Особенности форм возмещения вреда в сфере природопользования



Российская экономика осуществляет влияние на экологию в условиях современного системного кризиса. Сохранение окружающей среды и социально-экономическое формирование государства должны быть взаимосвязаны, поскольку окружающая среда, здоровье человека, экологическое и социальное благополучие российского населения находятся в неразрывном единстве. Законодательство Российской Федерации и его разнообразные отрасли предусматривают значительное число правил по организации и исполнению экологических требований и надлежащего природопользования [15,14]. Тем не менее, на современном этапе вопросы правового регулирования возмещения вреда в сфере природопользования становятся всё более актуальными, в связи с тем, что наносимый вред касается не только экономических интересов природопользователей, но также и интересов государства и общества в целом.

Институт возмещения вреда достаточно сложный правовой и социальный институт [13,88]. Характерной особенностью является его комплексный характер. Природоохранное законодательство выполняет роль существенного регулятора взаимоотношений природы и человека. Российское законодательство устанавливает рамки разрешённого воздействия на объекты природы, нормы и степень данного воздействия и в случаях нарушения установленных правил воздействия на окружающую природу — определяет ряд санкций.

Усовершенствование механизма возмещения вреда в сфере природопользования, безусловно, причисляется к числу первоочередных и наиважнейших задач в сфере обеспечения экологической безопасности Российской Федерации. Именно поэтому выбор формы возмещения экологического ущерба имеет значительную практическую и теоретическую значимость.

Федеральный закон от 10.01.2002 № 7-ФЗ «Об охране окружающей среды» [3] (далее — ФЗ № 7-ФЗ) включает два правила установления размера возмещения вреда окружающей среде в России — натуральную и денежную. Приоритет отдаётся фактическим затратам на восстановление нарушенного состояния окружающей среды (ч. 2 ст. 78 ФЗ № 7-ФЗ), а также таксам и методикам (п. 3 ст. 77 ФЗ № 7-ФЗ).

Пленум Верховного Суда от 18.10.2012 № 21 [5], в своём постановлении, указал, что размер возмещения вреда в денежном исчислении устанавливается на основании, подлежащих обязательному применению, такс или методик исчисления размера вреда, которые утверждены органами исполнительной власти, реализующими государственное управление в сфере охраны окружающей среды. При их отсутствии размер вреда устанавливается, отталкиваясь от фактических затрат на восстановление нарушенного состояния окружающей среды, с учётом понесённых убытков, включая упущенную выгоду.

При реализации денежной формы компенсации имеются определённые сложности правильного выбора используемых методик или такс, а также актуальной необходимости строжайшего соблюдения устанавливаемых ими процедур.

Также, необходимо уделить особенное внимание доказыванию обстоятельств, которые обосновывают размер взимаемых денежных средств. На основании ст. 393 ГК РФ [2] размер убытков, которые подлежат возмещению должен быть выявлен с разумной степенью достоверности. Тем не менее, суд не имеет потенциала в отказе удовлетворения требования кредитора о возмещении убытков, которые причинены ненадлежащим исполнением или же неисполнением обязательства, к примеру, по договору аренды лесного участка, только лишь при невозможности установления размера убытков с разумной степенью достоверности. В данном случае размер возмещения убытков назначается с учётом всех обстоятельств дела, отталкиваясь от принципов соразмерности ответственности и справедливости. Помимо этого, подтверждение указанного положения, установлено в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 № 25 [6], но при этом оно распространяет его действие и на эпизоды внедоговорного причинения вреда. Пункт 12 данного Постановления устанавливает, что по смыслу п. 1 ст. 15 ГК РФ не может быть отказано в удовлетворении требования о возмещении убытков только лишь на том основании, что невозможно установить их точный размер. Но, при этом важно указать, что определение размера убытков в данной ситуации будет представлять довольно-таки сложную задачу для судов.

Актуально выделить, что существующий на сегодняшний день подход к установлению размера экологического вреда имеет определённый ряд недостатков, к которым возможно отнести: неполный учёт возможности окружающей среды к самовосстановлению; отсутствие совершенного перечня важнейших параметров оценки вреда, что не дозволяет учитывать косвенный экологический вред. На основании этого, можно указать на актуальную необходимость осуществления совершенствования механизма определения размера вреда современной окружающей среде. В связи с этим, например, С. В. Архипкин проблему, взаимосвязанную с отсутствием определённых методик расчёта объёма вреда, что зачастую становится основанием для не обоснованного отказа в удовлетворении исков, предлагает разрешать путём формирования методик расчёта возмещения вреда с включением всех компонентов окружающей среды [10,32].

