Феномен дисаттракции в социальной психологии

 

Неотъемлемой составляющей современной жизни общества становятся ксенофобия, шовинизм, гомофобия, национализм и другие радикальные явления, в основе которых лежит неприязненное отношение одного человека к другому. Причем спектр факторов, способствующих его возникновению, расширяется. Подобное положение еще в 30-е гг. ХХ века предсказывал философ Н. К. Рерих: «…вопрос самовзращенной неприязни остается в жизни одним из самых вредоносных... чудовища неприязни будут по-прежнему как жалить самого их создателя, так и вредить окружающему. Из обихода, из частной жизни они разнесут свой яд среди общественности и будут вредительствовать вплоть до коренных государственно-мировых проблем» [1, с.11]. До последнего времени возникновение негативизма в отношениях между людьми изучалось в русле социологии, конфликтологии, и узких специальностей психологической науки, например, этнической психологии. Однако, рост неприязни в обществе, проявление ее в отношении неожиданно новых групп людей, делает изучение факторов, стимулирующих ее, наиболее актуальным для психологии в целом.

В данной статье мы представляем результаты, проведенного нами теоретико-практического исследования. Целью его была систематизация существующего материала по проблемам неприязни. В соответствии с этим нами были определены методы получения необходимой информации: анкетирование, тестирование, математическая статистика.

Специально разработанная анкета использовалась для определения уровня неприязни респондентов и выявление степени их негативизма к окружающим людям. В качестве объектов неприязненного отношения выступали представители микро-, мезо- и макросреды социума. Их основные группы были составлены на основе ответов, полученных в ходе пилотажного исследования и результатов опросов, проведенных Левада-Центром [2].

Метод тестирования являлся основным, использовались следующие методики: «Шкала дифференциальных эмоций» (ШДЭ) К. Изард, «Диагностика уровня социальной фрустрированности Л. И. Вассермана» (в модификации В. В. Бойко), «Индекс Жизненного Стиля (Life Style Index)» — «Опросник Плучека-Келлермана-Конте» (модификация Е. С. Романовой, Л. Р. Гребеникова), «Диагностика принятия других» (по шкале Фейя), «Шкала социальной дистанции» Э. Богардус (вариант Л. Г. Почебут).

Математическая статистика применялась для обработки полученных данных, а также установления наличия или отсутствия связей между изучаемыми явлениями.

Эмпирическую базу исследования составляла научная и словарная литература, материалы, опубликованные в СМИ. Было опрошено 107 респондентов в возрасте от 20 до 70 лет (62 женщины и 45 мужчин).

Теоретическая часть работы включала в себя анализ понятийного аппарата и обоснование введения термина «дисаттракция» (психолингвистический аспект), психологическое содержание новой дефиниции (психологический аспект) и изучение проблемы факторов, определяющих неприязненное отношение (социально-психологический аспект).

Психолингвистический аспект. Для обозначения негативного отношения к партнеру, в отечественной психологии используются понятия антипатия [3, 4] и неприязнь [5]. Однако, подобных терминов, в словарной психологической литературе нашей страны мы не обнаружили.

В словарях русского языка под антипатией понимается — чувство неприязни, нерасположения к кому-нибудь или чувство нерасположения, неприязни, отвращения [6, с.33, 7, Т. I/44]. Судя по определениям, это широкое по своему значению понятие, включающее в себя и неприязнь, и отвращение, как эмоциональные проявления. И испытывать ее можно не только «к одушевленным (другой индивид), но и неодушевленным (объект) субстанциям» [8, с.30–31]. Антипатия и сейчас не является предметом пристального научного интереса, а ранее, в монографии, вышедшей в 2001 году, Ильин Е. П., определяя ее как чувство неприязни, и вовсе включал в бытовой, а не научный, терминологический словарь [9, с. 457]. Словарная трактовка неприязни определяет ее как переживание недоброжелательности, недружелюбия, нерасположения, и даже скрыто враждебного отношения к кому/чему-нибудь [6, с.409, 10, Т.II/539]. Ее также как и антипатию можно испытывать не только к человеку. И оба эти понятия, тем не менее, используются в отечественной психологии для обозначения явления противоположного «аттракции».

Выше названным термином (синоним — «межличностная аттракция») определяется возникновение при восприятии человека человеком привлекательности одного из них для другого [11, c.38]. Эта дефиниция получила широкое распространение в психологической науке, после того, как работы, посвященные ей, в 1965 году были включены в международный справочник психологических исследований Psychological Abstracts и выделены в специальный раздел. Сама по себе она также имеет широкое понимание и включает в себя «феномены эмоциональных отношений от симпатии, возникающей на самом первом этапе знакомства, до любовных переживаний» [12, с. 284-с.285]. Но ее специфика состоит в том, что она обозначает эмоциональное переживание, имеющее своим предметом другого человека: «чувство одного человека к другому» [13, с. 13]. В то же время термина, обозначающего противоположность аттракции, в отечественной психологической науке мы не обнаружили.

