Актуальность агентского договора (Глава 52 Гражданского кодекса Российской Федерации [1]) в современном российском обороте трудно переоценить. Он стал де-факто основной правовой моделью для целых отраслей новой экономики, включая деятельность маркетплейсов, туристический и рекламный бизнес. Причина такой популярности — в гибкости конструкции, позволяющей сочетать в одном договоре функции представителя (поручение) или комиссионера (комиссия) с оказанием широкого спектра «иных», то есть фактических, услуг. Однако, правовое регулирование агентирования страдает от существенных пробелов и внутренней противоречивости, что порождает конфликты судебных позиций и снижает правовую определенность для бизнеса.

1. Проблема квалификации предмета договора.

Определяющее отличие агентирования от классических поручения и комиссии — его предмет. Статья 1005 ГК РФ определяет его как «юридические и иные действия». Если предмет комиссии — только сделки, то предмет агентирования шире.

Проблема возникает при разграничении агентирования и договора возмездного оказания услуг (ДВОУ, Глава 39 ГК РФ). Судебная практика выработала четкий критерий: для квалификации договора как агентского по Главе 52 необходимо наличие в предмете как юридических, так и фактических («иных») действий. Если договор предусматривает только фактические действия (поиск клиентов, маркетинг, сбор информации) без совершения сделок, он должен квалифицироваться как ДВОУ. Если же он предусматривает только совершение сделок — это комиссия или поручение.

Этот дуализм предмета создает удобство для бизнеса (например, маркетплейс не только заключает ДКП от имени селлера, но и хранит, рекламирует, доставляет товар), но и сложности в регулировании. Главная сложность — применение к этим «фактическим» действиям норм о посредничестве.

2. Критический анализ коллизии при прекращении срочных агентских договоров.

Центральной проблемой Главы 52 ГК РФ является правовая неопределенность в вопросе досрочного прекращения срочных договоров по инициативе принципала.

2.1. Законодательный пробел.

Статья 1010 ГК РФ, посвященная прекращению агентского договора, детально перечисляет основания. В их числе — отказ одной из сторон от исполнения договора, заключенного без определения срока. О праве на отказ от срочного договора статья умалчивает.

При этом статья 1011 ГК РФ предписывает субсидиарно применять к агентированию нормы о поручении (Глава 49 ГК РФ) или комиссии (Глава 51 ГК РФ), если это не противоречит Главе 52 или существу агентского договора. Обе главы (статья 977 ГК РФ — поручение, и статья 1003 ГК РФ — комиссия) разрешают принципалу (доверителю/комитенту) отказ от договора «в любое время», то есть и от срочного.

Это породило фундаментальный конфликт в судебной практике ¹ , которая разделилась на несколько подходов.

2.2. Анализ конфликтующих судебных позиций.

Позиция 1 (Подход А). Отказ от срочного договора запрещен (статья 1010 ГК РФ — lex specialis).

Суды, придерживающиеся этой позиции, считают, что статья 1010 ГК РФ является специальной нормой, которая исчерпывающе регулирует основания прекращения [2]. Раз она разрешает отказ только от бессрочного договора, она a contrario (от противного) запрещает отказ от срочного. Применение по аналогии статьи 1003/977 (через статью 1011 ГК РФ) прямо «противоречит существу» агентского договора. Аргумент: агентский договор — коммерческий, стабильный, часто инвестиционный, а не фидуциарный, как поручение. Поэтому здесь действует общий запрет статьи 310 ГК РФ на односторонний отказ от срочного предпринимательского договора.

Позиция 2 (Подход Б). Отказ от срочного договора разрешен (статья 1010 ГК РФ — пробел). В рамках этого подхода суды видят в статье 1010 ГК РФ пробел, который необходимо восполнить по прямому указанию статьи 1011 ГК РФ [3].

Если агент действует по модели комиссии (от своего имени), применяется статья 1003 ГК РФ, разрешающая отказ комитента (принципала).

Если агент действует по модели поручения (от имени принципала), применяется статья 977 ГК РФ, разрешающая отказ доверителя (принципала).

Позиция 3 (Свобода договора). Отказ разрешен, если он предусмотрен договором. Эта позиция обходит коллизию, ссылаясь на статьи 310 и 421 ГК РФ: поскольку статья 1010 ГК РФ прямо не запрещает отказ, стороны вправе сами его предусмотреть в срочном договоре [4, 5].

Существующий дуализм в практике и доктрине недопустим. Позиция 1 (Запрет) лучше отражает экономическое существо современного агентского договора, который в статье 1010 ГК РФ (в отличие от статей 1002 и 977 ГК РФ) даже не прекращается смертью принципала, что подчеркивает его не-личный, стабильный характер. Однако Позиция 2 (Разрешение) более корректна с точки зрения формально-юридической техники из-за прямой отсылки в статье 1011 ГК РФ.

Для устранения этой коллизии необходимо прямое вмешательство законодателя. Предлагается: дополнить статью 1010 ГК РФ нормой, прямо регулирующей отказ от срочного договора (например, разрешив его, но обусловив выплатой неустойки или полным возмещением убытков); уточнить статью 1011 ГК РФ, исключив субсидиарное применение норм о прекращении (статьи 977–978, 1002–1004 ГК РФ), как противоречащих существу агентирования.

Это вернет в коммерческий оборот правовую определенность, критически важную для правового обеспечения бизнеса.

Литература:

1. Конституция Российской Федерации от 12 декабря 1993 г. (с изменениями и дополнениями) // Российская газета от 25 декабря 1993 г. № 237.
2. Постановление ФАС Московского округа от 30.07.2014 N Ф05–6455/2014 // СПС Гарант.
3. Постановление ФАС Северо-Западного округа от 27.02.2012 N А56–8197/2011 // СПС Гарант.
4. Постановление Арбитражного суда Центрального округа от 03.11.2017 N Ф10–4467/2017 // СПС Гарант.
5. Постановление Арбитражного суда Московского округа от 21.09.2015 N Ф05–10812/2015 // СПС Гарант.