Конвенция о правах ребенка [1], а также Декларация прав ребенка [2] акцентируют внимание на том, что ребенок в виду того, что является недостаточно физически и умственно зрелым нуждается в специальной охране и заботе, в том числе и надлежащей правовой защите. В первую очередь такую охрану и заботу несовершеннолетнему ребенку должны обеспечить его законные представители, к числу которых относятся родители, опекуны, попечители, усыновители. Однако, определенный период своей жизни ребенок зачастую не находится под круглосуточным надзором своих законных представителей, так как начинает посещать детское дошкольное образовательное учреждение. Соответственно охрану и заботу малолетнего ребенка на период пребывания в данном учреждении должна обеспечивать его администрация. Вместе с тем пребывание ребенка в детском дошкольном образовательном учреждении, к сожалению, не исключает получение ребенком различного рода травм, в том числе причинение вреда здоровью как физического, так и психологического, что влечёт за собой нравственные страдания для малолетнего.
В виду психических и физических особенностей ребёнка, а также специфики детского дошкольного образовательного учреждения вопрос возмещения морального вреда приобретает особую значимость и обуславливает актуальность рассмотрения вопроса компенсации морального вреда в детском дошкольном образовательном учреждении.
Для исследования вышеуказанного вопроса необходимо рассмотреть материалы судебной практики, касающиеся компенсации морального вреда в детском дошкольном образовательном учреждении.
Следует обратить внимание, что законодатель не выделяет особенностей компенсации морального вреда, причиненного ребёнку в целом и в частности в детском дошкольном образовательном учреждении.
Определяя размер компенсации, суд должен учесть в какой же степени нарушитель виновен, а также иные обстоятельства, которые заслуживают внимания. К числу таких заслуживающих внимания обстоятельств Пленум ВС РФ в п. 1 постановления от 20.12.1994 № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» рекомендует относить обстоятельства и характер действий (бездействий) повлекших наступление вреда, повлекшего причинение нравственных и физических страданий, индивидуальные особенности потерпевшего и другие конкретные обстоятельства, которые будут в наибольшей мере подтверждать тяжесть перенесенных им страданий.
Пленум Верховного Суда РФ п. 14 постановления от 26.01.2010 № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина» обращает внимание на то, что в том случае если вред малолетнему был причинен в тот период, когда он временно пребывал в образовательной организации (например, в детском саду, общеобразовательной школе, гимназии, лицее), где за ним в данный период осуществлялся надзор данной организацией, обязанность по возмещению вреда причиненного малолетнему в таком случае возлагается на образовательную организацию, в которой он пребывал, исключения составляют случаи когда данный вред причинен не по вине образовательной организации при осуществлении надзора. Следовательно, можно сделать вывод, что компенсация морального вреда за вред причиненный малолетнему в период нахождения его в образовательной организации осуществляется данной организацией. Определяя размер компенсации морального вреда суд должен дать оценку индивидуальным особенностям потерпевшего, которые могут быть выражены в тех или иных признаках, особенно это касается причинения тяжкого вреда здоровью [9]. Особенно актуально данное требование применительно к компенсации морального вреда причиненного малолетнему.
Истец Митрофанова О. Б., которая, являясь законным представителем своей несовершеннолетней дочери Митрофановой Т. О., обратилась с иском к Муниципальному бюджетному дошкольному образовательному учреждению о взыскании компенсации морального вреда, материального ущерба, судебных расходов. Основанием для предъявление иска явилось то, что ее несовершеннолетняя дочь, находясь в детском саду, получила травму вследствие ненадлежащего исполнения воспитателем своих обязанностей, а именно в виду того, что во время прогулки со стороны воспитателя не был обеспечен надлежащий контроль за ребенком. Во время игры ребенок пытался перелезть через металлическое ограждение, которое, будучи не закрепленным, упало на ребенка. Некоторое время ребенок пытался освободиться самостоятельно, от испуга громко кричал, а воспитатель в это время разговаривала с другими сотрудниками сада, не обращая внимание на то, чем заняты ее подопечные. Ребенка из-под ограждения достали спустя некоторое время. Сотрудники детского сада не оказали ребенку профессиональной медицинской помощи, поэтому родители самостоятельно доставили дочку в ДГБ. Согласно акту судебно-медицинского освидетельствования ребенку был причинен вред здоровью легкой степени, выразившийся в виде ушибленной раны в лобной области.
