Семантические категории в аспекте системно-функционального взаимодействия (на материале категорий свойства и состояния в русском языке)

Развивающаяся в последние годы тенденция к интеграции парадигм при решении тех или иных актуальных проблем науки высвечивается и в современной лингвистике. Одной из областей исследовательских интересов, предполагающей комплекс разных подходов, выступает содержательная сторона языка в аспекте представленных в ней семантических категорий (СК), которые базируются на соответствующих понятийных категориях. При этом заявленная необходимость интеграции парадигм обусловлена самой сущностью СК. Речь идёт том, что особенности лингвоэкспликации таких категорий определяются как экстралингвистически, так и собственно лингвистически. Первый ряд факторов, прежде всего, включает в себя универсальные закономерности человеческого мышления, которые обеспечивают процессы понятийной категоризации и концептуализации в ходе взаимодействия человека с окружающей его действительностью. В свою очередь, эти закономерности взаимодействуют с культурной спецификой носителей данного языка и, как следствие, могут получать в нём своеобразные, уникальные «преломления». Интралингвистический фактор, определяющий характер языкового выражения СК, обусловлен системной организацией языка, благодаря которой его элементы не только структурно упорядочены между собой, но и демонстрируют многоразличные функциональные взаимосвязи. Вместе с тем следует обратить внимание на то, что в языках мира системная упорядоченность имеет свою специфику, которая достигается соотношением членения той или иной понятийной сферы в плане выражения и плане содержания, а также, по словам А.В. Бондарко, «…присущим данному языку соответствием между определённой понятийной категорией и возможными вариантами её передачи…» разными языковыми средствами [4, с. 68-69]. Учёт этих важнейших факторов закономерным образом приводит к сопряжению системно-структурной, функциональной и когнитивной парадигм современной науки в исследованиях, посвящённых реализации СК. Наиболее наглядно отмеченное сотрудничество парадигм проявляется в таких научных разысканиях, которые на материале одного либо нескольких языков стремятся установить взаимодействующие в нём СК, обнаружить закономерности данного взаимодействия и выявить его истоки, что в наибольшей степени заметно в трудах представителей функционального и типологического языкознания. Исторически же интерес к соотношению содержательных категорий языка уходит своими корнями в логико-философское наследие. Так, занимаясь проблемами бытия, онтология выделила ряд его объективных категорий, наметила идеи о действительных связях между ними, тогда как в рамках логической мысли были предприняты весьма успешные попытки представить освоение онтологических категорий человеческим мышлением в разноликих взаимосвязях между ними (см., к примеру, очень представительный в отношении труд Аристотеля, под названием «Логика»). В лингвистике вопрос о СК и их взаимодействии в разное время привлекал И.И. Мещанинова, Г.А. Климова, Т.В. Булыгину, О.Н. Селиверстову, И.Б. Барамыгину, А.А. Камалову, У. Чейфа и некоторых других отечественных и зарубежных учёных. Важнейшими достижениями при этом явились как всеобщее признание межкатегориальных связей в семантической стороне языка, так и обнаружение того факта, что для разных СК характер этих связей оказывается неодинаковым в результате воздействия указанных выше интра- и экстралингвистических факторов [1, с. 3-5, с. 25-26]. К примеру, реальные взаимодействия универсальных категорий свойства и состояния, включённых в единую признаковую сферу, позволили исследователям рассматривать их вместе внутри общей СК атрибутивности [2, с. 385]. Более того, объективная корреляция свойства и состояния, воплощаясь в языке, влечёт за собой разнообразные семантические «пересечения» единиц, имеющих отношение к названным категориям. В системно-структурном аспекте подобного рода «наложения» могут быть обнаружены в процессе конструирования функционально-семантических полей (ФСП), репрезентирующих данные категории. Так, в отношении полей свойства и состояния пересечения на отдельных участках характерны практически для всех уровней лингвистической экспликации данных категорий: на словообразовательном, морфологическом, лексическом, синтаксическом, что проявляется, скажем, в привлечении сходных словообразовательных типов, в способности семантики свойства и состояния выражаться словами одной и той же частеречной принадлежности (ср. «печальный»/ «печален» - состояние и «умный»/ «умён» - свойство), описываться посредством общих структурных схем предложения, заметное место среди которых занимает N₁Adj_f1/5. В функционально-семантическом аспекте такое взаимодействие ярко иллюстрируется возникновением у единиц, узуально выражающих одну категорию, контекстуальных значений, эксплицирующих иную, хотя и близкую категорию. Так, полная форма адъектива «весёлый» ‘Полный веселья (= ‘беззаботно-радостного настроения, радостного оживления), жизнерадостный’ в отличие от семантически близкого «радостный» ‘Испытывающий чувство радости’ [3] тяготеет к наименованиям свойства, однако в контекстах со словами временной приуроченности вроде «сегодня», «в тот день» и т.п. данное прилагательное приобретает значение состояния или же характеризует причину состояния: Что ты сегодня такой весёлый? Весёлый спектакль рассмешил его.

