В статье авторы стремятся выделить ключевые черты политического имиджа 45-го президента США Д. Трампа, составив и проанализировав портрет его речевой личности.
Ключевые слова: президент, речевой портрет, политический имидж.
Создание политического имиджа — сложный труд, использующийся преимущественно для достижения конкретной цели — например, победы на выборах или поддержания авторитета президента во время правления. Образ 45-го президента США Дональда Трампа видится одним из успешных примеров грамотной работы по созданию политического имиджа, так как он сумел в предвыборной гонке 2016 года обойти кандидата-соперника — Хилари Клинтон — несмотря на то, что на её кампанию было потрачено почти в два раза больше финансовых средств, а также опросы общественного мнения показывали её лидерство (Давыборец, 2017). Однако, политик проиграл в борьбе с Джозефом Байденом и не смог стать президентом во второй раз, что говорит о наличии недостатков в его политическом имидже.
Исходя из этих соображений, в данной статье для анализа политического имиджа Дональда Трампа будут рассмотрены интервью времени его президентства, приведенные в таблице 1., так как все это время президенту было необходимо поддерживать свой высокий статус и продолжать завоевывать расположение населения, справляясь с реальными трудностями управления страной. Также для анализа выбрано одно интервью с комментариями Д. Трампа о деятельности текущей администрации Дж. Байдена, так как отмечается, что политик еще не определился, будет ли участвовать в предвыборной гонке 2024 года, следовательно, каждое сказанное им слово может быть направлено на создание политического имиджа для этого события. Все приведенные в этой главе интервью относятся к типу персональных, с оговоркой, что Дональд Трамп как влиятельный политический деятель представляет не только свою личную позицию и образ, но и позицию своей партии, а также государства в целом.
Таблица 1
Интервью с Дональдом Трампом
|
Дата |
Издание |
Интервьюеры |
Ссылка |
|
16 октября 2018 г. |
Associated Press News |
Кетрин Люси, Зэк Миллер, Джонатан Лемир |
https://apnews.com/article/north-america-donald-trump-ap-top-news-politics-jamal-khashoggi-a28cc17d27524050b37f4d91e087955e |
|
21 июня 2019 г. |
NBC |
Чак Тодд |
https://www.youtube.com/watch?v=aBglxa6K8gc |
|
26 октября 2020 г. |
CBS |
Лесли Шталь |
https://www.youtube.com/watch?v=FdAh2HJ98WE |
|
31 октября 2021 г. |
Fox News |
Жанин Пирро |
https://www.youtube.com/watch?v=5InzccRssnE |
Так как при интервьюировании государственных деятелей большой интерес у публики вызывает уточнение позиции по наиболее злободневным и сложным вопросам, для создания речевого портрета Дональда Трампа были выбраны интервью, затрагивающие острые темы, а именно: военные действия в Иране, пандемия COVID-19, изменение климата, высокие темпы инфляции и энергетический кризис после его ухода с поста президента, отношение Трампа к своим оппонентам в предвыборных кампаниях в 2016 и 2020 годах.
Описание речевого портрета Дональда Трампа проведем в соответствии модели М. В. Китайгородской и Н. Н. Розановой [6].
Для анализа лексикона президента в интервью рассмотрим особенности использования им языковых единиц. Доминантными являются простые, понятные всем слоям населения слова — например, прилагательные good («хороший»), bad («плохой»), fine («хороший») и wrong («неправильный»). Так, в интервью для Associated Press Трамп характеризует своего сына Дональда Трампа-младшего как «хорошего парня» («my son’s a good young guy»). Описывая свои отношения с постоянным представителем США при ООН в 2017–2019 гг. Никки Хейли, он также говорит «хорошие» («I have such a good relationship with Nikki»). Политик намеренно использует слово, имеющее широкую сферу применения, широкое значение, хотя мог бы сделать акцент на профессиональных качествах или выдающихся чертах характера этих людей, таким образом демонстрируя скорее личное уважительное и бережное отношение к ним. Это позволяет Д. Трампу показать свою человечность.
