В настоящей статье рассматриваются проблемы, имеющие практическую значимость, при рассмотрении гражданских дел о возмещении вреда здоровью. При сложившейся судебной практике, прошедшую длительную апробацию, остаются вопросы, требующие своего разрешения и вызывающие сложности в правоприменении. При отправлении правосудия по данной категории дел судья сталкивается с рассмотрением вопросов, которые продиктованы особенностями ситуации. При профессионализме судейского корпуса возникают сложности при определении пределов презумпции, круга лиц, подлежащих участию в деле, юридически значимых обстоятельств, при собирании доказательств и формировании вопросов при назначении экспертизы. Дефекты проведённого предварительного расследования восполняются при рассмотрении гражданского дела по прошествии времени, что сопутствует утрате доказательственной базы в вопросе о возмещении вреда. Наряду с практически значимыми вопросами возникают и проблемы теоретического плана, сводящиеся к нахождению баланса между защитой прав пострадавшей стороны, установлением истины по делу и реализацией принципа состязательности, пределами судейской дискреции, воплощением идеи справедливого суда.
Ключевые слова : гражданское судопроизводство, гражданские дела о возмещении вреда, судейское усмотрение, презумпция, круг, лиц, участвующих в деле, относимые и допустимые доказательства.
Основой рассмотрения особенностей разрешения дел, возникающих из деликтных обязательств в суде, выступает комплексный подход, основанный на взаимосвязи процессуального права с материальным.
Обращаясь в суд, гражданин избирает в рамках собственного усмотрения способ судебной защиты, определяет предмет и основания судебной защиты, ответчика, действуя исходя из материально-правового поля и конкретной жизненной ситуации. Однако право, к примеру, на предъявление иска, установление правильности вида судопроизводства, определение надлежащего ответчика и т. д. подчиняется императивным требованиям процессуального законодательства, исключая дискрецию при обращении и рассмотрении гражданского дела.
Так, восстановление нарушенных прав гражданина, пострадавшего от радиационного воздействия на Семипалатинском полигоне, может быть восстановлено в порядке гражданского или административного производства. Альтернативность выбора зависит от фактических обстоятельств во взаимосвязи с правовыми основаниями, установленными законодателем в ФЗ Федеральный закон № 2-ФЗ от 10.01.2002 г. (ред. от 24.04.2020 г.) «О социальных гарантиях гражданам, подвергшимся радиационному воздействию вследствие ядерных испытаний на Семипалатинском полигоне» [2], в Постановлении Правительства РФ № 634 от 15.11.2004 г. (ред. от 06.07.2012 г.) «О Правилах отнесения граждан к категории лиц, подвергшихся радиационному воздействию вследствие ядерных испытаний на Семипалатинском полигоне» [3]. При этом получение суммарной дозы облучения не является достаточным поводом для выдачи удостоверения и назначении льгот в административном порядке. Защите нарушенного права корреспондируют два условия: во-первых, время проживания на полигоне (1949–1963 гг.), во-вторых, проживание в населённых пунктах согласно перечню, установленному Правительством Российской Федерации. Оспаривание отказа исполнительного органа власти в субъекте Российской Федерации в выдаче удостоверения по предоставлению мер социальной поддержки при соблюдении двух системно действующих критериев подлежит рассмотрению в порядке административного производства. Право гражданина на возмещение вреда при иных обстоятельствах рассматривается в порядке гражданского судопроизводства в тесной взаимосвязи с главой 59 Гражданского кодекса Российской Федерации. На практике со стороны суда не учитывались данные особенности, влияющие на определение вида судопроизводства, что приводило к подмене со стороны судебной власти дискреции законодателя, сопутствовало произвольному определению порядка рассмотрения дела, нарушало принцип равенства и справедливости [11].
Кроме того, автономность воли гражданина на возмещение вреда здоровью при обращении в суд реализуется и в предъявлении иска к ответчику. Однако установление надлежащего ответчика, применение по инициативе суда части 3 статьи 40 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основываются на императивных предписаниях процессуального законодательства и лежат в плоскости правомочий и долженствования суда.
Практический интерес применительно к данному положению вызывает ситуация, рассмотренная Ленинским районным судом г. Воронежа и сводящаяся к предъявлению иска о возмещении вреда к банку, расположенному на первом этаже многоквартирного дома при сходе снега с крыши дома, в результате чего прохожий получил травму. При рассмотрении дела судом было установлено, что ответчик является арендатором, общим собранием собственников дома не был выбран способ правления вопреки статье 44 Жилищного кодекса Российской Федерации, что сопутствовало разъяснению истцу права на замену ненадлежащего ответчика и привлечению с согласия истца в порядке статьи 41 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации собственников жилых и нежилых помещений со взысканием с последних денежной компенсации за причинённый вред здоровью [11].
Несмотря на то, что данная категория дел рассматривается в классической процессуальной форме, и правовой конфликт, возникший вследствие деликта, апробирован многолетней судебной практикой, в процессе рассмотрения и разрешения дел имеют место коллизии фактологического, правоприменительного характера, привнесенные в результате упрёчности, неопределённости, немотивированности процессуальных документов и т. д. Теоретико-практическую значимость при рассмотрении дел данной категории представляют презумпции и пределы применения последних. Деление презумпций на базовые, общие, основные, специальные, классификация фактических презумпций на оценочные и поисковые, на высоковероятные, средневероятные, маловероятные, на прямые и косвенные, процессуальные и материальные является недостаточной при раскрытии сущности презумпций, а тем более для выработки подходов при толковании статьи 61 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации [9, с. 35–36].
