Ситуация стандартизации представляет собой устойчивую неизменяемую среду взаимодействия персонажа или ряда персонажей, которые выполняя ряд последовательных действий внутри ситуации, представляют собой устойчивый художественный образ, обладающий рядом отличительных особенностей, и являющийся валидным для включения его в структуру художественного произведения. В основе данного явления лежит механизм цикличности. Каждый раз, когда репрезентант (читатель, слушатель, зритель) познает культурные артефакты, созданные в рамках ситуации стандартизации, его сознание вновь воспроизводит сюжет исходной ситуации. Персонаж, выполняя ряд действий внутри ситуации от начала до конца, повторяя цикл раз за разом, ассоциируется у репрезентанта с данной ситуацией, выступает ее своеобразным маркером. Даже после извлечения персонажа из ситуации стандартизации, он продолжает ассоциироваться с ней у репрезентанта. Связано это с тем, что персонаж является продуктом ситуации, он приобретает свои индивидуальные черты только внутри ситуации через устойчивое повторения ряда действий, в которых проявляется его маска. Сущность явления стандартизации заключается в постоянном наращивании культурных артефактов, которые используют в своей основе ситуацию, имеющую четкие границы и канон. Все произведения искусства, использующие в своей основе конкретный сюжет, взаимодействуют в рамках данного сюжета, расширяя ситуацию стандартизации на всем социокультурном пространстве. Рассмотрим более подробно данное явление и проанализируем его составляющие.
Структура ситуации стандартизации детерминирована всеми произведениями искусства, созданными в данной ситуации, однако их влияние на саму ситуацию неоднозначно. Нами предложена схема уровней ситуации стандартизации, которая определяет элементы ее структуры и зависимости между ними. Данная схема не претендует на полноту, однако отсутствие в научной мысли подобных схем, недостаточный уровень разработки структуры стандартизации делает разработку данной схемы желательной.
П
ервый
уровень стандартизации представляет собой миф, сюжет которого
восходит к универсальной модели — архетипу. В аналитической
психологии архетипами называют универсальные изначальные врождённые
психические структуры, составляющие содержание коллективного
бессознательного, распознаваемые в нашем
опыте и являемые, как правило, в образах и мотивах сновидений. [1]
Приведем высказывание К.Г. Юнга, дабы понять причины нахождения
архетипа в основе стандартизации. “Архетипы —
непредставимые сами по себе, они проявляются в сознании следствиями
самих себя, в качестве архетипических образов и идей. Это
коллективные универсальные паттерны (модели), или мотивы, возникающие
из коллективного бессознательного и являющиеся основным содержанием
религий, мифологий, легенд и сказок. Специфика этих содержаний
заключается в их принадлежности к типу, несущему в себе свойства
всего человечества как некоего целого». [2, с. 451] Являясь
архаическим феноменом, архетип должен иметь проявления в мифах,
сказках и фольклоре. В то же время архетип представляет собой
структуру коллективного бессознательного, а значит в различной
степени проявляется у всех народов и во все эпохи. Данный тезис,
постулированный Юнгом, определяет сущность ситуации стандартизации.
Стандартизации подвергаются лишь те сюжеты и персонажи, действующие в
них, которые имеют архетипичное начало. Такие сюжеты наиболее полно
усваиваются сознанием репрезентанта и функционируют в нем.
Обусловлено это стремлением архетипа к устойчивости и сопротивлением
попыткам исказить его структуру. Однако архетип, обладая устойчивой
структурой, тем не менее способен накапливать значения внутри данной
структуры, становясь сперва мифом — формой коллективного
сознания, а затем мифом закрепленным в тексте. Переход от формы
коллективного сознания к мифу, закрепленному в тексте, означает
переход ситуации стандартизации на II
уровень — уровень базовой ситуации.
Второй уровень структуры стандартизации представляет собой миф, закрепленный в тексте, литературное произведение, которое подвергается стандартизации. Базовая ситуация может включать в себя одного или нескольких персонажей, располагаться в пространстве всего текста или его части. Как уже было сказано выше, в сознании репрезентанта ситуация, повторяясь, порождает циклы, которые персонаж или группа персонажей преодолевает от начала и до конца. Необходимо отметить, что для именного героя-маски частотно включение в ситуацию стандартизации полностью исходного текста, тогда как для героя ролевой лирики стандартизированного социального типа частотно ограничение части исходного текста ситуацией. [3]
Переходя на третий уровень стандартизации, исходная ситуация генерирует в себе дополнительные смыслы, которые привносят в нее переводы и иллюстрации. Свой выбор мы обосновываем необходимостью составления парадигмы, в которой уровни стандартизации будут представлены пр мере удаления их от исходной ситуации.
