Соотношение принципа эстоппель со смежными принципами



Процессы глобализации, происходящие во всем мире, несомненно затрагивают Российскую Федерацию, в том числе влияют на формирование правовых механизмов, концепцию развития правовой деятельности государства, стимулируют процессы развития права и национальной правовой системы. Так, важным признаком, отражающим происходящие изменения в российском праве, является внесение ряда поправок в Гражданский Кодекс РФ (далее — ГК РФ), которые непосредственно вступили в силу 1 июня 2015 г. Данные изменения законодательства посвящены договорам и обязательствам. Одной из новых категорий для российской правовой системы стало правило эстоппель, известное английскому прецедентному праву. Следует отметить, что в российской правовой действительности использование термина «эстоппель» по настоящий момент вызывает определенную долю непонимания, ввиду его неоднозначности и новизны для правовой системы нашего государства. В силу изложенного, считаем необходимость проведения сравнительного исследования принципа эстоппель с иными принципами, известными российскому праву, имеющими сходные цели применения в гражданском законодательстве, в рамках настоящей статьи.

Эстоппель — юридический термин, который устанавливает определенные запреты для лица в гражданских правоотношениях «отрицать или утверждать что-либо противоположное тому, что было установлено как истина на основании закона актами суда или государственными органами либо собственными действиями лица, его актами или заявлениями, явно выраженными или подразумеваемыми» [3].

Необходимо обратить внимание на тот факт, правовым основанием для применения и констатации возникновения ситуации эстоппель выступает, в большинстве случаев, нарушение одной из сторон принципа добросовестности, совершение действий в обход закона или получение выгоды от введения в заблуждение контрагента или иного лица, а также нарушением баланса частных и публичных интересов. В связи с этим, соотношение принципа эстоппель с иными нормами-принципами имеет важное практическое значение для их разграничения и последующего верного применения нормы при заявлении того или иного факта в судебном заседании.

Стоит отметить, что свое правовое развитие в законодательствt Российской Федерации правовой принцип эстоппель получил через развитие принципа добросовестности сторон в гражданских обязательствах. понятие «эстоппель» относится к большому количеству правовых доктрин, суммирующих понятия о справедливости, добросовестности и последовательном поведении лиц в обязательствах.

Возможны разные понимания понятия добросовестности в гражданских правоотношениях, в первую очередь, мы говорим об объективном и субъективном понимании. В объективном смысле добросовестность представляет собой принцип гражданского права, который направлен на установление равноправия сторон в правоотношениях и достижения взаимных интересов субъектов. В свою очередь субъективное понимание добросовестности относится к осознанию лица правомерности своих действий при реализации прав и исполнении возложенных обязанностей.

Необходимо обратить внимание на тот факт, что добросовестность относится к категории оценочных понятий, которые характеризуют тот или иной субъект или направлены на оценку его действия (бездействия). Т. Ю. Дроздова выделила несколько признаков, при одновременном наличии которых субъект признается добросовестным в случае нарушения чужих прав [8]:

1) нарушение прав и интересов других участников правоотношения, за которые возможна соответствующая санкция;

2) отсутствие информации (заблуждение) об обстоятельствах, которые позднее приводят к нарушению прав;

3) заблуждение возникает в отсутствии вины субъекта.

Зачастую, говоря о принципе эстоппель, юристы проводят параллели с еще одной важной правовой категорией, характеризующей поведение субъекта — злоупотребление правом. В связи с этим, необходимо сказать о соотношении добросовестности и злоупотреблении правом.

Принцип добросовестности является неким пределом, который устанавливается для защиты законных прав и интересов других лиц, и не может сам по себе порождать ситуации злоупотребления правом. В свою очередь, констатация ситуации злоупотребления правом возможна лишь при наличии недобросовестности лица, то есть осознанного неправомерного поведения с целью получения каких-либо выгод.

По мнению Е. Е. Богдановой, добросовестность необходимо понимать как сложившуюся в обществе и признанную законом, обычаями или судебной практикой систему представлений о нравственности поведения при приобретении, осуществлении и защите прав, а также при исполнении обязанностей [5].

Важным фактом является то, что требование добросовестного поведения относится как к лицу, который создает определенное представление, так и к лицу, которое впоследствии делает заявление о понесенном ущербе в силу непоследовательности в действиях или позиции другой стороны.

Рассматривая эстоппель, как принцип международного права, Р. А. Каламкарян проводил параллель между принципом добросовестности и принципом эстоппель, в ходе чего пришел к выводу о том, что принцип добросовестности есть неотъемлемая часть ситуации эстоппель, которая порождает применение одноименного принципа [6, c.45; 7, c.615]. Тем не менее, невозможно сказать о том, что эти принципы взаимозаменяемы или соотносятся как часть и целое. В данном случае добросовестность сторон есть мера должного и необходимого поведения в правоотношениях между субъектами правого государства. В свою очередь недобросовестность воспринимается как отклонение от заявленной нормы, в силу чего возможно применение принципа эстоппель, при наличии доказанного ущерба.

