Использование возможностей Интернета казахстанскими социологами в их профессиональной и научной деятельности может вестись по нескольким направлениям. Сеть может использоваться не только как эффективный источник необходимой информации, но и как уникальное средство профессионального общения, а ее возможности позволяют трансформировать технологии социологических исследований. До сих пор малоисследованной остается проблема применения информационных и телекоммуникационных технологий в гуманитарных науках. Они открывают новые техники работы и для социологии. Особенно это актуально для эмпирических исследований, где важно адекватно реагировать на требования реальности, пересматривая традиционные методы и подходы. Бурное развитие Интернета кардинально меняет образ жизни миллионов людей. Электронная сеть развивается быстрыми темпами, а количество ее пользователей с каждым годом увеличивается. Доступ к информации постоянно расширяется и дает возможность каждому получать ее в любое время, когда это необходимо. Процесс информатизации дал импульс к открытости общественного устройства, действенности феномена общественного мнения. Возникло так называемое киберпространство, а в нем — комьюнитис-группы, сообщества людей, которых связывает некий общий интерес и которые установили прочные связи между собой благодаря Интернету. Это и новая форма общественных отношений, и продукт новейших информационных технологий [2. с. 148]. Через Интернет происходит свободное, без всякого подавления, вовлечение личности в опосредованный коммуникативный процесс. По сути, Интернет вовлекает человека в новые формы существования и, в определенной мере, может формировать личность. Правда, виртуальные реальности могут быть использованы в целях манипулирования сознанием людей, поэтому этот процесс не должен оставаться бесконтрольным. Развитие технологий использования киберпространства в научных целях и привлечение быстро формирующихся комьюнитис к исследованиям, возможно, в какой-то мере предотвратят негативные социально-психологические последствия бурного развития информатизации общества. Анализируя темпы роста информационных ресурсов казахстанского сектора Интернет, можно вполне оптимистически смотреть в его будущее [3. с. 59]. Современные информационные и телекоммуникационные технологии оказывают решающее воздействие на изменения, происходящие в социальной структуре общества, экономике, развитии институтов демократии. Вследствие этого в настоящий момент происходит очередной этап социальных преобразований на макроуровне. В связи с этим исследователи отмечают сегодня новый вектор трансформации общества — его «виртуализацию», понимая под виртуализацией переход основных видов деятельности в виртуальное пространство сети Интернет. Информационная и коммуникативная активность людей массово переносится на взаимодействие в онлайне благодаря информатизации. В постиндустриальную, постмодернистскую эпоху трансформация общества приобретает совсем иной характер, чем предполагали теоретики информационного общества. Превращение в последние десятилетия реальности в эфемерную, нестабильную, как раз и объясняется ее историчностью. Как справедливо отмечает Д. В. Иванов, «в эпоху Постмодерн сущность человека отчуждается уже не в социальную, а в виртуальную реальность. В виртуальной реальности любого рода человек имеет дело не с вещью (располагаемым), а с симуляцией (изображаемым). Человек эпохи модерна, застающий себя в социальной реальности, воспринимает ее всерьез, как естественную данность, в которой приходится жить. Человек эпохи постмодерна, погруженный в виртуальную реальность, увлеченно «живет» в ней, сознавая ее условность, управляемость ее параметров и возможность выхода из нее». [1]. Перспектива того, что отношения между людьми примут форму отношений между образами, и есть перспектива виртуализации общества. В этой перспективе и появляется возможность трактовать общественные изменения, различая старый и новый типы социальной организации с помощью дихотомии «реальное / виртуальное». Попытку создания социологической модели современности на базе понятия виртуальности была предпринята современным теоретиком информационного общества Мануэлем Кастельсом, который в качестве отправной точки своих построений использует глобальную экономику и международные финансовые рынки как основные признаки формирующегося нового миропорядка. Анализ новых форм экономики и культуры Кастельса опирается на понятия «коммуникационная система», «сетевое общество», «образы». Кастельс начинает свой труд с тезиса о переходе от капитализма к информационализму, в условиях которого успех зависит в первую очередь от способности генерировать, обрабатывать и эффективно использовать информацию, основанную на знаниях. Сетевое общество в рамках предмета социологии