В современной научной и религиозной литературе отношения между религией и наукой рассматриваются в модальностях, лежащих от объявления религии высшей наукой до оценки его как опасной формы мракобесия. Думается, обе эти крайности не соответствуют действительности. Эту проблему, скорее всего, нужно решать в контексте более широкой проблемы: почему одни люди ищут ответы на мировоззренческие вопросы в религии, другие — в науке? Социологические исследования показывают, что не менее половины населения России верят в Бога, а примерно 30–40 % — не верят, остальные сомневаются. Причем среди верующих есть и немало ученых.
Для того, чтобы во что-то поверить, человеку нужны доказательства. К примеру, если нам кто-то скажет, что Россия в 2025 году станет исламским государством, мы потребуем обосновать этот тезис. Точно так же человек не может принять без обоснования тезис «Бог существует» или «Бога нет». И. Кант, известный своей строгостью и пунктуальностью в решении научных и философских вопросов, пытался сначала доказать, что Бог есть, затем опровергнуть этот тезис. У него получилось, что и первое и второе высказывания имеют примерно одинаковое количество доводов, следовательно, они оба имеют право на существование. Не сумев объяснить причину существования априорных схем разума и рассудка, основы нравственности, он допускал существование Бога, но не смог это в полной мере обосновать. Если бы существовали необходимые и достаточные основания для доказательства существования Бога, то, видимо, все люди были бы верующими. И если бы существовали необходимые и достаточные основания для доказательства отсутствия Бога, то на Земле вряд ли кто-то верил в него.
Главным препятствием на пути воцарения на планете научного мировоззрения является неспособность науки объяснить проблему творения. Почему элементарные частицы соединились в атомы, атомы — в молекулы, молекулы — в аминокислоты, аминокислоты — в клетки, клетки — в органы, органы — в организмы? Обычный ответ неверующего ученого на этот вопрос — «случайно». Но может ли случайно, без вмешательства человека, образоваться мобильный телефон из его частей? Сколько нужно ждать, чтобы купленный в разобранном виде в магазине «ИКЕА» стол сам по себе собрался? А ведь и телефон, и стол являются простейшими конструкциями, если сравнить их с атомом, клеткой или мозгом! В истории ислама известен диспут между молодым Абу Ханифом, ставшим потом известным богословом, и ученым-материалистом. Последний, прибыв в г. Куфа, объявил, что готов поспорить с любым богословом и доказать, что Бога нет. Оппонентом ему был выбран Абу Ханифа, а диспут был назначен на следующее утро во дворце правителя города. В назначенное время во дворце собралась властвующая элита города, богословы, ученые, прибыл и неверующий ученый. Но Абу Ханифы не было. Все были разочарованы и хотели уже расходиться, как открылась дверь и появился запыхавшийся оппонент. Он извинился, и сказал, что с ним приключилось следующее. Ночью шел сильный дождь, который смыл мостик, соединявший два берега небольшой реки. И он сидел на том берегу и ждал, пока деревья не свалятся, очистятся от веток и свяжутся в плот, на котором он смог бы переправиться и явиться во дворец. Все были в недоумении от такого объяснения причины опоздания, а атеист стал хохотать и объявил Абу Ханифа сумасшедшим. В ответ Абу Ханифа спросил: «Вы считаете такое невозможным?». Тот ответил: «Конечно, это в принципе невозможно!». Тогда Абу Ханифа спросил: «Если даже такая простая конструкция, как плот из 3–4 деревьев не может сам образоваться, то как сама по себе образовалась Солнечная система, человек, дерево?». И тут атеист понял, что проиграл спор.
Автор множества книг на тему взаимоотношения религии и науки Харун Яхья в работе «Крах теории эволюции» (М., 2002) приводит результаты математических расчетов, согласно которым для случайного соединения 270 основных аминокислот в одну живую клетку понадобилось бы время, большее возрасту Земли. И это время для случайного возникновения только одной клетки! Современная наука с ее мощнейшим техническим оснащением не может собрать даже атом из имеющихся элементарных частиц. По этой причине, на наш взгляд, холистическая парадигма остается весьма актуальной, и она, с её тезисом существования целого до частей, работает в пользу религии.
