Допустимость доказательств, являясь основным свойством, определяющим их юридическую силу в судопроизводстве, остается одной из наиболее дискуссионных и терминологически неопределенных категорий в российской процессуальной науке и практике из-за отсутствия ее официально принятого определения. Как отмечает М. В. Савченкова, «ошибка в определении соответствия доказательств требованиям допустимости может привести к неточному установлению фактических обстоятельств дела, повлечь за собой вынесение незаконного судебного решения» [4].

Заметим, что терминологическая неопределенность понятия «допустимость» не является исключительно современной проблемой. В дореволюционной процессуальной науке данный термин часто использовался в синонимичном ряду с такими понятиями, как «пригодность», «разрешение» или «юридическая сила доказательств». Как указывал И. Я. Фойницкий, ненадлежащие доказательства могут вести суд в ложном направлении, и для его защиты была разработана система правил, определяющих, какие сведения могут быть представлены суду [6]. В советский период, с акцентом на формализованные процедуры, понятие допустимости стало более тесно связываться именно с соблюдением процессуальной формы. М. А. Чельцов связывал допустимость с законодательно установленными источниками доказательственной информации, подчеркивая, что «закон определяет запреты на использование отдельных источников доказательств», таких как анонимные сообщения или показания, основанные на слухах, поскольку их невозможно проверить [6].

В современном УПК РФ вместо официально закрепленного определения допустимого доказательства, статья 75 УПК РФ устанавливает перечень оснований для признания его недопустимым. Это формирует доминирующую в правоприменении презумпцию: доказательство считается допустимым, если не установлено обратное. Такая законодательная конструкция, на наш взгляд, переносит выработку конкретных критериев в сферу доктрины и судебного толкования. Обобщая научные подходы, можно утверждать, что содержание допустимости охватывает законность источника и субъекта получения сведений, строгое соблюдение процессуальной процедуры и надлежащую форму ее фиксации [4].

Цифровая трансформация, в свою очередь, ставит под сомнение традиционные подходы к оценке доказательств. Как отмечают исследователи, уязвимость электронной информации к модификации размывает границы между процессуальной допустимостью и фактической достоверностью, что порождает противоречивую судебную практику [3]. Очевидно, что решение проблемы требует совершенствования процессуальных норм и законодательного закрепления «электронных доказательств» как отдельного вида со специальными правилами оценки.

В гражданском процессе, регулируемом ГПК РФ, понятие допустимости также неразрывно связано с процессуальной формой, но его анализ усложняется тесным переплетением с категориями относимости и достаточности. Согласно статье 59 ГПК РФ, суд принимает только те доказательства, которые имеют значение для рассмотрения и разрешения дела (правило относимости). Допустимость же, в узком смысле, регулируется статьей 60 ГПК РФ, которая гласит: «Обстоятельства дела, которые в соответствии с законом должны быть подтверждены определенными средствами доказывания, не могут подтверждаться никакими другими доказательствами». В отличие от уголовного процесса, где суд играет активную роль в сборе доказательств, в гражданском процессе определяющим субъектом доказывания является суд, но инициатива в представлении доказательств лежит на сторонах. Суд, как отмечают В. В. Назаров и А. Д. Золотухин, «устанавливая обстоятельства предмета доказывания, определяет и организует процессуальное поведение лиц, участвующих в деле, по доказыванию именно тех обстоятельств, на которые он указал» [5].

Особую терминологическую и практическую проблему в гражданском процессе, как нам кажется, создает положение части 6 статьи 330 ГПК РФ, согласно которому «правильное по существу решение суда первой инстанции не может быть отменено по одним только формальным соображениям». Данная норма создает парадоксальную ситуацию: нарушение процессуальной формы получения доказательства, которое напрямую затрагивает его допустимость, может быть проигнорировано вышестоящим судом, если он сочтет итоговое решение верным. Это положение, по мнению В. В. Назарова и А. Д. Золотухина, не соответствует принципу законности и фактически девальвирует значимость института допустимости, превращая его из строгого процессуального фильтра в факультативное правило. Таким образом, в гражданском процессе термин «допустимость» может иметь более гибкое толкование, что создает риски для обеспечения процессуальных гарантий сторон.

Еще раз подчеркнем, что анализ понятия «допустимость доказательств» выявляет его сложную природу и терминологические проблемы, так как в законодательстве отсутствует единая дефиниция, что приводит к его определению через отрицание в уголовном процессе или через смежные категории в гражданском. Несмотря на выработанные доктриной четкие критерии, их применение на практике не всегда последовательно, а новые вызовы, такие как цифровые доказательства, усугубляют эту неопределенность, размывая границы между допустимостью и достоверностью. Безусловно, важно вводить в кодексы четкое определение допустимости, т. к. это позволит унифицировать практику, усилить правовые гарантии участников процесса и укрепить принцип законности.

Литература:

1. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18.12.2001 № 174-ФЗ (ред. от 23.06.2024) // Собрание законодательства РФ, 24.12.2001, № 52 (ч. I), ст. 4921.
2. Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации от 14.11.2002 № 138-ФЗ (ред. от 12.06.2024) // Собрание законодательства РФ, 18.11.2002, № 46, ст. 4532.
3. Горбатов, В. В. Допустимость доказательств, полученных с использованием электронных цифровых средств / В. В. Горбатов // Молодой ученый. — 2022. — № 38 (433). — С. 99–103.
4. Савченкова М. В. Допустимость как свойство доказательств в уголовном судопроизводстве // Актуальные исследования. 2023. № 49 (179). Ч.II. С. 60–63.
5. Назаров В. В., Золотухин А. Д. К вопросу о допустимости доказательств в гражданском судопроизводстве // Актуальные проблемы государства и права. 2021. Т. 5. № 17. С. 148–160.
6. Османов М. М., Собалирова З. Х. Краткий анализ понятия «допустимость доказательств» в уголовном процессе // Право и управление. 2023. № 4. С. 240–243.