Жертвоприношение – это такое действие, которое создает вселенную.
Р.Паниккар
Жертвоприношение выступает как часть древнейшего ритуала первобытной (примитивной) религии, являясь его центральной частью. Ритуал, в свою очередь, составляет ядро традиции [1, 9 и др.], а традиция "представляет собой наивысшую ценность... «залог выживания» цивилизации" [4, с. 41-42]. Таким образом, жертвоприношение – неотъемлемая составная часть традиции, ему в самом общем плане присущи социальная, политическая, экономическая и др. функции [8].
Наша работа будет посвящена механизму реализации в акте жертвоприношения мировоззренческой функции: формирования у человека целостного взгляда на мир, определения каждым своего места и роли в мире; решения вопросов о развитии и творении, смысле истории и человеческого существования.
Реализация мировоззренческой функции происходит в рамках важнейших среди многообразия различных видов жертвоприношений наиболее распространенных (почти обязательных) для многих народов жертвенных обрядов, связанных с космогоническим ритуалом. Космогонический ритуал есть совокупность обрядов, целью которых является обновление Космоса, жизни и общества через возвращение к абсолютному "началу" – сотворению мира [12, с. 41]. Представления о необходимости систематического обновления мира отражены в космогонических и эсхатологических мифах. Речь в данном случае идет об объективном, независимом от человеческой воли процессе: некогда сотворенный мир в результате естественного старения и разложения, а иногда вследствие грехов людей, приходит к своему концу. Обязанность человека – избавить природу и общество от неизбежного старения, которое может привести к первоначальному хаосу; принять меры к их омоложению, обновлению, сотворению заново. Причем этот процесс "сотворение – обновление" имеет временную протяженность: начало и конец. Во время космогонического ритуала время поворачивалось вспять и происходило восстановление "первоначального, сакрального времени созидания" [12, с. 41-46]. Сам ритуал проходил в священном месте ("ибо за пределами священного места заклание животного – не более чем убийство" [6, c. 33]), ассоциирующимся с "центром земли" – местом, в котором произошло сотворение, и которое магически и мистически отождествляется с "центром неба". Совершаемый в таком месте жертвенный ритуал, сама жертва, символы, сопутствующие ритуалу, "имеют отчетливо выраженные космогонические характеристики… при этом жертва… выступает как образ мира" [1, с. 132-133].
Совершение ритуальных действий по обновлению (омоложению) мира избавляло человека от необходимости тревожного ожидания его конца. Сущность таких действий составляло повторение действий богов, некогда сотворивших космос.
Одним из мотивов мифов творения, в том числе и антропогонических, во многих культурах был мотив первоначального жертвоприношения – добровольного ритуального самоубийства божества-демиурга, которое, отделяя стихии от хаоса, давало начало миру: солнцу, луне, воздуху, земле, воде, человеку и т.д. Ритуальное повторение действий бога при сотворении мира влекло за собой человеческие жертвы. Во время ритуала, включавшего человеческое жертвоприношение, происходило "овеществление жизни в образе тела": части тела соотносились с элементами мира, выступая не только прообразом всех вещей, но и определяя "функциональность" этих вещей "в пределах того функционального пространства, которое определяется возможностями человеческого тела в совокупности его частей, выводится из них" [10, с. 13-14].
Самые значительные ритуалы обновления были связаны с окончанием старого и началом нового цикла, под которым в современной культуре понимается календарный год. Во время особенно торжественных ежегодных ритуалов в честь солнца инки, называвшие себя "детьми солнца", совершали массовые человеческие жертвоприношения: погребали заживо пятьсот юношей и девушек.
Но не во всех культурах для обновления мира требовались человеческие жертвоприношения, кое-где человек заменялся животным. В индоевропейской традиции животным, в ходе жертвоприношения которого моделировался весь космос, был конь. Каждая его часть символизировала какое-либо космологическое явление: "Голова… есть заря, глаз – солнце, дыхание – ветер, ухо – луна, ноги – части света… мигание – день и ночь, суставы – половины месяцев, сочленения – месяцы… туловище – год, волосы – лучи солнца, форма – весь мир…". Сюжет о жертвоприношении коня был воспринят древнегреческой культурой, "стал частью традиции и нашел свое отражение в древнегреческой системе созвездий". Речь идет о группе созвездий – Андромеды, Пегаса и Малого коня, которые "в архаическую эпоху составляли единый сюжет, включавший принесенных в жертву коней (парность голов, скорее всего, символизирует массовость жертвоприношения) и женщину или девушку, которая вместе с ними ожидает своей печальной и одновременно почетной участи" [3, с. 58-60]. В средиземноморскую культуру данный сюжет мог быть принесен извне – например, за счет контактов с представителями индоиранской цивилизации.
Помимо ежегодного обновления мира, существовали и ежедневные ритуалы обновления [1, с. 116]. У американских индейцев они сопровождались человеческими жертвоприношениями во имя сохранения существующего в мире порядка: ежедневного физического обновления запасов тепла, света и движения солнца [11, с. 88]. Согласно космогоническому мифу ацтеков, Нанауталь – бог сифилиса – бросился в костер и благодаря этому подвигу стал носителем солнца, которое отказывалось сдвинуться с места, пока ему не принесут жертву – пример первоначальной добровольной жертвы в начале сотворения мира. Впоследствии, "чтобы поддерживать движение солнца, потребовались непрерывные жертвоприношения, и по этой причине был установлен священный институт войны, предназначенный для собирания жертв, которым живьем вскрывали грудь, вырывали сердце и ежедневно бросали их, как цветы благодарности, "Дарующему жизнь" [4, с. 205]. В данном контексте с космогонией ассоциировался восход солнца, а ночь символизировала первоначальный хаос.
