В статье рассматривается проблема удовлетворения требований кредиторов за счет единственного жилья в рамках введенной процедуры несостоятельности (банкротства) в отношении гражданина. Определяются направления изменения подхода правоприменителя к решению обозначенного вопроса.
Ключевые слова: несостоятельность, банкротство, должник, единственное жилье.
В соответствии со ст. 40 Конституции РФ от 12 декабря 1993 года право на жилище возводится в ранг основополагающих прав, присущих каждому человеку. В обеспечение реализации указанного права устанавливается запрет на произвольное лишение человека жилища.
Рассматривая материалы жалобы, Конституционный Суд РФ в постановлении от 14 мая 2012 года № 11-П разъяснил содержание права человека на жилище. Так, им было отмечено, что цель исполнительского (имущественного) иммунитета, установленного в отношении единственного пригодного жилого помещения должника, членов его семьи, сводится не к сохранению такого помещения, а к поддержанию, гарантированности уровня обеспеченности жильем. Для достижения указанной цели законодательному органу было предписано определить пределы действия исполнительского иммунитета. Назначение таких пределов — обеспечить условия для удовлетворения требований кредиторов, если площадь единственного жилья должника явно превышает разумную потребность его самого и членов семьи в жилище.
Вместе с тем данное поручение не было исполнено законодателем. В этой связи Конституционный Суд РФ принял меры по уточнению своей позиции. В частности, было отмечено, что имущественный иммунитет не может иметь безусловный характер, а его применение должно носить обоснованный характер (Постановление КС РФ от 26 апреля 2021 г. № 15-П).
Из указанного разъяснения следует, что Конституционный суд фактически разрешил обращать взыскание на единственное жилое помещение должника, если в результате совершения указанных действий должник и члены его семьи не утратят право на жилище. Другими словами, после обращения взыскания на жилое помещение должник и члены его семьи не должны остаться без пригодного для проживания жилого помещения, соответствующего нормам предоставления жилья на условиях социального найма, в пределах того же населенного пункта, где должник и его семья проживают. Представляется, что реализация указанного положения будет иметь место в случаях, когда взыскание будет обращено на роскошное жилое помещение, а взамен должнику и членам его семьи будет предоставлено более дешевое жилое помещение.
На основе обозначенного разъяснения Конституционного Суда РФ на практике свое распространение получила следующая схема: после реализации жилого помещения кредиторы предоставляют должникам жилые помещения меньшей площади, пригодные для проживания должника и членов его семьи, а за счет вырученных денежных средств удовлетворить свои требования [2, с.39]. В свою очередь, предоставление замещающего должнику помещения должно осуществляться в судебном порядке, что, по мнению Конституционного Суда РФ, позволило бы исключить случаи злоупотребления правом со стороны кредиторов.
Исполнительский иммунитет не может быть применен и в случаях, когда приобретение жилого помещения связано со злоупотреблением правом со стороны должника. Данный тезис подтверждается судебной практикой. Так, гражданин Б. был признан в установленном законом порядке несостоятельным (банкротом). В рамках введенной процедуры реализации имущества Б. обратился в арбитражный суд с заявлением об исключении из конкурсной массы земельного участка, а также расположенного на нем жилого дома, ссылаясь на то обстоятельство, что такой дом является для него единственным пригодным для проживания.
При рассмотрении материалов дела арбитражный суд установил, что должник искусственно создал условия, при которых спорный дом был признан единственным пригодным для проживания. Было определено, что право собственности на спорный дом было оформлено через два дня после введения в отношении его имущества процедуры реализации. Регистрация по месту жительства была произведена лишь через три месяца. До указанного момента должник проживал в квартире, принадлежащей его матери.
На основе данных обстоятельств арбитражный суд пришел к выводу о том, что должником были совершены действия, направленные на вывод из конкурсной массы единственного ликвидного имущества, а потому указанные действия приведут к нарушению прав кредиторов, причинении им вреда. Действия должника были квалифицированы как злоупотребление правом (Определение Арбитражного суда Хабаровского края от 21 сентября 2020 г. по делу № А73–12816/2019).
