Уклонение родителей от исполнения решения суда об определении места жительства ребенка

После определения места жительства ребенка с одним из его родителей законно и закономерно, что данное решение суда должно быть исполнено (статья 210 Гражданского процессуального кодекса, далее Российской Федерации&#;¹&#;, далее – ГПК РФ). Считается, что при исполнении такого решения у сторон наверняка не возникнет путаницы в понимании и исполнении решения суда&#;²&#;. Если же складывается обратная ситуация, то родитель или судебный пристав-исполнитель вправе обратиться в суд с заявлением о разъяснении вынесенного решения. Но, к сожалению, на практике так происходит далеко не всегда.

Процесс исполнения судебных решений, касающихся судьбы детей, является сложным и весьма неоднозначным. Данный процесс неразрывно связан и со многими психологическими аспектами лиц, участвующих в нем, который также необходимо принимать во внимание. Так, общение с детьми, их воспитание всегда вызывают у родителей сильные эмоции, чаще всего заряд положительной энергии, желание счастья для собственного ребенка, которые сложно совместить с присутствующим иногда чувством обиды, разочарования, злости или эгоизма, которые вызывает осознание принудительной силы судебного решения. Настоящая статья уделяет внимание именно этой проблеме.

Исполнение судебных решений может производиться в добровольном или принудительном порядке. Чтобы быть исполнимым, судебное решение должно вступить в законную силу. По общему правилу, судебное решение судов общей юрисдикции, в том числе районных судов и мировых судей, вступает в силу по истечении 10 календарных дней с момента изготовления решения в письменном виде.

Если между сторонами (родителями) в процессе судебного разбирательства было заключено мировое соглашение, утвержденное судом, то такое мировое соглашение имеет силу исполнительного листа. Его можно предъявить как самостоятельный документ в службу судебных приставов. Например, Президиум Санкт-Петербургского городского суда в своем Постановлении от 21.11.2007 г. по гражданскому делу N 2-1395/07 учел, что мировое соглашение – это волеизъявления сторон, и суду ни в каких случаях не предоставлено право его изменения, а если условия мирового соглашения неконкретны, в изложенном варианте влекут невозможность принудительного исполнения соглашения, то суд не может утверждать такое соглашение.

В случае если родитель уклоняется от добровольного выполнения судебного решения, исполнение производится принудительно. Для этого родителю необходимо обратиться в суд, вынесший решение, с заявлением о выдаче исполнительного листа. Заявление составляется в произвольной форме с указанием фамилии судьи, вынесшего решение, или на имя председателя суда, с указанием данных заявителя, номера дела (если он имеется), данных лиц, участвующих в деле, и даты вынесения судебного решения. Полученный исполнительный лист необходимо предъявить в службу судебных приставов по месту исполнения решения. Обычно наименование службы судебных приставов, куда лист должен предъявляться, указывается в самом решении суда.

Если суд уверен, что исполнение его решения придется производить в принудительном порядке, то он самостоятельно направляет исполнительный лист приставам, обычно путем направления заказного письма с уведомлением. Но нам кажется более логичным решением, чтобы избежать ожидания документа по почте, родителю лучше заранее уточнить вопрос об отправке листа с судьей и самостоятельно получить его, после чего передать приставам.

Семейный Кодекс РФ указывает на то, что исполнение судебного решения относится к профессиональной обязанности именно судебного пристава-исполнителя, а не представителя органов опеки и попечительства. Ввиду этого сразу становится незаконной имеющая широкое распространение практика, когда судебных приставов «заменяет» представитель органа опеки и попечительства. Только судебный исполнитель правомочен на исполнение судебного решения, и его требования, направленные на реализацию решения, относятся к числу обязательных. Это обстоятельство приобретает особый смысл в делах, связанных с семейным воспитанием детей, когда рассчитывать на добровольное исполнение не приходится. Но при этом важным является также и тот факт, что участие представителя органа опеки и попечительства в силу части 2 ст. 79 Семейного Кодекса Российской Федерации &#;³&#; (далее – СК РФ) является обязательным. То есть данное лицо обязано участвовать при принудительном изъятии ребенка у лица, но полностью «перекладывать» на него данную обязанность судебные приставы-исполнители не вправе.

Как уже отмечалось ранее, исполнение судебных решений по данной категории дел является крайне проблемным. И дело даже не в чересчур сложной формулировке судебных решений, делающей невозможной их реализацию, и не в том, что служба судебных приставов не должным образом исполняет свои обязанности. Нет, ни в коем случае. Проблема заключается в том, что проигравшая в таком споре сторона не готова и вряд ли когда-либо будет готова признать такое решение суда, поскольку такое решение в их глазах и понимании приравнивается к добровольной «отдаче» собственного ребенка «ненавистному супругу/супруге», и посему, по их мнению, является неправильным и незаконным.

Неслучайно данный вопрос являлся предметом рассмотрения не одной научной конференции как в России, так и за рубежом (в частности, Агентства США по международному развитию (USAID)). Но никаких видимых результатов этим конференциям, посредством длительных обсуждений достичь не удалось. Повлиять на негативную статистику по исполнению решений судов по данной категории дел способны лишь законодатели, которым необходимо внести соответствующие изменения в нормативные правовые акты об исполнительном производстве.