Необходимо отметить, что до 2013 года в российском законодательстве применение добросовестности, как оценки поведения субъектов, было возможно лишь в некоторых видах правоотношений (например, ст. 53, 220, 223, 302 ГК РФ). Концепция развития гражданского законодательства [2] изменила ситуацию, внеся в законодательство понятие «презумпции добросовестности» всех лиц, участвующих в гражданских правоотношениях, в п. 5 ст. 10 ГК РФ.

Кроме того, п. 1 ст. 10 ГК РФ обращает внимание на понятия «злоупотребления правом», а также «действия в обход закона». То есть законодатель устанавливает, что злоупотреблением правом будет являться недобросовестное осуществление гражданских прав. Однако, конкретизации категория «злоупотребления правом» так и не получила, в связи с чем можно предположить, что раскрытием данного понятия будут заниматься суды непосредственно в процессе судопроизводства. С. Д. Радченко, придерживаясь такой же позиции, сформировал открытый перечень случаев злоупотребления правом [9]:

1) осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу;

2) обход закона с противоправной целью;

3) иные признаваемые гражданским законодательством виды злоупотребления.

Злоупотребление правом представляет собой поведение, которое состоит в использовании неправомерных способов реализации своего права, результатом которого является нанесение ущерба иному лицу. Запрет злоупотребления правом в РФ является общей клаузулой, то есть положением в праве, которое позволяет применить его к неопределенному количеству ситуаций на основании судейского усмотрения.

Тесная взаимосвязь принципа добросовестности и эстоппеля заложена в самой конструкции правовой категории. На судах лежит ответственность грамотного применения данного механизма в каждом конкретном случае с учетом поведения субъектов гражданских прав, преследуемых ими целей и наличия ущерба от данного поведения. Исходя из изложенного, эстоппель применим практически в каждой отрасли права. Значимость эстоппеля определяется тем обстоятельством, что через обращение к эстоппелю обеспечивается выполнение принципа добросовестности и правила последовательности в поведении субъектов права [7].

Соотношение принципа эстоппель с иными нормами-принципами рассматривается также Малкомом Шоу. В частности, по его мнению, общими принципами права являются estoppel by res judicata, принцип добросовестности и pacta sunt servanda. А. В. Попова полагает, что связь эстоппеля по праву справедливости с принципами «договоры должны соблюдаться» и добросовестностью неоспорима. Данная позиция, на наш взгляд, является объективной, так как соблюдение договоров предполагает добросовестность сторон, которые его заключают, в силу того, что заключение договора есть действие их собственной воли, направленной на получение определенного результата.

Необходимо отметить, что российские цивилисты не уделяли достаточного внимания анализу обхода закона до закрепления в законодательстве правила эстоппель и понятия «добросовестность». Соответственно, доктриной не сформировано четкое представление о понятии «обход закона”, его составных элементов, содержании, границах его применения при разрешении споров.

Обход закона представляет собой сложную юридическую конструкцию, включающую в себя недобросовестную направленность действий субъекта, которые формально соответствуют закону, но при этом направлены на:

1) применение к правоотношению наиболее благоприятных для стороны условий;

2) причинение ущерба правам и законным интересам иных лиц в силу применения данных условий.

Теория права дает понятие «обхода закона» как сделки, которая по своей сути не является противозаконной, но направленна на достижение результатов, не допускаемых законом. Обход закона является частным проявлением недобросовестности сторон в обязательстве, что может послужить основанием к формированию ситуации эстоппель. Правовая конструкция обхода закона сложна для квалификации в силу ее внешней законности.

Обход закона так же, как и эстоппель, базируется на принципе добросовестности. Правовые системы многих стран содержат в себе категорию обхода закона, не является она новой и для российского законодательства. Подтверждением данного факта может быть Постановление Президиума ВАС от 23 января 1996 г. № 7770/95, согласно которому чековый инвестиционный фонд совершил действия в обход закона, разместив часть денежных средств в банке, хотя не имел данного права в силу того, что данная деятельность не является инвестиционной, а хранение возможно лишь у одного депозитария и всех имеющихся у инвестиционного фонда средств.

