Тенденции коррупционной преступности и пути противодействия

Проблема противодействия коррупции — наиболее актуальная и в то же время спорная проблема настоящего времени. Тенденции правоприменительной практики свидетельствуют о том, что коррупция проникла во все сферы общественной жизни и дают веские основания полагать об увеличении степени латентности. Тревогу вызывают те обстоятельства, что более 60 % от предварительно расследованных уголовных дел о коррупционных преступлениях не передаются в судебные инстанции, а также стабильное участие женщин в коррупционных преступлениях. Все изложенное предопределило анализ актуальных тенденций коррупционной преступности и поиск новых путей решения борьбы с данным феноменом.

Ключевые слова: противодействие коррупции, коррупционная преступность, женская преступность, взяточничество, коммерческий подкуп.

The problem of combating corruption is the most urgent and at the same time controversial problem of the present time. Trends in law enforcement practice indicate that corruption has penetrated into all spheres of public life and give strong reasons to believe that the degree of latency has increased. It is alarming that more than 60 % of previously investigated criminal cases of corruption crimes are not referred to the courts, as well as the stable participation of women in corruption crimes. All of the above predetermined the analysis of current trends in corruption crime and the search for new ways to solve the fight against this phenomenon.

Keywords: anti-corruption, corruption crime, female criminals, bribery, commercial bribery.

Анализ данных статистической отчетности МВД России показал, что по сравнению с 2016 г. количество зарегистрированных правоохранительными органами преступлений коррупционной направленности снизился на 10 % в 2017 г. и на 6,5 % в 2020 г. (см. таблица 1). Наблюдается стабильный рост зарегистрированных преступлений в сфере взяточничества (стст. 290–291.2 УК РФ) и коммерческого подкупа (ст. 204 УК РФ) (см. рисунок 1, рисунок 2).

Таблица 1

Сравнительная таблица динамики преступлений коррупционной направленности

Рис. 1. динамика зарегистрированных преступлений в сфере взяточничества по данным МВД России

Рис. 2. Динамика зарегистрированных преступлений по ст. 204 УК РФ по данным МВД России

На фоне растущих показателей зарегистрированных преступлений в сфере взяточничества и коммерческого подкупа последние пять лет наблюдается снижение показателей судимости по данным составам (см. рисунки 3–6): в 2020 г. показатель судимости за получение коммерческого подкупа по сравнению с 2015 г. снизился на 67,6 %, а за дачу коммерческого подкупа — на 61,2 %; количественный показатель судимости по ст. 290 УК РФ снизился на 42,3 %, а по ст. 291 УК РФ — на 73 %.

Рис. 3. Динамика судимости за получение коммерческого подкупа по ст. 204 УК РФ за 2015–2020 гг.

Рис. 4. Динамика судимости за дачу коммерческого подкупа по ст. 204 УК РФ за 2015–2020 гг.

Рис. 5. Динамика судимости по ст. 290 УК РФ за 2015–2020 гг.

Рис. 6. Динамика судимости по ст. 291 УК РФ за 2015–2020 гг.

При этом, не более чем 40 % расследованных органами предварительного следствия дел по ст. 204, 290 и 291 УК РФ доходят до стадии вынесения приговора в суде первой инстанции (см. таблица 2).

Таблица 2

Соотношение показателей зарегистрированных и раскрытых органами предварительного расследования коррупционных преступлений и судебных решений по данным МВД России и Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации за 2020 г.

У коррупционных преступлений достаточно высокий уровень раскрываемости по сравнению с иными общеуголовными преступлениями. Тем не менее, то обстоятельство, что производство по уголовному делу завершается после того, как преступление было раскрыто, но не передано в судебную инстанцию, может являться косвенным показателем высокого уровня развития коррупционных связей и организованной преступности в правоохранительных органах, а также и в развитии данных связей на межведомственном уровне.

В частности, общепризнана повышенная степень опасности коррупции в сфере закупок для государственных и муниципальных нужд. Продолжительное время специальные составы правонарушений в данной сфере регламентировались административным законодательством, и только в 2018 гг. в УК РФ были введены ст.ст. 200.4, 200.5 и 200.6 УК РФ. Тем не менее, коррупционная преступность в сфере закупок по-прежнему является высоко латентной, а выявленным признакам составов коррупционных преступлений правоприменители «по старинке» применяют общие составы — например, то же мошенничество, ввиду чего практически невозможно объективно оценить ситуацию с предупреждением коррупционной преступности в сфере закупок. За 2019 г. и за первое полугодие 2020 г. не было вынесено ни одного обвинительного приговора по указанным статьям [9], за второе полугодие было осуждено суммарно 4 лица — 1 лицо по ч. 1 ст. 200.5 УК РФ, 2 лица (женщины) по ч.5 ст. 200.5 УК РФ и 1 лицо по ч. 6 ст. 200.5 УК РФ, по иным статьям также к ответственности было привлечено 0 лиц, что свидетельствует о высокой степени латентности правонарушений и преступлений в сфере закупок. За последние годы отмечается рост административных правонарушений коррупционной направленности в данной сфере, что косвенно может свидетельствовать и о латентных коррупционных преступлениях в сфере закупок [11]. Как известно, предупреждение административных правонарушений и эффективность данного института косвенно влияет и на эффективность предупреждения преступности. Как верно отмечает Егоров О. Н., актуальным направлением борьбы с коррупцией в данной сфере является совершенствование контроля и надзора за публичными институтами [1; C. 87–91].

