Проблема злоупотребления субъективными правами является одной из наиболее значимых в современном частном праве и носит не только теоретический, но и практический характер. Наибольшие дискуссии вызывает правовая категория «злоупотребление законом». В настоящей статье рассматриваются правовые механизмы борьбы со злоупотреблениями корпоративными правами: обход закона и раскрытие корпоративных завес. Также были проанализированы дела, связанные с вышеупомянутыми механизмами.
Ключевые слова: корпоративное право, корпорация, корпоративные правоотношения, снятие корпоративной вуали, злоупотребление, недобросовестные участники гражданского оборота.
«Removing the corporate veil» in Russian law
The problem of the abuse of subjective rights is one of the most significant in modern private law and is not only theoretical but also practical. The legal category of «abuse of the law” is the most controversial. This article examines the legal mechanisms for combating the abuse of corporate rights: circumvention of the law and disclosure of corporate veils. Cases related to the above-mentioned mechanisms were also analyzed.
Keywords: corporate law, corporation, corporate relations, removal of corporate veil, abuse, unscrupulous participants in civil trafficking.
Как известно, в основе развития корпоративных правоотношений лежит принцип независимости юридического лица и его ограниченной ответственности за свои обязательства. Тем не менее, защита интересов участников и членов корпорации, а также контролирующих ее лиц, в виде «корпоративной вуали» не является абсолютной. В случаях злоупотребления корпоративными правами (когда компания используется для совершения незаконных, мошеннических действий и фактически не имеет независимости), учредители (участники) лишаются привилегии «корпоративной завесы» и привлекаются к ответственности судом за долги или обязательства компании. Эта процедура называется «удаление корпоративной вуали» [3].
С переходом к рыночной экономике и принятием Гражданского кодекса Российской Федерации в 1994 г. принцип ограниченной ответственности учредителей (участников) юридического лица по его обязательствам стал важнейшим и основополагающим принципом функционирования юридических лиц. В качестве необходимого условия для развития бизнеса этот принцип, в условиях недобросовестного поведения, действий и решений субъектов гражданского оборота, противоречит принципу полного восстановления нарушенного права корпорации, кредиторы юридического лица не получают то, что они ожидают при вступлении в договорные отношения с этим юридическим лицом [1]. Таким образом, в России возникла проблема злоупотребления принципом ограниченной ответственности юридического лица.
Необходимость реализации этой доктрины в российском гражданском законодательстве еще в 2009 г. упоминалось в Концепции развития Гражданского кодекса Российской Федерации. В частности, было предложено ввести субсидиарную ответственность учредителей, участников, бенефициаров и других лиц, которые имеют возможность определять решения по сделкам, совершенным юридическим лицом перед его контрагентами по сделке.
Специальная статья об ответственности лиц, контролирующих юридическое лицо, по обязательствам последнего (статья 53.4 ГК РФ) также присутствовала в законопроекте о внесении изменений в Гражданский кодекс РФ, подготовленном в соответствии с Концепцией развития Гражданского кодекса Российской Федерации [4]. Эта статья, в которой была предпринята попытка ввести доктрину «снятия корпоративной завесы», была исключена из законопроекта о внесении изменений в Гражданский кодекс России при подготовке ко второму чтению. Однако, с 05 мая 2014 г. частью 3 статьи 53.1 Гражданского кодекса РФ установлена ответственность лиц, имеющих фактическую возможность определять действия юридического лица, в том числе возможность давать указания единоличному исполнительному и коллегиальным органам юридического лица (части 1 и 2). В случае согласованных действий указанные лица несут солидарную ответственность. Более того, любые соглашения об ограничении ответственности ничтожны. Таким образом, законодатель хоть и с осторожностью, но реализует доктрину «снятия корпоративной завесы» в российском законодательстве.
В России проблема «снятия корпоративной завесы» является одной из самых обсуждаемых тем в юридическом сообществе. Суды, применяя такой механизм, не всегда используют данную терминологию в судебных решениях. Исключением является решение Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 24 апреля 2012 г. № 16404/11 по делу Parex Bank по иску российского ООО «Олимпия» к латвийским «Парекс-банку» и «Цитадель-банку» о взыскании суммы по договору депозита и процентов по нему. В рассматриваемом деле центральными вопросами являются определение юрисдикции и вопрос о том, создал ли латвийский банк представительство в Российской Федерации в результате своей деятельности.
Согласно материалам дела, осуществлялась банковская деятельность на территории Российской Федерации через офисы и филиалы, которые не были должным образом аккредитованы Центральным банком Российской Федерации в соответствии с российским законодательством. Однако были оборудованы специальные офисы, адреса которых были указаны в документах, в рекламной информации и на официальном сайте банка в качестве его представительства [5].