Отсутствие комплексных теоретических исследований на основе изучения и обобщения судебной практики не восполняется и последними работами [8], поскольку к фрагментарному анализу классических примеров из судебной практики утрачен практический интерес даже по причине внесения правовой определённости законодателем в положения части 4 статьи 61 настоящего Кодекса. Не восполняют пробелы в применении презумпций и разъяснения правоприменителя [4, 5].
Так, при рассмотрении гражданского дела о возмещении вреда сложности вызвало разрешение ходатайство ответчика о назначении посмертной комплексной экспертизы и привлечении к участию в деле в качестве соответчика водителя транспортного средства Форд-Фокус, участвовавшего в механизме столкновения транспортных средств с ВАЗ 21053 и КАМАЗ-55111А, но не проходившего по уголовному делу ни в качестве свидетеля, ни в ином качестве. Кроме того, в материалах уголовного дела, при предъявлении обвинения водителю КАМАЗ, при постановлении обвинительного приговора обстоятельства о взаимодействии трех транспортных средств не рассматривались, хотя объективно имели место. Удовлетворяя ходатайство ответчика в лице работодателя водителя КАМАЗ, суд исходил, что презумпция, основанная на приговоре Панинского районного суда Воронежской области, не исключает исследование вопросов, касающихся гражданско-правовых последствий, включая наличие или отсутствие оснований для привлечения к ответственности третьего участника дорожно-транспортного происшествия [12].
Кроме того, дефекты при составлении процессуальных документов на следствии и в суде в сравнении с трудностями при определении презумпции и ее пределов, порождают ошибки при рассмотрении гражданских дел. При этом проблема носит сквозной характер, включая и сегодняшние тенденции об отказе от мотивированности судебных актов или сводящиеся к крайне избыточной увлеченности по внедрению цифровизации в процессуальную деятельность.
В качестве примера может служить уголовное и гражданское дело, разрешённые Ленинским районным судом города Воронежа. На следствии вменялось совершение убийства на почве ссоры между братом и сестрой, которая скончалась от ножевого ранения. На стадии предварительного расследования потерпевшим был признан супруг убитой, заявивший гражданский иск к подсудимому. При удовлетворении иска потерпевшего последний, действуя в интересах несовершеннолетних детей, обратился с иском о компенсации морального вреда с осуждённого. Поскольку иск потерпевшего был удовлетворен, в том числе и по требованию о компенсации морального вреда, с учётом тяжести последствий и при инкриминировании совершения преступления с особой жестокостью (на глазах у несовершеннолетних детей), то перед судом, рассматривающим исковое заявление несовершеннолетних, встал вопрос о повторности обращения в суд. Однако в результате немотивированности процессуальных документов, приговора суда в части гражданского иска достичь ясности не представилось возможным. Несмотря на то, что суд при разрешении гражданского дела удовлетворил требования истцов, однако правосудность решения суда вызывает сомнения [11].
В завершении представляется возможным сделать следующие выводы. Во-первых, методологической основой познания особенностей рассмотрения и разрешения гражданских дел о возмещении вреда выступают: комплексный подход, основанный на взаимосвязи процессуального права с материальным.
Во-вторых, взаимосвязь рассматривается не с позиции поглощения процессуальных норм нормами материального права или наоборот, а с точки зрения взаимопроникновения последних применительно к рассматриваемому делу в суде.
В-третьих, при объяснении особенностей используются взаимосвязанные между собой категории, представляющие целостную систему.
В-четвёртых, уровень современного знания и потребности практики позволяют признать необходимым изучение особенностей на стыке теории и практики, уделяя внимание не только природе общих и специальных норм, дифференциации процессуальной формы, но и учету конкретной ситуации, причин и условий, предшествующим деликту, обстоятельствам, имеющим психологическую природу и т. д.
Литература:
- Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации: федеральный закон № 138-ФЗ от 14.11.2002 г. (ред. от 08.12.2021 г.) // Собрание законодательства РФ. — 2002. — № 46. — Ст. 4532.
- О социальных гарантиях гражданам, подвергшимся радиационному воздействию вследствие ядерных испытаний на Семипалатинском полигоне: федеральный закон № 2-ФЗ от 10.01.2002 г. (ред. от 24.04.2020 г.) // Собрание законодательства РФ. — 2002. — № 2. — Ст. 128.
- О Правилах отнесения граждан к категории лиц, подвергшихся радиационному воздействию вследствие ядерных испытаний на Семипалатинском полигоне: постановление Правительства РФ № 634 от 15.11.2004 г. (ред. от 06.07.2012 г.) // Собрание законодательства РФ. — 2004. — № 47. — Ст. 4655.
- О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с нарушением правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств, а также с их неправомерным завладением без цели хищения: постановление Пленума Верховного Суда РФ № 25 от 09.12.2008 г. (ред. от 24.05.2016 г.) // Бюллетень Верховного Суда РФ. — 2009. — № 2.
- О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина: постановление Пленума Верховного Суда РФ № 1 от 26.01.2010 г. // Бюллетень Верховного Суда РФ. — 2010. — № 3.
- Витрук Н. В. Конституционное правосудие. Судебно-конституционное право и процесс: учебное пособие. — М., 2005. — С. 305.
- Кудрявцев В. Н., Казимирчук В. П. Современная социология права. — М.: Юрист, 1995. — 303 с.
- Мацкевич П. Н. Преюдиция в гражданском и административном судопроизводстве. — М.: Статут, 2020. — 239 с.
- Никиташина Н. А. Классификация презумпций в семейном праве // LEX RUSSIСА. — 2018. — № 3(136). — С. 34–49.
- Райкова Н. С. Сущность конституционного судопроизводства // Журнал Конституционного правосудия. — 2008. — № 5.
- Архив Ленинского районного суда города Воронежа за 2012–2014 гг.
- Гражданское дело № 2–485/14 — архив Ленинского районного суда города Воронежа.
