Вектор законов и подзаконных актов, принимаемых на современном этапе с целью регулирования экономики, направлен на снятие финансовой нагрузки с бюджетов разных уровней, на уход от некоторых элементов государственного контроля в текущей деятельности предпринимателей с одновременным ужесточением ответственности за несоблюдение вновь устанавливаемых требований для последних. Осознание того, что вместе с финансовой нагрузкой уходит, и, обязанность в ряде случаев приходит позже. Даже в вопросах государственного стратегического планирования остаются функции «государственного прогнозирования, программно-целевого территориального планирования и мониторинга» [1], вместо закрепления соответствующими актами ответственности за выбор стратегических направлений развития отдельными органами власти или за реализацию утвержденных стратегических программ. Однако, важно отметить, что в дополнение к положениям БК РФ и К о АП в части ответственности за принятие решений чиновников в новой законодательной инициативе о государственном стратегическом планировании разработаны положения о полномочиях участников государственного стратегического планирования. В соответствии с данными положениями, например на уровне субъектов РФ, органы субъекта наделены полномочиями по «разработке и утверждению документов государственного стратегического планирования субъекта, мониторингу реализации данных документов и осуществлению иных полномочий» [1]. По мнению автора на уровне субъекта отсутствуют ресурсы для разработки, внедрения программ, т. е. «разработки и реализации документов государственного стратегического планирования субъектов РФ» [1], что искажает реализацию одного из главных элементов общегосударственной стратегии на уровне субъекта. Для целей разработки подобных стратегий нередко привлекаются сторонние коммерческие и некоммерческие организации, которые к ответственности по разработке и реализации данных программ вообще не будут иметь никого отношения в будущем. Тем самым, размывается и ответственность органов субъектов за возложенные на них действующим законодательством функций и обязанностей по эффективному управлению регионом. В целом отношение органов субъектов к разработке носит формальный характер, когда в приоритет возводится соответствие данных документов требованиям аналогичных документов федерального уровня, принятым на момент разработки бюджетным ограничениям, структура документа. Содержание стратегии нередко остается непроработанным и не отвечает принципу достоверности или реалистичности. Решением данной проблемы мог бы стать отказ от повсеместных стратегий в пользу разработки стратегий по округам как территориальному критерию или по отраслевому признаку специализации регионов. На взгляд автора деятельность органов законодательной и исполнительной власти на уровне субъектов может носить более конструктивный характер в направлении разработанных и принятых стратегий на уровне округов, таких как ЦФО, ПФО и других. Тем самым, повышается ответственность за разработку и принятие тактических задач и реализацию политики в области социально-экономического развития на уровне субъектов с одной стороны, что позволит существенно усилить значение института полномочных представителей Президента РФ в округах.
При таком подходе и заместители полномочного представителя Президента РФ и помощники полномочного представителя Президента РФ, и главные федеральные инспектора по отдельным субъектам будут ставить конкретные задачи по оценке деятельности. А с другой стороны, на сегодня уже создана некая инфраструктура, на примере департамента Федеральной службы по надзору в сфере природопользования по Приволжскому федеральному округу, на уровне округов, деятельность которых может быть более координирована, что, в свою очередь, не потребует существенных затрат для возложения обязанностей по реализации общегосударственной стратегии на уровне субъектов через уровень федеральных округов. В условиях ограничения торговых отношений с европейскими странами, необходимости мобилизации трудовых ресурсов, одновременного укрепления военной мощи и развития отечественной пищевой, легкой, перерабатывающей и добывающей промышленности исполнения «заявочного снизу развития отдельных регионов» нецелесообразно. Основным аргументом в данном случае будет финансовый, так как потребности при запросе «снизу вверх» всегда будут выше в разы, а средства федерального бюджета ограничены.