Несомненно, что необходимый в разрабатываемом вопросе союз, как минимум, трёх научных парадигм может быть адекватно реализован лишь при условии чёткого понимания и разведения конкретных задач каждой из них. С нашей точки зрения, для достижения адекватности перспективного описания СК свойства и состояния в плане их соотношения необходимы постановка и решение ряда следующих задач. В системном аспекте, характеризуя языковое структурирование информационных сфер свойства и состояния, важно не забывать о наличии в системе разноуровневых средств выражения соответствующих категорий, инвентарь и организация которых служит одним из параметров, дифференцирующих данные категории. Категориальное значение при этом выступает в качестве семантического инварианта, объединяющего выявленные средства в пределах каждого из ФСП. Однако внутри полевой структуры такие средства, как известно, демонстрируют разную степень специализации для выражения инвариантного, коммуникативно значимого смысла, образуют оппозиции на базе тех или иных признаков, отражаемых носителями языка, формируя в рамках поля ядерную и периферийную зоны. Как представляется, выделяемые оппозитивные признаки, а также количественная нагруженность этих зон также должны быть учтены в межполевых сопоставлениях. Так, например, преобладание интегральных сем над дифференциальными и общих номинаций над детализирующими указывают на высокую таксономическую ширину данного семантического поля; при обратном же соотношении превалирует таксономическая глубина, «…отражающая различающую способность языка» [5, с. 130-131] в отношении именуемой сферы действительности. Таким образом, большая репрезентативность периферийных единиц одного поля в сравнении с другим может свидетельствовать о большей значимости и, следовательно, большей детализации определённой категориальной сферы, а также о расширении данного поля преимущественно за счёт вторичной номинации. С точки зрения объёма и системных связей единиц, характеризующих поля таких онтологически близких категорий, существенно обратить внимание на типы формально-семантических отношений между ними и на полицентричность/моноцентричность рассматриваемых полей, поскольку этот параметр позволяет выявить степень грамматикализации соответствующей категориальной семантики, т.е. её выражение регулярными грамматическими средствами. В отличие от моноцентрических полей, которые опираются, как правило, на некоторую грамматическую категорию и имеют чётко выраженный грамматический центр, полицентрические поля, каковыми в русском языке являются поля свойства и состояния, базируются на комплексе разнообразных средств, упорядоченных между собой в пределах рассеянной структуры. У структурированных таким образом элементов можно обнаружить более частотные взаимодействия с элементами иных семантических полей [2, с. 567], что также является отличительной чертой в рассматриваемых сопоставительных исследованиях, а значит, её выявление выступает в качестве одной из задач.

Функциональный аспект изучения межкатегориальных взаимосвязей свойства и состояния реализуется в процессе решении задачи, нацеленной на установление тех условий, которые обеспечивают взаимодействие данных категорий при формировании смысла высказывания. В этом освещении значительная роль принадлежит определению языковых участков их скрытой экспликации в виде семантических признаков слов и целых конструкций. В данном случае категории свойства и состояния не находят специального и явного выражения с помощью отдельных языковых средств, однако, репрезентирующие их семы не только конституируют некоторые поля конкретного языка, обладая определённой системной значимостью, но и влияют на сочетаемость его единиц и тем самым оказываются существенными для построения и понимания высказывания. Выявлению таких скрытых категориальных признаков способствуют аналитическая работа с семантической структурой высказывания и его окружения, а также компонентный анализ, позволяющий развести системно закреплённые признаки с признаками, появляющимися в результате взаимодействия компонентов контекста.

В целях наиболее полного осмысления закономерностей категориального взаимодействия, обнаруженных с применением данных подходов, также представляется обоснованным когнитивная интерпретация их вероятных причин в гносеологическом и культурном измерениях.

Литература:

1. Исследования по семантике: Семантические категории в русском языке: Сб. науч.ст.- Уфа: Б.и., 1996. – 161с.
2. Лингвистический энциклопедический словарь/ Гл. ред. В.Н.Ярцева. – 2-е изд., доп. - М.: Большая российская энциклопедия, 2002. – 709с.
3. Словарь русского языка: В 4-х т./ Под ред. А.П. Евгеньевой. – Электронный доступ: http://feb-web.ru/feb/mas/mas-abc/default.asp
4. Универсалии и типологические исследования. [Сб.ст.]/ Отв. ред. В.Н. Ярцева. – М.: Наука, 1974. - 144с.
5. Шафиков С.Г. Типология лексических систем и лексико-семантических универсалий. – Уфа: РИО БашГУ, 2004. – 237с.