Получается, что Божественный умысел, называемый учеными и философами порождающей структурой, коллективным бессознательным, архетипом, формой, Дао, идеей или эйдосом, первичен по отношению к профанному миру. Приведенные аргументы наводят на мысль, что в строгой дизъюнкции «религия или наука», предпочтение нужно отдавать первому дизъюнкту. Но почему тогда так много атеистов или сомневающихся?
Думается, ответ на этот вопрос следует искать в одной из центральных для любой монотеистической религии проблеме — теодицеи и связанной с ней проблеме предопределения. Начну с примера. С моей мамой работала медсестра: не очень красивая, в возрасте, в сложных отношениях со своей матерью и братом. Видимо, потеряв надежду выйти замуж, она родила от кого-то сына и в её жизни появился единственный на Земле самый близкий ей человек. Но едва ребенку исполнился год, его не стало: причиной смерти стала дифтерия, которую мама ошибочно приняла за ангину. Мальчик умер в течение ночи от удушья в страшных муках. Через неделю женщина сошла с ума. Она ходила по улицам с завернутым в детское одеяло поленом, останавливаясь, приоткрывала одеяло и шептала какие-то нежные материнские слова воображаемому сыну.
С точки зрения ислама, можно объяснить то, что случилось с этой женщиной: Бог наказал ее за прелюбодеяние. Но за какие грехи Бог наказал годовалого безгрешного ребенка, ведь в отличие от христианства, ислам не признает первородный грех, все люди, согласно этой религии, рождаются мусульманами и только родители и среда делают их иными. Зачем Богу нужна была эта мучительная смерть ребенка? И почему Бог, если он всесильный, не останавливает бомбежки мирных жителей, смерть безвинных людей в террористических актах, обман и зло? Богословы, как правило, на эти неудобные вопросы дают два ответа: 1) зло творит Сатана; 2) Бог испытывает нас лишениями и несчастьями.
Но оба этих ответа порождают другие вопросы. Кто сотворил Сатану, и кто дает ему добро на его злодеяния? Разве, не Бог? Разве он не всесилен, и не может убрать Сатану? Согласно Корану без ведома Бога ничего не происходит: «У Него ключи к сокровенному, и знает о них только Он. Ему известно то, что на суше и в море. Даже лист падает только с Его ведома. Нет ни зернышка во мраках земли, ни чего либо свежего или сухого, чего бы не было в ясном Писании» [1]. Но если Богу заранее все известно, то зачем тогда испытывать людей? Если он знает даже то, что в душах наших, знает, что мы будем делать через час, год, когда и при каких обстоятельствах умрем, то зачем ему искать заранее известные ответы? Абсурдно ставить эксперимент, если его результат известен заранее. В Коране вера в предопределении рассматривается как средство выработки спокойствия и умиротворения, когда человек принимает как должное то, что с ним происходит: «Любое несчастье, которое происходит на Земле и с вами самими, записано в Писании ещё до того, как Мы сотворили его (несчастье — Р.Р.)… Мы поведали об этом для того, чтобы вы не печалились о том, что упустили, и не радовались тому, что Он вам даровал» [2]. Но если Бог есть Царь (Аль-Малик), Всемогущий (Аль-Азиз), то он мог бы убрать эти несчастья в самом зародыше, сделать Землю раем для людей, а не адом, в котором находятся даже многие мусульмане. Думается, что именно неспособность религии решить проблему теодицеи и предопределения является основной причиной неверия и даже ухода некоторых верующих из религии.
