К вопросу об объективной стороне кражи



В статье охарактеризована объективная сторона кражи — проанализировано понятие хищения, обобщены особенности тайного хищения и предмета кражи, обозначены некоторые квалифицированные признаки кражи и выявлены проблемы квалификации краж, связанны с проникновением в помещение, хранилище и жилище.

Ключевые слова: кража, объективная сторона, хищение, тайное хищение, чужое имущество, предмет кражи.

The article describes the objective side of theft-the concept of theft is analyzed, the features of secret theft and the object of theft are generalized, some qualified signs of theft are identified and problems of theft qualification associated with penetration into a room, storage and home are identified.

Keywords: theft, objective side, theft, secret theft, someone else's property, the subject of theft.

Объективная сторона составов преступлений состоит из обязательных и факультативных признаков. Большинство ученых выделяют один обязательный признак объективной стороны — общественно опасное деяние. Такое положение справедливо по отношения к преступлениям с формальным составом. В то же время кража является преступлением с материальным составом и поэтому ее обязательными признаками выступают также общественно опасные последствия и причинная связь между деянием и последствиями [1, c. 219].

Таким образом, объективная сторона кражи содержит три основных элемента:

– активные тайные действия по хищению;

– последствия этих действий в виде причинения ущерба собственнику или иному владельцу имущества;

– причинная связь между действиями виновного и наступившими последствиями.

Из содержания примечания 1 к ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации (далее — УК РФ) [2] и п. 1 Постановления Пленума от 27.12.2002 года № 29 «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое» [3] следует, что под хищением следует понимать «совершенные с корыстной целью противоправные безвозмездное изъятие и (или) обращение чужого имущества в пользу виновного или других лиц, причинившие ущерб собственнику или иному владельцу этого имущества».

Таким образом кража предполагает изъятие предмета кражи, то есть его «перевод из обладания собственника либо иного законного владельца в фактическое обладание виновного или других лиц» [4, c. 15].

После изъятия предмета кражи следует «обращение чужого имущества в пользу виновного или других лиц». Такая формулировка подвергается критике со стороны некоторых исследователей — они полагают, что таким образом момент окончания кражи «переносится на стадию использования или даже распоряжения имуществом». При этом в качестве более удачной предлагается формулировка «обращение во владение виновного или других лиц» [5, c. 153]. Именно она будет соответствовать правилу, закрепленному в п. 6 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27.12.2002 № 29 «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое», согласно которому кража считается оконченной в момент, когда у лица появляется реальная возможность пользоваться или распоряжаться изъятым имуществом.

Изъятие и обращение чужого имущества при совершении кражи характеризуется двумя основными признаками — противоправностью (то есть без законных оснований и помимо воли владельца) и безвозмездностью (то есть без адекватной оплаты) [4, c. 15].

Тайными действиями при совершении хищения следует считать такие, которые «совершены в отсутствии собственника или иного владельца этого имущества, или посторонних лиц либо хотя и в их присутствии, но незаметно для них» или такие, совершение которых видели другие лица, «однако виновный, исходя из окружающей обстановки, полагал, что действует тайно». Таким образом, справедливо полагать, что тайный способ хищения характеризуется двумя критериями:

1) объективный критерий, который отражает отношение собственника, владельца или иного лица, к совершаемому изъятию имущества. Наличие объективного критерия тайного способа хищения имеет место, если:

– на месте преступления отсутствуют любые лица, кроме лица, совершающего хищение;

– лица, находящиеся на месте совершения преступления не замечают процесса изъятия (такая ситуация имеет место, когда совершается кража мобильного телефона из кармана куртки в переполненном общественном транспорте);

– лица, находящиеся на месте совершения преступления замечают процесса изъятия, но не осознают, что он противоправный (например, в силу малолетнего возраста);

– лица, находящиеся на месте совершения преступления, не осознают противоправности изъятия, поскольку находятся под психологическим воздействием виновного [6, c. 79].

