В последние десятилетия проблема языковой личности, или лингвистической идентичности, стала темой исследования многих как российских, так и зарубежных ученых-лингвистов. Данная проблематика затрагивается в рамках таких дисциплин, как социолингвистика, лингводидактика, психолингвистика и многие другие.

Огромный вклад в изучение языковой личности внес известный советский и российский лингвист Ю. Н. Караулов. Исследователь считал, что языковая личность — это человек с определенным набором особенностей, характеристик и способностей. Языковая личность создает и воспринимает речевые произведения (тексты), которые различаются по конкретной целевой направленности, по степени структурно-языковой сложности, точности и глубине отражения действительности [5; с.42].

В настоящее время структура языковой личности представляет собой трехуровневую модель, которая основывается на иерархии планов: высший (прагматический или мотивационный уровень, или прагматикон), средний (лингвокогнитивный уровень или семантикон) и самый низший (вербально-семантический, или, как его еще называют, вербально — грамматический уровень или лексикон).

Рассматривая типологию языковых личностей , следует акцентировать внимание на тех, которые ученые-лингвисты выделили в соответствии с основанием ее характеристики: этносемантическая личность С. Г. Воркачева; типы личностей homo ludens Т. А. Гридиной; русская языковая личность Ю. Н. Караулова; диалектная языковая личность В. Н. Лютиковой; полилектная («многочеловеческая») и идиолектная («частночеловеческая») личности В. П. Нерознак; элитарная языковая личность О. Б. Сиротининой, Т. В. Кочеткова; языковая и речевая личность Ю. Е. Прохорова, Л. П. Клобуковй; словарная языковая личность В. И. Карасика; и т. д.

Т.о. языковая личность , на наш взгляд, — сложный феномен, вбирающий в себя социально отфильтрованное и индивидуальное знание языка и владение им. Несмотря на активное изучение современной лингвистикой феномена языковой личности, далеко не все ее составляющие охарактеризованы во всей полноте их функциональной репрезентации. В частности, множество споров возникает в области эмотивной компетенции ЯЛ.

Категория эмотивности пронизывает все сферы и ситуации речевой коммуникации, ведь любая деятельность человека неизбежно будет обладать каким-либо эмоциональным подтекстом, что привносит в лексику некий «едва уловимый оттенок», который порой весьма существенно влияет на восприятие конечного смысла сказанного. а потому эмотивность находится в центре понимания языковой личности.

Следовательно, чтобы коммуникация была успешной, ЯЛ нужно обладать большим запасом знаний и умений: управлять собственными эмоциями, правильно обозначать их, передавать свой эмоциональный настрой, подбирать такие языковые средства, которые не заденут чувств собеседника, считывать эмоции собеседника, адекватно на них реагировать, владеть стратегиями и тактиками по сглаживанию конфликтов и т. п.

В. И. Шаховский даже ввел понятие homo sentiens, то есть, человек эмоциональный или эмоциональная языковая личность . С помощью языка homo sentiens может кодифицировано выражать, скрывать, имитировать, симулировать, описывать и называть свои эмоции, по-разному их эксплуатировать. [9; с.32]

Поэтому мы предлагаем, рассматривать ЯЛ еще и с позиции эмотивной компетентности коммуникантов: такие знания, умения и навыки, которые позволяют им отслеживать собственные и чужие чувства и эмоции, различать их и использовать эту информацию в процессе коммуникации для повышения ее эффективности. Иными словами, речь идет о коммуникативной характеристике языковой личности homo sentiens.

Она включает:

1. знание общих лингвокультурных кодов эмоционального общения
2. знание эмоциональных доминант этих кодов в форме эмоциональных концептов
3. знание правил code switching и их корреляцию с общечеловеческими/национально-культурными ценностями
4. знание маркеров эмоционально-этнической идентификации речевых партнеров правил эмоционального общения с ними.
5. знание и владение средствами номинации, экспрессии и дескрипции своих и чужих эмоций в обоих лингвокультурных кодах.

