В рассматриваемой статье автором исследованы правовая природа преступлений против основ конституционного строя и безопасности государства, а именно раскрыты понятийные категории, обозначено место в системе российского уголовно-правового законодательства. Особое значение автор уделяет конституционной природе рассматриваемых правоотношений, тем самым подчеркивая значимость и актуальность данной группы преступлений не только в системе уголовного законодательства, но и во всем правовом пространстве государства. Также были рассмотрены составы преступлений против основ конституционного строя и безопасности государства и их место в уголовном законодательстве Российской Федерации. В качестве практической основы в настоящей статье использованы положения судебной практики судов общей юрисдикции Российской Федерации.
Ключевые слова: преступления, основы конституционного строя, безопасность государства.
Стремительное развитие экономических и социальных правоотношений, их постоянное усложнение требует адаптации и правового поля, а именно необходимо создание стабильного, отвечающего современным тенденциям и требованиям законодательства и механизма правоприменительной деятельности.
Анализ отечественного законодательства свидетельствует об особом правовом положении Конституции Российской Федерации [1], поскольку именно ее содержание является основополагающим регулятором общественных отношений. Уникальное значение Конституции Российской Федерации, как политико-правового акта, определяется значимыми фундаментальными положениями:
− характером регулируемых общественных отношений;
− наивысшей юридической силой;
− высокой степенью правового обобщения;
− прямым действием;
− особым порядком принятия и изменения [2, с.87].
Из данных положений следует, что именно Конституция Российской Федерации, выступая универсальным регулятором общественных отношений, является основополагающим звеном для правовой, социально-экономической и политической системы России.
Соответственно охрана Конституции Российской Федерации и провозглашенных в ней положений является первостепенной задачей законодателя.
Рассматривая механизм правовой защиты основ конституционного строя и безопасности государства, отметим, что одним из наиболее важных элементов такой защиты выступает уголовное законодательство. Преступления, посягающие на основы конституционного строя и безопасности государства, традиционно рассматриваются как наиболее опасные противоправные деяния.
Охраняемые уголовным законом демократические ценности, закрепленные в Конституции Российской Федерации, подлежат правовой регламентации в рамках УК РФ. Так, законодатель в раздел X УК РФ «Преступления против государственной власти» включил четыре главы: «Преступления против основ конституционного строя и безопасности государства» (гл. 29 УК РФ), «Преступления против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления» (гл. 30 УК РФ), «Преступления против правосудия» (гл. 31 УК РФ), «Преступления против порядка управления» (гл. 32 УК РФ). Как видно, в группе преступлений раздела X «Преступления против государственной власти» законодатель на первое место поставил главу 29 «Преступления против основ конституционного строя и безопасности государства» и отнес их к наиболее опасным противоправным посягательствам [3, с.85].
Данная глава разделена законодателем на две составляющих ее группы преступлений: преступления, посягающие на основу конституционного строя и преступления, посягающие на безопасность государства. Рассматриваемые группы в свою очередь включают в себя десять статей:
− государственная измена (ст. 275 УК РФ);
− шпионаж (ст. 276 УК РФ);
− посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля (ст. 277 УК РФ);
− насильственный захват власти или насильственное удержание власти (ст. 278 УК РФ);
− вооруженный мятеж (ст. 279 УК РФ);
− публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности (ст. 280 УК РФ);
− диверсия (ст. 281 УК РФ);
− возбуждение ненависти или вражды, а равно унижение человеческого достоинства (ст. 282 УК РФ);
− разглашение государственной тайны (ст. 283 УК РФ);
− утрата документов, содержащих государственную тайну (ст. 284 УК РФ).
В настоящее время в главу 29 УК РФ включено: девять особо тяжких преступлений; тринадцать тяжких преступлений; восемь преступлений средней тяжести. Преступления небольшой тяжести отсутствуют. Несмотря на проведенные законодательные перемещения указанных составов преступлений, а также внесенных дополнений в Особенную часть УК РФ, степень их общественной опасности остается по-прежнему высокой, так как большинство из них отнесены законодателем к категории тяжких и особо тяжких преступлений. Их повышенная общественная опасность состоит в том, что они подрывают основу конституционного строя, социально-экономическую и политико-правовую систему государства, его безопасность, внутреннюю и внешнюю стабильность, суверенитет, территориальную целостность, обороноспособность, ослабляет защищенность жизненно важных благ и интересов, личности, общества от исходящих внешних и внутренних угроз [4].
