Всегда, да и в настоящее время, одной сложных и острых проблем является обеспечение уголовно-правовой охраны собственности, так традиционно корыстные преступления занимают лидирующие позиции среди регистрируемых ежегодно преступлений.
Под кражей понимается тайное хищение чужого имущества, которое является и одним из самых распространенных в России преступлений. Согласно статистике за 10 месяцев 2021 года, не менее половины зарегистрированных в России преступлений приходится на хищение чужого имущества, которые совершаются наиболее распространенными путями, а именно через совершение кражи, мошенничества, грабежа, разбоя. При этом каждое тридцатое хищение чужого имущества — это квартирная кража. Официально преступлений против собственности регистрируется меньше, чем совершается, в виду того, что потерпевшие часто не заявляют в правоохранительные органы о совершенном преступлении, так как сомневаются, что преступника вообще возможно найти, а также из-за порой малозначительности самого предмета хищения.
От правильной квалификации содеянного зависит обеспечение прав как потерпевшего, так и виновного лица. Вместе с тем в науке уголовного права и правоприменительной практике до сих пор встречаются неоднозначные понимания такой категории как «тайность» совершаемого хищения, требует пояснения и разъяснения содержание ряда квалифицирующих признаков кражи.
Поэтому вопросы уголовно-правовой квалификации тайного хищениями имущества весьма актуальны на современном этапе и привлекают внимание как практиков, так и теоретиков.
Ключевые слова: уголовное право, кража, квалификация.
Always, and even now, one of the complex and acute problems is to ensure the criminal legal protection of property, so traditionally acquisitive crimes occupy a leading position among the crimes recorded annually.
Theft is understood as the secret theft of someone else's property, which is also one of the most common crimes in Russia. According to statistics for 10 months of 2021, at least half of the crimes registered in Russia are theft of other people's property, which are committed in the most common ways, namely through theft, fraud, robbery, robbery. At the same time, every thirtieth theft of someone else's property is a burglary. Officially, fewer crimes against property are registered than are committed, due to the fact that victims often do not report the crime to law enforcement agencies, as they doubt that it is even possible to find the criminal, and also because of the sometimes insignificance of the theft object itself.
Ensuring the rights of both the victim and the perpetrator depends on the correct qualification of the deed. At the same time, in the science of criminal law and law enforcement practice, there are still ambiguous understandings of such a category as “secrecy” of the theft committed, the content of a number of qualifying signs of theft requires clarification and clarification.
Therefore, the issues of criminal law qualification of secret theft of property are very relevant at the present stage and attract the attention of both practitioners and theorists.
Keywords: criminal law, theft, qualification.
Кража — самое «старое» имущественное преступление, ответственность за которое предусматривалась еще «Русской правдой». Однако при этом данное преступление не является самым опасным из всех видов преступлений, посягающих на собственность.
Для уголовно-правовой характеристики кражи существенным является понимание такого понятия как хищение, свойственного для всех преступлений главы УК РФ об имущественных преступлениях.
Следуя легальному определению хищения — это обобщенное понятие состава деяния, которое является одним из способов посягательства на такое социальное благо, как частная, государственная, муниципальная и иная форма собственности, которые признаются и защищаются равным образом в соответствии с частью 2 статьи 8 Конституции РФ.
Рассматривая различные определения понятия хищения, которые приводят в своих работах ученые, можно выделить следующее, что нет единообразного подхода в их определениях и они отличаются от легального определения, данного в законодательстве.
Так, например, С. В. Богданчиков, анализируя разные работы ученых, указывает на то, что в некоторых определениях появляется признак преступления — общественная опасность. Однако он указывает на тот факт, что далее авторы включения этого признака в определения хищения в своих выводах непоследовательны, нет в их определениях указания на виновность и наказуемость, а также отсутствует аргументированность в необходимости именно таких изменений уголовного кодекса.
На наш взгляд, необходимо согласится с мнением С. В. Богданчикова, что нынешняя конструкция определения хищения, данного в уголовном кодексе, содержит все необходимые признаки, а именно то, что хищение:
— совершается с корыстной целью;
— носит характер противоправности и безвозмездности;
— имеет целью хищение чужого имущества, которое выступает его предметом;
— представляет собой изъятие и (или) обращение чужого имущества в пользу виновного или других лиц;
— причиняет ущерб собственнику или законному владельцу имущества.