Руководствуясь девизом «ни шагу назад», проигравшие родители идут в своем «сражении» до конца и выбирают самый простой и действенный на данный момент способ борьбы: игнорировать судебное решение. Причем игнорирование может быть, образно говоря, двух видов: активное и пассивное.

Пассивное заключается в том, что лицо, против которого вынесено судебное решение, забирает ребенка себе и по сути устраивает из своего жилища баррикады, не идет на контакт ни с одним из представителей органов власти, и тем более со вторым родителем. В данной ситуации судебные приставы практически бессильны. Допустим, они могут ограничить должнику выезд за границу. Прекрасно, но должнику теперь это и не требуется, то, ради чего он боролся, – ребенок – у него в руках, и никому передавать он его не собирается, потому поездки за границу для него уже не столь актуальны.

Крайне показательно в данном вопросе дело Марины Скрыпник. После развода сын Марины Скрыпник Евгений (на момент развода родителей мальчику было 1,5 года) остался с матерью. Через два года отец Евгения Константин Скрыпник подал иск в суд, требуя определить порядок общения с ребенком. Было подписано мировое соглашение, и место жительства ребенка определено с матерью. Отец имел право забирать мальчика к себе один раз в неделю. 9 мая 2008 года Константин не вернул матери сына. Она подала заявление в суд о нарушении отцом условий мирового соглашению по порядку общения с ребенком. Суд решил дело в ее пользу, обязав отца передать ребенка матери, но исполнить решение Фемиды до сих пор невозможно. Ни Марина, ни правоохранительные органы, ни судебные приставы не могут заставить Константина Скрыпника вернуть мальчика его матери. Судебные приставы приезжали в дом отца, но мальчика там не обнаружили. При этом бывший муж Марины в своем нежелании исполнить судебное решение пошел даже дальше: Он добился возбуждения против нее уголовного дела по статье 125 Уголовного Кодекса Российской Федерации «оставление в опасности». Он обвиняет свою бывшую жену в том, что она не лечила сына от врожденной болезни, хотя это опровергается имеющимися доказательствами. Вот заявление адвоката матери ребенка Туровой: «У нас есть все медицинские документы, свидетельствующие о том, что мать правильно выполняла все рекомендации врачей, и мы готовы бороться за оправдательный приговор». Для чего бывший супруг так поступает? Дело в том, что если суд признает Марину виновной в данном преступлении, бывший супруг сможет обратиться в суд о лишении ее родительских прав и в довольно скором времени, при удачном для него стечении обстоятельств, забрать ребенка себе на законных обстоятельствах. И никто тогда уже не будет смотреть на то, что ребенок отдается человеку, уклонявшемуся от исполнения решения суда. В настоящий же момент фактически невозможно от него потребовать, чтобы он вернул ребенка.

Другая форма уклонения от исполнения решения суда – активная, назовем ее так. В данном случае проигравшая по делу сторона не просто не отдает ребенка судебным приставам, а забирает ребенка и практически пускается в бега. Вроде бы налицо факт похищения человека, но уголовный закон исходит из презумпции, что родитель не может украсть собственного ребенка, что это может сделать только посторонний человек. Потому привлечь таких людей к ответственности невозможно: под статью о похищении человека это не подпадает, а за неисполнение решения суда, как уже отмечалось выше, жестких санкций не предусмотрено. Здесь в качестве примера уместно будет привести судебное разбирательство об определении места жительства Ани – дочери российского актера Алексея Панина и Юлии Юдинцевой. С июня 2008 года молодым людям не удавалось договориться мирным путем: то Панин увозил девочку и прятал у родни во Владимирской области, то мать скрывалась с малышкой в петербургском кризисном центре для женщин, то Алексей организовывал милицейскую погоню за Юлей, то Юдинцева вызывала милицию, чтобы выставить из квартиры отца своей дочери. Когда девочка оказалась с матерью в инфекционной больнице, Алексей Панин вынес ее прямо из палаты и увез в Москву. С тех пор Юле лишь изредка позволяли видеть дочь и только в присутствии актера или его родных. Вскоре Панин обратился в суд с целью ограничить Юдинцеву в родительских правах и решить, с кем из родителей должен жить ребенок. Судья назначила психолого-педагогическую экспертизу обоих родителей, пишет ИА «Росбалт». Специалисты выяснили, что и Юля, и Алексей абсолютно здоровы и очень привязаны к ребенку. Но в июле 2009 года суд решил: Аня будет жить с мамой, а Панин сможет с ней видеться дважды в неделю. Половину каникул девочка будет проводить с мамой, половину – с папой. А в десять лет Аня сама решит, с кем хочет жить. Соответственно, теперь в дело вступили судебные приставы-исполнители. Несмотря на решение суда, актер выкрал ребенка у матери и до настоящего времени так и не вернул девочку. В феврале 2010 года судебные приставы обратились к суду с просьбой разъяснить, каким образом им проводить отобрание ребенка. Судья выдала приставам алгоритм действий: известить Панина, дать ему пять дней на добровольную передачу дочки, если же он её не осуществит – забрать девочку принудительно. После этого Аню надо поместить в больницу для медицинского освидетельствования, а затем вернуть матери. О данном порядке приставы уведомили Алексея 31 мая 2010 года, после чего, как указывалось в средствах массовой информации, актер был объявлен в федеральным розыск, так как в очередной раз не исполнил требования судебных приставов-исполнителей. Но в течение короткого времени было дано опровержение информации. Впоследствии (в сентябре 2010 года), чтобы хоть как-то заставить Панина исполнить решение суда, ему был ограничен выезд за границу и было вынесено постановление о взыскании с него исполнительского сбора. Данное постановление судебных приставов было обжаловано адвокатами Панина, но Гагаринский районный суд г. Москвы 16 сентября 2010 года отказал им в их требованиях, оставив в силе постановления судебных приставов. На данный момент Алексей Панин продолжает своими действиями препятствовать исполнению решения суда об определении места жительства своей дочери Анны и ее матери.