представляет сегодня интерес прежде всего как объект теоретической рефлексии [1. с. 45]. Новые коммуникационные технологии изменяют формы социального взаимодействия между людьми, способы производства, трансформации и передачи знаний, ставят перед необходимостью выработки адекватных форм духовно-практического освоения этой реальности, форм саморефлексии индивидов. Оригинальность монографического исследования Кастельса проявляется в определении такого ключевого для современной коммуникативистики и социологии понятия, как «информационное общество». Элементы индустрии могут быть и имеются в обществах разного типа, рассуждает он, но только то общество следует считать индустриальным, фундаментом которого является всестороннее развитие индустрии, влияющее и на культуру и на характер общественного бытия и сознания в целом. [3. с. 60] Термин «информациональное общество» в трактовке Кастельса «указывает на атрибут особой формы социальной организации, в которой создание информации, ее обработка и передача становятся фундаментальными источниками производительности и власти благодаря возникновению в данный исторический период новых технологических условий» [2. с. 160]. Нечто подобное характерно и для информации, которая существует и развивается на разных этапах истории общества, но только на современном в условиях колоссального распространения электронных средств связи она становится структурообразующей основой развития общества нового типа — информационального. Поясняя свою мысль, Кастельс отмечает, что ядром такой новой формы коммуникационной организации общества является не информация, a «сетевая логика его базисной структуры», придающая распространяемой информации особые качества и функции, системно преобразующие все основные сферы жизнедеятельности людей — от экономики и политики до образования и культуры. Выделяя информацию как ресурс, наиболее легкий для проникновения через границы времени и пространства, М. Кастельс показывает роль сетевых структур: «Именно сети составляют новую социальную морфологию наших сообществ, а распространение «сетевой» логики в значительной мере сказывается на ходе и результате процессов, связанных с производством, повседневной жизнью, культурой и властью». [4. с. 245] Современные СМИ с применением мультимедийных и интерактивных технологий образуют коммуникационную систему, в которой реальность, то есть материальное и символическое существование людей, полностью погружена в виртуальные образы, в выдуманный мир, в котором образы становятся уже не средством передачи опыта, а собственно опытом. Определение Кастельсом феномена виртуальности через понятие «образ» и без жесткой привязки к компьютерным технологиям открывает перспективу разработки полноценной социологической теории «культуры реальной виртуальности». М. Кастельс обращает внимание на переход в информациональном обществе от «галактики Гутенберга» к «галактике Маклюэна». [2. с. 425]. Систему, в которой доминирует телевидение, можно характеризовать как систему массовой информации. Одно и то же сообщение передается от немногих централизованных передатчиков миллионам телезрителей. Понятие массовой культуры, возникающей из массового общества, было прямым отображением системы средств информации, результатом того, что новая электронная коммуникационная технология контролировалась правительствами и олигополией крупных корпораций. Однако новизна телевидения заключалась не в его централизации и не в его потенциале как оружия пропаганды. Но ТВ означало прежде всего конец господства галактики Гутенберга, т. е. системы коммуникации, в которой доминировали типографское мышление и фонетический алфавит. Формируется галактика Маклюэна: «...Телевидение завершает цикл чувственного восприятия мира человеком. С вездесущим ухом и движущимся глазом мы уничтожили письмо — акустиковизуальную метафору, которая определила динамику развития западной цивилизации. Телевидение вводит в практику активный исследовательский подход, который включает в себя все чувства одновременно, а не одно зрение. Вам приходится быть “с” ним... В телевидении образы проецируются на вас. Вы служите экраном. Образы обволакиваются вокруг вас. Вы являетесь точкой исчезновения. Это создает своего рода направленность вовнутрь, обратную перспективу...» [5. с. 504]. Таким образом, не существует разделения между реальностью и символическим отображением. Во всех обществах человечество существовало в символической среде и действовало через нее. Поэтому исторически специфичным в новой коммуникационной системе, организованной вокруг электронной интеграции всех видов коммуникации, от типографского до мультисенсорного, является не формирование виртуальной реальности, а строительство реальной виртуальности. Кастельс объясняет это с помощью толкового словаря [2. с. 351]: «Виртуальный — существующий на практике, хотя не строго в данной форме или под данным именем» и «реальный — фактически существующий». Следовательно, реальность всегда была виртуальной, так как она переживалась через символы, которые всегда наделяют практику некоторым значением, отклоняющимся от их строгого семантического определения. Именно эта способность всех форм языка кодировать двусмысленность и приоткрывать разнообразие интерпретаций и отличает культурные выражения от формального рассуждения. Диапазон культурных вариаций смысла сообщений позволяет нам взаимодействовать друг с другом во множественности измерений [2. с. 365]. Все реальности передаются через символы, поэтому в интерактивной коммуникации независимо от средств все символы несколько смещены относительно назначенного им символического значения. В некотором смысле вся реальность воспринимается виртуально. Коммуникационная система реальной виртуальности — «система, в которой сама реальность (т. е. материальное/символическое существование людей) полностью схвачена, полностью погружена в виртуальные образы, в выдуманный мир, мир, в котором внешние отображения находятся не просто на экране, через который передается опыт, но сами становятся опытом» [3, с. 61]. Все сообщения всех видов заключены в средстве, ибо средство стало настолько всеобъемлющим, настолько разнообразным, настолько послушным, что абсорбирует в одном и том же мультимедиатексте целостность человеческого опыта. Включение большинства культурных выражений в интегрированную коммуникационную систему, коренящуюся в цифровом электронном производстве, распределении и обмене сигналов, имеет важные последствия для социальных форм и процессов. Новая коммуникационная система, как отмечает Кастельс, значительно ослабляют символическую власть традиционных отправителей сообщений, внешних по отношению к системе, передаваемую через исторически закодированные социальные привычки. «Они не то чтобы исчезают, но слабеют, если не кодируют себя вновь в новой системе, где их власть умножается электронной материализацией духовно передаваемых привычек: электронные проповеди и интерактивные фундаменталистские сети. Сетевая коммуникация есть более эффективная, чем воздействие отдаленного харизматического авторитета при личных контактах». [4. с. 145]. По мнению многих авторов логика сетевых коммуникаций стала доминировать, разрушать коммуникационные модели не соответствующие ей. Роль традиционных социальных сообществ в массовых коммуникациях стала снижаться, сохранили свое влияние только те из них кто принял логику Сети. [6. c. 505] По мнению М. Кастельса с точки зрения современного общества электронные коммуникации и есть собственно коммуникации. Благодаря «цифровой, сетевой коммуникации все виды сообщений в обществе нового типа работают в бинарном режиме: присутствие или отсутствие в коммуникационной мультимедиасистеме. Все прочие сообщения сведены к индивидуальному воображению или ко все более маргинализующимся субкультурам, где господствуют личные контакты. Однако из этого не следует, что идет процесс гомогенезации проявлений культуры и полное господство над кодами со стороны нескольких отправителей, занимающих центральное положение. Вот почему для различных видов социальных эффектов критически важно, чтобы развивалась много узловая, горизонтальная сеть коммуникаций типа Интернета вместо мультимедиасистемы с центральной диспетчерской. Возведение барьеров на пути входа в эту коммуникационную систему и создание паролей для циркуляции и распространения сообщений через систему есть решающие события культурной борьбы за новое общество, результаты которой предопределяет судьбу символически опосредованных конфликтов, которые разразятся в новой исторической среде. Кто взаимодействует и кто включен во взаимодействие в новой системе, используя терминологию, о значении которой говорил Кастельс, и определит в основном систему господства и процессы освобождения в информациональном обществе. [2] В литературе все чаще звучит мысль о том, что человечество вступает в эпоху, когда виртуальная реальность, то есть образ окружающего мира, создаваемый СМК и прежде всего телевидением, а в последние годы и не без помощи Интернет, во многом не совпадает с действительностью, когда новейшие коммуникационные технологии создают принципиально иное, неведомое ранее “глобальное пространство — время”: локальное, ограниченное пространство буквально становится мировым, а конкретное время приобретает весьма относительный характер, ибо не столько важно то, когда и как именно произошло то или иное событие, сколько то, когда и как оно было представлено и воспринято. Учитывая возрастающую роль средств коммуникации в современном мире, многие из ключевых вопросов социологического анализа сегодня могут быть определены в