При назначении наказания коррупционерам суды учитывают в качестве смягчающего обстоятельства неудовлетворительное состояние здоровья подсудимого, наличие у него хронических заболеваний, а также неудовлетворительное состояние здоровья его близких родственников и детей [8]. Конечно же, проблемы со здоровьем требуют дополнительных финансовых расходов, а уровень жизни и удовлетворенности финансовым положением у населения России плачевно низкий. По данным Росстата индексы потребительских ожиданий населения составляют отрицательные коэффициенты от — 14 до — 23 на первый квартал 2021 г. в зависимости от возрастной группы опрошенных лиц. В среднем индекс на февраль 2021 г. составил -20,7, а для сравнения индекс Австрии составил — 11,4, индекс Ирландии составил — 5,2, индекс Финляндии — 1,4 [10].

Таблица 3

Женщины в структуре преступности и в структуре преступлений, предусмотренных ст.ст. 204, 290, 291 УК РФ

Как видно на рисунке 7, показатель удельного веса женщин в структуре осужденных по ст. 204 УК РФ в 2016 и 2020 гг. не изменился, несмотря на колебания до 3,2 %. Как видно на рисунке 8, показатель удельного веса женщин в структуре осужденных по ст. 290 УК РФ по гендерному признаку на протяжении последних пяти лет нестабилен — наблюдаются отклонения в положительную и отрицательную сторону до 4,7 %, при этом по сравнению с 2016 г. в 2020 г. показатель снизился на 2,6 %. Как видно на рисунке 9, показатель по ст. 291 УК РФ увеличился на 2,6 %. Таким образом, за последние пять лет по ст. 204, 290 и 291 УК РФ удельный вес осужденных женщин, был выше удельного веса женщин в общей структуре преступности: наименьший показатель зафиксирован в 2016 г. — 8,7 % по ст. 291 УК РФ против 13,3 % по всем составам УК РФ (разница составила 4,6 %), наибольший показатель зафиксирован в 2016 г., когда разница между удельным весом осужденных женщин и осужденных женщин по ст. 290 УК РФ составила 5,4 %. Более того, учитывая процесс маскулинизации женщин, на перспективу реальные показатели женщин-коррупционеров только увеличатся.

Рис. 7. Динамика показателя удельного веса осужденных женщин в общей структуре осужденных по ст. 204 УК РФ

Рис. 8. Динамика показателя удельного веса осужденных женщин в общей структуре осужденных по ст. 290 УК РФ

Рис. 9. Динамика показателя удельного веса осужденных женщин в общей структуре осужденных по ст. 291 УК РФ

С учетом сложившихся в России за последние годы тенденций коррупционной преступности, целесообразно модернизировать меры противодействия с учетом следующих тенденций преступности. Было установлено, что не более 40 % от раскрытых уполномоченными органами коррупционных преступлений «доходят» до разбирательства в суде первой инстанции, что может быть объяснено рядом факторов: начиная от пороков институтов предварительного следствия, заканчивая косвенными доводами о намеренных нарушений правоохранителями законодательства с целью закрыть производство по уголовному делу. Также было установлено, что высокая степень латентности присуща и новому направлению коррупционной преступности — преступности в сфере закупок для государственных и муниципальных нужд. Высокий объем административных правонарушений и их положительная динамика, которая за последние годы растет в геометрической прогрессии, дает веские основания строить предположения о том, что коррупционная преступность в данной сфере набирает обороты. Наконец, стабильное участие женщин в коррупционной преступности вызывает опасения, по крайней мере ввиду того, что женщины в меньшей степени чем мужчины склонны к совершению преступлений.

Таким образом, противодействие коррупции нуждается в новых мерах.

Во-первых, перспективным направлением явилось бы учреждение специализированной системы органов, на которую необходимо возложить функции по плановому и специальному антикоррупционному контролю за публичным и частным сектором, по производству по делам об административных правонарушениях и преступлениях, научно-методическому обеспечению борьбы с коррупцией. Данная мера успешно применяется в двух ведущих странах мира по эффективности антикоррупционных мер — Китай и Сингапур [2, C. 276–279; 3, C. 265–269].

