Обоснованность выбора Бородинского поля как места сражения

Все дальше вглубь истории уходит грозный 1812 год. Прошло уже 200 лет «со времен Бородина ». Теперь это далекая страница истории. С тех пор в мире многое произошло, многое изменилось. Но героический подвиг, совершенный нашими предками в Отечественной Войне 1812 года во имя защиты нашей Родины от иностранных завоевателей, и теперь вызывает у людей восхищение и благородное чувство национальной гордости. В истории России есть немало великих страниц, насчитывается немало великих сражений, от исхода которых зависела судьба страны, и которые были выиграны благодаря таланту великих полководцев. Одно из таких сражений – Бородинское сражение, в котором участвовали многие выдающиеся полководцы, но среди них особенно проявился гений М.И. Кутузова.

Бородинское сражение во многом повлияло на дальнейший ход Отечественной войны 1812 года. Начиная войну, Наполеон планировал приграничное генеральное сражение, но отступавшая русская армия завлекла его далеко от границы. Продвигаясь вглубь России, Наполеон терял свои силы из-за бесконечных нападений со стороны крестьян, оставлявших свои деревни. «Кровь и пожары дымились на длинном пути вторжения», — писал участник отечественной войны 1812 года Ф. Глинка: «Французы, в полном смысле шли по пеплу русских сел» [12, с. 84]. Участник похода в Россию французский генерал Ф. Сегюр в своих воспоминаниях приводит высказывания маршала Даву: «Должно сказать, что отступление русских совершается в удивительном порядке. Одна местность, а не Мюрат определяет их отступление. Их позиции избираются так хорошо, так кстати, и каждая из них защищается соответственно их силе и времени, которые генерал их желает выиграть, что, по справедливости, движение их, кажется, идет сообразно с планом, давно принятым и искусно начертанным» [16, с. 57].

Ошибочно представляя себе замысел сражения, западные военные историки несправедливо обвиняют Кутузова также в том, что он не сумел выбрать для сражения подходящей местности. Эту же версию повторяют и некоторые русские историки, считая, что Кутузов совсем не выбирал позиции, а прижатый Наполеоном, остановился на неправильно выбранной и оцененной местности [9, с. 27]. Военный историк А. К. Байов утверждал, что Кутузов не придавал значения выбору позиции для Бородинского сражения: «Расположение войск на позиции не вполне соответствовало ни значению, ни свойствам ее различных участников» [2, с. 113]. Такие выводы ошибочны и с исторической, и с военной точек зрения. Выбор местности для боя или сражения, разумеется, не второстепенный фактор. Местность всегда, а в те времена особенно имела чрезвычайно важное значение. Она оказывала влияние на выбор направления главного удара, от нее зависели расположение и группировка войск и их использование в сражении.

Готовясь к сражению с численно превосходившим противником, Кутузов, естественно, принял все меры к тому, чтобы найти наиболее удобную позицию на пути от Царево – Займища до Можайска. Для этого были заранее посланы вперед опытные офицеры. По приезду в Горки Кутузов утром 22 августа сразу же поехал осматривать позицию и лично отдавал распоряжения по ее укреплению.

Избранная позиция защищала основные пути, ведущие к Москве: ее фланги не могли быть обойдены, так как они прикрывались: правый фланг — рекой Москвой, а левый – полосой лесов. Позиция возвышалась над впереди лежавшей местностью и давала хороший обзор и возможность обстрела для артиллерии. Реки и овраги, находившиеся впереди фронта, мешали французской армии свободно маневрировать. Равнинная местность допускала, за исключением отдельных участков, ведение пехотой атак в батальонных колоннах и использование крупных соединений кавалерии. Южная часть позиции имела лесистый, закрытый характер и стесняла действия войск, особенно конницы [8, с. 24].

Позиция была хорошо оборудована в инженерном отношении. В центре, на высоте Курганной, русские возвели 18-орудийную батарею. Ее назвали именем генерала Н.Н. Раевского, войска которого оборонялись на этом участке. На правом фланге, у деревни Маслово, находилось несколько редутов и люнетов – «Масловские укрепления». На левом фланге, у деревни Семеновское, построили три флеши. Позднее их назвали «Багратионовыми» – в честь П.И. Багратиона. К западу от флешей, у деревни Шевардино, был сооружен редут, игравший роль передового опорного пункта. Тыл позиции, особенно на левом фланге, прикрывался лесным массивом, что обеспечивало скрытное расположение войск и маневр резервами.

Бородинская позиция резко ограничивала возможности Наполеона в выборе формы маневра. Наиболее уязвимая часть боевого порядка – фланги – была в результате искусного использования местности надежно прикрыта. Охват флангов был затруднен. Можно было произвести глубокий обход, но это привело бы к чрезмерной растяжке фронта и ослаблению сил.