Сам перечень основных эмоций не установлен окончательно ни в психологии, ни в физиологии. В действительности эмоции представляют большое многообразие различных качеств и оттенков. Именно этим многообразием и определяется сложность классификации эмоций. [10, с.2]

Для нашего исследования актуальна классификация, разработанная В . К . Вилюнасом . Он выделяет два основных вида эмоций. Деление определяется взаимоотношением и специфическими функциями в процессе удовлетворения потребностей. Первая группа эмоций, являясь коррелятом потребности, предшествует соответствующей деятельности, побуждая к ней и отвечая за общую ее направленность. Эти эмоции в значительной степени определяют и направленность других эмоций. Поэтому автор называет их ведущими .

Вторую группу образуют ситуативные (производные) эмоциональные явления, направленные на обстоятельства, так или иначе опосредующие удовлетворение потребностей. Они возникают при наличии ведущей эмоции, т. е. в процессе деятельности (внутренней или внешней), и выражают мотивационную значимость условий, благоприятствующих или затрудняющих ее осуществление.

Помимо деления на первичные (базовые) и вторичные (окультуренные), в классификацию эмоций входят и так называемые «стихийные» эмоции . Стихийные эмоции концептуализируются как враждебная сила, физически овладевающая человеком, подчиняющая его себе, что представлено и в языковых средствах. [3; с.36]

Наблюдения показывают, что для выражения одной и той же эмоции как одни и те же, так и разные говорящие пользуются различными языковыми и речевыми средствами как в аналогичных, так и в различных коммуникативных ситуациях. С другой стороны, замечено, что одни и те же средства могут быть использованы для выражения различных эмоций.

По мнению В. И. Шаховского, одной из проблем коммуникаций эмоции является проблема эмоционального понимания и понимания эмоционального. До сих пор недостаточно изучено соотношение между когнитивным, психологическим и лингвистическим уровнями эмоциональности говорящего. Известно, что взволнованная речь необязательно волнует и наоборот, не эмоциональная речь может сильно волновать слушателя что выражены и реально переживаемых эмоций не всегда совпадают. Их асимметрия имеет разные варианты: эмоции можно испытывать, но не выражать, можно выражать эмоции, но не испытывал ее. [9; с.24]

Все вышеизложенное довольно убедительно обнаруживает отражение эмоций в мышлении понятиях и языке. Данный тезис составляет теоретическую базу для исследования актуальных проблем лингвистики эмоции.

Литература:

1. Бахтин М. М. Эстетика словесного творчества /Сост. С. Г. Бочаров; Текст подгот. Г. С. Бернштейн и Л. В. Дерюгина; Примеч. С. С. Аверинцева и С. Г. Бочарова.— 2-е изд. — М.: Искусство, 1986. — 445 с.
2. Барсукова Ж. А. Общая психология. Эмоции и мотивация. сост. Могилев: МГУ имени А. А. Кулешова, 2017–136 с.
3. Психология эмоций. Тексты / Под ред. В. К. Вилюнаса, Ю. Б. Гиппенрейтер. — М.: Изд-во Моск. ун-та, 1984. —288 с.
4. Ионова С. В. Лингвистика эмоций: от глубин слова к широте социальных коммуникаций // человек в коммуникации: от категоризации эмоций к эмотивной лингвистике: сб. науч. тр., посвящ. 75-летию проф. В. И. Шаховского. Волгоград: Волгогр. науч. изд-во, 2013. С. 9–13.
5. Караулов Ю. Н. Русский язык и языковая личность. М.: Наука, 1987 ─ 264 с.
6. Кыштымова Татьяна Викторовна Понятие «языковая личность» в современной лингвистике // Вестник ЮУрГГПУ. 2014. № 6.
7. Мягкова Е. Ю. Эмоциональная нагрузка слова: опыт психолингвистического исследования. Воронеж, 1990.
8. Филимонова О. Е. Эмоциология текста. Анализ репрезентации эмоций в английском тексте: Учебное пособие. — СПб.: ООО «Книжный Дом», 2007. — 448 с.
9. Шаховский В. И. Голос эмоций в языковом круге homo sentiens [Текст]: [монография] / В. И. Шаховский. — Москва: URSS, Либроком, 2012. — 141 с.
10. Шаховский В. И. Лингвистическая теория эмоций: моногр. М., 2008.