Аналогичная ситуация сложилась и за рубежом. В английском языке синонимами слова «неприязнь» выступают antagonism, antipathy, disfavour, dislike, ill-feeling, repel, repulse [14]. Однако, лишь некоторые из них (dislike, disfavour, antipathy) наравне с repugnance, aversion и disgust входят в концепт «dislike» (не нравится), который относится к числу специфически человеческих эмоций [15, c.141].

В тоже время в англоязычных словарях можно найти следующие антонимы слова «аттракция». Оксфордский словарь определяет ее противоположность как «repulsion» (с англ. — отвращение) [16, c.52]. Словарь Вебстера в разных изданиях дает следующие ее примеры: «ugliness» (с англ. — уродство, некрасивая внешность), «revulsion» (отвращение, антипатия), «alienation» (отдаление, отчуждение), «aversion» (отвращение, неприятие) [17, c.18, 24]. Даже не прибегая к анализу перевода приведенных слов и точности отражения ими явления противоположного аттракции можно сказать, что единства в его определении нет. А это значит, что любое из них может использоваться в научном обороте. Схожая ситуация была при определении самого термина «аттракция», когда существовали дефиниции, близкие ей по смыслу, и чье содержание, частично пересекалось с ее содержанием [13, с. 12].

При сопоставлении антонимов аттракции и синонимов неприязни можно выделить лишь несколько из тех, что совпадают. Это «repulsion», произошедшее от латинского «repel», и «aversion». Однако, в современной психологической науке термин «aversion» (от латинского aversio — отворачивание в другую сторону) употребляется наравне с термином «disgust» для определения отвращения в работах, посвященных изучению эмоций. Последняя дефиниция встречается в работах большинства психологов прошлого и современности: У. Мак-Дугалл, П. Экман, К. Изард, Р.Плачик, С.Томкинс и других. Они используют слово «disgust» для определения эмоции-отвращения, вызванной свойствамиобъекта. Американский психолог М. Арнольд использует термин «aversion», поскольку понимает под отвращением действие, синоним неприятия, обусловленного вероятным или реальным неудовольствием: «…если возникает угроза вредного воздействия, которого легко избежать, мы уходим от него, испытывая отвращение и неприязнь» [18, c.197].

В тоже время, волна интереса западных специалистов к проблемам негативных эмоций и прежде всего, именно отвращения [19] привела к возникновению исследований, где явление противоположное аттракции определялось термином «repulsion».

Так, в своих работах М. Розенбаум и Ф. Чен используют эту дефиницию, но определение ей не дают [20, 21, 22]. Вывод можно делать только исходя из контекста: «TwoHypothesesRegardingAttitudeSimilarityandAttractionTwosomewhatdifferentviewshavebeenadvancedwithregardtotheroleofattitudesimilarity — dissimilarityininterpersonalattraction: thesimilarity–attractionhypothesisandthedissimilarity–repulsion[1]hypothesis» (Две Гипотезы, Касающиеся Установки Подобия и Привлекательности — два относительно различных представления, которые развиваются в отношении роли установки подобия — несходства в межличностной привлекательности: гипотеза подобия — привлекательности и гипотеза несходства — отвращения) [21, р.1157]. Работы данных ученых можно рассматривать как стартовое изучение явления обратного аттракции, в качестве самостоятельного, и как утверждение начала проблемы поиска термина, обозначающего его.

Стоит отметить, что термин «repulsion» получил распространение в научном обороте, но не в качестве определения явления противоположного «аттракции», а в своем первоначальном значении — «отвращение» или «отталкивание»[2].

Итак, можно констатировать, что в настоящее время существует единодушие в определении и понимании того, что собой представляет «аттракция»: термин, который приобрел международное значение, устоялся в психологической науке и получил четкое определение в словарной литературе, и многообразие понятий, определяющих явление противоположное ей. В связи с этим, на наш взгляд является обоснованным введение искусственно созданного термина «дисаттракция». Он образован от слияния негативного префикса dis+attraction — «привлекательность». Стоит отметить, что по такому же принципу в свое время было образовано слово disgust (восходит к латинскому негативному префиксу dis+gustus, где dis- — отрицание, лишение, без-, не-; gust — приятный вкус) [15, c.147]. Под дисаттракцией мы понимаем — устойчивое негативное отношение одного человека к другому, обусловленное непривлекательностью, возникшей при их обоюдном восприятии.