Наполеон был вынужден, таким образом, принять сражение на невыгодной для него местности и применить фронтальный удар на узком участке фронта. Совершенно очевидно, что не Наполеон, а Кутузов диктовал условия предстоящего сражения. Кутузов с полным основанием доносил царю: «Позиция, в которой я остановился, при деревне Бородине, в 12 верстах от Можайска, одна из наилучших, которую только на плоских местах найти можно. Слабое место сей позиции, которое находится с левого фланга, постараюсь я исправить искусством. Желательно, чтобы неприятель атаковал нас в сей позиции; тогда имею я большую надежду к победе» [6, с. 47].

Готовясь к сражению, командование русской армии умело расположило войска на позиции, создав глубокий боевой порядок. Основу его составляли четыре группировки: правое крыло, центр, левое крыло и резервы. На правом крыле, на участке от села Малое до деревни Горки, располагались 2-й и 4-й пехотные корпуса, а за ними находился 2-й кавалерийский корпус. Резерв русских войск правого крыла состоял из 1-го кавалерийского корпуса генерала Ф.П. Уварова, расположенного справа за открытым флангом позиции. Девять казачьих полков М.И. Платова, находясь также в резерве, стояли на опушке Масловского леса. Таким образом, на правом крыле были сосредоточены два пехотных, два кавалерийских корпуса и казачьи полки Платова, всего более 30 тыс. человек. Командование этой группой войск было возложено на генерала Милорадовича. Войска правого крыла должны были надежно прикрывать кратчайший путь на Москву. Кроме того, они были тем резервом, который Кутузов мог использовать для маневра с целью усиления левого фланга и центра, а также для нанесения сильных контрударов противнику.

В центре позиции от деревни Горки до батареи Раевского находился 6-й пехотный корпус Дохтурова, а позади него – 3-й кавалерийский корпус. Войска центра прикрывали Новую Смоленскую дорогу и подступы к батарее Раевского со стороны Бородина. Обе эти группировки состояли из войск 1-й армии и подчинялись Барклаю-де-Толли.

На участке между батареей Раевского и Шевардином были расположены 7-й пехотный корпус Н.Н. Раевского, 8-й пехотный корпус М.М. Бороздина с 27-й пехотной дивизией Д.Н. Неверовского под общим командованием Горчакова 2-го. Позади 7-го корпуса стал 4-й кавалерийский корпус. За открытым левым флангом был поставлен особый резерв в составе: 2-й кирасирской дивизии, сводно-гренадерской дивизии М.С. Воронцова и резервной артиллерии 2-й армии. Для наблюдения за левым флангом позиции было выделено восемь казачьих полков А.А. Карпова. Войска левого фланга общей численностью около 30 тыс. человек, включая и частный резерв, подчинялись командующему 2-й армией генералу Багратиону.

Впереди всего расположения русских войск были развернуты цепи егерей. Центр позиции прикрывался тремя передовыми отрядами, которые располагались у Бородина, на правом берегу реки Колочи и против батареи Раевского.

Общий резерв обеих армий в составе 3-го и 5-го пехотных корпусов, 1-й кирасирской дивизии, резервной артиллерии и ополчения был расположен за центром позиции – в районе Князькова, близ Новой Смоленской дороги [17, с. 149]. Численность резерва доходила до 40 тыс. человек. Резервам придавалось большое значение. Наличие крупных резервов, в том числе артиллерийского, позволило придать обороне активный характер и вести длительное сражение, истощая атакующего врага. В диспозиции Кутузова указывалось, что «резервы должны быть сберегаемы сколь можно долее, ибо тот генерал, который сохранит еще резерв, не побежден » [13, с. 171].

Реализуя указания Кутузова об умелом использовании резервов, Барклай-де-Толли потребовал от подчиненных командиров «без особой надобности не вводить в дело резервы свои» [5, с. 68]. «Резервы иметь сильные, – указывал Багратион, – и сколько можно ближе к укреплениям, как батарейным, так и полевым» [5, с. 71]. Конечно, резервы, расположенные вблизи от укреплений, несли потери от артиллерийского огня противника. Однако требование Багратиона вызывалось необходимостью: штыковой бой, часто применявшийся в то время, был скоротечен, поэтому резервы обороняющегося должны были находиться близко, чтобы поспеть к атакованным войскам раньше, чем те будут сломлены.

Основная группировка армии сосредоточивалась, на правом фланге. Около 70% всех сил было сконцентрировано у Новой Смоленской дороги. В результате всестороннего анализа обстановки Кутузов пришел к правильному решению: прочно прикрывать Новую Смоленскую дорогу, как основное стратегическое направление на Москву.

Мощная правофланговая группировка русской армии создавала постоянную угрозу флангу и тылу противника, его артиллерийским паркам и сковывала действия его войск. Кроме того, большая часть сил, сосредоточенных на правом крыле, должна была играть роль главного резерва, готового не допустить обхода противником этого участка обороны и способного поддержать центр и левое крыло. Кутузов, зная стратегические и тактические приемы Наполеона, создал такую группировку сил, которая не позволила Наполеону применить его излюбленные методы ударов.