2) субъективный критерий, который отражает отношение лица, совершающего изъятие к возможности осознания противоправности этого действия другими лицами — совершающее хищение лицо убеждено, что факт противоправного изъятия никто не осознает.

Для квалификации деяния в качестве кражи необходимо наличие хотя бы одного критерия — субъективного. Так, в настоящее время достаточно распространены кражи, которые фиксируются камерами видеонаблюдения, что, однако не исключает признака тайности хищения в случае, если виновное лицо не было осведомлено о наличии камер видеонаблюдения или полагало, что находится вне их обзора [7, 8].

Следует отметить, что именно такой признак кражи как тайный способ совершения дает возможность отграничить кражу от смешных составов, в частности грабежа, мошенничества и прочих.

В научной литературе также акцентируется внимание на признаках, которыми должно обладать чужое имущество, являющееся предметом кражи:

– физический признак: под имуществом понимают предметы материального мира;

– экономический признак: к имуществу относятся только те предметы, которые созданы либо извлечены из природных запасов трудом человека, обладают стоимостью;

– юридический признак: по отношению к виновному имущество является заведомо чужим, то есть лицо, совершившее хищение, не является его собственником или законным владельцем [9, c. 502].

Существующие в уголовно-правовой науке дискуссии, касающиеся предмета кражи, указывают на необходимость в разъяснении целого ряда вопросов — может ли предметом кражи выступать недвижимое имущество, материальные субстанции (электроэнергия, газ), информация [6, c. 78]. Следует отметить, что большая часть исследователей положительно отвечает на приведенные выше вопросы — аналогичную позицию занимает и зарубежный законодатель, о чем свидетельствует проведенный выше анализ.

Важное значение имеет стоимость имущества, являющего предметом кражи — именно на этом основании осуществляется разграничения кражи с административным проступком, предусмотренным ст. 7. 27 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях [10], т. е. мелким хищением.

Исследователи указывают на такой важный признак объективной стороны кражи как ненасильственный характер посягательства — он так и не нашел отражения в нормах уголовного закона и позициях Верховного Суда РФ, однако анализ смежных составов (в частности ст. ст. 161, 162 УК РФ) показывает, что отличительной и законной характеристикой кражи является ненасильственный характер этого преступления [11, c. 356].

Факультативными признаками (а такими они считаются лишь в общем понятии состава преступления), которые дополнительно характеризуют объективную сторону, являются время, место, способ, обстановка, орудие и средства совершения преступления. Объективная сторона преступления является внешним актом преступного поведения, протекающего в условиях соответствующего места, времени и обстановки. Но эти признаки никоим образом не влияют на квалификацию деяния и лишь в тех случаях, когда они непосредственно указаны в диспозиции соответствующей статьи из факультативных признаков превращаются в обязательные или квалифицирующие [12, c. 258]. Так, например, применительно к краже квалифицирующее значение приобретают такой факультативный признак как способ совершения преступления:

– по п. «б» ч. 2 ст. 158 УК РФ квалифицируется кража с незаконным проникновением в помещение либо иное хранилище. Содержание понятия «помещения» и «хранилище» раскрывается в Примечании 3 к ст. 158 УК РФ;

– по п. «а» ч. 3 ст. 158 УК РФ квалифицируется кража с незаконным проникновением в жилище. Понятие «жилище» для целей уголовного закона раскрывается в Примечании к ст. 139 УК РФ. При этом, например, нормы Жилищного кодекса Российской Федерации [13] и Гражданского кодекса Российской Федерации не используют категории «жилище» и оперируют исключительно понятием «жилое помещение», «жилой дом», «часть жилого дома» и т. д. Такая несогласованность терминологии нередко критикуется исследователями. Преобладающим подходом к соотношению понятий «жилище» и «жилое помещение» является понимание жилище как некой абстрактной социально-экономической категории, которая не имеет четких юридических признаков, а жилого помещения как конкретного объекта жилищных и гражданских прав [14].