Психологический аспект. Вводя термин «дисаттракция», и определяя им явление самостоятельное и отличное от аттракции, мы понимаем условность этого разъединения. Формулируя определение, мы опирались на тезис Обозова Н. Н., согласно которому «межличностная привлекательность — непривлекательность может приобретать устойчивый характер связи между людьми, переходить во взаимную привязанность или неприязнь друг к другу» [3, c.68]. Появление новой дефиниции, возможно, выделяет межличностную неприязнь в самостоятельный объект изучения, но, фактически, оно смещает акцент с привлекательного на непривлекательное, в связке этих двух явлений. Оба они принадлежат к эмоциональной сфере межличностных отношений. Поэтому основные теоретические положения, разработанные для «аттракции», на наш взгляд, применимы и к ее противоположности. В связи с этим мы рассматриваем дисаттракцию как чисто человеческое эмоциональное переживание, то есть осмысленный процесс, в структуру которого наравне с эмоциями включаются когнитивный и поведенческий компоненты, но ее ведущим эмоциональным переживанием является неприязнь.

В качестве эмоциональной основы самой неприязни, мы полагаем, выступает отвращение[3]. Но поскольку по оценке К. Изард последствия этой эмоции, которые проявляются в чувствах, мыслях и действиях, часто совпадают с последствиями других негативных эмоций: гнева, страха, презрения и стыда [24], то неприязнь представляет собой сложное эмоциональное переживание.

Социально-психологический аспект. При изучении проблемы факторов, определяющих возникновение эмоциональных переживаний партнеров в процессе общения, мы выделили три группы.

К первой относятся те, что были определены для аттракции, но с нашей точки зрения, могут быть характерны для обоих явлений, и влиять на восприятие объекта как привлекательного, так и непривлекательного. Так, причины возникновения аттракции, выделенные Л. Я. Гозманом, можно отнести к условиям появления и ее противоположности: свойства объекта; свойства субъекта; соотношение свойств объекта и субъекта; особенности взаимодействия; особенности ситуации общения; культурный и социальный контекст; время (динамика развития отношений во времени) [13, с.17]. Или «общие координаты приятных — неприятных других» описанные Обозовым Н. Н.: пол, тип телосложения, расовая и национальная принадлежность, социокультурные особенности, разнообразные физические особенности, в том числе здоровье» [25, с.25]. Важно также учитывать специфику однополых и разнополых связей, возрастных особенностей, образования, сохранения и распада отношений [3, c.84].

Во вторую группу мы включаем причины, которые сформулированы под влиянием подхода, что привлекательность и непривлекательность — противоположные, не взаимосвязанные явления. Эти факторы, по преимуществу, можно извлечь из литературы, посвященной изучению аттракции, которая была в приоритете внимания исследователей, и где непривлекательность или неприязнь исследовались подспудно.

Их систематизацию представил Обозов Н. Н. [3, с. 71–81]. Мыслятся они как антиподы друг друга. Например, сходство (характерное для межличностной привлекательности) и различие (характерное для межличностной непривлекательности) установок (в том числе интересов, мнений) и «я-концепций». Не перечисляя все пары, добавим, что к дисаттракции еще относятся: различие главных и сходство второстепенных качеств в «я-концепциях», неадекватное восприятие положительных и отрицательных личностных черт, отрицательный фон отношений, «неприятное» поведение другого, условия конкуренции.

Третью группу составляют детерминанты и их совокупности, которые характерны только для дисаттракции. Обобщение и детализация этих причин требует дальнейшего изучения.

В практической части мы рассмотрели дисаттракцию в основных аспектах ее проявления и представили наиболее значимые на наш взгляд факты, полученные в ходе исследования.

Социально-психологический аспект дисаттракции предполагает освещение ее на трех уровнях социальной сферы. На микроуровне — уровне семьи, работы, друзей, соседей, где субъекты и объекты взаимодействия вовлечены в непосредственное общение и совместную деятельность. На мезоуровне — уровне региона, субъекты и объекты общения могут быть вовлечены как в непосредственное, так и в опосредованное взаимодействие. На макроуровне — уровне общества, оно опосредованное, по преимуществу через СМИ.

На микроуровне социальных связей наиболее высокие показатели соответствия неприязни обнаружены в отношении руководства и коллег респондентов (r=0,507, при р≤0,01). Это объясняется тем, что в производственной среде причиной негативизма становится единовременный максимальный набор факторов (биологический, социологический, психологический) в отличие от семейных, дружеских и соседских отношений, где эти факторы представлены эпизодически.

Кроме того, по результатам обработки данных мы выделили два фактора, которые влияют на возникновение неприязни при преобладающем непосредственном общении. Это позиция «ущемление прав» и психологическая близость респондентов.

У 20 % респондентов выявлена сильная взаимозависимость неприязни к руководству с позицией «ущемление прав», которая, в свою очередь, у трети опрошенных тесно связана с неприязнью к себе по полу, по уровню образования, по интеллектуальному развитию, по экономическому положению. Установленное взаимоотношение через третью переменную, свидетельствует о том, что респонденты сталкиваются с дискриминацией со стороны руководства по этим параметрам.