Прилагательное «bad» политик использует для описания сложной международной ситуации («There are many, many bad things going on the border»), что позволяет аудитории уловить его мысль о том, что государственный департамент США пристально следит за международной обстановкой, анализирует её.
Доступные и понятные прилагательные Д. Трамп также использует для объяснения менее распространенных слов. Так, прилагательное «wrong» в интервью для Associated Press политик употребляет в качестве пояснения употребленного ранее слова высокого стиля («the case is so obnoxious and so wrong»), а слово «fine» в следующем примере используется как предваряющее более сложную конструкцию из двух слов («a very fine man, highly respected by a lot of people»).
В речи Д. Трампа часто встречается неформальная лексика. Например, говоря о Дж. Байдене в интервью Fox News, Трамп дает ему емкую характеристику «sleepy Joe», намекая, что не считает Дж. Байдена достаточно энергичным и эффективным политиком, то есть дискредитирует его. Упоминая политику Дж. Буша, при которой США развернули военные кампании в Афганистане и Ираке, Д. Трамп отмечает, что он «не фанат» этих действий, то есть использует разговорное выражение «I am not a big fan of».
Говоря о террористах, принадлежащих к Исламскому Государству (ИГ, организация запрещена на территории Российской Федерации), политик в интервью для NBC News использует сниженную лексику, жаргонизмы. Он решительно заявляет, что готов сокрушить, «выбить из них всю дурь» («and if that means knocking the hell out of them, of terrorists, long before they can ever get here, that’s OK with me»), чтобы придать эмоциональности и убедительности своей речи, показать свое личное отношение к проблеме.
В речи Трампа как государственного деятеля местоимение «я» превалирует над местоимением «мы». Подобный чрезмерный акцент на своей личности, на персональной роли в принятии политических решений не свойственен для речи политиков, особенно в странах с устоявшейся демократической традицией. Это подчеркивает, что Трамп — выходец из бизнес-среды, не из политического руководства, что делает его более «приземленным», «своим» в глазах избирателей. Безусловно, активное использование личного местоимения 1 лица единственного числа говорит о том, что лидер готов брать на себя ответственность, создает образ влиятельного и уверенного в себе политика-«дельца». С другой стороны, подобная установка Д. Трампа на лидерство, его желание выстроить иерархию социальных отношений вокруг себя, может не понравится людям, которые не разделяют его взглядов, что частично способствовало падению его популярности к 2020 году.
Для Д. Трампа характерно использование синонимических рядов, чтобы усилить воздействие на аудиторию. Так, отвечая на вопрос Ж. Пирро о том, как бы он оценил деятельность администрации Дж. Байдена, он ставит ему оценку «f», то есть «неудовлетворительно», и раскрывает, что это «провальное руководство» и «катастрофа» («I think it's an F, and not an F+, it’s a failed administration, it's a disaster»). Этот синонимический ряд с негативной коннотацией в глазах аудитории делает текущую внутреннюю политику США пугающей и плачевной.
Эмоциональности речи политика добавляет пристрастие к использованию превосходных форм прилагательных. Например, в интервью с Л. Шталь политик, описывая экономическую ситуацию в стране к концу его президентского срока, говорит, что почти все показатели «лучшие» по сравнению с предыдущими их значениями («Virtually, every number is the best»). В интервью для NBC Д. Трамп называет экономику страны «сильнейшей» («We have the greatest economy in the history of our country»), уровень безработицы — «лучшим» («best unemployment numbers»). Подчеркивая свою позицию по вопросам проблемы изменения климата, он объясняет, что стремится к чистейшему воздуху («I want the cleanest air on the planet»). Превосходная форма прилагательных позволяет достичь большего эмфатического эффекта.
Анализ тезауруса дает богатый материал для представления о Д. Трампе как о политическом деятеле, представляет собой анализ используемых политиком фразеологизмов, специальной терминологии, этикетных формул и клише.