Взыскивая в пользу истца компенсацию морального вреда, суд руководствовался положениями ст. 151, 1101 ГК РФ. При определении размера компенсации морального вреда суд с учетом требований разумности и справедливости принимал во внимание возраст малолетней Митрофановой, характер телесных повреждений, то что их локализация была в области лица, последующее состояние ребенка которая неоднократно жаловалась на головные боли, нарушение обычного образа жизни, сохранившиеся рубцы, а также то, что на момент рассмотрения дела в суде согласно заключению педагогов-психологов у ребенка отмечалось позитивное психическое состояние, активное участие в общении со сверстниками, что означало ситуация для ребенка уже не являлась психотравмирующей [7].
В другом деле Судебная коллегия по гражданским делам Московского городского суда оставила без изменений решение Дорогомиловского районного суда г. Москвы от 28 февраля 2017 года в части взыскания с ДОУ «Детский сад № 39 ОАО «Российские железные дороги» в пользу малолетнего Б. Д., компенсацию морального вреда в размере 150 000 (сто пятьдесят тысяч) рублей. Судебной коллегией было установлено, что малолетний Б. Д. находясь в дошкольном учреждении, во время прогулки получил тупую травму правого локтевого сустава: поперечный перелом блока плечевой кости со смещением отломков. В связи с чем был доставлен в больницу, прооперирован, 04.07.2016 г. ему была проведена повторная операция, 18.07.2016 г. — операция по удалению фиксирующих спиц и наложению гипса, с которым он проходил три недели. Причиненный ребенку вред явился следствием халатного отношения к своим обязанностям воспитателей детского сада, которые не обеспечили надлежащего надзора ребенком и допустили играть на детскую площадку, не отвечающую требованиям действующего законодательства, а именно имеющую покрытие из твердого засохшего слоя земли, из которого торчали корни деревьев.
Судебная коллегия указала, что судом первой инстанции размер компенсации морального вреда с учетом требований разумности и справедливости был правомерно определен исходя из конкретных обстоятельств. Судом было принято во внимание, что потерпевшим является малолетний ребенок, полученная травма повлекла за собой несколько операций, длительный период временной нетрудоспособности и реабилитации, степень вины работника, степень физических страданий Б. Д.
Требования истицы Б. Е. о компенсации морального вреда в размере 500 000 тыс. рублей, обусловленного тем, что полученная травма ребенка и последующее лечение повлекло для нее самой моральный вред, суд счел необоснованным и не подлежащим удовлетворению. В рамках настоящего гражданского дела судом не было установлено причинения Б. Е. нравственных переживаний именно в форме страданий в связи с получением травмы Б. Д., что определяет возможность возмещения морального вреда, в материалах дела не имеется каких-либо доказательств, свидетельствующих об обратном, при рассмотрении дела в суде первой инстанции, равно как и в суде апелляционной инстанции непосредственно Б. Е. участия не принимала.
Решение суда первой инстанции в части взыскания в пользу самой истицы компенсации морального вреда Судебная коллегия отменила, так как не установила, что Б. Е. были причинены нравственные переживания, а именно страдания обусловленные переживанием по поводу полученных травм Б. Д., то есть ее малолетним сыном. При этом Судебная коллегия указала, что вывод суда первой инстанции основан на презумпции причинения морального вреда в виду наличия родственных отношений между истицей и ее сыном Б. Д., который при этом не учел положения ГК РФ и разъяснений по их применению, изложенных в Постановлениях Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20.12.1994 г. № 10 и от 26.01.2010 г. № 1 [5].
Таким образом, можно сделать вывод, что в данном случае суд при решении вопроса исходил из того, что моральный вред может быть компенсирован непосредственно лицу, вред здоровью которого был причинен. Тот, факт, что родитель, переживая за своего ребенка, проходя совместно с ним все этапы лечения, реабилитации, эти позиции не расцениваются как нравственные переживания и не признаются основанием для компенсации морального вреда.
