В статье автор рассуждает о гуманитарных способах сдерживания России и США в Арктическим широтах с особым вниманием к применение межкультурной коммуникации.
Ключевые слова: Арктика, Россия, США, мягкая сила, межкультурная коммуникация, малочисленные народы Севера.
Современные международные отношения абсолютно и бесповоротно окутаны глобализацией. Глобализация — это процесс, который трансформирует все сферы жизни общества политические, экономические, социальные, культурные и видоизменяет общество, делая его менее автохтонным, более прозрачным. Энтони Гидденс [11] определяет глобализацию через усиление международных социальных связей, а также особенно подчеркивает внедрение малочисленных сообществ в международный дискурс. В то же время Майк Фезерстоун [2] в своей книге «Уничтожение Культуры» определяет глобализацию как «явление, которое имеет двойственную природу: с одной стороны в этот период формируется единая мировая культура, которая поглощает гетерогенные культуры, доминируя над ними, а с другой стороны происходит сжатие культур, то есть культуры сопоставляются, происходит их взаимопроникновение в друг друга».
Таким образом, если смотреть на современное общество в период глобализации через культурную призму, оно отличается амбивалентным столкновением дискурсов, формирующих сознание индивидуумов, что увеличивает напряжение между определенными мировыми акторами, делающих попытку провозгласить свое влияние и занять позицию гегемона. В таком порядке вещей зачастую общественное благо остается в стороне, а на первый план выходит конфликт и борьба интересов, именно поэтому решение данной проблемы в моем понимании — это формирование устойчивой межкультурной коммуникации между разными представителями мирового населения через использование инструментария мягкой силы.
Арктический регион — это развивающаяся территория, выход к ней имеют восемь стран. Помимо этого, Арктический регион не только богат полезными ископаемыми рыбными ресурсами, но и является стратегическим военным и торговым мировым объектом. На современном этапе основная конкуренция в регионе происходит между двумя Арктическими державами: США и Россией, а также напряжение в регионе подогревает постепенное внедрение Китайской народной Республики не только как крупного инфраструктурного бенефициара, но и торгового и военного актора. Данная конкуренция подчеркивает военно-политическое значение региона, а также нарастающую опасность гибридного противостояния для народов, проживающих в данных широтах. Выходом из данной ситуации на современном этапе является повсеместное продолжение использования мягкой силы, а, в частности, углубление горизонтальных социальных и межкультурных коммуникаций между северными народами противостоящих и заинтересованных держав для сдерживания потенциального геополитического конфликта.
Для подтверждения тезиса моего эссе обратимся к терминологии.
Термин «мягкая сила» впервые был введен в международные отношения в 1980-х годах политологом Джозефом Наем. Термин противопоставляется «жесткой силе» и означает применение убеждения, гибкого сотрудничества тем или иным актором для достижения цели. Если говорить о государствах, то «мягкая сила» на современном этапе кроется в культуре и гибкой дипломатии.
Межкультурная коммуникация — это связь различных представителей культур через прямые контакты между индивидуумами, а также опосредованные вербальные формы. Впервые термин «межкультурная коммуникация» был введен американским ученым Эдвардом Холлом в 1950-х годах.
Так, Эдвард Холл и Джордж Трагер [1] в своей монографии «Культура как коммуникация» выделяли следующие категории культуры: монохромные и полихромные культуры, контактные и дистанционные, высококонтекстные и низкоконтекстные культуры. В данных категориях особое внимание следует уделить месту России и США в данном распределении.
По Холлу и Трагеру [1] Россия — это дистанционная и высококонтекстная культура, где дистанция указывает на влияние пространства, размера территории на формирование культурного кода, и где высоконтекстность указывает на важное значение статуса, социальной иерархии, родства, то есть главенство невербального контекста.
Если же говорить о США, то также как и Россия — это дистанционная культура, но различие состоит в том, что США — это низкоконтекстная культура, где большее значение имеют языковые формы, то есть значительная часть информации понятна и без контекста.
Впоследствии, социолог Герт Хофстеде [9] в 1965 году продолжит работу над развитием идеи межкультурной коммуникации и предложит теорию культурных изменений. Данная теория строится на том, что культура влияет на индивидуальные ценности, которые могут быть распределены относительно шести предложенных измерений культуры: дистанцированность власти, индивидуализм, мужественность, избегание неопределенности, долгосрочность и допущение. Таким образом, модель, разработанная Гертом Хофстеде помогает не только определять ценности населения, а также вырабатывать стратегическую повестку согласно характеристикам малых сообществ для дальнейшего развития горизонтальных связей.