Профессиональная терминология часто встречается в речи Д. Трампа. Например, политик оперирует такими политическими и юридическими терминами как «fake news», «primaries», «referendum», «lobbying», «circuit court judges», «sentence», «legal fee», терминами из области энергетики «pipelines», «energy independent», «strategic reserves», «oil», «gas», понятиями из сферы экономики, например «unemployment», «pay raise», «business», «inflation»,
чем подкрепляет образ профессионального и разбирающегося во многом государственного деятеля.
Говоря о том, что люди считают его консерватором, он объясняет, что на самом деле руководствуется здравым смыслом («I am about common sense») в своих действиях. Эти понятия не антонимичны, но «здравый смысл» является более приемлемой альтернативой как для сторонников консервативного подхода, так и для его противников, поэтому этот термин очень уместен и удачен при создании приемлемого для всех образа.
Политик использует много слов-филлеров, таких как: «well», «you know», «I mean», «look», «OK», «that’s OK with me». Эти характерные для неформального стиля слова придают его речи непринужденность, создают впечатление дружеской беседы между хорошими знакомыми. Характерной для него является вводная конструкция «number one (No. 1)», при чем политик использует её для разных целей: когда хочет акцентировать внимание на том, что является для него приоритетом, и когда выстраивает аргументативную защиту своей позиции. Например, в интервью Associated Press он часто подчеркивает, что одна из ключевых задач — это поддержание безопасности и обороноспособности страны («Excuse me, No. 1, I had to take care of our military»; «I want, No. 1, the safety of our country»). В этом случае вводная конструкция служит «стопом», который приковывает внимание слушателя к последующей емкой фразе. Если политик вынужден защищать свою позицию, оправдывается, то он при помощи данной конструкции считает аргументы (“I wasn’t involved and he had other clients, No. 1. And No. 2, he was a contractor to a large extent»). Таким образом он создает впечатление, что ему есть, что сказать, и что перечислять он может долго.
Фразеологизмы, присутствующие в речи Д. Трампа, являются разговорными или просторечными. Например, в интервью с журналистами NBC News политик, описывая грозящий ему импичмент, заявляет, что «охота на ведьм уже идет» («We have a witch hunt now going on»), то есть демократы ведут активную деятельность по дискредитации Д. Трампа. Другим примером использования разговорного фразеологизма является характеристика политиком художественного таланта сына Дж. Байдена в интервью Ж. Пирро. Он иронично заявляет, что Х. Байден «учится рисовать по цифрам» («He's learning by numbers»), тем самым подчеркивая, что не видит у молодого человека таланта в изобразительном искусстве. Еще одним примером фразеологизма подобного рода является выражение «преподнесли на блюдечке» («We handed it on a plate»). Д. Трамп употребляет его, чтобы охарактеризовать состояние войск США, находившихся в Афганистане, на момент окончания его президентства, то есть новой администрации не надо было задумываться о подготовке войск к выводу из этой страны, они уже были готовы.
Несмотря на намеренный выбор простых и понятных языковых единиц, незамысловатых средств выразительности речи, Д. Трамп реализует свои мотивы и цели через сложную систему стратегий и тактик коммуникации, следовательно, необходимо перейти к анализу прагматикона политика.
Д. Трамп часто использует речевую стратегию уговаривания, реализуя её, например, через тактику убеждения. Для этого он использует фрагментацию предложений, то есть разбивание длинных предложений на короткие, и лексические повторы, зачастую — оба эти приема одновременно для достижения большего эффекта. В частности, когда в интервью для Associated Press речь зашла об импичменте, неприятной для политика теме, краткие и четкие предложения придали уверенности словам интервьюируемого («I think I’ll handle it very well. I’m handling already. We have a witch hunt now going on, and I handle it very well, and there was no collusion») Повтор глагола «справляюсь» — «handle» — три раза подряд позволяет закрепить в сознании аудитории идею о том, что у политика не возникает никаких проблем с действиями в рамках этой ситуации.