В рассматриваемом преступлении собственность выступает как родовой объект хищения, т. е. фактическая и юридическая принадлежность имущества конкретному лицу, обладающему триадой прав собственника — владением, распоряжением и пользованием.
И. Я. Козаченко приводит трехзвенную классификацию признаков, которыми должен быть наделено имущество:
— предметный признак — предмет хищения выступает как материальный объект;
— экономический признак — предмет хищения воплощает в себя овеществленный человеческий труд;
— юридический — принадлежность имущества другому лицу, у преступника не должно быть на него прав.
Для объективной стороны основного состава кражи, кроме уже названных признаков, характерных для всех форм хищения, законодательство устанавливает такой специфический признак как тайный характер совершения образующего кражу действий, который, в свою очередь, имеет субъективный и объективный критерий.
Чтобы исключить различные понимания этого специфического признака, тайного характера кражи, Верховный Суд в своем Постановление № 29 «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое», указал на то, что признак тайности в совершаемом преступлении при хищениях имущества будет иметь место только в том случае, когда противоправные действия лица были совершены при отсутствии владельца похищаемого имущества или незаметно для него.
Но и в случае, если владелец или другие лица все-таки видели совершаемое преступление, но виновное лицо исходя из окружающей обстановки считает, что его действия остаются никем не замеченными, то его действия все также будут квалифицированы как кража. Также необходимо отметить, как кража будут квалифицироваться действия виновного, который совершает изъятие в присутствии третьих лиц, однако они не осознают противоправности его действий.
В первом случае имеет место объективный критерий тайности, во втором — субъективный критерий.
Таким образом, основными признаками объективной стороны рассматриваемого преступления являются:
— тайный характер изъятия имущества вопреки воле владельца;
— противоправность изъятия;
— безвозмездность изъятия;
— создание реальной возможности себе или третьим лицам распорядится украденным по своему усмотрению;
— ущерб, причиненный собственнику;
— причинная связь между изъятием, возможностью распорядится украденным имуществом и ущербом для собственника.
Субъективную сторону кражи характеризуют два обязательных признака: 1) умышленная форма вины в виде прямого умысла; 2) корыстная цель, мотив. Прямой умысел заключается в том, что виновный должен осознавать общественную опасность своих действий и предвидеть возможность наступления последствий в виде причинения вреда имущественного характера собственнику или владельцу, а также желать их наступления. Также сюда входит стремление виновного завладеть чужим имуществом тайно, о чем говорилось ранее.
Таким образом, кража определяется через основные признаки хищения, которые подробно раскрываются в доктринальных источниках. Кроме того, в легальном определении данного преступления указывается тайный способ совершения преступления, который отличает его от иных форм хищения. Кража является одним из самых распространенных преступлений, что существенно повышает ее общественную опасность.
Квалификация преступлений — установление соответствия данного конкретного деяния признакам того или иного состава преступления, предусмотренного уголовным законом.
Довольно часто у следственных органов возникают трудности при расследовании дел, связанных с хищениями имущества. Чаще всего эти трудности связаны при расследовании специфических ситуаций и порой суд не всегда соглашается с конкретными юридическими выводами следователей. Таким образом, все еще имеет место проведение юридического анализа отдельных вопросов квалификационных признаков преступления.
Одним из таких вопросов является определение квалификационного признака при хищении имущества, как кража группой лиц.
Пункт «а» ч. 2 ст. 158 УК РФ образует квалифицированный состав, влекущий повышенную ответственность не только за кражу. Уголовное законодательство РФ во многих составах преступлений рассматривает совершение преступлений группой лиц в качестве отягчающего вину обстоятельства.
При совершении преступления группой лиц все соучастники так или иначе выполняют объективную сторону преступления, являясь соисполнителями преступления. При этом не обязательно, чтобы каждый из соисполнителей полностью исполнил объективную сторону преступления.
Кроме названного признака необходимо установить наличие предварительной договоренности о совершении преступления, которая должна иметь место как минимум между двумя субъектами преступления и обязательно до исполнения объективной стороны кражи. Форма такой договоренности для квалификации содеянного роли не играет и может быть, как словесной, так и письменной, телекоммуникационной и т. п. Установление данного фактора является обязательным, поскольку он свидетельствует о единстве намерений преступников и позволяет провести правильную квалификацию. При этом не важен факт, все ли участники кражи являются соисполнителями, либо имеется место распределение ролей. Последний факт влияет на степень ответственности, но не на квалификацию содеянного.