Следующая форма возмещения экологического вреда которую необходимо рассмотреть — натуральная (на ответчика возлагается обязанность за счёт его собственных средств и согласно проекту рекультивационных или же иных восстановительных работ, восстановить нарушенное состояние окружающей среды) [12,249]. При этом, важно акцентировать внимание на том, что в соответствии с преобладающим подходом в современной правоприменительной практике, само по себе отсутствие сделанного индивидуального проекта восстановительных работ не является причиной для отказа судом в удовлетворении исковых требований о возмещении вреда в натуральной форме [7].

Представляется, что сформулировать однозначный, универсальный вывод о приоритете денежной или натуральной формы возмещения экологического вреда нельзя, так как в каждом конкретном случае во внимание должен быть принят целый ряд обстоятельств.

Для наиболее результативного функционирования института возмещения вреда при применении натуральной формы нужно обеспечить реализацию надлежащего контроля (надзора) за качеством и ходом проводимых ответчиком или привлечёнными им лицами восстановительных работ. Выбор же денежной формы должен быть нацелен на строго целевое использование взысканных с ответчика денежных средств на осуществление восстановления нарушенного природного баланса. Но, на сегодняшний день в данной области существует серьёзный пробел в российском законодательстве. Отсутствие соответственного правового регулирования мешает установлению практики полного и стабильного финансирования природо-восстановительных мероприятий. Данная проблема ведёт к потере компенсационной функции института возмещения вреда при использовании данной формы.

Безусловно, вне зависимости от выбранной формы возмещения вреда, с учётом определённых обстоятельств по делу, конечным итогом должно быть реальное обеспечение как можно наиболее полного восстановления состояния окружающей среды, предельно приближенного к имевшемуся до нарушения.

Анализируя проблематику возмещения ущерба, который причинен окружающей среде, осуществляемую фактическим восстановлением окружающей среды причинителем вреда, можно выделить проблему реализации восстановления нарушенных компонентов окружающей среды причинителем вреда до судебного разбирательства.

Часть 1 статьи 78 ФЗ «Об охране окружающей среды», указывает, что вред, который причинён окружающей среде, возмещается по решению суда или же добровольно. При этом, в современной практике наличествует такая ситуация, когда природопользователь приступает к восстановлению нарушенных компонентов окружающей среды, но при этом прокуратура, органы местного самоуправления или органы государственного экологического надзора производят обращение в суд с исковыми требованиями о взыскании с причинителя вреда сумм, которые рассчитаны на основе законодательно установленных методик и такс, т. к. частью 3 ст. 77 ФЗ «Об охране окружающей среды» установлено, что вред, который причинён окружающей среде, возмещается по фактическим затратам на восстановление, только лишь в случае отсутствия утвержденных методик и такс [14,145].

При этом, как указывает О. С. Грачева, возникает вопрос о необходимости зачёта сумм, которые потрачены на восстановление нарушенного состояния в сумму ущерба, которая рассчитана на основании утвержденных российским законодательством такс и методик [11,42].

До недавнего времени в современной судебной практике не было единого мнения. Например, в Постановлении Федерального арбитражного суда Волго-Вятского округа от 30.11.2014 по делу № А29–307/2014 суд засчитал средства, которые были затрачены на устранение последствий загрязнения окружающей среды [9]. А, в Постановлении Федерального арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 24.09.2014 по делу № А75/4505/2014 суд отказал в зачёте средств, обосновывая это тем, что возмещение вреда окружающей среде по утвержденным таксам и методикам и ликвидация причинителем вреда загрязнения своими силами являются самостоятельными формами компенсации [8].

Указанную проблему попытался разрешить Конституционный Суд в Постановлении Конституционного Суда РФ от 02.06.2015 № 12-П, в котором суд указал, что «Суды имеют право, в соответствии с правовыми позициями, которые выражены в настоящем Постановлении, учитывать в размере вреда, исчисленного по установленным Правительством РФ таксам и методикам, разумные и необходимые расходы, которые понесены причинителем вреда при ликвидации последствий порожденного его деятельностью загрязнения окружающей среды в следствии разлива нефти и нефтепродуктов, в случае если при этом достигается допустимый уровень остаточного содержания нефти и нефтепродуктов в грунтах и почвах…» [4].

Здесь необходимо указать, что данное постановление Конституционного Суда разрешило только лишь одну частную проблему, которая связана с возмещением вреда, который причинён окружающей среде в следствии разлива нефти и нефтепродуктов. При этом нет ответа на вопрос — как поступать в иных случаях.