Продолжая совершенствовать уголовный закон в указанную главу дополнительно законодатель включил шесть статей, а именно:
− статью 282.1 организация экстремистского сообщества и статью 282.2 организация деятельности экстремистской организации — Федеральным законом от 25.07.2002 года № 112-ФЗ [5];
− статью 283.1 незаконное получение сведений, составляющих государственную тайну — Федеральным законом от 12.11.2012 года № 190-ФЗ [6];
− статью 280.1 публичные призывы к осуществлению действий, направленных на нарушения территориальной целостности Российской Федерации — Федеральным законом от 28.12.2013 года № 433-ФЗ [7];
− статью 282.3 финансирование экстремистской деятельности — Федеральным законом от 28.06.2014 года № 179-ФЗ [8];
− статью 284.1 осуществление деятельности на территории Российской Федерации иностранной или международной неправительственной организации, в отношении которой принято решение о признании нежелательной на территории Российской Федерации ее деятельности — Федеральным законом от 23.05.2015 года № 129-ФЗ [9].
Соответственно, законодатель производил планомерную работу в рамках создания надежного уголовно-правового механизма противодействия преступлениям, посягающим на основы конституционного строя и безопасности государства. Неоспоримым остается факт того, что совершенствуя уголовный закон, законодателю необходимо применять юридически-точные формулировки и приемы построения правовых норм, которые будут способствовать в дальнейшем исключению двусмысленного понимания правоприменителем и как итог верного применения таких норм. Соответственно, соблюдение законодателем рассматриваемых правил позволит повысить уровень эффективности правоприменительной деятельности, позволит сделать уголовный закон точным и унифицированным.
Однако, несмотря на очевидность и бесспорность приведенных положений российскому законодателю не удалось избежать юридико-технических ошибок при формулировании статей главы 29 УК РФ. В данном случае противоречивыми выглядят названия статей (ст. 280, 282.1, 282.2, 282.3 УК РФ) с изложенными в них криминообразующими признаками, устанавливающие ответственность за преступления экстремистской направленности, в которых законодатель использует различные словосочетания: экстремистская деятельность (ст. 280, 282.3 УК РФ), экстремистское сообщество (ст. 282.1 УК РФ), экстремистская организация (ст. 282.2 УК РФ) [10, с.21].
В действующих статьях указанной главы законодатель предусмотрел два вида относительно определенных санкций: санкции, включающие минимальный и максимальный размер; санкции, включающие максимальный размер. В данном случае минимальный срок наказания определяется исходя из положений Общей части УК РФ. Характерной особенностью статей главы 29 УК РФ является то, что в их конструкцию включены и альтернативные санкции, то есть они дают право выбора видов наказаний из предложенных законодателем. Указанное законодательное решение предоставляет правоприменителю право выбора конкретного вида и размера наказаний. Как видно, законодатель, таким образом, стремился достичь цели наказания: восстановление социальной справедливости, исправление осужденных и предупреждению совершения новых преступлений. На основании вышеизложенного можно сформулировать следующее определение преступлений против основ конституционного строя и безопасности государства [2].
Обращаясь к положениям правоприменительной практики по рассматриваемой группе преступлений, нами отмечено, что позиции судебных органов имеют, как правило, обвинительный характер, поскольку затрагивает достаточно значимые в рамках государственного построения общественные отношения.