Анализируя понятия «помещение» и «жилище», исследователи отмечают, что для их разграничения принципиальное значение имеет ответ на вопрос предназначен объект для проживания (постоянно или временного) или для нахождения в нем людей. Единообразное толкование обозначенных категорий вызывает определенные трудности [15, c. 28].

При анализе судебной практики были выявлены определенные трудности при квалификации краж, совершенных с незаконным проникновением в помещение либо иное хранилище и с незаконным проникновением в жилище. Первый признак указан в качестве квалифицирующего в ч. 2 ст. 158 УК РФ, второй — в ч. 3 ст. 158 УК РФ. При этом следственные органы нередко дают неправильную квалификацию действиям виновного лица или даже вменяют квалифицирующий признак, который, по сути, отсутствует. Так, например, следственные органы квалифицировали кражу бензопилы из помещения кладовой, расположенной на усадьбе дома как совершенную с проникновением в жилище. Суд справедливо не согласился с такой квалификацией, указ, что «основными признаками, характеризующими жилище в российском уголовном праве, являются пригодность, предназначенность и используемость помещения или строения для постоянного или временного проживания». В то же время «помещение кладовой, из которого было совершено хищение бензопилы, является пристроенным к жилому дому, имеет с жилым домом только одну общую стену, расположено вне жилого дома, не пригодно и не приспособлено для постоянного или временного проживания, т. е. иным помещением и не может быть признано жилищем. Кладовое помещение имеет обособленный от дома вход, не имеет сообщения с жилым домом и не служит для удовлетворения жильцами бытовых и иных нужд, связанных с проживанием в жилом доме». При таких обстоятельствах суд пришел к выводу о необходимости исключения квалифицирующего признака кражи «с незаконным проникновением в жилище» из квалификации действий виновного и переквалификации его действий на п. «б» ч. 2 ст. 158 УК РФ как совершенную с незаконным проникновением в иное хранилище [16].

В некоторых случаях квалифицирующий признак кражи «с незаконным проникновением в жилище» вовсе исключается судом. Такая ситуация, например, имела место при рассмотрении Рудничным районным судом г. Прокопьевска дела № 1–105/2019. Согласно обстоятельствам этого дела, кража была совершена из дома, принадлежащего потерпевшей. Однако, судебным следствием был опровергнут факт, что этот дом является жилым по смыслу уголовного закона, поскольку в нем «с 2011 года никто не проживал, отсутствовала мебель, дом не жилой, окна заколочены, электричества нет, печное отопление отсутствует» [17]. Поскольку данный дом нельзя также рассматривать как хранилище, виновный был осужден по ч. 1 ст. 158 УК РФ.

И, наконец, необходимо учитывать, что для признания проникновения квалифицирующим признаком, важно установит его незаконность. Так, например, данный квалифицирующий признак исключается судом, в случае если будет установлено, что кража совершена из жилища или хранилища, правом пользования которыми он обладает на законных основаниях [18].

Таким образом, в результате проведенного анализа пришли к следующим выводам:

– обобщено, что родовым объектом кражи выступают общественные отношения по охране экономики; видовым — общественные отношения по охране собственности. Кража является материальным составом и поэтому ее обязательными признаками выступают общественно опасные последствия и причинная связь между деянием и последствиями;

– установлено, что большая часть характерных признаков объективной стороны кражи закреплена ни в уголовно-правовом законе, а в позициях высшей судебной инстанции (именно там раскрывается понятие хищения, тайного способа его совершения), а некоторые вообще не нашли закрепления в уголовном праве (особенности имущества, являющегося предметом кражи, указание на ненасильственный характер посягательства). На наш взгляд, легальное понятие «кража», закрепленное в ч. 1 ст. 158 УК РФ должно быть закреплено в более развернутом виде;

– обобщено, что при вменении лицу квалифицирующих признаков «с незаконным проникновением в помещение либо иное хранилище» и «с незаконным проникновением в жилище» необходимо учитывать, что основными признаками, характеризующими жилище в российском уголовном праве, являются пригодность, предназначенность и используемость помещения или строения для постоянного или временного проживания, а также отсутствие таких признаков, если кража совершена из жилища или хранилища, правом пользования которыми виновный обладает на законных основаниях.