В связи с вышеизложенным, нами делается вывод, что без судебного решения, причинителям вреда по собственной инициативе не стоит осуществлять восстановление нарушенных компонентов окружающей среды, так как существует потенциальная вероятность двойного несения расходов.

Как указывает О. С. Грачева, возмещение вреда в натуре, которое исполнено надлежащим образом, дозволило бы в наибольшей степени реализовать право граждан на благоприятную окружающую среду, которое закреплено в статье 42 Конституции РФ [1], так как при выплате денежных средств причинителем вреда в возмещение ущерба эти денежные средства поступают в соответственные бюджеты и дальнейшее расходование не во всех случаях идёт на восстановление окружающей среды, так как природоохранное и бюджетное законодательство не фиксируют обязательное целевое расходование данных средств на экологические нужды [11,43]. В связи с вышеуказанным, предлагается в части 3 статьи 77 ФЗ «Об охране окружающей среды» зафиксировать положение, в соответствии с которым затраты, которые понесены причинителем вреда на восстановление окружающей среды, должны засчитываться в сумму, необходимую на восстановление нарушенных компонентов окружающей среды.

По нашему мнению, на сегодняшний момент, натуральная форма возмещения вреда, с эколого-правовой точки зрения, всё же должна иметь приоритет по отношению к денежной форме, так как именно эта форма удовлетворяет конечную цель экологической политики России — более полное и совершенное восстановление природного баланса. Представляется, что указанное нами законодательное нововведение значительно стимулировало бы законопослушных природопользователей к полному и скорейшему восстановлению нарушенных компонентов окружающей среды.

Литература:

1. Конституция Российской Федерации. М.: Омега-Л. 2018г. 39с.
2. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30.11.1994 № 51-ФЗ (в ред. от 29.12.2017) // Российская газета. 2994. № 238–239.
3. Федеральный закон от 10.01.2002 № 7-ФЗ «Об охране окружающей среды» (в ред. от 31 дек. 2017) // Российская газета. 2002. № 6.
4. Постановление Конституционного Суда РФ от 02.06.2015 № 12-П «По делу о проверке конституционности части 2 статьи 99, части 2 статьи 100 Лесного кодекса Российской Федерации и положений постановления Правительства Российской Федерации «Об исчислении размера вреда, причиненного лесам вследствие нарушения лесного законодательства» в связи с жалобой общества с ограниченной ответственностью «Заполярнефть» // Российская газета. 2015.№ 130.
5. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 18.10.2012 № 21 «О применении судами законодательства об ответственности за нарушения в области охраны окружающей среды и природопользования» (в ред. от 30.11.2017) // Российская газета. 2012. № 251.
6. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» // Российская газета. 2015. № 140.
7. Постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 14 октября 2014 г. по делу № А75–13331/2014 // Доступ из СПС «КонсультантПлюс».
8. Постановлении Федерального арбитражного суда ЗападноСибирского округа от 24.09.2014 по делу № А75/4505/2014// Доступ из СПС «КонсультантПлюс».
9. Постановлении Федерального арбитражного суда Волго-Вятского округа от 30.11.2014 по делу № А29–307/2014// Доступ из СПС «КонсультантПлюс».
10. Архипкин С. В. Правовые основы возмещения экологического вреда жизни и здоровью человека, и окружающей среде // Труды Оренбургского института МГЮА. 2013. № 17. С.32.
11. Грачева О. С. Некоторые проблемные аспекты возмещения вреда, причиненного окружающей среде // Вопросы российского и международного права. 2016. № 7. С. 42–54.
12. Гулак Н. В. Понятие и правовые способы возмещения вреда, причинённого экологическим правонарушением // Известия Оренбургского государственного аграрного университета. 2015. № 3. С.250.
13. Зиновьева О. А. Общая характеристика изменений законодательства в части возмещения экологического вреда // Вестник Университета имени О. Е. Кутафина. 2017. № 5. С.87.
14. Ивлиева А. Г. [Не] дважды за одно: особый характер экологического ущерба и общие принципы юридической ответственности. Комментарий к Постановлению Конституционного Суда РФ от 2 июня 2015 года № 12-П // Сравнительное конституционное обозрение. 2015. № 4. С. 145–158.
15. Экологическое право / под ред. С. А. Боголюбова. — 5-е изд., перераб. и доп. — М.: Юрайт, 2014. — С.14.