Другим примером может послужить вопрос об ИГ («But we’ve done an excellent job. We’ve defeated ISIS. ISIS is defeated in all of the areas that we fought ISIS, and that would have never happened under President Obama») Краткие предложение, употребление словосочетания «Мы победили ИГ» (We’ve defeated ISIS) и его инверсированного безличного варианта в последующей предложении (ISIS is defeated) укореняет мысль о том, что эта опасность миновала, и миновала она благодаря умелому руководству Д. Трампа и его администрации.
45-ый президент США также часто используется риторические стратегии для драматизации ситуации. Например, когда он говорит о русских хакерах, то задает два риторических вопроса интервьюеру, почти повторяющих друг друга («You do understand that, right? Do you understand that? Do you know these Russian hackers you’re talking about from Moscow?»). Это заставляет слушателей больше задуматься о проблеме, которую он поднимает в своей речи.
Также риторические вопросы Д. Трамп использует в другом контексте. Рассмотрим пример: «But if you ask me: Am I thrilled? No, I am not thrilled». Так как в рамках интервью вопросы преимущественно задает интервьюер, этот шаг политика можно назвать примером тактики перехвата контроля над инициативой и попыткой сменить роли, что повышает общий накал ситуации, усложняет коммуникацию между Д. Трампом и интервьюером.
Другим примером тактики перехвата контроля может послужить речевая ситуация в начале интервью для Associated Press. Д. Трамп открыл диалог положительно-ироничным, но неожиданным вопросом: «Как дела в мире новостей? Мы подкидываем Вам достаточно работы?» («How is the business of the news? We’re keeping you busy?»), чем поставил журналистов на место респондентов. Таким образом политик с самого начала дискуссии показал, что главным в беседе будет он, поэтому далее по ходу беседы вполне органичными, хотя и резковатыми, выглядят его фразы «Давайте дальше» («Go ahead») и «Ок, что дальше?» («Ok, what’s next?»). Эти краткие предложения, употребляемые Д. Трампом после ответов на вопросы интервьюеров по конкретной теме, помогают ему обозначить завершение ответа, пресечь возможные вопросы от журналистов, которые могут быть неудобными и показать свое лидерство в этом диалоге.
В диалоге с Чаком Тоддом можно обнаружить сочетание стратегии информирования и дискредитации. Так, Дональд Трамп, отвечая на вопрос об отношении к Хиллари Клинтон и Джозефу Байдену, противопоставляет свою бывшую соперницу в «битве» за президентство и (на тот момент) будущего оппонента. Х. Клинтон он характеризует как активную, яростную и умную («great candidate, very smart, ruthless, vicious»), создает ей образ сильного кандидата, то есть информирует аудиторию о том, какой она политик. Таким образом он, с одной стороны, выказывает уважение этой представительнице демократической партии, с другой стороны — объясняет, что он выиграл в гонке с сильным противником, следовательно, сам он занимает еще более прочную и мощную позицию. Дж. Байдена же он представляет исключительно в негативном свете, и характеризует его единственным прилагательным — сонный («sleepy»), которое повторяет два раза. Так Д. Трамп прибегает к стратегии дискредитации и тактике высмеивания, и благодаря тому, что эта тактика применена на фоне сравнения его противников, она вызывает еще больший эмоциональный отклик.
Дискредитация через использование тактики персонализации, создание образа «козла отпущения» является одним из наиболее часто используемых приемов Д. Трампа. Так, в интервью Ж. Пирро политик в негативном ключе говорит о других политиках. Он отождествляет разрушительные военные операции на Ближнем Востоке с личностью Дж. Буша («I’m not a big fan of George Bush getting us into the Middle East»). Когда Д. Трамп дает оценку современной ситуации в США, он отмечает, что она является достаточно тяжелой из-за «худшего президентства в истории», то есть делает из Дж. Байдена «козла отпущения» («It’s probably the worst presidency in history»). Так Д. Трамп может очернить деятельность президентов, сфокусироваться на их недостатках, чтобы на их фоне преподнести себя в более выгодном свете.
