Меценатство Лоренцо Медичи Великолепного как центральный фактор расцвета искусства эпохи Ренессанса

В настоящей работе рассматривается Тосканское герцогство в период правления самого легендарного представителя династии Медичи — Лоренцо Великолепного, анализируется образ его политических действий, распространение экономических связей Флоренции с другими республиками, популяризация финансовой сферы банка Медичи. Особое внимание акцентируется на покровительстве искусству. В результате проведенного исследования делается вывод об историческом воздействии меценатской деятельности Лоренцо Медичи на обогащение эпохи Возрождения с точки зрения итальянского культурного наследия, ее значения в XV-XVI веках и в настоящее время.

Ключевые слова: искусство, Ренессанс, меценат, Флорентийская республика, Лоренцо Великолепный, Альбицци, Франческо де Пацци, Джироламо Савонарола

Творить зло надо сразу, а добро постепенно. Наградами люди дорожат, когда они редкие

Н. Макиавелли. «Государь»

Олигархическое семейство Медичи берет свое начало от термина «medico», означающего «медики». Их предки являлись искусными лекарями еще до образования самой династии; по некоторым источникам, родоначальником считается придворный врач Карла Великого. Однако со временем эту деятельность превзошло сделавшее им имя банковское дело. Фактически, начиная с мелкого отделения за лавкой, торгующей шерстью, семье Медичи удалось достигнуть тех высот, с которых они свободно одобряли займы многочисленным знатным домам, доходя вплоть до кредитования европейских королей и самого Папы Римского (на место которого они впоследствии посадят своего представителя, введенного в историю под именем Льва Х, а также род ознаменуется несколькими французскими королевами). Данные судебных архивов гласят, что первым из Медичи считается Кьяриссимо, чей потомок Ардинго де Медичи впоследствии займет высший государственный пост Флоренции — гонфалоньера справедливости.

Экономическая хватка Медичи нуждалась в укреплении позиций, что возможно было обеспечить путем грамотных вложений. Наиболее мудро в этом отношении поступил Лоренцо, за что впоследствии он обретет звание «Magnifico».

Новоиспеченному главе передал власть его дед, Козимо Медичи Старший, сын Джованни ди Биччи, с которого начинается генеалогическое древо прославленных герцогов Тосканских (рис. 1). По иронии родственных уз, Лоренцо оказался окольцован физиологически и умственно слабыми членами своего рода: отец великолепного правителя получил прозвище Подагрик, прослужил Флоренции недолго и скоропостижно скончался. В дальнейшем наследование этого недуга сведет в могилу и молодого Лоренцо в возрасте 43-х лет, а его сын останется в анналах итальянской истории как Глупый. Поэтому даже на генетическом уровне знаменитый Медичи наделен особым ореолом, оттеняющим его. Политическое первенство перескочило через руки Пьеро, и вся полнота ответственности за контроль Тосканского герцогства легла на плечи Лоренцо, когда ему едва исполнилось 20 лет (1469 год).

Рис. 1. Генеалогическое древо династии Медичи (пять поколений, сокращенный вариант)

На начало его правления Флоренция переживала в некоторой степени смутные времена. Во-первых, постоянные войны с соседствующими герцогствами, в основном, с Миланским государством, что значительно ослабляло республику; во-вторых, междоусобицы между сильнейшими династиями, среди которых самыми влиятельными были на тот момент Альбицци, Пацци и Медичи, и каждый добивался безраздельной власти над городом, поскольку ни одно семейство не желало сосуществовать с другим.

Опыт деда продемонстрировал ему ту тонкую грань, которая отделяет почет и всеобщее признание от позорного гонения и жажды массовой расправы. «Жди, когда тебя призовут», — таков был наказ Джованни ди Биччи Козимо Старшему, который как нельзя кстати пришелся в период захвата власти семейством Альбицци, имевшем определенные козыри в рукавах перед Медичи, ибо превышало их знатностью и древностью рода. Среди предков Альбицци было немало рыцарей, поэтому они решили предъявить свои права на Флоренцию. Однако вскоре с их легкой руки город оказался разорен финансово, что вызвало фактическим отсутствием денег недовольство народа, который, в конечном итоге, сам сдернул Альбицци с флорентийского престола и пригласил изгнанных Медичи занять его вновь. Этот исторический аспект подтвердил преимущества банковской политики Медичи, что еще больше укрепило впоследствии их престиж.

Спустя малый срок по династии и лично по Лоренцо был нанесен удар с другого фланга — Франческо де Пацци с представителями своей семьи во время мессы совершает убийство его младшего брата Джулиано, но поскольку сам Великолепный остается жив, то необходимость подтвердить свое первенство становится вопросом острой необходимости. Франческо де Пацци был публично повешен на Палаццо Веккьо сторонниками Медичи, а всем без исключения заговорщикам, которые к тому же оказались кровно соединены со своим предводителем, порезали лицо, поскольку его потеря в XV веке считалась ужасным позором.

