Методология истории Густава Эверса

Методология истории в качестве специальной исторической дисциплины и области научного знания, как собственно и историческая наука вообще, оформилась в XIX в. Основной спецификой данного научного направления является определение предмета, объекта и цели научного исторического познания, изучающего общий и частный статусы исторической науки, её дисциплинарное строение, функциональные особенности и специфику основных теоретико-методологических направлений. В то же время методология истории разрабатывает теорию исторического познания, так называемую историческую эпистемологию, основанную на общефилософских и гносеологических принципах, уровнях, видах, этапах, методах исторического познания и методах изложения его результатов, а также указывает различные формы исторического знания и уровни познания прошлого.

Собственно это и позволяет определить «историческую науку как смешанное обществоведчески-гуманитарное, т. е. комплексное знание, обладающее специфическими чертами, своей логикой и особенностями познавательных процедур» [10, c. 3].

Еще в 1909 г. А. С. Лаппо-Данилевский, отмечая тесную связь между теорией познания и методологией науки, четко обозначил значение теории познания как фундаментального ядра всей методологии истории. Именно теория познания «устанавливает то значение, какое наше сознание должно придавать нашему знанию, его априорным и эмпирическим элементам; те конечные основания, в силу которых мы признаем его достоверным и общезначимым, а не ложным и случайным; то объединяющее значение, какое оно имеет для наших разрозненных представлений; то научное значение, какое мы приписываем нашему знанию об общем и об индивидуальном и т. п». [8, c. 9].

Необходимо отметить, что процесс становления и развития основ методологии истории на протяжении всего XIX в. проходил параллельно в России и Западной Европе. Практически одновременно шло дисциплинарное оформление дисциплины. Научным фундаментом и методологическим основанием ее с полным основанием можно назвать принцип историзма. Главным критерием его является изучение процессов и явлений прошлого с учетом конкретно-исторической обстановки соответствующей эпохи, во взаимосвязи и взаимообусловленности событий, с точки зрения того, как, в силу каких причин, где и когда возникло то или иное явление, какой путь оно прошло, какие оценки давались ему на том или ином этапе развития исторической науки.

Становление принципа историзма в его современном научном понимании имеет долгую предысторию. Историки, обращавшиеся к этому вопросу, называют эпоху Просвещения исходным пунктом и временем зарождения историзма как методологической основы последующей историографии. При этом первостепенное значение имеет сам процесс развития методологии истории. Определенные коррективы в содержание данного направления внесли представители немецкой классической философии, но наиболее полно принцип историзма реализовался в трудах представителей немецкой исторической школы права и исторической школы Леопольда фон Ранке.

В отечественной исторической науке одним из первых последователей и активных разработчиков российской истории посредством принципа историзма стал Густав Эверс. Он отказался от морализующего тона и нравоучительного изложения материала, какими до него излагались практически все исторические сочинения по истории России. В качестве примера можно привести труды М. М. Щербатова и И. Н. Болтина. О рационально-прагматической функции истории, написанной в назидание потомкам, писали В. Н. Татищев и Н. М. Карамзин [9, c. 6–10; 5, c. 378].

По мнению дерптского профессора, явления истории происходили в определенной обстановке и поэтому не должны служить назиданием настоящему, т. к. исторические явления и процессы «живут» только в контексте своего времени и своей эпохи [3, c. 227, 230].

Тщательный анализ памятников древнерусской истории, предпринятый Эверсом, нередко сравнивают с методами научной исторической критики его учителя А. Л. Шлецера [11, c. 126]. Его историко-статистический метод, по мнению В. О. Ключевского, состоял в разборе фактов, в которых ученого «интересуют размеры, цифры и количества» [6, c. 448]. Разработанная Шлецером методология, точнее метод критического подхода к историческим источникам, был реализован им самим только наполовину: в критическом издании «Нестора» представлена лишь его малая (или низшая) критика — критика текста. Ключевский вообще отказывался причислять Шлецера к историкам — он критик. «Он (А. Л. Шлецер. — Г.Л.) не двинулся не на шаг вперед по сравнению с самим Нестором в понимании фактов» [6, c. 451].

Другой подход к анализу исторического источника демонстрируют сочинения Эверса. Как историк-юрист дерптский профессор, впервые в отечественной историографии в процессе работы над историческим материалом реализует приемы критического анализа исторического источника, разработанные его учителем Шлецером, при этом и малую (низшую), и большую (высшую) критику. Он не останавливается на анализе и интерпретации текста, а изучает обстановку появления исторического источника, его временные и территориальные рамки. Яркими примерами этому служат изучение Эверсом мирных договоров Руси с Византией [13, c. 133–150] и «Русской правды» [13, c. 300–357].