Прагматикон Д. Трампа зависит от того, кооперативная или конфронтационная стратегии коммуникации выбраны. Так, в интервью Fox News, дружественному республиканцам, Д. Трамп держится спокойно, использует преимущественно презентационную стратегию, может реализовывать тактики убеждения и уговора, так как не встречает неприятия его аргументов Ж. Пирро. Политик также употребляет тактику иронии и насмешки в адрес художественных работ Х. Байдена. Так, Д. Трамп иронично сопоставляет стоимость работ Х. Байдена и Клода Моне, отмечая, что Моне, будучи всемирно признанным художником, меньше зарабатывал на созданных произведениях искусства («He’s getting half a million dollars for painting… and Monet was getting less»). Также политик задает шутливый риторический вопрос: «Стоит ли мне купить его картину?» («Should I buy one?»). Таким образом он создает уничижительный образ семьи текущего президента. Вместе эти приемы позволяют Д. Трампу произвести впечатление практико-ориентированного политика, который не боится критиковать других и отстаивать свою позицию.
Противоположный пример — интервью телеканалу CBS. До начала беседы Д. Трамп и Л. Шталь приветливы, находятся в приподнятом расположении духа, но первой же фразой «Вы готовы к сложным вопросам?» («Are you ready for some tough questions?») интервьюер сбивает доброжелательный настрой политика, используя тактику провокации. На первый «выпад» Л. Шталь Д. Трамп отвечает непрямо, но уверенно: «Вы будете справедливой. Просто будьте справедливой» («You’re gonna be fair. Just be fair»). Таким образом, реализуется комбинация тактики избегания прямого ответа на вопрос и тактики убеждения, посредством чего Д. Трамп пытается объяснить Л. Шталь, как она должна вести себя, реализуется стратегия подчинения. Однако интервьюер повторяет свой вопрос, вынуждая Д. Трампа дать четкий ответ: «Нет, я не готов» («No, I’m not»), аргументируя свою позицию тем, что его оппоненту Дж. Байдену сложных вопросов не задавали («You didn’t ask Biden tough questions»). Трамп снова использует комбинацию тактик: фрагментации и приведения примера. Так, процитировав фразу интервьюера «tough questions», Д. Трамп снижает её негативный эмоциональный заряд, показывает, что на самом деле не боится сложных вопросов, а приведя в качестве аргумента тот факт, что Дж. Байдену сложных вопросов не задавали, он дискредитирует своего политического оппонента и «осаждает пыл» Л. Шталь, так как указывает на её предвзятое отношение к нему. Интервью продолжалось в конфронтационной манере, и на 15-ой минуте Д. Трамп использует тактику обвинения в адрес журналистки. Он вежливо прерывает беседу словами «прошу прощения» («Excuse me, Leslie»), цитирует фразу о сложных вопросах, которую Л. Шталь употребила в самом начале, и прямо осуждает её за это: «Так нельзя вести беседу» («That’s no way to talk»). Обвинение Л. Шталь в неправильном ведении интервью становится предлогом для Д. Трампа прекратить дискуссию. Для убедительности он два раза повторяет слово «хватит» («I think enough of an interview here, that’s enough») и выходит из кадра. Выбранная интервьюером сугубо конфронтационная стратегия коммуникации приводит к срыву интервью.
Фонетические особенности заслуживают отдельного внимания, так как используются для создания цельного впечатления о личности политика. Д. Трамп в интервью в основном говорит средним по высоте голосом, усиливая звучность при обсуждении сложных проблем. Фонетические особенности речи политика сильно зависят от того, кооперативная или конфронтационная коммуникативная стратегия реализуется в диалоге. Так, в интервью Fox News Д. Трамп совершенно спокоен, мало торопится и почти не вступает в полемику с интервьюером, практически не перебивает Ж. Пирро, которая и сама не пытается это сделать. Он повышает голос только во время риторических вопросов и в случае, если хочет сделать акцент на чем-то в своей речи. Когда говорит о работах К. Моне, он немного замедляет речь и приглушает её, также используя смену интонации для привлечения внимания к обсуждаемой ситуации. В диалоге же с Ч. Тоддом реализуется преимущественно конфронтационная коммуникативная стратегия. Вследствие этого политик сталкивается с необходимостью не только обозначать, но и защищать свою точку зрения, отражать «удары» интервьюера, поэтому в моментах, когда интервьюер пытается оказать на него давление, Д. Трамп ускоряет темп речи, повышает голос, усиливает его.
