В международном масштабе 1990-е годы отмечены не только качественным переходом от «традиционного» к «расширенному» миротворчеству [1], но и рядом возникших в этой сфере проблем, которые на практике вылились в не совсем удачные и явно провальные операции.
Принято считать, что Контрольная миссия ООН в Анголе II (КМООНА II / UNAVEM II, 1991–1995) была неуспешной во многом потому, что данная миротворческая операция не сумела обеспечить процесс разоружения сторон, в частности Национального союза за полную независимость Анголы (UniãoNacionalparaa IndependênciaTotaldeAngola, УНИТА / UNITA), до момента проведения выборов. Генеральный секретарь ООН посетовал, что стороны отвели КМООНА II довольно ограниченную роль по Бисесским соглашениям, подписанным в мае 1991 г. в Бисессе (Португалия). По его, слабый мандат затруднял возможность КМООНА II «по преодолению дрейфа в направлении несоответствия» (S/25140, 21 January 1993, para 33).
Обеспокоенность международного сообщества вызвали слабые стороны гражданского компонента КМООНА II, в том числе недостаток внимания к правам человека, а также несовершенные механизмы мониторинга, установленные для расследования предполагаемых нарушений мирных соглашений. Бисесские соглашения содержат положения, требующие уважения прав человека, включая свободу мнений, собраний, передвижения и запрет на акты насилия в отношении гражданского населения. Такие нормы находятся в разных частях соглашений, а специальная глава, посвященная конкретно гарантиям прав человека и устанавливающая процедуры расследования и исправления их нарушений, отсутствует. Также, несмотря на требование Бисесских соглашений об освобождении всех заключенных, задержанных в связи с конфликтом, к моменту проведения выборов в сентябре 1992 г., УНИТА данное обязательство проигнорировал.
Надзорные и контрольные механизмы, предусмотренные Бисесскими соглашениями, были представлены членами правительства и УНИТА, но при этом в них отсутствовали представители КМООНА II и других беспристрастных участников. Данные механизмы были основаны на принципе консенсуса сторон, что привело к появлению права вето на любые действия по жалобам, инициируемым одной из них. Очевидно, включение в мирные соглашения принципа консенсуса и стало главной причиной неспособности расследовать и устранять их нарушения, имевшие место в предвыборный период, включая политические убийства и другие серьезные нарушения прав человека. По мнению Международной амнистии, именно неспособность ООН адекватно и эффективно реагировать на такие нарушения привела к скептическому отношению и практически полному коллапсу всего мирного процесса. В результате, ситуация в Анголе стала критической. Начиная с ноября 1992 г., Международная амнистия получила информацию о сотнях внесудебных и самовольных убийств, совершенных как правительственными войсками, так и силами УНИТА. С возобновлением военных действий после выборов продолжилась практика незаконных задержаний, похищений и внесудебных расправ [2].
Недостатки мандата КМООНА II некоторым образом отразились на операции ООН в Мозамбике (ЮНОМОЗ / UNOMOZ, 1992–1994). Главный надзорный механизм, установленный мирным соглашением для Мозамбика 1992 г., Надзорная и наблюдательная комиссия (ННК / CSC), возглавлялась представителем ООН. Однако роль Организации в деле преодоления противодействия в самой комиссии была довольно ограниченной, поскольку все еще применялась система консенсуса. На практике в Мозамбике сложилась ситуация, схожая с тем, что ранее происходило в Анголе, когда расследование нарушений прав человека могло быть блокировано решением какой-либо из сторон. Общее мирное соглашение для Мозамбика, заключенное в Риме в октябре 1992 г., обязало стороны уважать гражданские и политические права человека. Но оно не смогло обеспечить специальный механизм мониторинга отчетов о нарушениях прав человека и гарантировать надлежащее их надлежащее расследование и устранение.
Согласно Римскому соглашению, национальная полиция должна была продолжить выполнять свои функции под надзором правительства, при этом как полиция, так и агентство государственной безопасности были обязаны действовать беспристрастно, неукоснительно соблюдая права человека и основные свободы. Деятельность этих двух правительственных органов безопасности контролировалась двумя отдельными комиссиями по проверке, созданными в рамках соглашения и подотчетными напрямую ННК. Два вспомогательных органа ННК, Национальная информационная комиссия и Национальная комиссия по полицейским делам, были уполномочены расследовать нарушения и информировать компетентные государственные органы с тем, чтобы могли быть приняты соответствующие судебные или дисциплинарные меры воздействия. Однако, поскольку оба этих органа были обязаны рапортовать о своей деятельности через ННК, расследование нарушений Римского соглашения, в том числе норм о правах человека, могло быть фактически заблокировано одной из сторон. Следует также отметить, что споры относительно состава комиссий служили причиной задержки их формирования вплоть до декабря 1993 г.