Переводы могут быть написаны намного позже оригинала, могут изменять форму и ритмический строй стиха. Однако перевод оставляет практически неизменной исходную ситуацию, продуцируя для нее лишь новую форму. Иллюстрации же непосредственно соотнесены с текстом, немыслимы без текста и призваны перенести ситуацию из одной формы в другую. Таким образом, иллюстрации представляют собой средство переноса ситуации между формами искусства, полностью сохраняя при этом смысловую составляющую ситуации. Иллюстрации всегда сопровождаются текстом и вне текста они немыслимы. Их главное отличие от исходной ситуации заключается во взаимозависимости не только с оригиналом, но и с переводом. Данный факт определяет дополнительные смыслы, которые иллюстрация транслирует репрезентанту, отсюда же выходит и отличие ситуации от исходной ситуации.
Четвертый уровень структуры стандартизации включает в себя произведения живописи и музыки, которые репрезентируют исходную ситуацию. Относительная удаленность по шкале от исходной ситуации обусловлена изменением формы по сравнению с оригиналом, что приводит к изменению исходной ситуации и продолжению процесса стандартизации. Приведем пример: Гамлет Высоцкого и Гамлет Смоктуновского представляют собой совершенно разные репрезентации роли, в сознании зрителя отличающихся друг от друга, однако объединенных исходной ситуацией — пьесой Шекспира.
Главная особенность данного уровня стандартизации — привнесение в исходную ситуацию качественно новых смыслов, благодаря специфике формы. Живопись привносит в восприятие репрезентантом ситуации такие маркеры как цвет, позиция, объем, силуэт, фактура. Эти маркеры фиксируются в сознании репрезентанта и отождествляются с исходной ситуацией. Данные маркеры напрямую не связаны с исходной ситуацией, они используются художником для изображения своего авторского замысла, в основе которого лежит сюжетная ситуация. Именно в сознании репрезентанта эти маркеры включаются в социокультурный контекст и стандартизируются в нем.
Процесс включения в социокультурный опыт стандартизации музыкальных произведений во многом схож с живописью. Здесь маркерами выступают тональность, тембр голоса, особенности композиции произведения. Так же как и картина, музыкальное произведение в сознании репрезентанта соотносится с исходной ситуацией и ассоциируется с ней. Сознание репрезентанта воспроизводит ситуацию комплексно, на всех уровнях стандартизации и во всех формах. Ограничением выступает лишь социокультурная компетенция. Поэтому, когда репрезентант вступает в отношения с произведением искусства, которое использует ситуацию стандартизации, он соотносит это произведение со своим социокультурным опытом, объединяя значения исходной ситуации, переводов, иллюстраций, маркеров произведений, живописи и музыки. [4]
Маркер — впечатление от произведения, которое нивелирует различия между исходной ситуацией и произведением, проходящим процесс стандартизации, приводя их к единому значению в сознании репрезентанта.
Маркеры выполняют важную функцию в механизме стандартизации. Благодаря им репрезентант может соотнести с исходной ситуацией визуальные, слуховые ощущения и, в конечном счете, стандартизировать их, соотнеся их в своем социокультурном опыте с исходной ситуацией. Маркеры выступают связующими звеньями между формами искусства, поэтому их нахождение на IV уровне шкалы стандартизации закономерно.
Прежде, чем обратиться к пятому уровню структуры стандартизации, необходимо рассмотреть глобальные механизмы, которые функционируют в этом процессе. Ситуация стандартизации представляет собой линейный механизм, в котором компоненты связаны друг с другом последовательной связью. Однако части линейного процесса имеют свойство цикличности, наращивая тем самым пласты стандартизации. Ситуация исследования требует более пристального обращения к данному явлению.
Первый уровень стандартизации (исходная ситуация) превращается в базовую ситуацию, это связано с необходимостью фиксации мифа, что обусловлено изменением системы передачи культурных ценностей (от устной к письменной). Связь между вторым уровнем стандартизации (базовой ситуацией) и третьим уровнем стандартизации определяется нами как последовательная. Базовая ситуация нуждается в расширении, экстраполировании смыслов на можно большее количество репрезентантов. Данное противоречие удовлетворяется при переходе ситуации на третий уровень стандартизации, когда исходная ситуация обретает достаточное количество переводов на другие языки, становится узнаваема и обретает культурную ценность. Третий уровень стандартизации транслирует исходную ситуацию, оставляя ее неизменной или незначительно изменяя ее, на данном этапе мы практически не наблюдаем различий между формой исходной ситуации и транслятором, однако исходная ситуация развивается, становится все более узнаваемой, включая в себя переводы, переиздания, иллюстрации. Вопрос о включении иллюстраций в механизм трансляции требует дополнительной разработки, однако, как уже было сказано выше, иллюстрация не существует вне соотнесения с текстом. Она зависит от текста, детерминирована им, а значит ее функционирование в пределах ситуации ограничено точным репрезентированием тех смыслов, которые несет исходная ситуация. Однако изменение формы стандартизации (текст – иллюстрация) создает определенное количество маркеров, которые репрезентант соотносит с исходной ситуацией, тем самым привнося в свое восприятие ситуации стандартизации личностный смысл.