При этом хотелось бы отметить, что законодатель не предусмотрел никакого эффективного механизма ответственности за неисполнение решения суда по данной категории дел. Конечно, ст. 113 ФЗ «Об исполнительном производстве» предусмотрено наложение штрафа на должника, не выполняющих установленных в исполнительном документе требований неимущественного характера в срок, установленный судебным приставом-исполнителем, а также наложение штрафа за повторное неисполнение требований судебного пристава-исполнителя. Размер этого штрафа предусмотрен ст. 17.17 Кодекса об административных правонарушениях &#;⁴&#;. Интересно, что максимальные размеры штрафа за первичное и повторные неисполнения совпадают – 2 500 рублей. И к сожалению, также стоит отметить, что такой размер ответственности может повлиять на должника в случаях исполнения решения суда об определении места жительства его ребенка только в случаях многократного неисполнения требований судебного пристава-исполнителя, кода размеры штрафов будут суммироваться в порядке п. 3 ст. 113 ФЗ «Об исполнительном производстве». С другой стороны, также существует механизм ограничения лицу выезда за пределы Российской Федерации. Но такой метод имеет на должников по данной категории споров еще меньшее воздействие, ведь он может быть действенным только по отношению к лицам, чьи выезды заграницу имеют постоянный и регулярный характер, и связаны, например, с осуществлением трудовой функции. Для всех остальных лиц, которые, может быть, никогда и не выезжали за пределы Российской Федерации, такие меры являются не более чем «бумажкой» судебных приставов. Потому подобные методы воздействия на должников, уклоняющихся от исполнения решения суда, на наш взгляд, нельзя считать действенными.

В других странах имеют место различные любопытные меры, например, как во многих штатах США, где к матери может применяться приостановка ей выплаты содержания на ребенка. В некоторых европейских странах от поведения родителя, живущего с детьми, зависит даже размер алиментов: сумма может быть уменьшена, если ущемляются родительские права того, кто алименты платит. А в Чехии, к примеру, суд не принимает развод к рассмотрению, пока супруги не достигли полной договоренности по всем вопросам - имущественным и родительским &#;⁵&#;.

Иногда, когда решение реально не исполняется, следует ставить вопрос о правильности и своевременности действий судебного пристава-исполнителя. В соответствии с п.п. 1, 2 ст. 441 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации &#;⁶&#; постановления судебного пристава-исполнителя, их действия (как и бездействие) могут быть оспорены взыскателем, должником или лицами, чьи права и интересы нарушены такими постановлением, действиями (бездействием). Такое заявление об оспаривании подается в суд, в районе деятельности которого находится исполнительное производство. Аналогичная норма установлена действующим ФЗ «Об исполнительном производстве» (ст. ст. 122, 128). Судебный пристав-исполнитель в порядке исполнения переданных для принудительного исполнения документов вправе произвести действия, предписанные исполнительным листом, в порядке, установленном законом. «Безусловно, родителям, которые оказываются виноваты сами, иногда легче все "валить" на судебных приставов. Но им не следует забывать о необходимости сохранять добрые отношения с ребенком, о том, что ребенок имеет право на любовь, и о возможности при любых обстоятельствах, находиться рядом с ним. Поэтому оптимальным является решение вопросов путем переговоров, в досудебном порядке. Это верный способ сберечь и время, и самоуважение» &#;⁷&#;.

Из приведенных многочисленных ситуаций явственно следует, что оставлять все в том положении, в котором оно находится сейчас, невозможно: необходимо вносить кардинальные изменения в законодательство, посвященное исполнительному производству по решениям об определении места жительства ребёнка. На наш взгляд, необходимо установить крайне жесткие санкции за уклонение от исполнения судебного решения, особенно по данной категории дел (ведь здесь решается судьба не имущества, а живого существа). И если для законодательных органов жизнь и здоровье детей, которые становятся заложниками таких ситуаций, не является достаточным основанием для изменения закона, то, может быть, хотя бы тот факт, что лица игнорируют и не выполняют решения судов, которые выносятся именем Российской Федерации, сможет повлиять на их мнение.