Тесное взаимное соответствие негативизма к наиболее близким людям: к коллегам по работе — к друзьям — членам семьи (r= 0,469, при p≤0,01, r= 0,442, при р≤0,01, r= 0,374, при р≤0,01) позволило говорить о психологической близости как о факторе, порождающем условия для возникновения неприязни.

На уровне региональных связей обнаружилась тесная взаимосвязь неприязни к делегатам социальных групп, осуществляющим властные полномочия: представителям власти — силовых структур — чиновникам, которые определяют, посредством своей деятельности, качество жизни респондентов на местном уровне. Также это утверждение применимо к представителям макроуровня социальных связей. К ним мы отнесли политиков, звезд шоу бизнеса (далее ЗШБ) и олигархов. Политики — это те, кто обладает «властью над властью» местной, региональной. Поэтому закономерность неприязни к представителям властных институтов (депутатам) — чиновникам (r= 0,769, при р≤0,01) и негативизма к чиновникам — политикам, которые определяют жизнь на уровне общества и государства — (r= 0,715, при р≤0,01) указывает на то, что воспринимаются они как единое целое — «власть предержащие»[4]. В эту категорию включаются и сотрудники силовых структур, поскольку неприязненное отношение к ним и политикам также тесно взаимосвязаны (r= 0,420, при р≤0,01). Таким образом, «обладание властными полномочиями и осуществление власти» можно рассматривать как единый фактор, сам по себе вызывающий неприязнь.

Кроме того, в перечне региональных связей высокое проявление негативизма, более чем у 50 % опрошенных, было отмечено в отношении категорий, которые выносятся за рамки социума их образом жизни: гастарбайтеров, бездомных (бомжей), проституток, гомосексуалистов. Тесное соотношение неприязни к людям другой национальности — неприязни к гастарбайтерам — к себе по национальному признаку (r= 0,421, при р≤0,01, r= 0,283, при р≤0,01), говорит о значимости данного демографического фактора для возникновения неприязни, но показатели фиксируют, что неприязнь к гастарбайтерам испытывается чаще, чем неприязнь к себе на основе этнического происхождения.

Было выявлено, что неприязнь к гомосексуалистам соотносится с негативизмом к олигархам (r= 0,402, при р≤0,01), чиновникам, сотрудникам силовых структур, к представителям власти (r= 0,222, при р≤0,05, r= 0,211, при р≤0,05, r= 0,221, при р≤0,05). Обоюдное неприязненное отношение к делегатам столь разных категорий, обосновывается не прямым указанием на нетрадиционную сексуальную ориентацию последних, но тем, что утрированно-обывательское ругательство в отношении геев, применяется и в отношении их представителей[5].

Не менее высокий уровень неприязни был определен и в отношении медийных лиц, которые представляют макроуровень социальной структуры. Так негативизм к политикам — звездам шоу-бизнеса взаимосвязан у 54,8 % респондентов, к политикам — олигархам — у 45,4 %, к олигархам — ЗШБ у 39,8 % опрошенных.Представители этих категорий относятся к материально обеспеченным слоям населения, что в условиях неудовлетворенности собственным материальным положением большинства респондентов и их недовольством обстановкой в государстве[6], объясняет негативное отношение к людям не имеющим подобных проблем.

Изначально определенное нами подразделение общества на микро-, мезо и макросреду, тем не менее, не является жестким и непроницаемым. Мы и ранее отмечали факты соответствия неприязненного отношения к представителям разных социальных уровней. Не стала исключением и та категория населения, с которой респонденты могут вступать во взаимодействие по большей части опосредованно. Так неприязнь к лицам досягаемым лишь через СМИ получила тесное взаимное соответствие с неприязненным отношением к тем, кого традиционно относят к маргинальным слоям. (См. Табл.1).

Таблица 1

Взаимозависимость неприязни представителей мезо- и макросферы социума.

Категории населения	Гастарбайтеры	Бездомные (бомжи)	Проститутки
Олигархи	r=0,522, при р≤0,01	r=0,413, при р≤0,01	r=0,372, при р≤0,01
Звезды шоу-бизнеса	r=0,503, при р≤0,01	r=0,428, при р≤0,01	r=0,343, при р≤0,01
Политики	r=0,470, при р≤0,01	r=0,339, при р≤0,01	r=0,321, при р≤0,01

 

По всей видимости, в нашем обществе, где наблюдается процесс поляризации, то есть очень сильной экономической и социальной дифференциации населения, в результате которой появляются сверхбогатые (олигархи, политики, ЗШБ) и сверхбедные (бездомные, гастарбайтеры) и те и другие выносятся рядовым обывателем за рамки его привычной социальной структуры. Объяснение неприязненного отношения к представителям макросреды — представительницам древнейшей профессии, вряд ли может ограничиться выводом о влиянии аморальной составляющей (например, продажности), и потребует дальнейшего сбора информации в ходе последующих изысканий[7].