Развитие ситуации стандартизации не ограничивается лишь механизмом трансляции. На четвертом уровне стандартизации мы можем наблюдать изменение формы культурных артефактов, участвующих в стандартизации. На этом этапе в ситуацию включаются произведения живописи и музыки, роль маркеров, которые позволяют репрезентанту соотнести исходную ситуацию с ее измененной формой развития, увеличивается. На данном этапе происходит углубление ситуации стандартизации, за счет дополнительных форм происходит детальная проработка образов, в восприятии репрезентанта возникают дополнительные личностные смыслы. Стандартизация приобретает относительно устойчивую структуру в сознании репрезентанта (исходный текст - переводы, иллюстрации – художественные произведения по мотивам). Формы музыки и живописи играют значимую роль в процессе углубления стандартизации, наращивании смыслов, поскольку концентрируют внимание репрезентанта на персонаже базовой ситуации, наделяя его первыми чертами маски. Рассмотрев процесс стандартизации до его последнего уровня, подведем предварительные итоги. Развитие ситуации стандартизации носит линейный характер, уровни стандартизации связаны между собой последовательной связью и представляют собой ступени развития стандартизации. От мифа к его словесному закреплению в тексте базовой ситуации, от базовой ситуации к переводам и иллюстрациям, от переводов к изменению формы базовой ситуации наблюдается тенденция к конкретизации персонажей ситуации, развитию и углублению их характеров. Если в базовом тексте персонаж находится внутри ситуации, то на IV уровне стандартизации он выступает уже как маркер этой ситуации, ассоциируясь у репрезентанта с исходной ситуацией – мифом и базовой ситуацией – мифом, закрепленным в тексте. Текущее положение исследования позволяет нам сделать вывод о том, что действие механизма стандартизации обусловлено тремя процессами. Первые два – процессы трансляции и наращивания смыслов, третий процесс – процесс разработки ситуации вступает в действие на V уровне стандартизации, связанном с художественной литературой. Если ситуация стандартизации в процессе своей эволюции выступает относительно устойчивой структурой, то на V уровне, уровне разработки она существенно изменяется, отвечая потребностям автора. Именно на данном этапе рождается герой ролевой лирики, герой-маска. Потребность в разработке ситуации стандартизации, возникает в тот момент, когда накапливается достаточное количество культурных артефактов, которые в своей основе используют сюжет базовой ситуации и в целом соответствуют этому сюжету. Возникает уникальная ситуация – в сознании репрезентанта появляется устойчивое восприятие ситуации и персонажей, выступающих в ней. Это восприятие формируется под воздействием культурных артефактов, его полнота зависит от культурной компетенцией репрезентанта, однако базовая ситуация в целом свободна от культурной зависимости и узнаваема большинство репрезентантов, вне зависимости от их компетенции. Глобальным маркером в данном случае, который соотносится в сознании репрезентанта со всей ситуацией, выступает персонаж, который функционирует внутри ситуации. Примерами таких персонажей могут служить Гамлет, Орфей. Часто имена персонажей выносятся в название исходной или базовой ситуации, что формирует в сознании репрезентанта отождествление ситуации стандартизации с персонажем. Такой уровень стандартизации позволяет сделать вывод о том, что персонаж получил устойчивое закрепление в сознании репрезентанта и узнаваем им. В тот момент, когда в сознании персонаж выходит из ситуации, становится над ней и отождествляется с ситуацией, он начинает стандартизироваться не только в контексте сюжета, его связи с другими персонажами, но и как устойчивый носитель чувств, эмоций, ментальных состояний. Гамлет ассоциируется у репрезентанта с одиночеством, Орфей – с чувством вечной любви. [4] Данные ассоциации будут подробно разобраны в наших следующих работах, однако на текущем этапе исследования нас интересует то, как воспринимаются и как изменяются в сознании репрезентанта персонажи стандартизации. Таким образом, персонаж стандартизации выступает в сознании репрезентанта как носитель определенных ментальных состояний, личностных качеств, которые сознание репрезентанта присваивает ему и отождествляет с ним. Помещая свое сознание в такого персонажа, автор добивается расширения художественного образа и отождествления своего лирического Я с маской, тем самым перенося с маски целый ряд узнаваемых качеств, присущих ей.
Литература:
В. А. Зеленский Словарь аналитической психологии. – М.: Высш. шк., 2000.
К. Г. Юнг. Человек и его символы — Санкт-Петербург: Б. С.К., 1996, с.451
Е.Ю. Мартьянов Герой-маска как тип репрезентации авторского сознания [Текст] / Е. Ю. Мартьянов // Актуальные вопросы филологических наук: материалы междунар. заоч. науч. конф. (г. Чита, ноябрь 2011 г.). / Под общ. ред. Г. Д. Ахметовой. — Чита: Издательство Молодой ученый, 2011.
Е.Ю. Мартьянов Сознание как способ культурно-творческого преобразования действительности. Авторское сознание и формы его репрезентации [Текст] / Е. Ю. Мартьянов // Психологические науки: теория и практика: материалы междунар. заоч. науч. конф. (г. Москва, февраль 2012 г.). / Под общ. ред. Г. Д. Ахметовой. — М.: Ваш полиграфический партнер, 2012.