С идеей обновления мира был связан и ритуал жертвоприношения царя. Как известно, правитель – фигура сакральная; от его физического состояния напрямую зависит безопасность и благосостояние подданных, урожайность земель, сохранение мира и т.п. Со старением или болезнью царя связывался упадок всего окружающего мира. С целью избежать этого упадка совершалось ритуальное убийство царя [2, с. 107], во время которого происходила передача "божественного духа" его преемнику. Следовавший за этим ритуал "возведения на трон" нового царя символически повторял всю космогонию.
Обе ритуальные системы – цикличное (новогоднее) сотворение мира и ритуал коронования – преследовали одну и ту же цель: обновление космоса. Видимо, по этой причине космогонический сценарий оказался интегрированным в культ коронации (ритуал коронования часто был приурочен к началу Нового года). Наиболее четко слияние систем прослеживается в Египте, где счет исторического времени велся от начала царствования фараона, всякий раз начинаясь сначала (речь идет о сотворении нового времени) с приходом нового правителя. С того момента, как произошла эта интеграция, мы можем считать, что "космическое обновление мира стало совпадать не только с космическими ритмами, но и с ритмами людей и исторических событий". Это слияние стало источником будущих исторических и политических эсхатологий, в которых обновление ("спасение") мира связывалось с пришествием монарха, спасителя или политического вождя [12, с. 44-45].
Наряду с космогоническим существовал внешне похожий, и также сохраняющий представление о "первоначальной жертве", но, тем не менее, не связанный с космогоническим сценарием, ритуал жертвоприношения бога. Он воспроизводил сценарий смерти божества и предполагал человеческие, животные и растительные жертвоприношения. В отличие от космогонических божеств, смерть мифического бога (бога, появившегося после сотворения мира) могла быть как добровольной (самоубийство), так и насильственной, совершаемой другими богами, чудовищами или предками современного человека. Целью данного ритуала было повторение первоначального жертвоприношения – "напоминание" о смерти бога.
Эта церемония основана на мифах о происхождении современных условий жизни человека. Содержание этих мифов заключается в рассказе об убийстве бога, пришедшего в мир уже после его сотворения и вскоре убитого. Но, будучи убитым, он не мстит за себя, а наоборот, учит людей извлекать пользу из его смерти: бог возрождается в своих творениях (растениях и животных) и становится основой рациона людей. Одновременно убитое божество делит людей на два пола, учит обрядам погребения, инициаций и проч. (существуют разные варианты в различных культурах), а кроме того, со смертью божества в мир людей приходит смерть.
Ритуалы жертвоприношения бога, существовавшие у мексиканских индейцев, подробно описаны Дж. Фрэзером в одной из глав "Золотой ветви". Он указал на то, что жертва в данном случае отождествлялась с богом и некоторое время ей воздавали почести и приносили жертвы как богу, а затем убивали, следуя мифу.
По мнению М. Мосса, жертвоприношение бога – высшее выражение понятия жертвоприношения, где бог уничтожается в качестве жертвы потому, что его порождает жертвоприношение [6, с. 85], то есть бог требует "своей собственной жертвенной крови, чтобы тем самым получить назад ту часть самого себя, которая поступила в природу, в мир растений и живых существ" [7, с. 108]. Впоследствии именно этот вид жертвенного ритуала, где бог-жертвователь сливается с жертвой, а иногда и с совершающим обряд жрецом, ляжет в основу христианской концепции о боге, жертвующем собой ради всех людей, о боге-идеале самоотверженности [6, с.102].
Литература:
1. Альбедиль М.Ф. В магическом круге мифов. Миф. История. Жизнь / М.Ф. Альбедиль. – СПб.: Паритет, 2002. – 336с.
2. Дуглас М. Чистота и опасность / М.Дуглас; Пер. с англ. Р.Громовой. –М.: КАНОН-пресс-Ц, Кучково поле, 2000. – 288 с. – (Conditio Humana Публикации ЦФС).
3. Кузьмин А.В. Жертвоприношение: таинство в зеркале неба // Природа №4., 2002. С.56-60.
4. Кэмпбелл Д. Мифический образ. / Д. Кэмпбел; Пер. с англ. К.Е.Семенова. – М.: ООО АТС, 2004. – 683с. – (Philosophy).
5. Малиновский Б. Магия, наука и религия. / Б.Малиновский. – М.: Релф-бук, 1998. – 304с. – (Astrum Sapientiae).
6. Мосс М. Очерк о природе и функции жертвоприношения // М. Мосс Социальные функции священного. – Спб.: Евразия, 2000. – 448 с. С.7-103.
7. Отто Р. Приносимый в жертву бог. С. 108. // ВДИ. № 2, 1996. С.103-119.
8. Тихонова О.Н. Возникновение и функции жертвоприношения: его следы в современных социально-политических актах // Социосфера. № 4, 2010.
9. Токарев А.С. Религия в истории народов мира / А.С. Токарев. – М.: Политиздат, 1965. – 623с.
10. Топоров В.Н. Миф. Ритуал. Символ. Образ: Исследования в области мифопоэтического: Избранное. М., 1995.
11. Фрезер Дж.Дж. Золотая ветвь: Исследование магии и религии / Дж.Дж. Фрезер; Пер. с англ. М.К. Рыклина. – М.: ООО Издательство АСТ: ЗАО НПП Ермак, 2003. – 781с. – (Philosophy).
12. Элиаде М. Аспекты мифа / М. Элиаде; Пер. с фр. – М.: Академический Проект; Парадигма, 2005. – 224с. – (Технологии культуры).