Исследование психологического аспекта дисаттракции позволило выявить наличие, в разной степени представленности, трех ее компонентов — эмоционального, мыслительного и поведенческого, среди которых преобладающим является аффективный субстрат. Это обусловлено тем, что среди элементов установки — эмоциональный — считается преобладающим, когда «другой» оценивается в категориях, свойственных аффективным оценкам [5, с.134]. А одной из проблем современного изучения эмоций выступает вопрос разграничения отвращения, гнева и презрения, поскольку человек часто переживает эти три эмоции одновременно, в одной и той же ситуации [24].

При изучении чувственного компонента мы выявили опосредованную, через механизм психологической защиты (замещение), связь неприязни и гнева (r=0,309, при р≤0,01).

А также предположили возможность введения в структуру дисаттракции злорадства, как одного из ее эмоциональных проявлений. Нами была установлена слабая взаимосвязь чувства радости при неудачах другого лица (r = 0,208, при р≤0,05) с негативизмом. В данном случае речь идет не о радости как базовой эмоции, а именно о злорадстве[8]. Наиболее высокая взаимная зависимость этого чувства и неприятия обнаружена в отношении к соседям (r = 0,393, при р≤0,01), и в той или иной степени к друзьям, членам семьи, руководителям, представителям власти, чиновникам, сотрудникам силовых структур, политикам, звездам шоу бизнеса, олигархам — то есть основным категориям населения, которые мы определили. Таким образом, злорадство можно рассматривать как эмоциональное проявление, сопутствующее неприязни. В современной западной психологической науке радость при неудачах других рассматривается в качестве переживания, характерного как для межличностных, так и межгрупповых отношений. Причем постулируется взгляд, что злорадство — это не просто функция неприязни, но эмоция, которая содержит уникальную форму преступного намерения [27, c. 933]. Но в ситуации провала успешной внешней группы «оно объясняется индивидуальным переживанием внутригрупповой неполноценности лучше, чем неприязнью к внешней группе» [28, с.1383].

В нашем исследовании не была выявлена взаимозависимость неприязненного отношения и эмоций, определенных по шкале дифференциальных эмоций К. Изарда, и прежде всего, триады враждебности, куда включаются гнев, отвращение и презрение. Это не является недостатком работы, но объясняется низким уровнем неприязни — у 51,4 % респондентов. А также, возможно, свидетельствует о не явной, скрытой неприязни[9], которая не находит воплощения в действиях.

В подтверждение этого можно привести результаты взаимосвязи неприязни и составляющих ее чувственного, когнитивного и поведенческого компонента, которые опрошенные определили сами, а не выбирали из предложенных вариантов (см. Рис. 1).

Так было обнаружено тесное соотношение чувств и мыслей (r= 0,438, при р≤0,01), мыслей и действий (r= 0,346, при р≤0,01), чувств и действий (r= 0,285, при р≤0,01), которые респонденты включили в структуру неприязни.

Исходя из представленных данных, можно сказать, что эмоциональный компонент играет в дисаттракции значительную роль, но определяемую прямым свойством эмоций — кратковременностью. Мы выяснили, что неприязнь, порождаемая гаммой эмоций, после осмысления их приводит к меньшему количеству действий, то есть в процессе осознания происходит угасание эмоций, составляющих ее, и изменение поведения человека. Это также подтверждает наше предположение относительно скрытого, не явного неприязненного отношения, не выражаемого в активном действии.

Рис. 1. Взаимозависимость чувств, мыслей и действий при неприязни.

 

Тем не менее, открытое выражение негативизма у респондентов нами было обнаружено, но наблюдается оно в том случае, если страх отвержения со стороны тех, кому демонстрируется неприязненное отношение, минимален:

          При непосредственном общении, которое характеризуется психологической близостью и безусловным принятием — в семье.

          При возможном непосредственном и опосредованном общении, где отсутствует психологическая близость, то есть в отношении лиц, которых мы относим к мезо- и макроуровню социальных связей.

В тоже время, скрытая, неявно выражаемая неприязнь фиксируется в ситуации непосредственного общения и отношений, для которых характерна психологическая близость, но не безусловное принятие, и имеет место и значение страх отвержения. Это отношения с друзьями, коллегами и руководством, где при отсутствии возможности открыто выражать негативизм, респонденты подавляют его, фрустрируют, и как следствие у них наблюдается действие механизмов психологической защиты: регрессия — неприязнь к друзьям, регрессия — неприязнь к коллегам по работе (r=0,230, при р≤0,05, r=0,232, при р≤0,05), замещение — неприязнь к руководству (r=0,200, при р≤0,05).

При этом взаимообусловленность механизмов психологической защиты и негативизма в отношении различных субъектов оказалась неоднозначной и осталась не до конца проясненной: само поведение, вызванное действием механизмов психологической защиты, отталкивает окружающих или неприязнь со стороны других становится причиной действия механизмов защиты психики.