В результате клиенты компаний формируют представление о том, что эти представительства в России являются законными. Суд отметил, что отсутствие официального символа представителя банка не означает, что ответчик не имеет фактической деятельности в России. Однако жалоба была отклонена, поскольку договор был подписан в Латвии с центральным банком, а не через представительство. Хотя снятие завесы компании широко использовалось в этом случае, важность этого решения нельзя недооценивать. Фактически, Высший Арбитражный Суд РФ одобрил подход, принятый в России, чтобы снять защиту компании [2].
Верховный Суд РФ (после ликвидации в 2014 году Высшего Арбитражного Суда РФ) так и не сформировал своих позиций по этой важной проблематике. Интересным является Определение Конституционного Суда РФ [6], в котором подробно проанализированы правовые связи основного и дочернего юридических лиц (в контексте снятия «корпоративной вуали»), данную проблему отличает сложность и недостаточная урегулированность в законодательстве.
Конституционный Суд РФ признал, что «установление различного порядка для защиты прав лиц, изначально обладающих разными возможностями по отстаиванию своих интересов (исходя из их правового положения, особенностей создания и функционирования и оснований ответственности), дифференцирование механизмов управления дочерними обществами, а также закрепление возможности возложения на акционерные общества, являющиеся основными («материнскими») обществами, ответственности за действия лиц, выдвинутых ими в состав исполнительных органов дочерних обществ» должны быть установлены федеральным законодательством. Выявленные в Определении проблемы не решены до настоящего времени.
В судах общей юрисдикции, значительно реже, чем в арбитражных судах, но доктрина также применялась при рассмотрении гражданских споров. В недавнем случае кипрская компания DalemontLimited пыталась взыскать с российского бизнесмена С. большую сумму, которую он был должен российскому банку. В январе 2012 года Мещанский районный суд взыскал задолженность с банка и в обмен на его погашение вернул несколько десятков объектов недвижимости. Однако имущество принадлежало не самому предпринимателю, а нескольким российским ООО, предположительно контролируемым им. Суд пришел к выводу, что «через всех юридических лиц, участвующих в деле в качестве ответчиков, С. осуществляет бенефициарное владение имуществом, то есть он является фактическим владельцем имущества, к которому истец обратился с просьбой о взыскании». Исходя из этого, взыскание задолженности физического лица взималось с активов юридических лиц. Кроме того, на основании того же вывода был решен вопрос о юрисдикции спора в суде общей юрисдикции (а не в арбитражном суде, как настаивали общества) [2]. Насколько правильно была определена компетенция Мещанского районного суда по рассмотренному спору, вызывает вопросы, (поскольку речь шла о корпоративных отношениях с участием коммерческих корпораций в предпринимательской сфере), но все они находятся за пределами настоящей работы.
Можно сделать вывод, что российское законодательство закрепляет определенные элементы доктрины удаления корпоративной завесы («снятия корпоративной вуали») и, скорее всего, в ближайшие годы рассматриваемая доктрина должна более активно применяться судами.
Положения Гражданского кодекса Российской Федерации, обязывающие участников гражданского оборота действовать добросовестно, а также запрет на извлечение преимуществ из своего недобросовестного поведения, положения касающиеся злоупотребления правом (статья 10), могут служить правовой основой для применения в России доктрины «раскрытия корпоративной завесы» или «снятия корпоративной вуали». Однако суды нуждаются в ясных нормативных правовых положениях, которые должны регулировать весь спектр сложных корпоративных правоотношений. В сфере реализации доктрины «раскрытия корпоративной завесы» положения Гражданского кодекса РФ, которые во многом воспроизведены в законодательстве об обществах, явно недостаточны.
Литература:
- Асосков А. В. Коллизионное регулирование снятия корпоративных покровов // Вестник гражданского права. 2013. № 5. С. 122.
- Гольцблат А., Трусова Е. Снятие корпоративной вуали в судебной и арбитражной практике России // Закон. 2013. № 10.
- Канашевский В. А. Концепция бенефициарной собственности в российской судебной практике (частноправовые аспекты) // Журнал российского права. 2016. № 9. С. 27–38.
- Подшивалов Т. П. Злоупотребление корпоративными правами: участие в гражданском обороте номинальных и операционных юридических лиц // Российская юстиция. 2014. № 2. С. 13.
- Суханов Е. А. Сравнительное корпоративное право. 2-е изд. М., 2015. 456 с.
- Определение Конституционного Суда РФ «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы компании «Ланкренан Инвестментс Лимитед» на нарушение конституционных прав и свобод положениями пункта 3 статьи 6, пункта 1 статьи 71, пункта 2 статьи 84 Федерального закона «Об акционерных обществах» и пункта 4 статьи 393 Гражданского кодекса Российской Федерации» от 08.04.2010 № 453-О-О // СПС «КонсультантПлюс».