Усиленно готовился к предстоящему генеральному сражению и Наполеон. Во время двухдневного пребывания в Гжатске он произвел последние приготовления. Подтягивались войска, осматривалось и приводилось в порядок оружие, пополнялись боевые запасы. Одновременно принимались меры по доукомплектованию конницы, артиллерии и пехоты. Дважды – 24 и 22 августа – производились перекличка всего личного состава армии и точный учет наличия пехоты, конницы, артиллерии, боеприпасов, перевязочных средств и т. д. По армии был отдан приказ. В нем говорилось, что император счел нужным снова предоставить отдых армии, с тем, чтобы дать время отставшим догнать свои части, артиллеристам пополнить артиллерийский боезапас, а всем нижним чинам – время для приведения в порядок оружия. «Его величество приказывают, – писал начальник Главного штаба армии Наполеона маршал Бертье, – сегодня, 3 сентября [22 августа], в 3 часа пополудни произвести новую перекличку людей, находящихся в строю и готовых к предстоящему сражению. Для составления списков необходимо выстроить всех в колонну. Списки должны быть немедля отправлены начальнику штаба, чтобы он получил их не позднее 10 часов вечера, командиры полков должны принять все необходимые меры к тому, чтобы солдаты, способные участвовать в бою, в том числе и ездовые, в день баталии находились в строю, на своем месте [10, с. 73].

В 10 часов вечера 22 августа начальник штаба Бертье представил Наполеону общие данные о состоянии армии: 103 тыс. пехоты, 30 тыс. кавалерии и 587 орудий [7, с. 136].

В отношении численности войск, участвовавших в сражении, в военно-исторической литературе приводятся различные данные. Назывались цифры 160–180 тыс. французской и 100–140 тыс. русской армии. Но при всем расхождении в определении численности войск все исследователи сходятся на одном: силы французов превосходили русскую армию. Более близкими к истине являются цифры: 120 тыс. русской армии и 640 орудий; 130–135 тыс. французов при 587 орудиях [3, с. 62].

Как уже говорилось, численность наполеоновской армии по мере углубления на территорию России сокращалась не только за счет того, что французы вынуждены были оставлять большие силы для охраны растянувшихся коммуникаций, но и от потерь в боях с русской армией и от все усиливавшихся активных действий партизан. Перед Бородинским сражением в приказе по армии 23 августа Наполеон через своего начальника штаба потребовал от командующих корпусами усилить охрану команд, направляемых для фуражировок, отмечая, что «мы ежедневно теряем много людей вследствие отсутствия порядка в способах сбора продовольствия... Число пленных, захватываемых неприятелем, доходит ежедневно до нескольких сот» [1, с. 21].

Итак, и русские и французские войска завершали последние приготовления к решающему бою.

Литература:

1. Абалихин, Б.С. Тайны Бородинской битвы [Текст] / Б.С. Абалихин. // Российский исторический журнал. – 1994. – № 1. – С. 19-24.

2. Байов, А.К. Курс истории русского военного искусства [Текст] / А.К. Байов. – СПб.: Тип. Гр. Скачкова, 1909-1913. – С. 113.

3. Богданович, М.И. История Отечественной войны 1812 года по достоверным источникам. [Текст] / М.И. Богданович. – СПб. 1859. Т. 2. – С. 162.

4. Герои 1812 года. Серия ЖЗЛ. сб. [Текст] / сост. В. Левченко; М.: Молодая гвардия, 1987. – С. 59-76.

5. Донесение М.И.Кутузова Александру I.О состоянии армии и о выборе позиции при Бородине. 23 августа, 1812 г. // М.И . Кутузов. Сборник документов. Т. IV. Ч. 1. М., 1954.

6. Дюпюи, Р.Э., Дюпюи, Т.Н. Всемирная история войн [Текст] / Р.Э. Дюпюи, Т.Н. Дюпюи. – Полигон, АСТ. Кн. 3. – С. 135-137.

7. Земцов, В.Н. Битва при Москве-реке. [Текст] / В.Н. Земцов. – М.: Эксмо, 2001. – С. 15-34.

8. Земцов, В.Н. Французская историография Бородинского сражения [Текст] / В.Н. Земцов // Отечественная история. – 2002. – № 6. – С. 26-31.

9. Лашук, Анри. Наполеон: походы и битвы 1796—1815 [Текст] / Анри Лашук. – М.: Эксмо, 2004. – С. 46-94.

10. Письма 1812 года. Записки очевидцев. М., 1989.

11. Тарле, Е.В. Нашествие Наполеона на Россию [Текст] / Е.В. Тарле. – М.: ОГИЗ, 1943. – С. 162-184.

12. Троицкий, Н.А. 1812: Великий год России [Текст] / Н.А. Троицкий. – М., 1989. – С. 13-19.

13. Чандлер, Д. Военные кампании Наполеона. [Текст] / Д. Чандлер. – М.: Центрополиграф, 1999. – С. 56-67.

14. Юлин, Б.В. Бородинская битва. [Текст] / Б.В. Юлин. – М.: Яуза, Эксмо, 2008. – С. 145-167.