Ономатетический акт как вступление в «знаковый космос» vs трагедия «неназванности»

В статье описывается феномен «ономатетического акта». Автор предлагает рассматривать его как способ структурирования бытия, форму познания, определяющий существование человека и мира. Для иллюстрации этого утверждения, осуществляется анализ венгерской и русской традиций именования. Делается вывод о том, что игнорируя «ономатетический акт», человек лишается будущего, его неминуемо ожидает «трагедия неназванности».

Ключевые слова: имя, ономатетический акт, «знаковый космос», онтология, культура, индивидуальность, Мамардашвили М. К., Ортега-И-Гассет Х.

Называть надо было, представлять все, что случалось и царапалось в двери бытия! Есть закон названности собственным именем, закон именованности. Он — условие исторической силы, элемент ее формы.

М. К. Мамардашвили

Назвать вещь — значит ее осмыслить.

Имя — уже определение.

Х. Ортега-и-Гассет

Имя с самых древних времен воспринималось человечеством как тайна. Такое представление сохранилось в мифологии разных народов. Например, древнеегипетская история Ра — бога солнца и богини Исиды. Чтобы стать более могущественной, Исида решила узнать настоящее имя Ра, для чего сотворила змею, от укуса которой никто не мог излечиться [7]. Также и в еврейской мифологической традиции существует запрет на произношение имени бога, упоминаемого только через его эпитеты.

Жизнь в духе начиналась после наречения именем, т. е. ономатетического акта. Имя стало инструментом смыслостроительства, по мнению филолога, лингвиста, В. Н. Топорова: «Имя — импульс культуры, поскольку оно вводит человека в знаковый космос, но оно и результат ее, поскольку его смыслы возрастают в пространстве культуры, ею держатся и ею же контролируются (именно эти особенности делают имя одним из важнейших индикаторов типа культуры)» [9, с. 382].

Ономатетический акт создает своеобразное пространство, выделяет индивидуальность, самобытность личности: «Каждый раз акт номинации индивидуален» [8, с.98]. Он служит основой для возникновения отношения «Я и Другой», без которого невозможно познание мира, а значит и человеческое существование. Ономатетический акт — это сознательное действие, череда выборов, результатом которых становится «существование пространства, заполненного собственными именами» [3, с. 55]. Поэтому собственные имена получает только то в окружающем мире, что представляет особый интерес для человека, а сам феномен имен собственных изучается разными науками, например лингвистикой, философией и т. д.

Категория имен собственных, именующая только людей, — это антропонимы. Они связаны с историей культуры, традицией, особенностями психологии людей. Их главная задача — выделить личность из коллектива. Для чего это необходимо? Возможно, в самом акте отражены серьезные перемены в формировании человеческого сознания, когда и происходил переход от коллективного к личностному, к индивидуализму. Также эти изменения можно проследить при анализе истории изучения собственных имен, который осуществила Суперанская А. В., филолог, выдающийся специалист в области ономастики. Она пишет о том, что у ученых античности существовало понятие «имени», которое было единым, так как они не делили его на категории собственных и нарицательных. В средние века, благодаря догмату и канонам церкви, не было никаких споров о природе и истинности имени. Споры возобновились только в эпоху Возрождения. Считалось, что имя соприродно и соразмерно человеку, способно повлиять на его судьбу. Это поверие сформировало разные критерии и традиции выбора имени в каждой культуре.

В дореволюционной России выбор имени строго регламентировался, право наречения именем принадлежало православной церкви. Категорически запрещалось давать имена, не заданные святцами — перечнем канонизированных святых. В двадцатом веке, общественные изменения повлекли за собой изобретение новых имен, например Октябрина, Нинель, Электрон, Ленмир и т. д., попытку сознательного отказа от традиции.

Один из крупнейших советских ономастов, В. А. Никонов писал о том, что выбор имени ограничен следующими факторами: обычаем, модой, нормами языка, общественной оценкой носителя имени (в случае с именем исторической личности, когда она переносится на имя), этимологией. Люди, в основном, стремились выбрать либо самое частотное, либо самое редкое имя.

В венгерской культуре так называемые «оригинальные имена» уходят своими корнями в эпоху Арпада (Árpád-kor, IX в.). Они создавались на основе нарицательных имен, финно-угорского происхождения. Например: Előd ('elsőszülött' — ’первенец’), Fodor (’göndör hajú’ — обладающий вьющимися волосами). А также, на основе наиболее часто употребляемых общих турецких слов, которые в венгерском языке, со временем, стали именами собственными. Например: Árpád (нарицательное существительное — árpa — ’ячмень’), Ákos (’fehér sólyom’ — ’белый сокол’).

После принятия христианства, и создания венгерского государства (X в.), в употреблении появляются имена мучеников и святых. Например: György, Ferenc, Miklós — мужские имена, Margit, Terézia, Borbála — женские имена. Закон о том, что только священник вправе давать имя, был принят в 1279 году, синодом, в Буде. Исходя из выше изложенного, можно проследить определенное сходство между формированием традиции наименования в России, и в Венгрии.

Традиция присвоения нескольких личных имен одному человеку возникла в Венгрии в конце XVIII века, под влиянием немецкоязычного населения, которое соблюдало ее с XIII века, по данным сохранившихся хартий. Можно привести следующие примеры: Hans Jacob, Anna Maria. Мотивация заключалась в желании, чтобы ребенок был под покровительством нескольких святых. Эту традицию в венгерском обществе закрепили следующие слои населения: аристократия, дворянство, деревенская интеллигенция, цыгане. Изменению подверглась мотивация, они подчеркивали уже свою национальную принадлежность или знатное происхождение.

