В статье автор акцентирует внимание на законодательные пробелы в части определения объективной стороны преступления, предусмотренного ст. 150 УК РФ. В частности предлагается сделать указание на то, что данное преступление совершается умышленно и вовлечение представляет собой возбуждение желания с последующей его реализацией.
Ключевые слова: вовлечение, несовершеннолетний, объективная сторона, совершение преступления.
Объективная сторона преступления является его основным составным элементом, помимо объекта, субъективной стороны и субъекта и характеризует внешнюю сторону преступления. При невыполнении объективной стороны преступления, будет отсутствовать его состав, соответственно, деяние не будет признанно виновно совершенным общественно опасным. Объективная сторона преступления часто указывается в его диспозиции в Особенной части Уголовного кодекса Российской Федерации [5]. В некоторых случаях диспозиция может не раскрывать объективную сторону, в таком случае правоприменитель обращается к разъяснениям Верховного Суда РФ, Конституционного Суда РФ.
Также Уголовный закон может содержать в себе нормы, которые формально раскрывают объективную сторону преступления, но не конкретизируют её, что вызывает ряд сложностей при квалификации правоприменителями того или иного преступления. К таким нормам относится и ст. 150 УК РФ, предусматривающая уголовную ответственность за вовлечение несовершеннолетнего в совершение преступления. Защита нравственности и моральных устоев, воспитание патриотического духа несовершеннолетних является одной из важнейших задач государства, данный факт обуславливает важность изучения объективной стороны преступления, предусмотренного ст. 150 УК РФ.
Диспозиция ч. 1 ст. 150 УК РФ звучит следующим образом: «Вовлечение несовершеннолетнего в совершение преступления путем обещаний, обмана, угроз или иным способом, совершенное лицом, достигшим восемнадцатилетнего возраста». Притом, что понимается под вовлечением законодатель не конкретизирует. Поэтому обратимся к п. 42 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 01.02.2011 № 1 «О судебной практике применения законодательства, регламентирующего особенности уголовной ответственности и наказания несовершеннолетних» [3], где указано, что «под вовлечением несовершеннолетнего в совершение преступления или совершение антиобщественных действий следует понимать действия взрослого лица, направленные на возбуждение желания совершить преступление или антиобщественные действия. Действия взрослого лица могут выражаться как в форме обещаний, обмана и угроз, так и в форме предложения совершить преступление или антиобщественные действия, разжигания чувства зависти, мести и иных действий». Таким образом мы видим, что вовлечение характеризуется активными действиями вовлекающего лица. Тогда перед правоприменителем встаёт вопрос, как квалифицировать действия лица, который совершая, например, грабёж увидел несовершеннолетнего и продолжил свои преступные действия молча, у последнего, который осознаёт, что лицо совершающее грабёж, кроме него, никто не видит, появляется желание также совершить грабёж, чтобы, например, обогатиться. При этом лицо, совершающее грабёж видит, что несовершеннолетний также совершает преступление, но не препятствует этому, однако же и не высказывает ему каких-либо предложений по разделению награбленного имущества и т. д. То есть, своими действиями, совершеннолетний вызвал желание у несовершеннолетнего совершить преступление, при этом не высказывая ему каких-либо предложений. Законодатель не даёт каких-либо ответов по данному поводу, думается, в данном случае необходимо исходить из направленности умысла совершеннолетнего. Не смотря на то, что своими действиями он вызвал желание у несовершеннолетнего совершить преступление, умысла на это у него не было, таким образом эти кражи должны квалифицировать по отдельности. Следовательно, необходимо уточнить на законодательном уровне, что действия, направленные на возбуждение желания у несовершеннолетнего на совершение преступления, должны быть умышленными.
Также вопрос к законодателю встаёт по поводу окончания данного преступления. В указанном постановлении Пленума Верховного Суда говорится о том, что «преступления, ответственность за которые предусмотрена статьями 150 и 151 УК РФ, являются оконченными с момента совершения несовершеннолетним преступления, приготовления к преступлению, покушения на преступление». В этой части данное постановление противоречит само себе, исходя из диспозиции ст. 150 УК РФ, уголовная ответственность наступает за вовлечение несовершеннолетнего в совершение преступления, а вовлечением считается возбуждение желания у несовершеннолетнего на совершение преступления. Думается, необходимо внести изменения в рассматриваемое постановление в части определения вовлечения, которое должно звучать следующим образом: «под вовлечением несовершеннолетнего в совершение преступления или совершение антиобщественных действий следует понимать умышленные действия взрослого лица, направленные на возбуждение желания совершить преступление или антиобщественные действия, которое начинает реализовываться несовершеннолетним с момента приготовления к преступлению до его совершения. Действия взрослого лица могут выражаться как в форме обещаний, обмана и угроз, так и в форме предложения совершить преступление или антиобщественные действия, разжигания чувства зависти, мести и иных действий». Такое определение внесёт больше конкретики и отбросит вопросы правоприменителей по поводу квалификации преступных деяний.
Также по мнению Тихомирова А. С., если признать, что преступление, предусмотренное ст. 150 УК РФ окончено только когда подросток совершил преступление, то возникают трудности с отграничением его от подстрекательства. Согласно ст. 32 УК РФ «соучастием в преступлении признается умышленное совместное участие двух или более лиц в совершении умышленного преступления». Поэтому следует признать, что подстрекательство посредством принуждения возможно только до тех пор, пока подстрекаемый действует виновно [4, c. 162].
При этом в понятии вовлечения по сути перечислены способы совершения рассматриваемого преступления, перечень которых является открытым и также не содержит какой-либо конкретики. Е. П. Коровин утверждает, что понятие вовлечения позволяет выделить два родовых способа воздействия на вовлекаемого: убеждение и принуждение [2]. Также в науке уголовного права возникали споры, является ли способом вовлечения одобрение. По мнению Н. Н. Бугеры, одобрить — значит дать определенную оценку тому, что уже существует. А поскольку у другого лица еще не возникло мысли о желании определенного преступного поведения, следовательно, вовлечение нельзя определять через одобрение. В соответствии с этим одобрение возникшей решимости совершить преступление можно рассматривать как вид интеллектуального пособничества [1, с. 38].
Их вышесказанного и начинающему юристу наглядно понятно, насколько много пробелов в себе содержит статья 150 УК РФ, которые необходимо устранить на законодательном уровне выше предложенными способами.
Литература:
- Бугера, Н. Н. Соотношение понятий «вовлечение» и «склонение» в уголовном праве России / Н. Н. Бугера // Юридическая наука и правоохранительная практика. — 2014. — № 3(29). — С. 35–40.
- Коровин Е. П. Вовлечение в совершение преступления: уголовно-правовая характеристика и особенности квалификации: дис.... канд. юрид. наук. — Ростов-на-Дону, 2008.
- О судебной практике применения законодательства, регламентирующего особенности уголовной ответственности и наказания несовершеннолетних: Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 01.02.2011 № 1 (ред. от 28.10.2021) // Российская газета. — 2011. — № 29.
- Тихомиров, А. С. Вовлечение несовершеннолетнего в совершение преступления: особенности объективной стороны состава преступления / А. С. Тихомиров // Законность и правопорядок в современном обществе: сборник материалов XXXVII Международной научно-практической конференции, Новосибирск, 18 мая — 14 2017 года. — Новосибирск: Общество с ограниченной ответственностью «Центр развития научного сотрудничества», 2017. С. 159–163.
- Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 № 63-ФЗ (ред. от 24.09.2022) // «Собрание законодательства РФ». — 1996. — № 25. — Ст. 2954.