Во-вторых, необходимо вести специальный сборник статистической отчетности по выявленным актам коррупции, которые содержат признаки как административных правонарушений коррупционной направленности, так и запрещенных Уголовным законом деяний. Наличие информации об административных и уголовных правонарушениях в едином сборнике будет являться полезным ресурсом и для правоохранителей, и для юристов, которые занимаются научным трудом, так как: качество противодействия коррупции, проявления которой квалифицируются как административные правонарушения, влияет и на факты преступных коррупционных деяний. Усматривается необходимым анализировать и сопоставлять коррупционные административные правонарушения и коррупционные уголовные преступления. Обязанность ведения данного сборника следует возложить на Министерство внутренних дел России.

В-третьих, совершению коррупционных преступлений свойственен такой признак, как значительный, крупный и особо крупный размер. Следовательно, необходима демократизация законодательства о запретах и ограничениях, налагаемых на государственных служащих. Целесообразно не возлагать абсолютные запреты на владение служащими ценными бумагами и цифровыми финансовыми активами, а установить предельные допустимые значения. Данная мера повысит уровень жизни государственных служащих, и необходимость в совершении коррупционных преступлений отпадет.

Таким образом, меры противодействия коррупции должны основываться на актуальных научных разработках и учитывать специфику развития общественных отношений за последние годы.

Литература:

1. Головко, С. А. Противодействие коррупционной преступности в России: ретроспектива, современность и перспективы: ретроспектива, современность и перспективы: автореф. дис.... канд. юрид. наук / С. А. Головко. Тюмень, 2006. — 28 с.
2. Егоров, О. Н. Юридические, экономические и организационные пути противодействия коррупции в сфере государственных и муниципальных закупок / О. Н. Егоров // Правопорядок: история, теория, практика. — 2021. — № 2 (29). — С. 87–91.
3. Кежов А. А., Микитюк О. А. Детерминанты коррупционной преступности в современной России / А. А. Кежов, О. А. Микитюк // Правоохранительная деятельность органов внутренних дел в контексте современных научных исследований. Материалы всероссийской научно-практической конференции / сост. А. А. Сарсенова. — 2021. — С. 92–96.
4. Корягина, О. В. Основные направления предупреждения коррупционной преступности: зарубежный опыт // Исследование и проектирование интеллектуальных систем в автомобилестроении, авиастроении и машиностроении: материалы Всероссийской научно-практической конференции с международным участием. — 2018. — С. 276–279.
5. Кулакова, В. А., Чердакова, Т. Б. Противодействие коррупции уголовно-правовыми средствами в России и Китае / В. А. Кулакова, Т. Б. Чердакова // Россия и Китай: история и перспективы сотрудничества. Материалы IV международной научно-практической конференции / отв. ред. Д. В. Буярова, Д. В. Кузнецов. Благовещенский государственный педагогический университет (Благовещенск), 2014. — С. 265–269.
6. Фещенко, П. Н. Виктимологический аспект формирования нетерпимости к коррупционным проявлениям / П. Н. Фещенко // Виктимология. — 2020. — № 1 (23). — С. 66–73.
7. Хиндикайнен, Н. В. Коррупционная преступность в Российской Федерации: автореферат дис.... кандидата юридических наук / Н. В. Хиндикайнен. — Ростов-на-Дону, 2004. — 31 с.
8. Приговор Тракторозаводского районного суда г. Челябинска от 25 мая 2020 г. по делу № 1–256/2020; Приговор Центрального районного суда г. Челябинска от 16 апреля 2020 г. по делу № 1–304/2020 // Судебные и нормативные акты РФ: [сайт]. — URL: https://sudact.ru. (дата обращения: 03.07.2021).
9. Сводные статистические сведения о состоянии судимости в России за 1 полугодие 2020 года // Судебный департамент при Верховном Суде Российской Федерации: [сайт]. — URL: http://www.cdep.ru/index.php?id=79&item=5460. (дата обращения: 08.07.2021).
10. Потребительские ожидания в России в I квартале 2021 года // Федеральная служба государственной статистики: [сайт]. — URL: https://gks.ru/bgd/free/B04_03/IssWWW.exe/Stg/d02/61.htm. (дата обращения: 08.07.2021).
11. Счетная палата выявила рост нарушений в госзакупках в 5 раз за 2 года // РБК: [сайт]. — URL: https:// www.rbc.ru/economics/12/04/2019/5cb072fc9a79475d2 c90d07b/ (дата обращения: 11.07.2021).