Литература:

1. Уголовное право Российской Федерации. Общая часть: Учебник / Под. ред. А. И. Рарога. — М.: Инфра-М, 2008. — 560 с.
2. Уголовный кодекс Российской Федерации: Кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 г. // Собрание законодательства Российской Федерации. — 1996. — № 25. — Ст. 2954.
3. О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое: Постановление Пленума от 27.12.2002 года № 29 // Российская газета. — 18 января 2003. — № 9.
4. Авдеев В. А. Преступления в сфере экономики: теоретико-практический курс: учеб. пособие. — Иркутск: Изд-воБГУЭП, 2015. — 176 с.
5. Стома В. С., Иванов А. В., Жуль Д. А. Уголовно-правовая характеристика кражи // Современные закономерности и тенденции развития наук криминального цикла: материалы международной научной конференции. Отв. за выпуск В. Л. Бопп, Е. А. Ерахтина. — 2020. — С. 152–154.
6. Бородина И. П. Проблемы уголовной ответственности за кражу // Вестник Челябинского государственного университета. Серия: Право. 2016. — Т. 1. — № 2. — С. 78–81.
7. Приговор Александровского городского суда Владимирской области от 4 февраля 2020 г. по делу № 1–10/2020 // Судебные и нормативные акты РФ [Электронный ресурс]. — URL: //sudact.ru/regular/doc/teEaHtyA4OHT/ (дата обращения: 19.10.2020).
8. Приговор Курчатовского районного суда г. Челябинска от 9 сентября 2019 г. по делу № 1–475/2019 // Судебные и нормативные акты РФ [Электронный ресурс]. — URL: //sudact.ru/regular/doc/vTBXj3Vak6V4/ (дата обращения: 19.10.2020).
9. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / отв. ред. А. И. Рарог. — 4-е изд., перераб. и доп. — М.: Велби: Проспект, 2007. — 1032 с.
10. Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях от 30.12.2001 N 195-ФЗ (ред. от 29.05.2019) // Собрание законодательства РФ. — 2002. — № 1 (ч. 1). — Ст. 1.
11. Иксанов Р. А., Бакирова Р. Р. Кражи как разновидность экономических преступлений // Аллея науки. — 2018. — Т. 2. — № 4 (20). — С. 355–358.
12. Комментарий к Уголовному кодексу РФ / отв. Ред. В. М. Лебедев. — М.: Юрайт, 2014. — 716 с.
13. Жилищный кодекс Российской Федерации от 29.12.2004 № 188-ФЗ // Собрание законодательства РФ. — 2005. — № 1 (часть 1). — Ст. 14.
14. Беспалов Ю. Ф. Понятия «жилище» и «жилое помещение» по законодательству Российской Федерации: сравнительно-правовой анализ [Электронный ресурс]. — URL: http://отрасли-права.рф/article/24768 (дата обращения: 20.10.2020).
15. Кузнецов Д. Ю. Вопросы разграничения «квартирной» кражи и кражи, совершенной с незаконным проникновением в помещение // Научный вестник Орловского юридического института МВД России имени В. В. Лукьянова. — 2020. — № 1 (82). — С. 27–32.
16. Постановление Угловского районного суда от 15 марта 2016 г. по делу № 1–16/2016 [Электронный ресурс]. URL: //sudact.ru/regular/doc/KqF8eh6bdzd4/ (дата обращения: 29.10.2019).
17. Приговор Рудничного районного суда г. Прокопьевска от 29 апреля 2019 г. по делу № 1–105/2019 [Электронный ресурс]. URL: //sudact.ru/regular/doc/v89lfMOBeM1T/ (дата обращения: 29.10.2019).
18. Приговор Новочеркасского городского суда от 29 ноября 2018 г. по делу № 1–690/2018 [Электронный ресурс]. URL: //sudact.ru/regular/doc/kDpgzOvFm8oR/(дата обращения: 29.10.2019).