Материалы С. П. Крашенинникова о традиционных верованиях ительменов в труде «Описание земли Камчатки»



«Описание земли Камчатки» [2] студента С. П. Крашенинникова является лучшим этнографическим произведением XVIII в., не только в России, но и во всем мире. Исследователь ясно давал себе отчет о необходимости полного описания уходящих в историю обрядов и традиций, поэтому с трепетом пытался не упустить ни одной, как казалось, мелочи, которые скоро «предадутся забвению». Поэтому при изучении некоторых аспектов религиозных представлений камчатских народов «Описание» является единственным достоверным источником. Этот фундаментальный труд состоит из четырех частей, которые сводятся в два тома. Религиозные представления камчадалов представлены во 2-м томе «Описания», им посвящены главы 11-я и 12-я, которые были представлены С. П. Крашенинниковым по материалам Г. В. Стеллера с добавлением собственных наблюдений и рассуждений. Целью данной статьи является анализ религиозных представлений народов Камчатки на основе монографии С. П. Крашенинникова.

Биография Крашенинникова известна нам лишь по фрагментам. Первым его биографом был Г. Ф. Миллер, которому после смерти Крашенинникова пришлось заканчивать печатание фундаментального труда «Описание земли Камчатки». В предисловии к этому труду, Миллер дает лишь общее представление о происхождении исследователя: «Он был из числа тех, кои ни знатною породою… но своими качествами и службою произошли в люди, кои ничего не заимствуют от своих предков и сами достойны называться начальниками своего благополучия» [2, с.157]. Учился в Славяно-греко-латинской академии в Москве, затем его вызвали в Петербургскую академию. В автобиографии Крашенинников отмечает обучение в Московской Заиконоспасской школе, а вызов его в город Петра выделяет, как второй главный факт в его жизни: «В исходе 1732 г. указом Сената взят в Санкт-Петербург, а в августе отправлен студентом при академической свите в Камчатскую экспедицию» [1, с.167].

Экспедиция началась в 1733 году, в составе которой было три профессора, каждый из которых выполнял разные задачи, и 6 студентов. Степану Крашенинникову было поручено собирать материал по натуральной истории (о животных, растениях, полезных ископаемых и т. д.), но этим исследователь ограничиться не мог.

В 1737 г. Крашенинников отправляется на Камчатку один, к тому времени сформировавший о себе мнение, как о человеке добросовестном и трудолюбивом, с подробной инструкцией, составленной Миллером, по описанию этой плохо изведанной части Сибири (сначала инструкция состояла из 89 пунктов, затем была составлена инструкция чисто этнографического характера из 230 пунктов) [4, с.12]. В тяжелых для проживания условиях, Степан Крашенинников приступил к работе. За 3 года объездил всю Камчатку, собрал самый разнообразный материал по географии, истории, и этнографии.

Для С. П. Крашенинникова источниками служили в основном собственные наблюдения, и, конечно, рассказы местных жителей, также в работе использованы материалы исследований Г. В. Стеллера и документы из местных архивов.

Особое внимание С. П. Крашенинников уделяет вопросу шаманства у камчадалов (ительменов). Автор отмечает, что «особливых» шаманов у них не имеется, но «но всякая баба, а наипаче старуха, волхвом и толкователем снов почитается… Шаманят же они и во время праздников, когда грехи очищаются, шепчут, курят, махают, отирают тоншичем, обвязывают перевязками, отговаривают пришедших в изумление» [2, с.412]. Современные исследователи пишут о том, что автор «Описания» описывал институт знахарства. К 1930-м гг. сохранялись общепризнанные знахари, которые лечили людей заговорами, камланием и травами. В своих заговорах просили помощи у Тыжил-Кутхи в излечении больного [6, с.187].

Отличительной чертой его является присутствие женского шаманизма. Также С. П. Крашенинников указывает на наличие своеобразного института «коекчуч», связанный с мужчинами, которые желали изменить пол. Они надевали женские одежды, освобождались от всех мужских обязанностей, но облагались женскими заботами. Коекчучи имели дар шаманства, могли излечить, предсказать будущее и т. п.

В «Описании» автор подметил, что шаманство происходит без бубна и особых одежд, которые присущи якутам, корякам, бурятам [2, с.114;412]. Шаманят они также во время праздника очищения грехов. С. П. Крашенинников, трижды посещавший этот праздник, осветил его весьма подробно [2, с.214–247]. Исследователь также посещает этот праздник у южных камчадалов, придавая большое значение малым различиям в обряде празднования.