Следовательно, для обеспечения укрепления горизонтальных связей между арктическим населением может быть применена теоретическая рамка Герта Хофстеде. Исследование культур малочисленных арктических народов может положительно влиять на формирование политической, экономической и социальной повестки, а также поможет избежать культурного шока при дальнейшем более плотном взаимодействии данных культур.
Арктический Совет — это ведущий межправительственный форум, содействующий сотрудничеству в Арктике [13], он был создан в 1996 году в Оттаве при подписании «Декларации об учреждении Арктического Совета». Отличительная черта данной организации — это внедрение в управление не только государственных структур, но и некоммерческих организаций, представляющих малочисленные народы Арктики. Основные вопросы, которые рассматриваются советом — это сохранение и развитие малочисленных народов Арктики, сохранение их историко-культурного наследия, экологическая безопасность региона, а также устойчивое развитие вышеупомянутого региона. Взаимодействие арктических культур, которое происходит в рамках Арктического совета, а также в рамках государственных и негосударственных организаций малочисленных народов работает на укрепление социальных и политических связей между арктическими государствами, в частности США и Россией.
Таким образом, дипломатическое взаимодействие в культурно-политическом форуме, именуемом Арктический Совет, является ярким примером применения мягкой силы вышеупомянутыми государствами.
Начиная с 2021 года сроком на два года, Российская Федерация является председателем Арктического Совета и выделяет работу над интеграцией малочисленных народов Арктики, доминирующей в повестке. В течение следующих двух лет будет проведено более 100 очно-заочных мероприятий, нацеленных на развитие человеческого капитала в Арктике [4].
Таким образом, Российская Федерация в рамках Арктического Совета ставит одним из приоритетов развитие социокультурных связей между коренными народами Арктики, что является примером успешной международной гуманитарной политики.
В программе [3] председательства России мероприятия разделены на три блока: официальный, тематические мероприятия, а также международные коллаборации. Работа в указанных блоках будет проходит относительно выделенных приоритетов и будет направлена на развитие человеческого капитала, развитие экономического и научного сотрудничества, работа с улучшением арктической инфраструктуры, в частности, касательно дальнейшего развития Северного Морского Пути.
Отдельно стоит отметить мероприятия в регионе, которые направлены на устойчивое развитие международного сотрудничества в регионе, а именно, международный чемпионат профессионального мастерства по северным профессиям (апрель — июнь 2022 года), VII всемирный конгресс ассоциации «Оленеводы мира» (сентябрь — октябрь 2021 года), саммит коренных малочисленных народов Арктики (I полугодие 2022 года).
Таким образом, данные мероприятия окажут положительное влияние на социальный климат в Арктике, укрепят взаимодействие между арктическим населением, что в дальнейшем станет основной для укрепления отношений между арктическими державами.
Важно отметить, что на современном этапе развития Арктики есть только латентные предпосылки начала крупного геополитического конфликта между Россией и США.
Во-первых, народы, схожие в культурном коде, но имеющие различные политические системы наиболее открыты к нарастанию враждебности. Данную идею выдвигает ученый из Гарварда Акос Лада [10] и предлагает пример Северной и Южной Кореи.
Во-вторых, глобальное напряжение в Арктическом регионе растет на фоне изменения мировой политики. Сергей Караганов и Дмитрий Суслов [8] в 2018 писали, что мир столкнулся с необходимостью создания нового мирового порядка, так как предыдущий, при котором США с краха Советского Союза и окончания холодной войны играли роль гегемона, изжил себя. Основные причины данного исхода, выделенные С. Карагановым и Д. Сусловым, таковы: потеря военного доминирования западным миром и выход вперед Азиатских стран, в частности, Китайской Народной Республики, а также Арабского мира, разочарование мирового населения в либеральном экономическом порядке, особенно после кризиса 2008 года, улучшение позиций России на мировой арене, а также восстановление государства после экономически и политически тяжелых 90-х годов. Следовательно, все эти события ведут к тому, что западный мир испытывает необходимость в возвращении к предыдущим позициям доминирования, а также наращивание нового потенциала. С другой стороны, Азиатские, Арабские страны, Российская Федерация также не могут больше оставаться в стороне, поэтому идет борьба за рынки сбыта, за распространение политического влияния.
В-третьих, возникают локальные точки напряжения между непосредственными участниками Арктического диалога, а именно Россией и США. Следует обратиться к военно-политическим доктринам указанных государств.
