В современный период актуальной научно-практической проблемой выступает определение существенности нарушения прав и законных интересов в составе превышения должностных полномочий. Автор предлагает исходить из характера нарушения и степени его существенности, соотнося их с общественной опасностью посягательства.
Ключевые слова: квалификация преступлений, превышение должностных полномочий, существенное нарушение, права и законные интересы, должностное лицо.
Особенностью конструкции состава превышения должностных полномочий является использование оценочных признаков, с помощью которых регламентируются общественно опасные последствия. Такими признаками законодатель посчитал существенное нарушение прав и законных интересов граждан или организаций, либо охраняемых интересов общества или государства. Фактически это означает, что существенному нарушению подвергается четыре группы интересов или отношений.
Существенное нарушение прав и законных интересов используется в качестве конструктивного признака составов многих преступлений (злоупотребление полномочиями, халатность, самоуправство и др.). При этом в уголовно-правовой характеристике превышения должностных полномочий он имеет определенную специфику, обусловленную, как представляется, следующими обстоятельствами.
Во-первых, очевидной противоправностью преступных действий, в силу которой они заведомо для виновного не соответствуют тому порядку, который установлен законом для их совершения. Превышая должностные полномочия, субъект использует не столько их, сколько свою причастность к механизму их реализации [1, с. 21–27], поэтому его действия изначально противоправны.
Во-вторых, для квалификации действий должностного лица как превышения должностных полномочий имеет значение реальность нарушения и признание его существенным [2, с. 14–16]. В противном случае речь может идти о совершении должностным лицом дисциплинарного проступка, не влекущего иных, кроме дисциплинарной ответственности, юридических последствий.
В-третьих, Пленум Верховного Суда РФ способствовал формированию у судов правильных представлений о существенности нарушения прав и законных интересов, приведя в постановлении от 16 октября 2009 г. № 19 «О судебной практике по делам о злоупотреблении должностных полномочий и их превышении» примерный перечень прав и свобод, которые могут быть нарушены в результате преступных действий. Кроме того, Пленум Верховного Суда РФ использовал оценочное понятие «создание препятствий для удовлетворения потребностей, не противоречащих нормам права и общественной нравственности» (п. 18). Для оценки существенности вреда рекомендовано учитывать степень отрицательного влияния деяния на нормальную работу организации, число потерпевших граждан, характер, размер и тяжесть нанесенного ущерба.
Вынося приговоры по делам о превышении должностных полномочий, суды достаточно часто указывают на такие обстоятельства, как подрыв авторитета и дискредитацию органов государственной власти [3], нарушение основных целей, задач и принципов деятельности правоохранительных органов [4], подрыв доверия к сотрудникам органов внутренних дел [5]. Недостатком такой оценки выступает ее неполнота. Ни в одном из изученных автором уголовных дел судом не указывалось, в чем именно состоял подрыв авторитета, дискредитация, либо иное негативное воздействие на охраняемые законом интересы общества или государства. Из этого можно заключить, что суды относятся к определению существенности нарушения достаточно формально, используя для этого понятия, не имеющие конкретного юридического содержания. Поэтому представляется важным предложить способы определения характера нарушения и степени его существенности.
Характер нарушения определяется положениями закона или иных нормативных правовых актов, определяющими надлежащее исполнение должностных полномочий. Между тем, поскольку существенность нарушения выступает признаком, разграничивающим преступное и непреступное поведение, для правильного определения ее характера необходимо использовать такие категории, которые получили закрепление в действующем законодательстве.
Например, превышение должностных полномочий, выразившееся в существенном нарушении конституционных прав и свобод граждан, не подлежащих ограничению в силу прямого указания ч. 3 ст. 56 Конституции РФ, является заведомо преступным и ни при каких обстоятельствах не может квалифицироваться как дисциплинарный проступок.
Аналогично преступным будет превышение должностных полномочий, сопряженное с нарушением требований законодательства, относящихся к формализации отдельных юридических процедур (например, Федеральный закон от 26 декабря 2008 г. № 294-ФЗ «О защите прав юридических лиц и индивидуальных предпринимателей при осуществлении государственного контроля (надзора) и муниципального контроля» закрепляет перечень обязанностей должностных лиц при проведении плановых и внеплановых проверок, а также последовательность исполнения этих обязанностей).
Конкретные условия правомерности предусмотрены законами «О полиции», «Об органах Федеральной службы безопасности», «О судебных приставах» для применения физической силы, специальных средств и оружия, из чего следует, что совершение этих действий с нарушением установленного порядка также образует состав превышения должностных полномочий.
Приведенные примеры позволяют рекомендовать при расследовании и судебном разбирательстве по уголовным делам о превышении должностных полномочий использовать не абстрактные категории (подрыв авторитета, дискредитация и др.), а конкретные положения действующего законодательства, которые были нарушены должностным лицом. Таким способом можно установить характер допущенного нарушения.
Устанавливая степень существенности нарушения, можно использовать несколько критериев: открытый демонстративный способ превышения должностных полномочий, длительность, размер нанесенного материального ущерба.
Так, если должностным лицом демонстративно нарушается установленный порядок реализации предоставленных законом полномочий, это свидетельствует о том, что именно произвол субъект считает допустимым методом, который можно использовать при исполнении должностных обязанностей.
Длительность нарушения прав и законных интересов также может быть охарактеризована с точки зрения степени существенности. Так, если речь идет о нарушении конституционных прав, не подлежащих ограничению, длительность в целом значения не имеет. Например, распространенной противоправной практикой деятельности сотрудников правоохранительных органов является незаконное административное задержание граждан с целью обеспечения их участия в проверочных мероприятиях относительно их причастности к нераскрытым преступлениям. При этом ограничивается личная свобода таких граждан, нарушается установленный порядок привлечения к административной ответственности, произвольно применяется административное законодательство. Для должностного лица очевидно, что административно задержанные лица в действительности не совершали правонарушений. В данном случае виновный может действовать, исходя из ложных представлений о служебном долге, однако это не может оказывать влияния на оценку его поведения как преступного превышения должностных полномочий, хотя бы срок административного задержания и соответствовал бы установленному законом.
Напротив, в ряде ситуаций длительность нарушения прав и законных интересов может свидетельствовать о его существенности или несущественности. Например, превышение должностных полномочий, выразившееся во временном приостановлении деятельности организации, может иметь уголовно-правовые последствия, если в результате приостановления она не имела возможности исполнять имеющиеся обязательства в сфере предпринимательской деятельности (иными словами, если противоправные действия не повлекли срыва исполнения обязательств, они могут образовывать состав дисциплинарного проступка).
Литература:
- Борков, В. Н. Критерии разграничения злоупотребления должностными полномочиями от их превышения / В. Н. Борков // Библиотека уголовного права и криминологии. — 2016. — № 4. — С. 21–27.
- Каплин, Н.М., Бражник, С. Д. Существенный вред как признак превышения должностных полномочий (ст. 286 УК РФ) / Н. М. Каплин, С. Д. Бражник // Актуальные вопросы борьбы с преступлениями. — 2015. — № 1. — С. 14–16.
- Уголовное дело № 22–489/2011 // Архив Пензенского областного суда.
- Уголовное дело № 1–29/2011 // Архив Можайского городского суда Московской области.
- Уголовное дело № 1–281/2012 // Архив Октябрьского районного суда г. Омска.