Суд апелляционной инстанции согласился с вынесенным арбитражным судом решением и оставил его без изменения (Постановление Шестого арбитражного апелляционного суда от 17 ноября 2020 г. № 06АП-5327/2020).
Напротив, суд кассационной инстанции признал позицию должника верной, отменив ранее вынесенные по делу решения. Суд кассационной инстанции при рассмотрении материалов кассационной жалобы указал, что нижестоящие суды при принятии решения по делу руководствовались учетом таких обстоятельств, как: факт регистрации права собственности и постановка на регистрационный учет. Вместе с тем, довод о том, что спорный дом является единственным пригодным для жилья помещением не был опровергнут на основе представленных по делу доказательств. Также не было предоставлено доказательств того, что действия должника направлены на искусственное придание жилому дому статуса единственно пригодного для проживания. При наличии указанных обстоятельств суд удовлетворил требования должника об исключении из конкурсной массы спорного дома и земельного участка, где данный дом расположен (Постановление Арбитражного суда Дальневосточного округа от 28 января 2021 г. № Ф03–5967/2020).
С. В. Будылин отмечает, что установление исключения из рассматриваемого иммунитета должно быть признано справедливым. Обосновывая собственную позицию, автор приводит следующий пример. Так, указывается, что единственное жилье должника — это дворец на Рублевке. При рассмотрении возможности продать данный дворец для расчетов с кредиторами автор исходит из того, что данному должнику взамен на проданный дворец может быть предоставлена квартира, например, в Марьино. При этом особо оговаривается, что совершение данных действий должно производиться с соблюдением определенных лимитов на «неотбираемое» жилье [1, с.71].
Д. А. Дударова указывает на то, что идея о предоставлении должнику взамен элитного жилья более дешевого признается целесообразной. Однако автор особо оговаривает, что данная идея может находить свое применение лишь в том случае, если при совершении обозначенных действий будет соблюдаться принцип разумности. Так, с одной стороны, в результате применения к должнику процедуры банкротства возможность сохранения прежнего уровня жизни гражданина представляется невозможным. С другой стороны, распределение конкурсной массы должно осуществляться таким образом, что не привело бы к нарушению конституционного права граждан на жилище [2, с.156].
Следует признать, что установленный в настоящее время иммунитет единственного жилья служит гарантией для защиты прав, интересов должника. Вместе с тем, данный иммунитет не должен приводить к нарушению интересов иных участников обязательственных правоотношений. В этой связи предусмотренные исключения из иммунитета представляются справедливыми. Так, должнику взамен на элитное жилье может быть предоставлено более дешевое жилое помещение. Однако во всех случаях данные действия не должны приводить к ситуациям, когда должник будет признан нуждающимся в жилом помещении (например, при несоответствии площади предоставленного жилья установленным нормативам по минимальной площади жилого помещения). Соответственно, в этих целях на законодательном уровне надлежит разработать пределы, критерии для определения роскошности жилья, что позволило бы разрешить спорные вопросы относительно единственного жилья при банкротстве.
Литература:
- Будылин, С. В. Жильё и жульё. Верховный Суд об иммунитете единственного жилья в банкротстве / С. В. Будылин // Цивилистика. –2020. –№ 5. –С. 71–74.
- Дударова,Д. А. Единственное жилье при банкротстве должника: предоставление иммунитета для роскошного жилья / Д. А. Дударова // Образование и право. — 2021. — № 3. — С. 154–157.
- Исхакова,Р. Д. Проблема исполнительского иммунитета единственного пригодного для проживания жилого помещения должника в процедуре несостоятельности (банкротства) / Р. Д. Исхакова // StudNet. — 2021. — № 5. — С. 38–44.