Опыт одновременного пребывания и в науке, и в религии, размышлений на эту тему, выработал у меня собственную оценку этих двух феноменов культуры, созвучную точке зрения аверроистов и томистов. Полагаю, что если Бог является создателем (Аль-Бари), формирующим реальность (Аль-Мусаввир), то он создал и человеческий разум, логику. Но может ли тварное полноценно объяснить творца? Может ли разум менее высокого (n) порядка адекватно понимать разум творца, разум более высокого (n+1) порядка? Разве может даже самая умная собака понять значимость поста или молитвы, которую совершает её хозяин? Мы, люди, с нашим человеческим интеллектом также не способны полноценно понимать деяния Бога, который обладает интеллектом, превышающим наш в миллионы раз, и может быть, работающий вообще на других, внелогических алгоритмах.
Саму науку, видимо, следует рассматривать в духе прагматизма как хороший инструмент для решения человеческих проблем. И не более. Мне импонирует точка зрения позднего представителя прагматизма, отца инструментализма Дж. Дьюи, который говорил, что научные теории следует оценивать не с точки зрения их истинности, а с позиции их эффективности.
Что касается дизъюнкции «религия или наука», то её, думается, нужно рассматривать как нестрогую, т. е. как «религия или/и наука», или же даже как конъюнкцию «религия и наука». Эти два феномена не являются альтернативами, а должны рассматриваться с точки зрения принципа дополнительности. Правда, это не означает, что они равноценны. Думается, прав русский религиозный философ Вл. Соловьев, который писал: «Вера и разум, хотя и находятся в постоянном и неизбежном взаимоотношении, представляется, … говоря математическим языком, величинами несоизмеримыми и поэтому не могущими заменить друг друга, стать одно на место другого» [5, c. 113]. Он считал делом науки нахождение и объяснение фактов, а делом религии — изучение начал. Для ислама характерна примерно такая же трактовка взаимоотношения между религией и наукой: религия основывается на знаниях о самом главном, наука же учит человека понимать Бога, мир и человека и правильно действовать в этом мире. Главные знания изложены в Коране, автором которого является Высший разум — Бог, остальные знания, включая и продуцируемые религиозными науками (Улум-и Наклийа) являются плодом человеческого разума и должны быть истолкованы в контексте коранических знаний [4].
И еще одно важное для понимания сути коранического знания, его отличия от научного, дополнение. Ислам — это религия откровения. Все 114 сур Корана были получены Мухаммадом в состоянии транса, т. е. внелогическим путем. Он сам много раз говорил, что не смог бы сочинить такое совершенное произведение, как Коран, поэтому существование этой книги является самым главным доказательством существования Бога. Любая же наука, включая и «исламские науки», построена на логических алгоритмах и принципе детерминизма. Даже если Бог творит по логическим алгоритмам в духе гегелевского панлогизма (что весьма сомнительно), то и в этом случае отношение между религией и наукой должно рассматриваться как отношение между более развитой и менее развитой логическими системами (как, например, между диалектической и формальной логикой). Но, думается, для ислама все-таки более характерна апофатическая теология, и приписывание Богу антропологических характеристик, включая и логику, является ошибкой. Это вытекает из 112-й суры Корана, запрещающей сравнивать Бога с чем-то или с кем-то.
Вышеизложенные идеи созвучны философии неотомизма, которая представляет собой христианскую попытку снятия противоречия между сакральным и профанным, где научные знания рассматриваются как меньшие (ибо их автором является человек), а евангелические — как бóльшие (ибо их автором является более совершенное существо — Бог). При этом человек, углубляющий свои знания, постепенно приближается к знаниям более высокого — божественного — уровня [3, c. 68–71].
Литература:
1. Коран. 6:59.
2. Коран. 57: 22–23.
3. Рахматуллин Р. Ю. Философия: Курс лекций. Уфа: Уфимский юридический институт, 1998. 310 с.
4. Рахматуллин Р. Ю. Генетические источники мусульманского права // Научный вестник Омской академии МВД России. 2011. С. 43–47.
5. Соловьев Вл. Вера, разум, опыт // Вопросы философии. 1994. № 1. С. 111–128.