США в «Арктической Стратегии Министерства Обороны США» [7] от 2019 года описывает регион как трудный и проблематичный, но вероятность военного конфликта, по оценкам американских экспертов, низка. Основные направления проведения работы — это увеличение флота ледоколов для набора конкурентоспособности с Россией, которая на данный момент единственная держава, имеющая атомный ледокольный флот [15], продолжение военного партнерства с арктическими странами членами НАТО, а также углубление партнёрства с Канадой в рамках программы НОРАД (командования воздушно-космической обороны Северной Америки), а также проведение военных учений в арктических широтах при отрицательном температурном режиме. Особое место в военно-политической доктрине занимают взаимоотношения с Россией, а в частности вопросы по Северному Морскому Пути. США рассматривают политику России в отношении Северного Морского Пути, подчеркивающей суверенность Северного Морского Пути, обязывая иностранные суда получать разрешение на проход по водам торгового пути не менее, чем за 45 дней до вхождения в российские территориальные воды, в сопровождении российских ледоколов [6] и при наличии российского лоцмана на борту иностранного судна, неправомерной и предлагает интернализировать данный морской путь.
Основной документ, направленный на Арктику, в Российской Федерации — это «Стратегия развития Арктической зоны Российской Федерации и обеспечения национальной безопасности на период до 2035 года» [5].
26 октября 2020 года Стратегия подписана Президентом России Владимиром Владимировичем Путиным, самая важная часть данной Стратегии — это ее разделение на 14 разноплановых целей, которые разнятся от увеличения продолжительности жизни в регионе до помощи локальному и малому бизнесу. Основные цели — это увеличение грузоперевозок по Северному Морскому Пути с 31,5 млн тонн в 2019 году до 130 млн тонн в 2035 году, касательно военно-политических целей, то это недопущение угрозы национальной безопасности в арктической зоне, повышение уровня защищенности критически важных и потенциально опасных объектов на территории российской Арктики, совершенствование состава и структуры Вооруженных Сил Российской Федерации, других войск, воинских формирований и органов в Арктической зоне. Таким образом, данная стратегия охватывает широкий спектр вопросов и ставит множество задач для совершенствования арктической зоны для комфортного проживания российского населения в ней, а также для потенциального ответа геополитической угрозе.
Именно поэтому в рамках хаотизации международного военно-политического процесса, обмен культурным кодом в арктических широтах может обеспечить безопасную среду для коренных народов севера.
На территории Арктики проживает более 40 этносов, а все население Арктики составляет около 4 миллионов людей [14]. Также в мире существует ряд организаций, которые занимаются вопросами коренных народов: такие как, Алеутская международная ассоциация, арктический совет Атабасков, международный совет Гвичинов, приполярный совет Инуитов, ассоциация коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока Российской Федерации, союз Саамов [14]. Все указанные организации являются постоянными членами Арктического совета, принимают участие в вынесении важных структурных решений относительно арктического благополучия, а также занимаются просветительской деятельностью как внутри стран, к которым они относятся, так и на международном уровне.
В связи с чем развитие дальнейшего сотрудничества в рамках организаций, занимающихся вопросами коренных народов Севера необходимо как на межправительственном уровне в рамках Арктического Совета, так и непосредственно через выстраивание партнерств между упомянутыми организациями. Такие партнерские программы можно реализовать не только через очно-заочные культурные мероприятия, но и через создание кардинально новой цифровой инфраструктуры.
В данной части работы я позволю себе предложить концепцию новой цифровой арктической инфраструктуры, которая будет нацелена на образование заинтересованных лиц о народах севера, а также на прямую коммуникацию народ севера посредством сети «Интернет».
Опросы показывают, что практически половина респондентов проводит в телефоне ежедневно около 5–6 часов [16]. Из наших смартфонов мы получаем информацию о последних новостях, мы поддерживаем связь с семьей и друзьями, выполняем рабочие и учебные поручения. Именно поэтому создание единого приложения, которое будет рассказывать о народах севера, может содержать указания на их местоположение в Арктике, информацию о языке, литературе, традициях, одновременно являясь форумом/социальной сетью для коммуникации между людьми. Основной принцип приложения — это геймификация процесса взаимодействия человека с приложением для повышения уровня его интереса в предоставленной информации [12]. Конечно, нельзя назвать редкостью информацию о северных народах на просторах Интернета, но приложение кардинально отличается от того, что представлено на рынке полнотой информацией, а также удобством получения доступа к данной информации, помимо этого элементы социальной сети помогут еще плотнее соединить арктические народы, что опять-таки укрепит горизонтальные связи, поможет сохранению историко-культурного наследия. Стоит упомянуть и возможные ограничения в работе данного приложения. Одной из проблем Арктического региона на сегодняшний день является отсутствие полноценного покрытия всех населенных территорий сетями «Интернет», что частично может сократить необходимую активную аудиторию приложения в лице коренных народов севера.
