В данной статье рассматриваются вопросы ограничения полномочий органов прокуратуры по надзору за органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность, закрепленные в действующем законодательстве, выявлены существенные проблемы прокурорского надзора по данному направлению.
Ключевые слова: прокурорский надзор, оперативно-розыскная деятельность, оперативно-розыскные мероприятия, полномочия, меры прокурорского реагирования, оперативный сотрудник.
Действующее законодательство, определяющее прокуратуру как основной орган по обеспечению верховенства закона, защите прав и свобод человека и гражданина, а также интересов общества и охраняемого законом государства, предусматривает надзор за исполнением законов органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность (далее — ОРД), как один из основных её функций.
Однако на практике при осуществлении этого надзора возникает множество проблем, которые не позволяют прокуратуре в полной мере выполнять свою основную функцию по защите прав и свобод человека и гражданина, а также закона в целом.
Необходимо исходить из истоков этих проблем — основных законов, которые слабо и не полностью регулируют надзор прокуратуры за органами, исполняющими ОРД.
Предметом надзора за исполнением законов органами, осуществляющими ОРД, дознание и следствие, в соответствии со ст. 29 Федерального закона «О прокуратуре Российской Федерации», является соблюдение прав и свобод человека и гражданина, установленного порядка рассмотрения заявлений и разрешения сообщений о совершенных и готовящихся преступлениях, осуществление оперативно-розыскных мероприятий (далее — ОРМ) и расследований, а также законность решений, принимаемых данными органами [1]. Закон не конкретизирует полномочия прокурора в этой сфере надзора, а лишь ссылается на Уголовно-процессуальное законодательство и другие федеральные законы, которые должны раскрывать эти полномочия.
Однако ст. 37 УПК РФ посвящена прокурору только как субъекту уголовного процесса, но не регламентирует подробно его полномочия по выполнению надзорных функций при исполнении законодательства в отношении ОРД [2]. Такая же ситуация и с федеральным законом «Об оперативно-розыскной деятельности», ст. 21 которого содержит полномочия прокурора лишь частично и наделяет его правом истребовать для изучения учетно-регистрационные документы [3].
Такая же ситуация и с Федеральным законом «Об оперативно-запрошенной деятельности», Статья 21 которого лишь частично содержит полномочия истца, дающего ему право требовать бухгалтерские и регистрационные документы для изучения [3].
Конкретизирует и дополняет данное полномочие лишь Приказ Генеральной прокуратуры РФ от 28.12.2016 г., № 826, раскрывая способы выявления нарушений законности и акты реагирования на выявленные нарушения в деятельности органов, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность [4].
Таким образом, анализируя вышеуказанные законодательные нормы, мы видим, что существует неопределенность и ограничение полномочий прокурора по выявлению и устранению нарушений законов в сфере оперативно-розыскной деятельности. Например, право прокурора самостоятельно отменять незаконные и необоснованные решения органов, осуществляющих ОРД, полномочия отдавать распоряжения о проведении оперативного контроля или разработки по выявлению нарушений закона, которые могли бы сказаться на более эффективной работе органов прокуратуры, как при защите прав и свобод человека и гражданина, так и установлению законности и контроля в деятельности органов, осуществляющих ОРД.
Следующая проблема, о которой пойдет речь, является, как следствие первой.
Мы возвращаемся к тому факту, что прокурор проверяет законность и обоснованность осуществления оперативно-розыскных мероприятий и расследования, а также законность решений, принятых органами, осуществляющими ОРД.
Для чего это нужно? Чтобы определять и контролировать пределы действий оперативных сотрудников с целью пресечения совершения последними провокации для достижения положительного результата [5]. Однако это цель не достигается в полной мере из-за некой засекреченности хода работы органов ОРД.
Прокуроры в ходе надзора за деятельностью органов, осуществляющих ОРД, определяют степень законности и достаточности проверенной информации, полученной оперативным работником, в соответствии с их конечным результатом работы, направленным прокурору [6].
Но сам ход проведения оперативного мероприятия, действия и бездействия, совершаемые оперативным сотрудником, прокурору неизвестен. Кроме того, оперативный сотрудник с целью достижения определенного результата дела может исказить любую поступившую к нему информацию и поменять ход дела. Проверить это в порядке надзора практически невозможно, так как для этого прокурору необходимо расширить круг полномочий, в которых на данный момент действующее законодательство его ограничивает.
Однако сам ход оперативного мероприятия, действия и бездействия, совершенные оперативным сотрудником, прокурору неизвестны. Кроме того, оперативный сотрудник, чтобы добиться определенного исхода дела, может исказить любую полученную им информацию и тем самым изменить ход дела. Проверить это путем надзора практически невозможно, потому что для этого прокурору необходимы дополнительные полномочия, которыми на данный момент действующее законодательство его не наделяет.