Содержательная часть стратегии социально-экономического развития субъекта РФ на долгосрочный период включает «оценку достигнутых целей и комплексных проблем социально-экономического развития субъекта РФ» [1]. Даже, когда среди критериев оценки фигурируют показатели темпов развития регионов, уровень занятости или производительность труда объективную оценку сам себе субъект РФ дать не в состоянии, а в ряде случаев выявление качественных критериев оценки затруднено особенностями регионального развития. Нередко, в разряд комплексных проблем попадают как раз результаты реализации неудачной региональной политики. Без сомнения на уровне регионов острее видны потребности региона, но вместе с тем, субъективный подход нередко приводит к однобокому, и, как следствие неравномерному развитию субъектов. Таким образом, разработка «целей социально-экономического развития субъектов РФ и показатели их достижения» может носить добровольно-заявительный характер «снизу вверх», а принятие данных целей может быть передано на уровень федеральных округов, в соответствующие департаменты служб по своим профилям. Данный подход исключит отраслевое, территориальное отставание, так как будет выполняться принцип эффективного перераспределения финансовых ресурсов на уровне округов с целью выравнивания бюджетной обеспеченности. Конечно, данный подход требует больше усилий со стороны и руководителей федеральных служб, которые имеют большее представление о текущей деятельности внутри региона отдельных субъектов, а также со стороны уполномоченных представителей, которые обладают ресурсами разработки стратегических планов развития регионов, возложит больше ответственности на руководителей регионов по достижению отдельных целей стратегического развития. Таким образом, отпадает необходимость в действиях по «согласованию стратегии социально-экономического развития субъекта РФ на федеральном уровне» [1], высвобождая ресурсы для качественной реализации схем территориального планирования и государственных программ. Необходимо отметить, что данная инициатива не связана с изменениями в организации бюджетного процесса на основе принятия и исполнения расходных обязательств публично-правовых образований (субъектов РФ). При этом, существенным фактором эффективности реализации региональных программ в рамках общегосударственной стратегии может служить показатель изменения (повышения, выравнивания) бюджетной обеспеченности. В соответствии с Программой повышения эффективности управления общественными (государственными и муниципальными) финансами на период до 2018 г. именно государственные программы признаны также «инструментом повышения эффективности бюджетных расходов» [2].
Особое место на современном этапе отведено формам реализации частно-государственного партнерства. С одной стороны провозглашается присоединение к требованиям Европейского союза о «недопустимости государственной помощи, предоставляемой в любой форме или за счет государственных ресурсов, в случае искажения или угрозы искажения конкуренции путем создания преимуществ для отдельных предприятий или производств» [2].А с другой, именно на уровне реализации региональных инвестиционных проектов, опускается именно решение «одной из долгосрочных задач социально-экономического развития» [2] в угоду удовлетворения отдельным интересам. На взгляд автора, нет важнейшей стратегической задачи на региональном уровне, нежели обеспечение устойчивого социально-экономического развития такого региона. Умеренный протекционизм с одной стороны заключается в создании преференций для развития именно предприятий данного регион, деятельность которых выступает фактором или существенной предпосылкой бюджетной обеспеченности за счет собственных доходов. Целесообразно развивать межрегиональное сотрудничество в сфере частно-государственного партнерства в формате «два региона-один государственный подрядчик (инвестор)». Такая система перераспределения финансовых ресурсов, например может обладать инструментом межрегионального субсидирования в случае привлечения к исполнению государственного заказа предприятия из другого региона. Под межрегиональным субсидированием понимается новый финансовый инструмент перераспределения собственных финансовых ресурсов субъекта РФ в пользу другого субъекта РФ, в случае и в размере 70 % получения налоговых доходов от реализации предпринимательской инициативы на территории другого региона. Отдельным вопросом в продолжение развития частно-государственного партнерства встает вопрос об эксплуатации объектов, появившихся благодаря подрядчикам из других регионов, и вообще вопрос эксплуатации реализованных объектов честно-государственного партнерства по отраслевому, функциональному признаку.
Острее с каждым бюджетным периодом чувствуются проблемы управления долгом субъектов РФ. «Данные мониторинга состояния долга субъектов РФ свидетельствуют необходимости уделять повышенное внимание проблеме долговой нагрузки на региональные бюджеты» [2]. Немного запаздывающей выглядит инициатива по ограничению доли краткосрочных заимствований субъектами РФ в целях обеспечения долговой устойчивости субъектов РФ. «Треть регионов имеет задолженность по краткосрочным кредитам кредитных организаций, в том числе у ряда из них она составляет более половины объема их долга» [2]. На взгляд экспертов недостаточно «устанавливать обязанность субъектов РФ, достигших критических значение задолженности по долговым и бюджетным обязательствам, заключать с Минфином России и финансовыми органами соответствующих субъектов РФ соглашений о мерах по восстановлению платежеспособности публично-правовых образований» [2], а вводить ответственность органов власти субъекта за «достижение критических значение задолженности», аналогично руководителей предприятий, реализующих преднамеренные банкротства. Региональная статистика уровней долга субъектов в сопоставлении с показателями собственной бюджетной обеспеченностью могут выступать основополагающими критериями эффективности управления финансами субъекта РФ, а также могут войти в качестве целевых показателей стратегии регионального развития и отдельных государственных программ. Высокая планка качества управления бюджетным процессом и ответственной бюджетной политики, заданная программой повышения эффективности управления общественными (государственными и муниципальными) финансами на период до 2018 г остается недостижимой.
Литература:
1. Проект ФЗ № 143912–6 «О государственном стратегическом планировании» Настоящий Федеральный закон вступает в силу с 1 января 2014 года.
2. Программа повышения эффективности управления общественными (государственными и муниципальными) финансами на период до 2018 г.