Социально-демографический аспект дисаттракции. В социально-демографические детерминанты мы включили параметры предписанного (пол, возраст, национальность) и достигнутого (образование, профессия, экономическое положение) статуса. Наиболее сильное влияние демографических факторов, включающих предписанный статус человека, прослеживается на микроуровне социальных связей.

В ходе анализа была установлена закономерность усиления неприязни по половому и возрастному критерию их взаимным дополнением. Прямой зависимости неприязненного отношения к другим по половому признаку и неприязни к себе по полу со стороны других не было выявлено, но они взаимосвязаны через третью переменную. А между неприязнью к другим по возрасту и неприязнью к себе по возрасту была определена слабая взаимозависимость (r=0,212, при р≤0,05). Таким образом, можно утверждать, что только разница в возрасте или в половой принадлежности редко становится причиной для возникновения взаимного негативизма. Однако, у более чем 50 % респондентов обнаружилось устойчивое соотношение неприязни к лицам, принадлежащим к другому полу и другому возрасту, а также неприязни к себе со стороны других по половому и возрастному критерию. Исходя из этого, можно сделать вывод, что неприязненное отношение к людям, одновременно отличающимся и по половому и по возрастному критерию, встречается чаще, чем к лицам другого пола или другого возраста.

Сам по себе возрастной фактор неоднозначно влияет на возникновение неприязни. Так в производственных отношениях респонденты выступают, по преимуществу, как субъекты неприязни к лицам другого возраста, а в дружеских отношениях и как субъекты и как объекты, но в качестве последних чаще.

Кроме дружеских и производственных отношений демографические факторы влияют на возникновение неприязни в семье. В ходе исследования была выявлена взаимозависимость между неприязнью к членам семьи и такими критериями как пол и возраст. Между неприязнью к лицам другого возраста — к членам семьи было выявлено тесное соотношение (r= 0,422, при р≤0,01), а неприязнь к себе по возрасту — неприязнь к членам семьи связаны очень слабо (r= 0,198, при р≤0,05). Из чего следует, что по возрастному критерию в семье респонденты выступают чаще субъектами, носителями неприязни, а не объектами ее. В связи неприязни к лицам другого пола и неприязни к членам семьи также было выявлено тесное соотношение (r=0,389, при р≤0,01), а между неприязнью к себе по полу и к членам семьи оно не обнаружено, то есть опрошенные испытывают только субъективную неприязнь по половому признаку. Кроме того, эти данные показывают, что неприязнь по возрастному критерию встречается в семье чаще, чем по половому. Иными словами, «конфликтов отцов и детей» больше, чем распрей по поводу «ты похожа на свою мать или ты — копия своего отца».

Между негативизмом к другим и к себе по национальной принадлежности была выявлена тесная взаимосвязь (r=0,366, при р≤0,01). Поэтому с большой долей вероятности можно говорить о взаимной обусловленности неприязни по национальному признаку у трети респондентов. Однако, между неприязнью: к другим по национальности — коллегам по работе — к себе по национальности выявлены слабые связи (r=0,240, при р≤0,05, r=0,209, при р≤0,05,). К другим по национальности — к друзьям — к себе по национальности соотношения не выявлено. Из чего следует, что в отношениях сотрудников и друзей национальная принадлежность не является определяющей в возникновении неприязни.

В тоже время была обнаружена закономерность неприязни к руководству — к себе по национальности– (r=0,268, при р≤0,01), которая позволяет с высокой долей вероятности утверждать, что национальная принадлежность может выступать причиной неприязни для руководящего состава.

Достигнутый статусчеловека в обществе, в нашем случае — это образование, профессиональная деятельность и экономическое положение, также становится предметом неприязненного отношения. Было выявлено тесное соотношение неприязни к себе по уровню образования и неприязни: к себе по экономическому положению (r=0,544, при р≤0,01), к себе по уровню интеллектуального развития (r=0,664, при р≤0,01). Если учесть столь же сильную взаимозависимость между неприязнью к себе по экономическому положению и интеллектуальному развитию (r=0,638, при р≤0,01), то получается триада, подтверждающая взаимную обусловленность образования, интеллекта и экономического положения[10]. Это подтверждают и другие данные, в которых каждый из этих критериев самостоятельно обнаруживает слабые связи с неприязнью к участниками взаимоотношений: друзьям, членам семьи, коллегам. Поэтому, в данном случае можно говорить о совокупности этих критериев как о едином факторе возникновения неприязни.

В заключение стоит отметить, что введение термина «дисаттракция» позволит систематизировать уже имеющиеся работы об аспектах неприязненных отношений и определить лакуны в проблемах их исследования. Это также сделает изучение неприязни более самостоятельной областью психологии, что в свою очередь позволит значительно эффективнее определять закономерности возникновения и межличностной аттракции и негативизма.