Несмотря на то, что мирным соглашением было предусмотрено предоставление статуса полиции «телохранителям» от оппозиционной партии Мозамбикское национальное сопротивление (ResistênciaNacionalMoçambicana, РЕНАМО / RENAMO), деятельность таковых не подлежала мониторингу ни в какой форме. Практика показала, что силы РЕНАМО были фактически освобождены от надзора всех структур, при этом оставалось неясным, имели ли государственные силовые структуры доступ на занимаемую РЕНАМО территорию.
Наконец, по Римскому соглашению создавалась армия, состоявшая из солдат правительственных войск и РЕНАМО; при этом соглашение устанавливало механизм проверки для мониторинга формирования новой армии. Впрочем, довольно скоро стало ясно, что отсутствуют нормы для мониторинга деятельности вновь созданной армии, несмотря на информацию о серьезных нарушениях прав человека, совершенных силами регулярной армии и РЕНАМО, а также несмотря на тот факт, что новая армия была обязана сотрудничать с полицией «для защиты мирных жителей от преступности и всех видов насилия». Все эти вопросы были доведены до сведения ООН Международной амнистией, которая рекомендовала включить в ЮНОМОЗ контингент гражданской полиции для мониторинга проведения полицейских расследований нарушенных прав человека и обеспечения доступа полиции на территории, контролируемые РЕНАМО. Также Международная амнистия призвала полицейских наблюдателей ООН как можно чаще и на регулярной основе сообщать о деятельности государственных сил безопасности, «телохранителей» РЕНАМО и соответствующих комиссий по проверке, учрежденных на основе мирного соглашения. В принятом в декабре 1992 г. плане реализации для ЮНОМОЗ ООН рекомендовала включить в Миссию компонент гражданской полиции для наблюдения за «нейтралитетом мозамбикской полиции» при условии выполнения сторонами мирного соглашения. И хотя согласие обеих сторон, в конце концов, было получено, Генеральный секретарь ООН объявил в октябре 1993 г. о том, что оперативно предоставить ЮНОМОЗ такой полицейских контингент не получится, ввиду отсутствия обученного персонала (UN documents S/24892, 3 December 1992, S/26666, 1 November 1993). В документе ООН, опубликованном в июле 1993 г., касающемся финансирования ЮНОМОЗ, излагалось намерение о назначении советника по правам человека для работы в офисе главы Миссии, Специального представителя Генерального секретаря ООН (UN document A/47/969/Corr.1, 27 July 1993, Annex VIII.B). Согласно этому документу, на советника по правам человека возлагалась ответственность за «общий мониторинг ситуации с правами человека во всей миссии, уведомление Специального представителя о текущих событиях и, в сотрудничестве с Департаментом по гуманитарным вопросам и соответствующими органами, рекомендации о дальнейших действиях для решения выявленных проблем». Впрочем, до конца 1993 г. практических мер в данном направлении так и не было принято.
Соглашение Котону для Либерии 1993 г. предусмотрело, среди прочего, освобождение заключенных, возвращение беженцев и провозглашение амнистии за действия, совершенные во время военных столкновений. В то же время данное соглашение не содержало никаких явных гарантий прав человека. По нему учреждалось временное переходное правительство, которое должно было «функционировать, насколько это возможно, в рамках Конституции и законов Либерии». Сомнение вызывает выражение «насколько это возможно», являющее собой довольно туманную формулировку, не говоря уже о том, что сама либерийская конституция 1985 г., принятая во время президентства С. Доу, была глубоко порочным документом, допускавшим широкие отступления от соблюдения основных прав человека. Она содержала обширный перечень гарантий прав человека, однако большинство из них могли в любое время стать предметом ограничений, а в чрезвычайных обстоятельствах действие всех их, в том числе неотъемлемых прав, признаваемых международным правом прав человека, могло быть полностью остановлено. Кроме того, нормы соглашения Котону не применялись напрямую к сторонам конфликта, будучи нацеленными на временное правительство, которое было сформировано далеко не сразу.
В соглашении отсутствуют какие-либо положения о реконструкции важнейших институтов гражданского общества, которые могли бы обеспечить верховенство закона и уважение прав человека. Нет положений о такой перестройке судебной системы, которая бы гарантировала компетентность, независимость и беспристрастность судов, предоставляла бы все необходимые гарантии справедливого судебного разбирательства, о создании независимой прокуратуры и адвокатуры. Кроме положения о продолжении работы действующего Верховного суда, соглашение не предусматривает для переходной фазы каких-либо других учреждений судебной системы. Положение соглашения об освобождении политических заключенных не требует от сторон определения имен и статуса каждого заключенного, равным образом не определена система независимого надзора за условиями содержания под стражей и не обозначена разница между политическими заключенными и общеуголовными преступниками.
Литература:
1. Зверев П. Г. «Традиционное» и «расширенное» миротворчество и принуждение к миру // Молодой ученый. — 2014. — № 15 (74). — С. 319–321.
2. Amnesty International. Angola: Assault on the right to life, AI Index AFR 12/04/93, August 1993.