Историк тщательно проанализировал памятники русской истории и дал научную трактовку фактов, ими сообщаемых. Эверс широко использовал иностранные источники, особенно византийские, впервые заинтересовался арабскими. Он «подолгу задерживался на законах и договорах» [2, c. 154], понимая их общее значение как срез общественно-политической и социально-экономической конъюнктуры периода их появления. Письменные законы — продукт государственной деятельности, поэтому анализ их содержания он предваряет историко-критическим изучением сопутствующей эпохи [13, c. 286–357].

С методологической точки зрения дерптский исследователь был ближе к исторической критике, разработанной представителями немецкой исторической школы права, в частности геттингенским профессором истории и философии А. Г. Л. Геереном, а также современниками Эверса Ф. К. Савиньи, К. Ф. Эйхгорном.

Основанием для этого вывода можно считать первое историческое исследование Густава Эверса «О происхождении Русского государства. Опыт изучения его истории по источникам» (на немецком языке было опубликовано в 1808 г.). Данное сочинение стало началом исследовательской работы дерптского историка в рамках изучения и интерпретации русских и иностранных источников по русской истории. Здесь он впервые изложил основы своих взглядов на происхождение русской государственности и представил свое понимание варяго-русского вопроса.

Важным этапом в формировании методологии истории Густава Эверса является труд «Предварительные критические исследования для Российской истории» (издан на немецком языке в 1814 г.; русский перевод М. П. Погодина 1825–1826 гг.).

Основу двухтомного труда составили ранее опубликованные им работы по древнерусской истории, главным образом «О происхождении русского государства» с соответствующими дополнениями, привлечением новых исторических источников по исследуемым проблемам.

Монография Густава Эверса 1814 г. стала важным этапом в становлении его концепции происхождения государственности на Руси. В центе внимания ученого — процесс формирования Древнерусского государства, который он считал результатом внутренней жизни восточных славян. Этот труд — итог многолетней работы по изучению источников и историографии проблемы образования государства у восточных славян и этнической принадлежности варягов-русов. Именно в «Критических исследованиях» Эверс конкретизировал отдельные аспекты критики известных норманистов, в первую очередь, Шлецера и ввел в научный оборот многочисленные известия восточных писателей, не учитывавшиеся ранее историками при изучении данных вопросов.

Следует отметить, что это исследование, наряду с изысканиями по русской истории М. В. Ломоносова заложило прочный фундамент научного антинорманизма в России.

В этой связи необходимо обратиться к периодизации отечественной истории, представленной Густавом Эверсом. Подобно своему учителю А. Л. Шлецеру исследователь выделил пять периодов русской истории. 552 г. — начало первого периода. Эту дату исследователь связывал с первым упоминанием о славянах в письменных источниках). Первый этап русской истории, по мнению Эверса, продолжался до 1015 г., точнее до раздела Владимиром Святославичем своего княжества между сыновьями. Второй период заканчивался 1224 г., т. е. началом монгольского ига, точкой отсчета которого он считал битву на р. Калке. Временем княжения Ивана IV Васильевича (Грозного) завершался третий период русской истории, в установлении хронологических рамок которого сказалось понимание Эверсом процесса централизации государства: историк связывал его с царствованием Василия Ш (1533 г.). Начало правления Петра I — рубеж четвертого и пятого периодов.

В характеристике каждого этапа (исторический материал сгруппирован историком по княжениям) исследователь ограничился кратким описанием политической истории (жизни и деятельности князей, больше внимания уделял правовым основам государства и описанию истории народа). Отдельные главы его работы посвящены рассмотрению государственного устройства и управления, становлению и развитию правовых норм, торговых отношений, ремесел, культуры, науки и образования.

Изложение событий отечественной истории, в том числе и выше приведенная периодизация, представлены Густавом Эверсом в работе «История русов» (на немецком языке работа увидела свет в 1816 г.). Общее повествование доведено до 1689 г.

Разработка данной проблемы, с широким привлечением нормативно-правового материала, представлена Эверсом в сочинении «Древнейшее русское право в историческом его раскрытии» (издание на немецком языке 1826 г., русский перевод 1935 г.). Необходимо отметить, что историк сделал акцент на изучении становления государственности и развитии правовых институтов древней Руси. Дерптский профессор, в частности, выделил три этапа в развитии текста Русской правды [7, c. 160] — основного юридического источника для изучения вопросов, связанных с теорией и практикой правоотношений и судопроизводства в Древнерусском государстве.

