мнения ученых и практиков были неоднозначны. Некоторые вопросы дискутируются и поныне [1].

Сразу отметим, что судебная практика до 2016 г. складывалась таким образом, что искусственно возводились барьеры для третейского рассмотрения корпоративных споров в целом, «изобретались» всё новые способы обосновать отказ в исполнении третейских решений. Такая ситуация была обусловлена негативным отношениям к так называемым «карманным» третейским судам, коих было по стране внушительное количество благодаря весьма либеральному порядку создания по ФЗ «О третейских судах…». Зачастую третейское разбирательство использовалось как способ мошенничества: принятие «нужных» решений, подтверждение несуществующих прав, реализация рейдерских схем [2]. Закономерным итогом стало то, что под «косу» отмен стали попадать практически все решения. Особенно большой резонанс вызвало решение по делу ОАО «НЛМК» (Дело Н. Максимова).

Хотя такое дело было не первым, позиция именно высшей инстанции привела к вынужденной неарбитрабельности корпоративных споров в отсутствие законодательного заперта.

После решения МКАС, ОАО «НЛМК», который изначально не опровергал его компетенцию, добился отмены этого решения в Арбитражном суде Москвы. Суд посчитал, что специальная подведомственность корпоративных споров препятствует их рассмотрению третейскими судами. Решение устояло во всех инстанциях [3]. Но вместе с тем высказывались замечаниями по этому поводу. Например, Скворцов О. Ю. отмечал, что «институт специальной подведомственности регулирует распределение компетенции по рассмотрению споров между государственными судами — судом общей юрисдикции и арбитражными судами. Специальная подведомственность не касается механизма распределения дел в отношении международных коммерческих арбитражей и третейских судов» [4]. Такую же позицию разделяли и некоторые арбитражные суды [5].

С 1 сентября 2016 г. вступил в силу Федеральный закон № 382 от 29.12.2015 «Об арбитраже (третейском разбирательстве) в Российской Федерации», в котором был избран проарбитражный подход для ряда корпоративных споров. В частности, что касается споров об оспаривании решений органов управления хозяйственных обществ, то они (с учетом переходных положений) могли быть переданы в арбитраж только с 01.02.2017 года. Причём (ч.3–5 ст.225.1 АПК РФ) лишь на рассмотрение институционального арбитража. Конечно пройдёт не мало времени прежде чем такие учреждения смогут раскрыть свой потенциал, но такой подход позволит снизить «уход» корпоративных споров в международные коммерческие арбитражи.

Вместе с данным законом были решены ряд проблем арбитрабельности корпоративных споров. Как отмечается в литературе одной из причин сложившейся негативной практики частично являлось то, что вынесенное третейским судом решение было обязательно только для сторон третейского соглашения [6].

При оспаривании решений органов управления хозяйственного общества могла получиться абсурдная ситуация, когда решение суда обязательно для одних участников (акционеров), но не обязательно для других. К тому же могли быть инициированы параллельные судебные разбирательства по требованиям с одними и теми же основанием и предметом.

Для решения проблемы параллельных судебных процессов законодатель установил механизм (ч.3 ст. 225.1 АПК РФ), при котором передача корпоративного спора арбитражу возможна, если арбитражное соглашение:

Во-первых, было заключено между хозяйственным обществом, всеми его членами, иными лицами (истцами и ответчиками).

Во-вторых, если в нем предусмотрена передача спора постоянно действующему арбитражному учреждению на территории РФ, которые утвердило и опубликовало правила разбирательства корпоративных споров.

Содержание правил арбитража корпоративных споров определено ч. 8 ст. 45 Закона об арбитраже и аналогично порядку рассмотрения дел по корпоративным спорам государственным арбитражным судом, а именно: ПДАУ обязано обеспечить доступ к информации о корпоративном споре (обязанность уведомить юридическое лицо, в отношении которого возник корпоративный спор, обязанность размещать на своем сайте в сети Интернет информацию о подаче искового заявления), что является исключением из конфиденциальности арбитража. Юридическое лицо обязано уведомить о подаче искового заявления с приложением его копии всех участников такого юридического лица, а также держателя реестра и депозитария; каждый участник юридического лица вправе присоединиться к арбитражу на любом его этапе.

Такое арбитражное соглашение не обязательно должно быть заключено отдельно, а может быть при желании сделано частью устава хозяйственного общества (кроме АО и ПАО с числом акций одна тысяча и более). Такой Устав, а также вносимые в него изменения, утверждаются решением высшего органа управления юридического лица, принимаемым единогласно.

Что касается защиты прав третьих лиц, то согласно п.7 ст.7 Закона «Об арбитраже»: «Арбитражное соглашение, заключенное путем его включения в устав, распространяется на споры участников юридического лица и споры самого юридического лица, в которых участвует другое лицо, только если это другое лицо прямо выразило свою волю об обязательности для него такого арбитражного соглашения».

Но здесь возникают два вопроса:

1. Распространяется ли такая оговорка на само хозяйственное общество, ведь в момент утверждения устава ещё нет юридического лица как самостоятельного субъекта?

Думается, необходимо исходить из того, что в хозяйственном обществе устав — это единственный учредительный документ, а значит являющийся обязательным для всех органов это общества. Именно в уставе регулируются те отношения, которыми связаны не только учредители, но и само хозяйственное общество.

2. Распространяется ли арбитражная оговорка в уставе на новых участников?

В российской практике уже возникал подобный вопрос и в одном из дел Президиум ВАС РФ ответил на него утвердительно [7]. Однако суд сделал вывод о том, что без дополнительного специально выраженного согласия это недопустимо.