Лоренцо было необходимо лишить своих противников веских претензий на обладание городом, и немного погодя, заручившись расположением народа, что являлось во Флоренции немаловажным аспектом, ему удалось стать неофициальным единоличным ее правителем, при этом оставаясь только «частным лицом», но фактически заняв полудиктаторское положение, базировавшееся на безграничной власти, сосредоточенной в одних руках, при которой исход любого дела зависел от одного слова Лоренцо.

Но приобретение верховенства является лишь половиной дела, больших трудов стоит его удержать. И Лоренцо, как упоминалось выше, нашел мудрый способ инвестирования имеющихся в его распоряжении средств — он стал патроном всех возможных видов искусства. В мастерскую им была превращена практически вся Флоренция. С личным визитом в лавки художников и скульпторов он отбирал не просто талантливых, но новаторов в своем ремесле.

Предпосылки к меценатству оставил еще Козимо Старший, когда всячески поддерживал Филиппо Брунеллески, невзирая на его вспыльчивый и тяжелый характер (впрочем, гениальность всегда идет впереди коммуникабельности). В итоге, оберегаемый Медичи, архитектор спроектировал и наравне с рабочими возвел громадный купол над собором Санта-Мария-дель-Фьоре, крупнейший по величине в Средневековой Европе. Если бы Козимо мог заглянуть в будущее, то увидел бы, как на этих сводах распростерта вся история Ренессанса.

Но именно Лоренцо развернул творчество деятелей искусства в небывалых масштабах. Великолепный Медичи привнес в быт флорентийцев дух светской свободы, открыв перед ними двери высоких целомудренных наслаждений и эстетики физических удовольствий. И если искусство эпохи Просвещения прославляет духовную составляющую человека, то Возрождение делает акцент на симметричности и гармоничности склада его тела. Еще в юности Лоренцо был типичным прожигателем жизни и законодателем мод, пользовавшимся популярностью, но одновременно в нем томилась неуемная жажда исследований и новых открытий, что он искренне поощрял в проявленных и безызвестных личностях своего времени, при этом не скупясь на работы таковых. «На свете нет ничего более достойного, чем превосходить других в щедрости», — говорил он.

Лоренцо искал реформаторов в живописи, ваянии, литературе, музыке. Среди художников оговоренного времени своей радикальностью отличался Сандро Боттичелли, поэтому его спонсирование было предопределено. Благодаря покровительству Медичи, он смог создавать картины с применением масляных красок, излучающих удивительное свечение. В мастерской Верроккьо, в которой созидал гений, эта техника поразила ее владельца до такой степени, что мастер более не прикасался к кисти. Обеспечение необходимыми материалами для художественных экспериментов и выполнения специальных заказов, которыми Лоренцо богато одаривал подобные заведения, позволило многим служителям муз открыть в себе и в полной мере реализовать свои потаенные возможности. Поэтому без преувеличения решающую роль сыграла доступность необходимых средств для создания произведений искусства.

Помимо этого Великолепный Медичи отдавал и собственные коллекции в распоряжение тех, в ком он находил достаточно задатков для правильного их использования. Таким методом он буквально взрастил Микеланджело Буонарроти, приняв его в свой дом и обучая наравне с собственными детьми. Скульптор часто сидел в окружении членов семьи Медичи и ее приближенных, впитывая при этом идеи гуманизма и рассказы об античных философах. Отражение подобных впечатлений можно найти в его работах того периода. Взаимодействие Микеланджело и Лоренцо было постоянным, а впоследствии это выразилось в нарастающей зависимости первого от мнения второго. Создание Капеллы Медичи стало для мастера образом раскрытия своей благодарности этой семье, возведением в ее честь скульптурного памятника. Философский замысел позволил реализовать свежие оригинальные идеи в строительстве часовни, отобразить иное видение «искусства в камне».

Смешанное сочетание живописи и анатомии произошло также под патронажем Лоренцо. Исследования человеческого тела путем вскрытия считались в его времена кощунственным и, по поверьям жителей, колдовским занятием. Однако династия, поднявшая закоренелого пирата до Папы Римского и сопровождавшая архитектора, не внушавшего тогдашней общественности доверия, сделала ставку на Леонардо да Винчи, вследствие чего мир получил возможность любования плотской конструкцией во всей ее грациозности, слаженности и совершенства с позиции детализированного строения.

При всем многообразии талантов у Лоренцо был и дар поэта, при этом, будучи женатым на представительнице древнего римского феодального рода, до конца жизни его платонической музой выступала некая Лукреция Донати. Он сам писал стихи, исполненные порядками, запросами и волнениями, бытовавшими в эпоху, предназначенную ему для жизни:

Юн не будешь бесконечно.