Так, согласно приговору Ворошиловского районного суда г. Ростова-на-Дону № 1–26/2017 1–461/2016 от 7 апреля 2017 г. по делу № 1–26/2017, Геливера Д. А. организовал экстремистское сообщество, то есть создал организованную группу для подготовки и совершения преступлений экстремистской направленности и руководил таким экстремистским сообществом, при следующих обстоятельствах. Геливера Д. А., примерно в середине /дата обезличена/ года, более точная дата не установлена, разделяя экстремистские идеи, а именно о превосходстве славянских национальностей над всеми иными, в нарушение принципа равенства граждан Российской Федерации, закрепленного в ст. 19 Конституции Российской Федерации, которая гарантирует равенство прав и свобод человека и гражданина независимо от пола, расы, национальности, языка, происхождения, имущественного и должностного положения, места жительства, отношения к религии, убеждений, принадлежности к общественным объединениям, а также других обстоятельств, по мотивам ненависти и вражды к лицам неславянской национальности, создал в г. Ростове-на-Дону экстремистское сообщество, то есть сплоченную устойчивую организованную группу лиц, отличающуюся стабильностью ее состава и согласованностью действий ее участников, для подготовки и совершения по мотивам ненависти и вражды в отношении лиц неславянской национальности преступлений экстремистской направленности, под названием национально-патриотическое движение «/данные обезличены/», совместно с лицами, разделяющими его идеи, с целью проведения силовых акций — «белых патрулей», направленных на нападение и избиение лиц кавказской национальности. Далее, Геливера Д. А. привлек в созданное им национально-патриотическое движение «/данные обезличены/» Курганского Д. С., Балодиса Я. Ю. и Мурку А. В. в отношении которых отказано в возбуждении уголовного дела по факту совершения преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 282.1 УК РФ — участие в экстремистском сообществе, то есть организованной группе лиц для подготовки и совершения преступлений экстремистской направленности, по основанию п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, в связи с истечением сроков давности их уголовного преследования, а также ФИО 1 в отношении которого отказано в возбуждении уголовного дела по факту совершения преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 282.1 УК РФпо основанию п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, в связи с отсутствием в его действиях признаков состава указанного преступления, в связи с не достижением возраста наступления уголовной ответственности, разделяющих идеи экстремистской направленности по отношению к лицам неславянской национальности, которые на добровольных началах стали активными участниками /данные обезличены/». Создавая вышеуказанное экстремистское сообщество, Геливера Д. А., с целью выработки преступной идеологии, разработал структуру сообщества, согласно которой оно должно состоять из лидера, то есть его самого, заместителя и активных участников, таким образом, роли в /данные обезличены/» были распределены следующим образом: Геливера Д. А. являлся лидером-создателем движения, и им осуществлялось руководство вышеуказанной организацией, четкое распределение обязанностей между членами экстремистского сообщества, координирование действий экстремистского сообщества путем общего сбора членов организации в условленном месте и в назначенное время, сбор денежных средств на поддержание и развитие движения, а именно на приобретение принтера для последующего выпуска листовок экстремистского содержания, организация и планирование преступлений при непосредственном личном участии в совершении преступлений совместно с другими членами экстремистского сообщества, то есть участие в силовых акциях, так называемых «белых патрулях», направленных на избиение лиц кавказской национальности, расширение /данные обезличены/», а именно подбор участников, из лиц разделяющих идеи экстремистской направленности по отношению к лицам неславянской национальности, организация спортивных занятий для членов /данные обезличены/», с целью развития их физической подготовки, налаживание контактов с лицами из числа представителей иных националистических движений, разделяющих их взгляды и идеи.
Принимая во внимание общественную опасность, способ совершения преступления, личность подсудимого, суд приходит к выводу о назначении ему наказания, связанного с лишением свободы без дополнительных наказаний. На основании изложенного и руководствуясь ст. 307, 308 и 309 УПК РФ, суд приговорил: признать Геливеру Д. А. виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 282.1 УК РФ и назначить ему наказание 2 (два) года лишения свободы [11].
Подобную позицию мы можем проследить и в положениях приговора № 2–99/2017 от 12 декабря 2017 г. по делу № 2–99/2017 Воронежского областного суда. Так, ФИО14 нарушил тайну телефонных переговоров с использованием своего служебного положения, кроме того, он совершил получение сведений, составляющих государственную тайну, путем похищения, сопряженное с распространением сведений, составляющих государственную тайну (при отсутствии признаков преступлений, предусмотренных статьями 275 и 276 УК РФ.
Не позднее ДД.ММ.ГГГГ, точное время следствием не установлено, в <адрес> у ФИО14, являвшегося оперуполномоченным УУР ГУ, возник умысел на нарушение тайны телефонных переговоров и иных сообщений граждан с использованием своего служебного положения в целях установления возможности проведения оперативно-розыскных мероприятий «снятие информации с технических каналов связи» без получения судебного решения на ограничение конституционных прав граждан на тайну телефонных переговоров.
Во исполнение преступного умысла в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ. по месту службы по адресу: <адрес>, имея доступ к действительным постановлениям судей различных субъектов Российской Федерации, ФИО14, преследуя цель незаконного проведения оперативно-розыскных мероприятий, используя редактор фотографических изображений, установленный на рабочем компьютере, вносил в судебные постановления ложные сведения о лице и абонентском номере. Затем, действуя из личной заинтересованности, выражающейся в установлении возможности проведения оперативно-розыскных мероприятий без получения судебного решения, и используя свое служебное положение, в нарушение установленного порядка ФИО14 подготовил 14 заданий на проведение оперативно-розыскных мероприятий, ограничивающих конституционное право человека и гражданина на тайну телефонных переговоров и иных сообщений. Номера бланков заданий ФИО14 получал посредством программного обеспечения, установленного на его рабочем компьютере, учитывая диапазон номеров, выделяемых для УУР ГУ. Абонентские номера он выбирал случайным образом, устанавливая принадлежность номеров телефонов конкретным лицам с помощью имеющихся у него в распоряжении служебных информационных массивов.