Степан Петрович не раз отмечал о важности собираемых данных об ительменах, так как от отчётливо видел происходящие изменения в их культуре на фоне тесных контактов в русскими. Об уже упоминаемом нами празднике «очищения грехов» Крашенинников писал, что хоть в нем и содержится много мелочей, недостойных воспоминания, «но всему у них непременной порядок, то опишу я все их обряды сначала до конца …обстоятельно», не для интереса читателя, а для того, «чтобы не погибла память…ибо все языческие обряды чрез несколько лет предадутся забвению» [2, с.79].

По свидетельствам А. И. Андреева, глава 12-я «О шаманах камчатских» была изложена автором «Описания земли Камчатки» по материалам Стеллера, но опуская многие подробности, которые нередко изменяли смысл написанного Стеллером [1, с.217]. Степан Петрович немецкого языка не знал, и пропуск некоторых стеллеровских фактов мог быть следствием неправильной трактовки переводчиков, помогавших С. П. Крашенинникову.

В главе 11-ой ученый подробно рассматривает мировоззренческую картину камчадалов. Они не поклонялись небу и звездам, души считали бессмертными, а мир бесконечным. Главным «небесным» богом, творцом, они считали Кутху, который является основной фигурой мифологии чукотско-коряцкой группы народов. По преданиям камчадалов, после сотворения мира, Кутха поселился на Камчатке, где впоследствии осели и его потомки. Но при этом, небесного бога считают недостойным для почитания, не обращаются к нему с просьбами, не благодарят [2, с.408].

Представление о мире камчадалов было «вертикальным»: Кутха был правителем неба, на земле находился Пилячучь и духи, в подземелье властвовал Гаеч. В верованиях камчадалов прослеживается много противоречий: бесов (горных, лесных, морских) и богов одновременно и восхваляли, и поносили, поэтому Крашенинников делает следующий вывод: «Все мнения их о богах и диаволах беспорядочны, глупы и столь смешны, что, не зная камчатских фантазий невозможно сперва поверить, чтоб они за истину утверждали такую нескладицу. Однако они по своему разуму всему дают причину, о всем рассуждают…» [2, с.409].

Фольклорные данные о Кутхе изучал Е. М. Мелетинский, отмечавший что Кутх представлялся творцом, прародителем и первым шаманом [3, с.31]. Ворон-Кутха может отсекать свои конечности, превращая их в своих приспешников; мог влиять на погодные условия и т. д. О том, что фигура Кутха – противоречивая, доказывают дальнейшие исследования. До 70-х гг. XX в. в собранных сказках Кутх изображался любимым героем, озорным простаком, которому ничего человеческое не чуждо. Из-за своих пороков он постоянно попадал в нелепые, иногда даже опасные, ситуации, но тем не менее благодаря своим сверхъестественным способностям выходит из них целым и невредимым (умирает и воскресает, залечивает себе смертельные раны и т. п.). С 1980-х гг. образ Кутхи появляется в основном в сказках, предназначенных для детей. Множество камчатских сказок и поэм собрал Г. Г. Поротов [7].

Труд С. П. Крашенинникова «Описание земли Камчатки», который и по сей день пользуется популярностью у исследователей, получил признание не только в России, но и на Западе. Главной целью своего исследования С. П. Крашенинников считал установление достоверных фактов и событий. Стоит выделить тот факт, что в поиске исторического зерна в древних легендах и мифологии Степан Петрович проявил истинно научный подход, называя их «баснями», он отмечал, что «сколь они не глупы, однако вовсе презирать нельзя: потому что в них без сумления заключается некоторое известие о древней перемене сих мест» [2, с.106–107]. Степану Петровичу не удалось в полной мере понять истоки описываемых явлений, так как, с точки зрения рационализма, он видел в них лишь суеверия и вымыслы. Но внутреннее понимание того, что традиционные верования постепенно «уходят в историю», позволило С. П. Крашенинникову запечатлеть собранные материалы с «математической точностью и объективностью фотоаппарата» [5, с.411], тем самым давая возможность для дальнейшего изучения религиозных представлений народов Камчатки.

Литература:

1. Андреев, А. И. Очерки по источниковедению Сибири/ А. И. Андреев. — М.,1965. — 365 с.
2. Крашенинников, С. П. Описание земли Камчатки/ С. П. Крашенинников. — М.;Л., 1949.- 847 с.
3. Мелетинский, Е. М. Палеоазиатский мифологический эпос/ Е. М. Мелетинский. — М.,1979- 228 с.
4. Миллер, Г. Ф. Описание сибирских народов/ Г. Ф. Миллер. — М., 2009. — 449 с.
5. Мирзоев, В. Г. Историография Сибири/В. Г. Мирзоев.- Кемерово, 1963.- 388 с.
6. Народы Северо-Востока Сибири / под. ред. Е. П. Батьянова. — М.,2010. — 773 с.
7. Поротов, Георгий. Камчатский / Георгий Поротов. — Петропавловск-Камчатский, 1984. — 64 с.