Нравится — живи беспечно:

В день грядущий веры нет»

Тем не менее, следует заметить, что подобные траты, колоссальные по меркам тех времен, являли собой достаточно хитрый политический ход. Такая деятельность обеспечивала тому, кто стоит за ней, несравненный опорный механизм внушения в дальнейшем. Ярким проявлением этого была фреска «Шествие волхвов», растянувшая на все четыре стены 3 поколения семейства Медичи, едущих по холмам Тосканы, где упоминались также приближенные и сторонники династии. Это были демонстрация могущества и откровенный религиозный намек, которым заказчики хотели сказать: «Если у вас есть деньги и власть, то вы можете стать участником даже библейского сюжета».

Однако небывалый подъем искусства понес за собой опустошающие расходы и финансовый упадок. Побочным эффектом от ослабления Лоренцо аппарата регулирования денежных потоков стало банкротство компании его семьи, многие филиалы в Венеции, Милане, Лондоне закрылись. Именно такое «подведение Флоренции на край гибели» в это время предрекает монах-доминиканец Джироламо Савонарола. Фанатик, приверженец одной морали — морали аскетизма, в своих проповедях он утверждает, что город Медичи ввели в тяжкие грехи перед Господом, повергли его народ в пучину разврата и вольнодумия (которое ранее в своей бессмертной поэме «Божественная комедия» Данте признает одним из наиболее серьезных преступлений).

Когда пророчества Савонаролы начали сбываться, вновь возвратилась та сумятица, которую Лоренцо застал в начале своего правления. Жители в страхе перед вечными адскими муками публично сжигали дорогие одежды, драгоценности, а Сандро Боттичелли самолично бросал свои картины в огонь. Такой поворот событий говорит о невозможности бессменной и продолжительной гегемонии одного человека (ибо ничто не вечно), а также демонстрирует подверженность люда эпохи Ренессанса внедрению сомнительных идей, их легковерности, основанной на страхе, который мешает им дать волю своим внутренним желаниям.

В конечном итоге Савонарола проклинает на смертном одре Лоренцо, однако его политика «смиренной жизни в лишениях» не продержалась долго, и негодующий народ отправил монаха на эшафот. Джироламо был ограничен умом, что проявилось в неспособности осознать им всего изящества и революции искусства Возрождения.

Лоренцо Великолепного как великого политика и, в первую очередь, мецената оплакивала вся Флоренция (таблица 1). После смерти ему был воздвигнут ряд памятников архитектурной, скульптурной, живописной, литературной направленности, а также отлитые в бронзе и меди по всему миру фигуры и целые композиции (в том числе и в России — республике Марий Эл, Йошкар-Ола).

Сохранившиеся шедевры искусства из-за самомнительных реформ Савонаролы оставлены миру в неполном составе. Никколо Макиавелли в своем труде «Государь» объясняет причину непродолжительности его режима: «введенные им порядки рухнули, как только толпа перестала в них верить, у него не было средств утвердить в вере тех, кто еще верил ему, и принудить тех, кто уже не верил».

Покровительство искусству впоследствии станет наследуемой деятельностью династии Медичи. Лоренцо также нес протекцию наукам, поэтому его поколения оказывали поддержку помимо многочисленных ученых и самому Галилео Галилею, который позже, открыв спутники Юпитера, назовет их в честь своих благодетелей, что увековечит фамилию Медичи в вечности космического пространства.

Деяния Лоренцо Медичи Великолепного в период его правления

Итак, несмотря на ведение Лоренцо Великолепным ловкой политической игры, в конечном итоге оказывается второстепенным то, что его действия были направлены на укрепление влияния династии Медичи во Флоренции, распространение ее славы за пределами Тосканы и удержание власти в своих руках, так как гораздо важнее то, какие шедевры итальянского искусства через свои увлечения он оставил после себя, сделав их достоянием мирового значения.

«Я знаю непостоянный нрав флорентийского народа. Пройдет сотня лет, и нас свергнут, но наши деяния останутся в веках», — так выражался Козимо Медичи Старший.

Литература:

1. Никколо Макиавелли. Государь. — М.: Эксмо, 2014. — 640 с.
2. Lauro Martines. April blood. — Oxford: Oxford University Press Inc, 2004. — 264 с.
3. Пол Стратерн. Медичи. Крестные отцы Ренессанса. — М.: «АСТ», 2011. — 512 с.
4. Лоренцо Медичи, Анджело Полициано, Луиджи Пульчи. Лоренцо Медичи и поэты его круга. Избранные стихотворения и поэмы. — М.: «Водолей», 2013. — 113 с.