Как отмечается в литературе, последнее условие не соответствует зарубежной практике. Передача акций (долей) рассматривается как разновидность сингулярного правопреемства, поэтому возможно по аналогии применить подходы, сложившиеся для договора цессии. По последним практика зарубежных государств уже давно стоит на том, что, уступая требования из договора, который содержащего арбитражную оговорку, цессионарий будет автоматически связан положениями этой оговорки [8].

Таким образом новый участник автоматически становится стороной арбитражного соглашения, так как при единогласном включении в устав арбитражная оговорка становится условием, на котором новый участник входит в юридическое лицо. Ограничением возможных негативных последствий для тех участников, которые приобрели свои доли на открытом рынке без подробного ознакомления с уставом, служит запрет включения арбитражной оговорки в устав публичного общества и непубличного акционерного общества с числом участников более тысячи (п.7 ст.7 Закона об арбитраже) [9].

О проблеме субъективных пределов действия следует сказать отдельно. Государственная политика и регулирование должны обеспечивать защиту прав лиц, не участвующих в процессе, что особенно актуально в третейских судах. Акт по спору об обжаловании решений органов управления хозяйственных обществ неизбежно затрагивает права иных участников общества, а не только истца.

По результатам рассмотрения большинства таких споров форум будет выносить преобразовательное решение [10].

Подобные решения третейских судов должны быть обязательным для всех участников юридического лица — независимо от того, участвовали они в процессе или нет. Иначе может получиться ситуация, когда для некоторых участников общества решение собрания будет недействительно, тогда как для других оно по-прежнему будет иметь силу.

В РФ исследуемая проблема также получила решение в результате принятия Закона № 382-ФЗ. Так, ч. 8 ст. 45 устанавливаются обязательные условия, которые должны содержаться в правилах арбитража корпоративных споров. В частности, закрепляется обязанность постоянно действующего учреждения уведомить юридическое лицо о поданном исковом заявлении, обязанность юридического лица уведомить о подаче искового заявления, право каждого участника юридического лица присоединиться к арбитражу на любом его этапе.

В заключении хотелось бы резюмировать вопросы арбитрабельности корпоративных по ст. ст. 33, 225.1 АПК РФ.

Тип корпоративного спора	Арбитрабельность
1) Все споры указанные в ч.2 ст.225.1 АПК РФ, кроме споров в отношении прав на доли в тех компаниях, которые имеют стратегическое значение.	Неарбитрабельные
2) Указанные в п.1,3–5,8 (об обжаловании решений органов управления хозяйственных обществ) ч.1 ст.225.1 АПК РФ.	Арбитрабельные под условием. Могут рассматриваться только: 1) постоянным арбитражным учреждением, с местом арбитража в России, 2) при условии, что им утверждены, задепонированы и размещены на своем сайте в сети Интернет правила арбитража корпоративных споров (Исключением являются споры, предусмотренные п. 2 и 6 части 1 ст. 225.1 АПК, которые могут рассматриваться в рамках арбитража, администрируемого постоянно действующим арбитражным учреждением при отсутствии правил арбитража корпоративных споров); 3) при условии, что арбитражное соглашение[1] было заключено всеми сторонами потенциального спора (юридическое лицо, все его участники, иные лица, которые являются истцами или ответчиками в таких спорах).
3) Указанные в п.2,6 ч.1 ст.225.1 АПК РФ, а также (п.3 ч.2) споры в отношении прав на доли в компаниях, имеющих стратегическое значение, при условии, что относящиеся к ним сделки не требовали одобрения со стороны государственных органов.	Арбитрабельны под условием. Могут рассматриваться лишь ПДАУ (по видимому с местом нахождения в РФ).
4) Прочие корпоративные споры, не указанные выше, если такие споры возникают между участниками компании или самой компанией.	Те же условия что и в № 2
5) Прочие корпоративные споры, не указанные выше, кроме споров, указанных в № 4.	Те же условия, что и в № 3

Литература:

1. Подробнее см.: Семилютина, Н. Г. Корпоративные споры и развитие альтернативных механизмов разрешения споров // Журнал российского права. — М.: Норма, 2015, № 2. — С. 112–127.
2. Подробнее см.: Корчин А. А. Борьба с «карманными» третейскими судами и вопросы независимости и беспристрастности арбитров в российской судебной практике // Вестник международного коммерческого арбитража, 2013, № 1, С. 42.
3. Определение ВАС РФ от 30.01.2012 по делу № А40- 35844/2011–69–311.
4. Скворцов, О. Ю. Арбитрабельность корпоративных споров // Третейский суд. 2011. № 6. С. 14.
5. П. 35 Рекомендаций Научно-консультативного совета при ФАС Уральского округа, разработанных по итогам заседания, состоявшегося 12–13 декабря 2007 г.
6. Чупраков, Н. А. Устав общества содержит третейскую оговорку. Какие проблемы ждут участников в суде // Арбитражная практика. — 2016, № 7, С. 34–41.
7. Постановление Президиума ВАС РФ от 31 мая 2005 г. № 11717/02.
8. См.: Карабельников Б. Р. Исполнение и оспаривание решений международных коммерческих арбитражей. Комментарий к Нью-Йоркской конвенции 1958 г. и главам 30 и 31 АПК РФ 2002 г. 3-е изд. М., 2008. С. 77–78.
9. См.: Асосков, А. В. Допустимость разрешения корпоративных споров в международном коммерческом арбитраже // Международный коммерческий арбитраж: современные проблемы и решения: Сборник статей к 80-летию МКАС при ТПП, 2012, С.6–23.
10. Подробнее см.: Асосков, А. В. Пределы действия судебных и третейских решений по кругу лиц / А. В. Асосков, Е. Курзински-Сингер // Вестник ВАС РФ, 2012, № 2.

---

[1] Части 3 и 4 ст. 225.1 АПК в новой редакции называют арбитражное соглашение третейским соглашением.