 

Литература:

 

1.      Рерих Н. К. Нерушимое.– Новосибирск: Вико, 1992. — 230с. ISBN 5–86059–005–9 (сборник).
2.      Результаты опроса Всероссийского центра изучения общественного мнения (ВЦИОМ) об этнических симпатиях и антипатиях россиян. http://wciom.ru/index.php?id=459&uid=13515; Результаты опроса Левада-центра. Отношение россиян: к сексуальным меньшинствам — http://www.levada.ru/06–11–2012/rossiyane-ob-otnoshenii-k-seksualnym-menshinstvam; к гастарбайтерам — http://www.sociologos.ru/novosti/Dannye_Levada- centra_ob_otnoshenii_rossiyan_k_gastarbajteram;
3.      Обозов Н. Н. Психология межличностных отношений — К.: Изд-во «Лыбидь» при Киев. ун-те, 1990. — 192 с. ISBN 5–11–001480–9;
4.      Сидоренков А. В. Социальная психология малых групп: учебное пособие/А. В. Сидоренков. — Ростов н/Д: Феникс, 2012. — 381с.
5.      Андреева Г. М. Социальная психология. — М.: Аспект Пресс, 2001. — 384 с.;
6.      Ожегов С. И. Словарь Русского языка: 70000 слов/ Под ред. Н. Ю. Шведовой. — 2-е изд., стер. — М.: Рус. яз., 1990. — 921 с. — ISBN 5- 200–01088–8
7.      Толковый словарь русского языка. Том I. Под редакцией Д. Н. Ушакова. — М.: ООО «Издательство Астрель», 2000. — 526 с.
8.      Корогодина И. В. Концепт ABNEIGUNG и способы его объективации в современном немецком языке: диссертация... кандидата филологических наук: 10.02.04.- Иркутск, 2006.- 202 с.: ил. РГБ ОД, 61 07–10/677
9.      Ильин Е. П. Эмоции и чувства. — СПб: Питер, 2001. — 752 с: ил. — (Серия «Мастера психологии»). ISBN 5–318–00236–6
10. Толковый словарь русского языка. Том II. Под редакцией Д. Н. Ушакова. — М.: ООО «Издательство Астрель», 2000. — 528 с.
11. Шапарь В. Б. Новейший психологический словарь / В. Б. Шапарь, В. Е. Росоха, О. В. Шапарь; под общ. Ред. В. Б. Шапаря. — Изд. 3-е — Ростов н/Д.: Феникс, 2007. — 806 с. — (Словари). ISBN 978–5-222–11940–2
12. Козловская Н. В. Психология общения: Учебное пособие. — Ставрополь: Изд–во СГУ, 2008. — 409 с.// http://do.gendocs.ru/docs/index-5404.html?page=27
13. Гозман Л. Я. Психология эмоциональных отношении. — М.: МГУ, 1987.
14. Abby Lingvo// http://lingvopro.abbyyonline.com/en/Translate/en-ru/aversion
15. Подлесова О. А. Концепты эмоциональных состояний в лингвокогнитивном и лингвокультурном аспектах: на материале английского языка: диссертация... кандидата филологических наук: 10.02.04.- Самара, 2009.- 180 с.: ил. РГБ ОД, 61 09–10/936 С. 14
16. Oxford Compact Thesaurus/ Ed. by Maurice Wait. — Oxford: Oxford University Press, 2001. — VII, 968p. ISBN 0–19–860374–6 P.52
17. Websterʼs new world thesaurus / Prepared by Charlton Laird. — New York: Prentice Hall press, 1985. — ix, 854 p. ISBN 0–671–60437–6 ISBN 0–671–60738–3 ISBN 0–13–948126–5
18. Арнольд М. Б., Гассон Дж. А. Чувства и эмоции как динамические факторы интеграции личности// Вилюнас В. Психология эмоций. — СПб.: Питер, 2007. — 496 с.: ил. — (Серия «Хрестоматия по психологии») ISBN 5–94723–961–5
19. В последние пятнадцать лет на Западе вышло несколько монографий и статей посвященных этой проблеме: Miller,William Ian.The Anatomy of Disgust. Harvard University Press, 1997; Nussbaum, Martha C.Hiding fromHumanity: Disgust, Shame, and the Law. Princeton University Press, 2004; Rozin P, Haidt J, & McCauley C. R. Disgust In M. Lewis & J. M. Haviland-Jones (Eds) Handbook of Emotions, 2nd Edition, New York, 2000 (pp637- 653); Kass, L. R. The wisdom of repugnance. The New Republic 1997, (216), p. 17–26.
20. Chen F. F. and Kenrick D. T. Repulsion or Attraction? //Journal of Personality and Social Psychology Copyright 2002 by the American Psychological Association, Inc. 2002, Vol. 83, No. 1, 111–125.
21. Rosenbaum М. Е. The Repulsion Hypothesis: On the Nondevelopment of Relationships// Journal of Personality and Social Psycholosy, 1986, Vol. 51, No. 6, 1156–1166.
22. Rosenbaum M. E. Comment on a Proposed Two-Stage Theory of Relationship Formation: First, Repulsion; Then, Attraction// Journal of Personality and Social Psychology Copyright 1986 by the American Psychological Association, Inc. 1986, Vol. 51, No. 6, 1171–1172
23. Шевченко О. А. Функционирование категории эмотивности в рекламных текстах: Дис.... канд. филол. наук: 10.02.19 Пермь, 2004 193 с. РГБ ОД, 61:05–10/1037 С.60
24. Изард К. Психология эмоций. пер. с англ. СПб., 1999. 464 с.//http://www.myword.ru
25. Обозов Н. Н. Психологическая культура отношений. (Методическое пособие).- С.-Пб, 1995. — 32 с.
26.    Коммерсант http://www.kommersant.ru/doc/355731
27. Leach, C. W., Spears, R., Branscombe, N. R., & Doosje, B. (2003). Malicious pleasure: Schadenfreude at the suffering of another group. Journal of Personality and Social Psychology, 84, 932–943.
28. Leach, C. W., Spears, R. (2008) A vengefulness of the impotent: The pain of in-group inferiority and schadenfreude toward successful out-groups. Journal of Personality and Social Psychology, Vol 95(6), Dec, 1383–1396.
29. Муравьев А. В. Ксенофобия: от инстинкта к идее // «Отечественные записки» 2004, № 4http://www.strana-oz.ru/2004/4/ksenofobiya-ot-instinkta-k-idee.