Назначая наказание подсудимому, учитывая положения ст.6, ст. 60 УК РФ, суд исходит из целей социальной справедливости, исправления осужденного и предупреждения совершения им новых преступлений. При этом суд учитывает характер и степень общественной опасности совершённых им преступлений, личность подсудимого, обстоятельства, смягчающие его наказание, влияние назначенного наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи.
На основании изложенного, руководствуясь ст., ст.: 302–304, 307–309, 314–316 УПК РФ, суд приговорил: Признать ФИО14 виновным в совершении преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 138, п. «д» ч. 2 ст. 283.1 УК РФ, и назначить ему наказание по ч. 2 ст. 138- в виде лишения свободы сроком 1год, п. «д» ч. 2 ст. 283.1 УК РФ в виде лишения свободы сроком 3 года [12].
Таким образом, под преступлениями против основ конституционного строя и безопасности государства следует понимать умышленные или неосторожные общественно опасные деяния, выраженные как форме действия либо в бездействии, посягающие на основы конституционного строя и безопасности государства, и причиняющие существенный вред интересам личности, общества и государства или создающие реальную угрозу причинения такого вреда.
Преступления против основ конституционного строя и безопасности государства занимают особое место в системе уголовного законодательства России, поскольку предмет их посягательства направлен на важнейшие, основополагающие ценности, закрепленные в Конституции Российской Федерации, которые в свою очередь определяют механизм формирования как самой государственности, так и правовой, социально-экономической и политической системы России.
Литература:
1. Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосованием 12.12.1993) (с учетом поправок, внесенных Законами РФ о поправках к Конституции РФ от 30.12.2008 № 6-ФКЗ, от 30.12.2008 № 7-ФКЗ, от 05.02.2014 № 2-ФКЗ, от 21.07.2014 № 11-ФКЗ) // Собрание законодательства РФ. — 2014. — № 31. — ст. 4398.
2. Кузнецов А. П. Понятие, общая характеристика преступлений против основ конституционного строя и безопасности государства // Социально-политические науки. — 2017. — № 4. — С.86–90.
3. Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 № 63-ФЗ (ред. от 29.05.2019) // Собрание законодательства РФ. — 1996. — № 25. — ст. 2954.
4. Кузнецов А. П. Преступления против основ конституционного строя и безопасности государства // Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации (постатейн.). — М., 2005. — 837 с.
5. Федеральный закон от 25.07.2002 № 112-ФЗ (ред. от 29.12.2012) «О внесении изменений и дополнений в законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона «О противодействии экстремистской деятельности» // Собрание законодательства РФ. — 2002. — № 30. — ст. 3029.
6. Федеральный закон от 12.11.2012 № 190-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и в статью 151 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» // Собрание законодательства РФ. — 2012. — № 47. — ст. 6401.
7. Федеральный закон от 28.12.2013 № 433-ФЗ «О внесении изменения в Уголовный кодекс Российской Федерации» // Собрание законодательства РФ. — 2013. — № 52 (часть I). — ст. 6998.
8. Федеральный закон от 28.06.2014 № 179-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» // Собрание законодательства РФ. — 2014. — № 26 (часть I). — ст. 3385.
9. Федеральный закон от 23.05.2015 № 129-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» // Собрание законодательства РФ. — 2015. — № 21. — ст. 2981.
10. Кузнецов А. П., Маршакова Н. Н. Ответственность за преступления экстремистской направленности: ст. 280, 282.1, 282.2 УК РФ (лекция). — Нижн. Новгород: институт ФСБ России, 2008. — 46 с.
11. Приговор Ворошиловского районного суда г. Ростова-на-Дону № 1–26/2017 1–461/2016 от 7 апреля 2017 г. по делу № 1–26/2017 // URL: https://sudact.ru/regular/doc/b7OAgUQrNRgt/?regular-txt=®ular-case_doc=®ular-lawchunkinfo (дата обращения 01.05.2019).
12. Приговор № 2–99/2017 от 12 декабря 2017 г. по делу № 2–99/2017 Воронежского областного суда // URL: https://sudact.ru/regular/doc/0hh461UIldL9/?regular (дата обращения 01.05.2019).