Например, в Определении Конституционного Суда РФ от 14 июля 1998 г. N 86-О по жалобе гражданки Черновой судом было установлено, что дело оперативного учета в отношении Черновой И. Г. было заведено на основании агентурного сообщения и впоследствии прекращено ввиду не подтверждения информации. Налицо необоснованное заведение дела оперативного учета и ограничение конституционных прав разрабатываемого лица. В данном определении суд отметил, что орган, осуществляющий ОРД, должен проверить поступающую к нему информацию и в случае, если она является заведомо ложной, принять соответствующие законные меры к участнику ОРД, её принявшему [7].
Привлечь такое лицо к уголовной ответственности становится затруднительным из-за того, что информация о лицах, внедренных в криминальную среду, относится к государственной тайне, и поэтому преступление, совершенное оперативником, фактически скрыто от учета.
Чтобы подтвердить данный факт, возьмем в качестве примера органы ФСБ, в полномочия которых входят осуществление ОРД, и другие полномочия уголовно-процессуального характера на стадии предварительного следствия, которые входят в специальный надзор прокуратуры [1]. Ст. 31 Закона о прокуратуре в предмет специального надзора включает порядок проведения ОРД и мероприятий по расследованию, а также законность решений, принимаемых органами и должностными лицами ФСБ.
Однако абз. 2 статьи 24 Закона о ФСБ ограничивает предмет деятельности прокуратуры и указывает, что в него не входят: информация о лицах, которые предоставляли или оказывают содействие органам ФСБ на конфиденциальной основе, а также средства, методы и тактика деятельности органов ФСБ [8].
То есть прокуратура не имеет права вмешиваться в деятельность органов ФСБ с целью проверки их работы соответствия нормам процессуального права.
Исходя из этого, мы видим, что деятельность прокуроров в этой сфере сводится только к тому, что они могут принимать меры прокурорского реагирования в виде внесения соответствующих актов на действия следственных органов с целью устранения нарушений уголовно-процессуального законодательства. Кроме того, например, при рассмотрении данного акта, виновное должностное лицо может быть и наказано, поскольку это исключительная прерогатива работодателя, а соответственно окончательное решение о привлечении к ответственности сотрудника остается за ним.
Прокурорский надзор за исполнением законодательства об ОРД был бы более эффективным, если бы прокуратура обладала большим количеством предусмотренных законом полномочий по осуществлению этого надзора, чем имеет сейчас.
Обобщая все вышесказанное, можно сделать вывод, что отсутствие четко определенного законодателем порядка и оснований проведения оперативно-розыскных мероприятий, их чрезмерная конфиденциальность, невозможность прокурорами изучить весь объем оперативных документов создают широкое поле для злоупотреблений, которые не всегда можно пресечь.
Поэтому необходимо расширить круг полномочий органов прокуратуры в этой сфере и регламентировать порядок действий органов, осуществляющих ОРД, с целью защиты граждан от необоснованного, без достаточных оснований, проведения оперативных мероприятий и ограничения их конституционных прав.
Литература:
- Федеральный закон от 17.01.1992 № 2202–1 (ред. от 11.06.2022) «О прокуратуре Российской Федерации» // Собрание законодательства РФ. — 20.11.1995. — № 47. — ст. 4472.
- Уголовно-процессуальный кодекс РФ от 18 декабря 2001 г. № 174-ФЗ (ред. от 25.03.2022 с изм. От 07.10.2022) // Российская газета. — 2001. — № 249.
- Федеральный закон «Об оперативно-розыскной деятельности» от 12.08.1995 N 144-ФЗ (ред. от 28.06.2022) // Собрание законодательства РФ. — 14.08.1995. — № 33. — ст. 3349.
- Приказ Генеральной Прокуратуры России от 17.09.2021 № 544 (ред. от 22.02.2023) «Об организации прокурорского надзора за процессуальной деятельностью органов предварительного следствия»
- Капканов В. И. Проблемы разграничения пресечения преступлений и провокации их совершения // Уголовное право. 2007. N 6.
- Никитин Е. Л., Дытченко Г. В. Прокурорский надзор за исполнением законов об оперативно розыскной деятельности. — СПб., 2016.
- Определение Конституционного Суда РФ от 14.07.1998 N 86-О «По делу о проверке конституционности отдельных положений Федерального закона «Об оперативно — розыскной деятельности» по жалобе гражданки И. Г. Черновой».
- Федеральный закон от 03.04.1995 N 40-ФЗ (ред. от 04.08.2022) «О федеральной службе безопасности» // Собрание законодательства РФ. — 10.04.1995. — № 15. — ст. 1269.