В общем и целом, речевой портрет Д. Трампа характеризуется использованием простых и понятных широкому кругу людей языковых единиц, в нем присутствует неформальная лексика и жаргонизмы, много слов-филлеров, что позволяет аудитории чувствовать себя «на одной волне» с политиком. Среди наиболее частотных средств выразительности речи важно отметить фразеологизмы разговорно-бытового употребления, что так же характеризует Д. Трампа как близкого народу и своей стране. В то же время, политик использует профессиональную терминологию, чем показывает свою компетентность. Предложения, используемые Д. Трампом, в основном ёмкие и короткие, поэтому мысли политика кажутся предельно понятными. Он предпочитает местоимение «я» местоимению «мы», чем подчеркивает важность собственной персоны, создает образ лидера. Политик реализует свои мотивы и цели через сложную систему стратегий и тактик коммуникации. В рамках интервью, где дискуссия идет в соответствии с кооперативной моделью коммуникации, Д. Трамп использует по большей части стратегии уговаривания и информирования, реализуя их через тактики убеждения и фрагментации, часто употребляет синонимические ряды, лексические повторы. Также он использует тактики иронии и насмешки в адрес обсуждаемых лиц или проблем, дискредитируя их таким образом. Риторические стратегии употребляются политиком для организации речи, придания эмоциональности. Если коммуникация в рамках интервью носит конфронтационный характер, то политик предпочитает стратегию дискредитации и подчинения, часто дополненную стратегией информирования, и риторическую стратегию. Реализация этих стратегий происходит посредством различных тактик в зависимости от того, в адрес кого направлено речевое воздействие. Если политик вступает в конфронтацию непосредственно с интервьюером, то он использует тактики избегания, перехвата контроля над дискуссией, смены роли, в крайнем случае — обвинения. Если политик все же хочет продолжить дискуссию, то он может использовать тактики насмешки, создания образа «козла отпущения».
Таким образом политический имидж Д. Трампа, отраженный в анализируемых интервью, можно охарактеризовать как образ сильного лидера, «своего» человека, не боящегося брать личную ответственность за решение государственных проблем и готового громко и агрессивно отстаивать свою позицию.
Литература:
1. Арапова М. А. Речевой портрет как важный элемент формирования кинообраза современного ученого // Вестник Московского университета. Серия 19. Лингвистика и межкультурная коммуникация. — 2019. — № 2. — С. 156–163.
2. Богданов Е. Н. Психологические основы «Паблик рилейшнз»: Учебное пособие для студентов вузов, обучающихся по направлению и специальностям психологии/ Е. Н. Богданов, В. Г. Зазыкин. — 2-е издание. — СПб.: Питер, 2003. — 208 с.
3. Вовкула А. В. Речевые стратегии в интерактивном медиаформате международного политического интервью // Политическая лингвистика. — 2018. — № 1. — С. 47–56.
4. Иссерс О. С. Коммуникативные стратегии и так- тики русской речи. Изд. 5-е. М.: Издательство ЛКИ, 2008. — 288 с.
5. Караулов Ю. Н. Русский язык и языковая личность. М: URSS, 2017. — 264 с.
6. Китайгородская М. В., Розанова Н. Н. Русский речевой портрет. Фонохрестоматия М.: Наука, 1995. — 128 с.
7. Овчинникова А. М. Основы имиджелогии: Конспект лекций / А. М. Овчинникова, Н. В. Шульга // Омский гос. ун-т путей сообщения. — Омск, 2019. — 55 с.