Не лишним будет заметить, что в «Древнейшем русском праве», впервые в отечественном правоведении была представлена стройная система развития правовых институтов Древней Руси в контексте родовой теории.

Именно поэтому Эверса не без оснований называют первым историком русского права. Особая заслуга дерптского профессора состоит в том, что он «впервые решился приложить к русской истории естественные законы развития человеческого общества» [12, c. 207]. В этом контексте следует упомянуть об адаптированной им для русской истории концепции родового быта, ранее фигурирующей лишь в сочинениях представителей немецкой исторической школы права.

В законченном виде родовая теория происхождения государства нашла отражение в монографическом исследовании Эверса «Древнейшее русское право в историческом его раскрытии». Первым общественным образованием он называет патриархальную семью с сильной властью отца. Естественная нужда в защите от внешних врагов привела к необходимости объединения семей и образования родов, из которых позднее образовывались племена — переходное звено к государственному образованию. Семья, род, племя — три ступени, составляющие патриархальное общество. Государственный период, по мнению Эверса, — второй этап в развитии собственно общества. То есть, развитие государственности на Руси соответствовало общему направлению развития мировой истории. В этом прослеживается влияние теории исторического прогресса И. Г. Гердера [4, c. 196] и отчасти философского учения Г. В. Ф. Гегеля, представленного в его лекционных курсах о личности, обществе, государстве и праве, в законченном виде — на страницах «Философии права» [1].

Обобщая вышеизложенный материал, отметим, что в трудах Эверса принцип историзма отразился не только в подходе к анализу исторических явлений, но и в общей канве изложения и преподнесения материала. Четко структурированные главы и разделы его книг являются не просто проявлением немецкой педантичности, а обусловлены логикой изложения материала, представлением связей и закономерностей исторического процесса, выявленными в ходе многолетней работы с историческими источниками. Изучение истории русского государства и права он производит с учетом конкретно-исторической обстановки соответствующей эпохи, во взаимосвязи и взаимообусловленности внутренних событий и внешних обстоятельств. Большое внимание уделяет историк анализу причин и факторов, послужившими основой тех или иных явлений, он прослеживает путь их развития, который предстает перед нами как процесс естественного состояния.

Наряду с представителями немецкой исторической школы права Эверс эволюционным путем развития общества объяснял результаты его внутренней жизни, в частности происхождение русского государства и права. Его исторический подход к этим проблемным вопросам нашей истории, представлял собой новую ступень в развитии источниковедения и историографии.

Литература:

1.         Гегель И. В. Ф. Философия права / Пер. с нем. Б. Г. Столпнера, М. И. Левиной. Ред. и сост. Д. А. Керимов, В. С. Нерсесянц. Авт. вступ. ст. и примеч. В. С. Нерсесянц. М., 1990.

2.         Историография истории СССР с древнейших времен до Великой Октябрьской социалистической революции / Под ред. В. Е. Иллерицкого, И. А. Кудрявцева. М., 1971.

3.         Историография России до 1917 г. В 2т. Т.1. / Под ред. М. Ю. Лачаевой. М., 2003.

4.         История философии / Под ред. А. С. Колесникова. СПб., 2010. С. 196.

5.         Карамзин Н. М. О древней и новой России в ее политическом и гражданском отношениях / О древней и новой России. Сост., вступ. ст. и коммент. В. Б. Муравьева. М., 2002.

6.         Ключевский В. О. Лекции по русской историографии / Сочинения. Т.8. Исследования, рецензии, речи (1890–1905). М., 1959.

7.         Костяхин С. С. Г.Ф. Эверс и его вклад в изучение древнерусского права // Российская государственность в лицах и судьбах ее созидателей: IX–XXI вв. Материалы III Международной научной конференции 1 марта 2012 г. Липецк, 2012.

8.         Лаппо-Данилевский А. С. Методология истории. М, 2006.

9.         Татищев В. Н. От скифов до славян. История Российская во всей ее полноте. М., 2011.

10.     Хвостова К. В., Финн В. К. Гносеологические и логические проблемы исторической науки. М., 1995.

11.     Шикло А. Е. Он заставил думать над русскою историею: Иоганн Филипп Густав Эверс // Историки России XVIII — нач. ХХ вв. / Отв. ред. А. Н. Сахаров. — М.: Скрипторий, 1996.

12.     Шпилевский С. М. Статьи, написанные для произнесения в торжественном собрании Казанского университета в 100-летний юбилей Карамзина // Издание редакции «Известий и ученых записок» Казанского университета. Казань, 1866.

13.     Эверс И. Ф. Г. Древнейшее русское право в историческом его раскрытии / Перевод с нем. И. Платонова. М., 1835.