Однако, вышеуказанное применимо только в случае, если виновные действительно перед совершением кражи имели предварительный сговор, но по какой-то причине законодатель не установил для тайного хищения имущества такого квалифицированного признака, как обычное совершение преступления «группой лиц без предварительного сговора».
Уголовное законодательство в ч. 1 ст. 35 УК РФ указывает на тот факт, что преступление признается совершенным группой лиц, если в его совершении совместно участвовали два или более исполнителя без предварительного сговора.
По мнению законодателя, форма соучастия при тайном хищении имущества непосредственно происходит в момент самого начала такого преступления. Однако такое определение не совсем верно. Верховный Суд РФ в своем Постановлении № 29 «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое» в абз. 2 п. 12 также указал на тот факт, что уголовным законом не предусмотрен сам факт совершения тайного хищения имущества без предварительного сговора. Однако Верховный Суд дает разъяснения на тот случай, если такая специфическая ситуация может встречаться в судебной практике, разъясняя, что в данном случае действия виновных следует квалифицировать по ч. 1 ст. 158 УК РФ, однако суд будет вправе в случае установления признака «группы лиц без предварительного сговора» признавать это обстоятельство как отягчающим и при этом ссылаться на п. «в» ч. 1 ст. 63 УК РФ.
Считаем, что данное разъяснение Верховным Судом РФ законодателю необходимо рассмотреть и внести изменения в уголовное законодательство, чтобы исключить такую конструкцию решения судов при рассмотрении преступлений, связанных с тайным хищением имущества группой лиц без предварительного сговора.
Представляется, что объективными основаниями именно этого законотворческого процесса комплексно являются:
— высокая степень общественной опасности конкретного преступления;
— уход от более жесткой ответственности лиц, которые могли быть признаны группой лиц без предварительного сговора, но были привлечены к ответственности всего лишь по ч. 1 ст. 158 УК РФ, что снижает само понятие неотвратимости наказания по смыслу его совершения;
— происходит снижение эффективности, а следом и бесперспективность такой борьбы с преступлениями, когда виновные лица могут избежать более строго наказания.
Исходя из вышеизложенного, возможно предложить законодателю изменить некоторые квалифицирующие признаки тайного хищения имущества, изложить их в следующей редакции: п. «а» ч. 2 ст. 158 УК РФ изложить в новой редакции «...а) группой лиц;...» При этом сам квалифицирующий признак «группой лиц по предварительному сговору» будет необходимо включить в ч. 3 ст. 158 УК РФ.
Аккумулируя изложенное констатируем, что проблема юридической оценки такого преступления, как кража, представляет собой одну из наиболее актуальных проблем в современной науке и практике уголовного права как в России, так во многих зарубежных странах, а противодействие преступлениям против собственности является одной из важнейших задач государства.
Для решения некоторых проблем в отношении кражи необходимо усовершенствовать законодательство, в частности, привести некоторые коррективы в статье 158 УК РФ и в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ № 29 «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое». Полагаем, что предложенные нами в настоящей статье пути совершенствования уголовного законодательства помогут быстро и в короткие сроки повысить эффективность применения законодательства об уголовной ответственности за кражу.
Литература:
- Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 № 63-ФЗ (ред. от 1.07.2021) // Собрание законодательства РФ. — 1996. — № 25. — Ст. 2954.
- Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27.12.2002 № 29 (ред. от 29.06.2021) // Бюллетень ВС РФ. — 2003. — № 1.
- Богданчиков С. В. Уголовно-правовые и криминологические аспекты преступлений против собственности: монография. — М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2017. — 271 с.
- Базаров Р. А., Никитин Е. В. Уголовно-правовая характеристика насильственных хищений чужого имущества. — Челябинск, 2018. — 120 с.
- Морозов Н. А., Караваев Е. С. Проблемы квалификации краж чужого имущества // Материалы Международной научно-практической конференции. — Тольятти, 2021. — С. 24–26.
- Полонкоева Ф. Я., Зангиев М. А. Проблемы уголовно-правовой квалификации кражи // Заметки ученого. — 2021. — № 3–1. — С. 332–335.
- Сверчков В. В. Уголовное право. Особенная часть [Электронный ресурс]: учеб. пособие. — М.: Юрайт, 2019. — 251 с. URL: https://biblioonline.ru/bcode/433494 # ЭБС «ЮРАЙТ» (дата обращения: 02.12.2021).
- Чучаев А. И. Постатейный комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. — М., 2018. — 657 с.