Несмотря на общий базис принципа эстоппель и обхода закона — недобросовестность субъекта гражданских прав, существует и ряд отличий. Обход закона подразумевает выбранную модель поведения, направленную на причинение вреда другому лицу, то есть наличие умысла, а также характеризуется отсутствием представления об определенном поведении, которое может быть признано непоследовательным. Особенность эстоппеля заключается в изменчивости поведения субъекта и получение выгоды за счет перемены своей позиции с целью причинения вреда другой стороне.

Принципы добросовестности и справедливости являются юридическим фундаментом, на котором стоят обход закона и принцип эстоппель. В обоих случаях субъекты возникающих правоотношений преследуют цель получения собственной выгоды путем причинения ущерба другой стороне. Наконец, третий объединяющий признак — наличие неблагоприятных правовых последствий для недобросовестной стороны. В случае обхода закона признаются недействительными последствия таких сделок. Последствием в ситуации эстоппель является лишение стороны права оспаривания юридических последствий в виду собственного поведения в форме признания, отказа или обещания. Возможно также и слияние ситуации обхода закона и эстоппель, когда сторона применяет обход закона, как механизм для сокрытия своего непоследовательного поведения.

Принцип эстоппель может быть закреплен в национальном материальном праве двумя способами:

1) как принцип добросовестности; запрет злоупотребления правом;

2) как принцип эстоппель (в странах англосаксонской правовой системы).

Соотношение принципа эстоппель со смежными нормами-принципами показывает, что, несмотря на некоторую схожесть конструкций, данный принцип является самостоятельным.

Зачастую непоследовательное поведение возможно и в отношениях властного характера с участием публичного субъекта права, что порождает ситуацию эстоппель. В таких обстоятельствах возникает вопрос взаимосвязи принципа баланса публичных и частных интересов и принципа эстоппель. Баланс публичных и частных интересов — один из элементов верховенства права, который должен соблюдаться. Особое положение государства в этих правоотношениях осложняется тем, что первоначальная позиция может быть принята одним органом государственной власти, а впоследствии изменена другим органом. В данном случае возникает вопрос о том, можно ли рассматривать данную ситуацию, как иллюстрирующую непоследовательное поведение. Для разрешения такого рода дел имеет значение квалификация конкретной ситуации судом, основываясь на применении принципа справедливости, необходимых материальных норм и общепризнанных принципов.

Таким образом, взаимодействие норм-принципов друг с другом, трансформация правовой сущности из одного в другой говорят о наличии особой системы принципов, обеспечивающих добросовестность сторон в гражданских правоотношениях, а также справедливое разрешение возможных споров в будущем. Кроме того, тесная взаимосвязь рассмотренных принципов демонстрирует важность следования доброй совести при осуществлении прав и исполнении обязанностей, а также позволяет оценить стремление законодателя максимально закрепить нравственные категории в праве. Термин «эстоппель» представляет собой сложносоставной механизм, базирующийся на добросовестности, оценке взаимных ожиданий сторон и их фактических действий, а также включающий судейское усмотрение при разрешении спора. Рассмотренные принципы тесно взаимосвязаны между собой, имеют общую цель, но могут применяться отдельно друг от друга в каждом конкретном споре. Совместное применение приведенных выше принципов увеличивает вероятность наиболее мощной защиты добросовестно действующей стороны.

Литература:

1. «Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая)» от 30.11.1994 N 51-ФЗ // «Российская газета”, N 238–239, 08.12.1994.
2. Концепция развития гражданского законодательства Российской Федерации, одобренная решением Совета при Президенте РФ по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства от 7 октября 2009 г. // «Вестник ВАС РФ”, N 11, ноябрь, 2009.
3. 28 Am Jur 2d Estoppel and Waiver § 1 and 31 CJ. S. Estoppel § 1.
4. Богданова, Е.Е. Критерии добросовестного поведения в договорных отношениях / Е. Е. Богданова // Цивилист. 2013. N 4. С. 16–22.
5. Богданова, Е.Е. Принцип добросовестности в договорных отношениях в российском и зарубежном праве/ Е. Е. Богданова // Актуальные проблемы российского права. 2014. N 7. С. 1363 — 1369.
6. Каламкарян, Р. А. Эстоппель как институт международного права // Юрист-международник. Всероссийский журнал международного права. — М: Современная экономика и право, 2004, № 1. — С. 10–20.
7. Каламкарян Р.А., Международное право: учеб.: [для студентов, аспирантов и преподавателей вузов] / Р. . Каламкарян, Ю. И. Мигачев. - М. : Эксмо, 2004 - С. 615
8. Дроздова, Т.Ю. Добросовестность в российском гражданском праве: диссертация … кандидата юридических наук: 12.00.03. - Иркутск, 2004. - 187 с.
9. Радченко С.Д. Злоупотребление правом. Какие возможности открывает новая редакция ГК РФ // Арбитражная практика. 2013. N 6. С. 56.