В заключение стоит подвести итоги, нарастание геополитического напряжения в арктических широтах — это естественный процесс для современной международной повестки. Данное напряжение рождается из-за нарастания потребности в построении нового мирового устройства, что заключается в отходе от концепции монополярного мира, где гегемоном на протяжении последних 30 лет являлись США, к многополярному миру, где центры влияния и сосредоточения научной, политической, экономической, культурной повестки будут равномерно рассредоточены по всему земному шару. Помимо этого, напряжение в Арктических широтах обусловлено близостью соперничающих в современное время стран — Российской Федерации и США, которые имеют схожие интересы в Арктике, а именно использование арктических недр, территориальные претензии арктических держав относительно хребта Ломоносова и хребта Менделеева, вопросы касательно Северного Морского Пути.
Таким образом, наличие схожих интересов и наличие достаточно схожего культурного кода, но различие в политических системах (по Акасу Лада, 2014) потенциально может привести к открытому вооруженному конфликту или же к гибридному противостоянию, что крайне отрицательно скажется на малочисленных народах Севера.
Именно поэтому стоит применить для исследования народов севера теоретическую рамку межкультурной коммуникации, предложенную Гертом Хофстеде, для изучения глубинных культурных парадигм, чтобы в дальнейшем грамотно и благоприятно выстраивать работу по углублению взаимодействия малочисленных народов Севера между собой для создания горизонтальных связей между населением, а также между державами (Россией и США) для более тесного сотрудничества в рамках культурного обмена.
Если говорить о культурном обмене как инструменте мягкой силы для сдерживания нарастающего напряжения и противоречия между государствами, то такая деятельность ведется не только в рамках некоммерческих организаций по вопросам коренных народов Арктики, но и в рамках Арктического совета. Председатель Арктического Совета в 2021–2023 гг. Российская Федерация выделяет одним из своих приоритетов поддержание и распространение культур севера на международной арене.
Одним из новых решений проблемы создания плотных горизонтальных связей между малочисленными народами Севера, а также с целью образовательной пропаганды данного региона может послужить создание мобильного приложения, которое будет сочетать в себе как информацию о северных народах, так и социальную сеть/форум для мгновенной коммуникации между участниками данного приложения.
Арктика — это стратегический регион, который населен исключительными этносами, украшен редким культурным слоем, поэтому, чтобы не допустить открытого конфликта в рамках борьбы за мировое господство, следует обогащать умы людей знанием об этом регионе, а также о культуре этих уникальных народов. И главное — горизонтально соединять население Арктики.
Литература:
- Culture as communication: A model and analysis. New York, Explorations. / E. Hall, G. Trager // Studies in Culture and Communication. — 1954. — C.137–149.
- Undoing culture: Globalization, postmodernism, and identity / M. Featherstone. — London: Sage, 1995. — 192 с.
- Председательство России в Арктическом Совете в 2021–2023 годах. Программа Мероприятий. URL: https://oaarchive.arctic-council.org/bitstream/handle/11374/2645/RusChairmanship_events %20 %28Russian %29.pdf?sequence=5&isAllowed=y
- Приоритеты Председательства Российской Федерации в Арктическом Совете 2021–2023 годах. URL: https://oaarchive.arctic-council.org/bitstream/handle/11374/2646/Арктика %20приоритеты %2021.06.2021.pdf?sequence=12&isAllowed=y
- (2020). Стратегия развития Арктической зоны Российской Федерации и обеспечения национальной безопасности на период до 2035 года.
- Федеральный закон «О внутренних морских водах, территориальном море и прилежащей зоне Российской Федерации» от 31.07.1998 № 155-ФЗ (последняя редакция), статья 14. URL: http://ivo.garant.ru/# %2Fdocument %2F12112602 %2Fparagraph %2F90038 %3A0
- (2019). DoD Report to Congress of Defense of the Arctic Region. -, С. 114.
- A new world order: A view from Russia / S. Karaganov, D. Suslov // Russia in global affairs. — 2018. — № 4 (10). — C.60–80.
- Dimensionalizing cultures: The Hofstede model in context / G. Hofstede // Online readings in psychology and culture. — 2011. — № 2 (1). — C.2301–919.
- The Clash of Brothers / A. Lada // APSA, Annual Meeting Paper. — 2014. — C.35–37.
- The Consequences of Modernity / A. Giddens // Stanford University Press. — 1990. — C.64.
- The Influence of Gamification and Platform Affordances on User Engagement in Online Learning / K. Veryaeva, O. Solovyeva // International Journal of Distance Education Technologies (IJDET). — 2021. — № 19 (1). — C.1–17.
- https://arctic-council.org/en/
- https://arctic-council.org/ru/about/permanent-participants/
- https://www.rosatom.ru/production/fleet/
- https://www.statista.com/statistics/1224510/time-spent-per-day-on-smartphone-us/