На сегодняшний день, согласно венгерским законам, человеку можно дать только два имени. Однако, это было не всегда так. В XVII-XIX веках количество личных имен, закрепленных за человеком, не ограничивалось. Сохранились свидетельства с количеством 5–6 личных имен, принадлежащих одному человеку, причем мальчик, как правило, получал в этой цепочке одно женское, а девочка одно мужское имя. Например:

‒ сын Файл Аттиллы (Fájl Attila), директора гимназии — Mária Nikodém Kálmán Károly Emánuel Ágoston;

В примерах жирным выделены женские имена, фамилии не приводятся.

‒ дочь шерифа — Szilárd Mária Margit.

В примере жирным выделено мужское имя, фамилия также не приводится.

Если попытаться выделить основные факторы, определяющие выбор имени в венгерской культуре, то таковыми могут быть: имена членов семьи (желание отразить привязанность к конкретному человеку) — начиная с дедушек и бабушек, потом с родителей, и крестных, имена выдающихся личностей (желание поставить их в пример), традиция, мода.

Имя содержит культурный компонент, поэтому оно всегда было характерным социально-этнографическим признаком личности. Его стабильность сохранялась благодаря эндогамии, обычаю, запрещающему заключение брака за пределами определенной общественной группы. Но что делать, когда эндогамия, обеспечивающая преемственность культуры, становится невозможной, в силу объективного процесса глобализации?

В этих условиях формируется новый тип именника — системы имен. В нем традиции именования преодолеваются с обеих сторон, что приводит к преобладанию непривычных имен. Например: Лаура, Эдуард, Артур. Семейный такт — стремление к равенству, и противопоставление себя многовековому прошлому — запрещающему такой союз, лежат в его основе. Также он отражает сложный процесс перестройки сознания.

Таким образом, изучение традиций наименования в различных культурах становится необходимым, потому что благодаря объективному процессу глобализации, и распространению билингвизма в мире, основываясь на них, можно попытаться спрогнозировать, каковой будет система имен, предоставляющая выбор для «человека будущего», его родителей.

Ономатетический акт — залог существования человека, так как через этот акт происходит процедура самоидентификации и субъектификации. Он гарантирует для него будущее как возможность, потому что имя — это форма, через которую человек становится человеком, обуздывая стихийность окружающего мира, конструируя тем самым себя самого и реальную действительность: «Что происходит на самом деле? Что есть? Если даже не названо... Невозможно узнать. Более того, неназванной вещи невозможно и стать. Реальность, не имея люфта свободных именований и пространства состязательного движения, не доходит до полноты и цельности жизнеспособного и полноценного существования, до ясного и зрелого выражения своей самобытной природы. Как и вообще новое, если оно не оказывается в пространстве, охваченном эхом открытой его названности» [4, с. 180].

Литература:

1. Бромлей Ю. В. Очерки теории этноса. М.: Издательство «Наука», 1983. — 412 с.
2. Книга Бытие, глава 1// Сайт Библия Онлайн // https://www.bibleonline.ru/bible/rus/01/01/ (дата обращения — 02.11.2017).
3. Лотман Ю. М. Культура и взрыв. — М.: Гнозис; Издательская группа «Прогресс», 1992. — 272 с.
4. Мамардашвили М. К. Как я понимаю философию./Составление и общая редакция Ю. П. Сенокосова, — М.: Издательская группа «Прогресс» «Культура», 1992. — 415 с.
5. Никонов В. А. Имя и общество. — М.: Главная редакция восточной литературы издательства «Наука», 1974. — 278 с.
6. Ортега-и-Гассет Х. Избранные труды. — М.: Издательство «Весь Мир» 1997. — 704 с.
7. Регула Ди Трачи. Мистерии Исиды. — М.: ФАИР-ПРЕСС 2000. — 197 с.
8. Суперанская А. В. Общая теория имени собственного. — М.: Издательство «Наука», 1973. — 367 с.
9. Топоров В. Н. Исследования по этимологии и семантике. Т.I: Теория и некоторые частные ее приложения. — М.: Языки славянской культуры, 2004. — 816 с.
10. Философский словарь. Под ред. М. М. Розенталя и П. Ф. Юдина. — М.: Политиздат, 1963. — 544 с.
11. Fercsik Erzsébet, Raátz Judit Keresztnevek enciklopédiája. A leggyakoribb női és férfinevek. A magyar nyelv kézikönyvei XVI., Budapest „Tinta könyvkiadó ”, 2009. — 646 c.
12. Fülöp László Több keresztnév adása (Kaposvár 1731–1900). ELTE Névtani Értesítő. — Kiadja/ ELTE Bölcsésztudományi Kar Magyar Nyelvtudományi és Finnugor Intézet. 12–29 c.
13. Laczkó Krisztina Emlékek és élmények szerepe a keresztnévválasztásokban. 75–84 c. Névtani Értesítő 14. szám. Kiadja az ELTE Magyar Nyelvészeti Tanszékcsoport Névkutató Munkaközössége. Budapest, 1992. — 140 c.
14. Varga-Horváth Mária, Giving more than one Christian name in the 18th-century Újváros (Győr, Hungary), Névtani Értesitő 32. 2010: 35–47 c.