[1] Курсив мой.

[2] Термин «repulsion» часто используется в работах дисциплин естественно-научного и технического цикла. Например, диссертация по изучению конденсата «Electrostaticrepulsionofpositivelychargedvesiclesandnegativelychargedobjects» («Электростатическое отталкивание  положительно заряженных пузырьков и отрицательно заряженных объектов») -  Chen, Yi, Ph.D., University of Pennsylvania, 2001, 89 pages, ISBN: 9780493125282

[3] Отвращение, также как ненависть, гнев, злость и ярость включается в семантическую группу неприязнь по модальности полярную симпатии.  Причем слово неприязнь реализует признак «слабая степень интенсивности эмоций», а эмотивы-номинанты ненависть, гнев, злость, отвращение и ярость включают в свое значение признак «сильная степень интенсивности переживания» и обозначают различные по степени интенсивности переживания враждебности [23, с.60].

[4] Этот «треугольник всевластия» можно завершить соответствием неприязни к представители власти местной – к государственным политикам (r= 0,789, при р≤0,01).

[5] Как не вспомнить песню группы «Ленинград» в исполнении С. Шнурова: «Выбор, выборы, депутаты–пи…ры!» Вполне вероятно, что широкое использование этого жаргонизма в обиходе началось после слов Н. С. Хрущева на выставке художников-абстракционистов в Манеже, открывшейся 1 декабря 1962 года. Это первое известное нам публичное определение подобным образом в нашей стране того, что непонятно, не принимается и вызывает раздражение и неприязнь: «Тринадцать художников стоят около своих картин, входит Хрущев со свитой, они начинают аплодировать. Никита Сергеевич молчит пару минут, затем громко, с ненавистью говорит: «Говно!» Подумав, добавляет: «Пидарасы!» Стоящий рядом с Рабичевым Суслов кричит: «Задушить!» «Арестовать их! Уничтожить! Расстрелять!» — кричат другие члены правительства (Шелепин, Мазуров, Фурцева)»[26].

[6] Большинство из ответивших на вопросы – 55,1% - не удовлетворены обстановкой в государстве, и очевидно, что в отношении людей, несущих за это ответственность, проявляется неприязнь. Не удовлетворены своим материальным положением 45,8% респондентов против 37, 4% - удовлетворенных (16,8% воздержались).

[7] Стоит отметить, корреляций между неприязнью к чиновникам и – к проституткам выявлено не было.

[8] Злорадство – злобная радость при несчастии другого. [7, Т. I/1104]

[9] В данном случае мы используем терминологию Муравьева А.В., с помощью которой он описывал ксенофобию: «В зависимости от типа поведения, склонности к агрессивному или депрессивному состоянию можно наблюдать ксенофобию в двух формах — скрытую (по депрессивному типу: «все забрали черные», «жиды весь мир скупили») и явную (по агрессивному типу: «бей!..»). [29].

[10] Практическим приложением или выражением образования и интеллекта является экономическое, материальное положение человека, их ожидаемая взаимосвязь выражается в поговорке: «Если ты такой умный, то почему такой бедный!»