терминах коммуникации, точнее — воздействия информационного и символьного содержания, произведенного и переданного индустрией СМИ, на типичные условия повседневной жизни, в которых информационная продукция воспринимается ее получателями. В обществе, где в деятельности людей, в их отношениях друг с другом образы важнее реальных поступков и вещей, развитие так называемых информационных технологий не могло пойти иначе, кроме как в направлении создания систем централизованного управления и программирования социальных процессов, в направлении накопления и обработки данных с целью исчерпывающего знания характеристик и будущего поведения объекта. В становящемся информационном обществе весьма значительную, если не ключевую роль начинают играть коммуникационные возможности. Соответственно, использование СМК и контроль над содержанием передаваемых ими сообщений становится в информационном обществе одним из обязательных условий для осуществления, удержания, а в необходимых случаях и завоевания власти. Тот факт, что коммуникация как создание образов играет в современном обществе решающую роль, подтверждают теории Г. М. Маклюэна, Р. Барта и Ж. Бодрийяра, Н. Лумана, а также М. Кастельса. Обобщая все написанное данными социологами, можно констатировать, что логика сетевых коммуникаций начинает формировать характер всех коммуникационных процессов, в том числе и массовых коммуникаций несмотря на то, что непосредственно в сетевые коммуникации включено не более одной десятой населения. В первую очередь это определяется тем, что лидеры мнений в подавляющем своем большинстве, уже принадлежат к сообществам представленным в Сети. Но самое главное, даже не формальная принадлежность к сетевым сообществам, а функциональная зависимость от их языка, кодов, организации коммуникаций. Важно подчеркнуть влияние нарастающих скорости сетевых коммуникаций и избыточности информационных массивов. В эпоху информационного взрыва второй половины XX века, возросшие скорость и объем информационных процессов привели к формированию мозаичной культуры, постмодернистской эстетики, постнеклассической научной парадигмы. Сейчас ученые пытаются осмыслить ситуацию, когда сетевые информационные потоки буквально на наших глазах, ускоряются и возрастают многократно. Они также прогнозируют качественный сдвиг во всех социальных практиках уже в ближайшее время [5, с. 515]. В сфере формирования идеологий коммуникационных сообществ наблюдается ситуация, когда идеологические трансформации происходят многократно, в короткие промежутки времени, изменяя не только ментальные конфигурации, но структуру прошлого опыта. Коммуникационная сфера приобретает в жизни общества все более автономный характер. Можно говорить о том, что характер коммуникаций не меньше чем экономические и политические факторы, определяет современные социальные структуру и динамику. ТВ и компьютер, оснащенный различными приставками, выступают новыми символами современности. С одной стороны, человек может сидеть перед экраном компьютера и получать информацию практически по любому вопросу из любого источника по всему миру. Он может загружать в память компьютера картины, звукозаписи, посылать электронную почту и связываться с любым числом пользователей для обмена информацией. С другой стороны, эти медиа открывают невиданные возможности, соединяют вместе музыку, живопись, литературу, науку, философию, политику. То, что было прежде разорвано по различным направлениям и различалось как по форме, так и по содержанию, теперь стало одним целым. То, что требовало раньше соответствующего образования, социального статуса, свободного времени и материальных средств, теперь стало общедоступным. Шедевры музыки и живописи доступны благодаря Интернет, кроме того, они входят в качестве составных элементов в видеоклипы и различные развлекательные программы. Сложные произведения искусства, научные теории, политические идеологии — словом, все, что требовало от реципиента высокого культурного уровня, теперь дается массмедиа в упрощенном и доступном виде.
Литература:
1. Иванов Д. В. Феномен компьютеризации как социологическая проблема // Проблемы теоретической социологии. Вып. 3. СПб. Издательство Санкт-Петербургского университета, 2000.
2. Кастельс М. Информационная эпоха: экономика, общество и культура: Пер. с англ. под науч. ред. О. И. Шкаратана. — М.: ГУ ВШЭ, 2000. — с. 608
3. Землянова Л. М. Сетевое общество, информационализм и виртуальная культура // Вестник Московского университета, Серия 10, «Журналистика» — N 2, 1999, с. 58–69.
4. Кастельс М. Становление общества сетевых структур // Новая постиндустриальная волна на Западе: Антология. — М.: Academia, 1999. — с. 494.
5. Алексухин С. И. Формирование новых коммуникативных сообществ // Электронный журнал «ИССЛЕДОВАНО В РОССИИ», 2003. — с. 503–516