Вместе с тем в данном вопросе судебная практика весьма противоречива. Так, Судебная коллегия по гражданским делам Орловского областного суда согласилась с правомерностью взыскания судом первой инстанции компенсации морального вреда как в пользу Калашниковой А. А., как законного представителя, так и ее малолетнего сына Калашникова И. И. В данном случае суд исходил из того, что Калашников И. И. получил травму, находясь в детском саду в результате того, что его толкнул другой воспитанник детского сада и он упал на дорожку. Несмотря на то, что данная травма была причинена в результате неосторожных действий воспитанника, в действиях воспитателя усматривается ослабление индивидуального контроля с учетом личностных особенностей детей. При определении компенсации морального вреда малолетнему Калашникову суд учел его возраст, а также тяжесть причиненного в результате получения травмы вреда здоровью, так как был причинен тяжкий вред здоровью, длительное нахождение ребенка в различных лечебных учреждениях, проведение операций под наркозом, проведение различных процедур, внутривенное введение лекарственных препаратов.
Взыскивая компенсацию морального вреда в пользу Калашниковой А. А. — матери малолетнего, суд учитывал, что обстоятельства произошедшего, длительное лечение ее малолетнего сына, его физические страдания, которые он испытывал по причине расстройства здоровья и невозможностью вести привычный образ жизни влекут для истицы нравственные страдания. При определении размера компенсации морального вреда судебная коллегия приняла также во внимание что в настоящее время истица переживает за сына, у которого в связи с полученной травмой проявились, возможно необратимые, последствия [6].
Еще одно дело было рассмотрено Кызылским городским судом Республики Тыва по иску Самбыл Н. В. к МБДОУ Детский сад № 19 о возмещении материального ущерба и компенсации морального вреда, причиненных повреждением здоровья малолетнему ребенку. Исковые требования были основаны на том, что малолетнему ребенку Самбыл Н. В. во время нахождения в детском саду был причинен вред здоровью. Дочь истицы столкнулась в группе с помощником воспитателя, которая в то время несла горячий молочный суп, который опрокинула на малолетнюю, в результате чего последняя получила ожоги. В результате произошедшего у ребенка наблюдается эмоционально-волевая нестабильность, повышенная тревожность, появилась склонность к резким перепадам настроения, следствием перенесенной травмы у ребенка снизилась самооценка, возникли трудности при общении со сверстниками, при упоминании о травме наблюдаются психологические реакции. Иными словами, перенесенная травма повлекла для ребенка сильные душевные волнения, стресс, которые он испытывает по настоящее время. При определении размера компенсации морального вреда суд учел также то обстоятельство, что возможны остаточные следы рубцов от ожогов на всю жизнь. При таких обстоятельствах, у суда не имеется сомнений причинение малолетнему ребенку физических и нравственных страданий, поэтому требования о компенсации морального вреда подлежат удовлетворению в сумме 180 000 руб. [8].
Подводя итог, можно сделать вывод, что к гражданско-правовой ответственности за вред, который причинен малолетнему в период нахождения в дошкольной образовательной организации привлекается юридическое лицо, в котором потерпевший малолетний находился под надзором, и которое обладает правом на предъявление регрессного требования к работнику, по вине которого малолетнему был причинен вред.
Проведенный анализ судебной практики показал, что законные представители предъявляют требования о возмещении убытков (расходов на лечение, услуги адвоката), компенсации морального вреда, причинённого как ребёнку, так и его законным представителям. Ответственным за вред, причиненному малолетнему при нахождении его в детском дошкольном образовательном учреждении, а соответственно лицом, которое обязано компенсировать моральный вред, является образовательное учреждение, в котором малолетнему были причинены физические и нравственные страдания.
При определении размера компенсации морального вреда суд руководствуется общими положениями о компенсации морального вреда, но учитывает возраст малолетнего, степень и характер причиненного вреда, длительность лечения, особенности и характер лечебных процедур, характер и длительность периода реабилитации, возможные последствия причиненного вреда в будущем, поведение ребенка среди сверстников после перенесенной травмы и др. обстоятельство применительно к каждому конкретному делу.
Вместе с тем проведённый анализ судебной практики показал, что суды действуя по своему усмотрению назначают абсолютно разные размеры компенсации вреда, порой один суд назначает размер компенсации за причиненный вред здоровью значительно выше нежели другой, несмотря на то, что вред здоровью является более тяжким.
Еще одно противоречие правоприменительной практики отмечается при назначении компенсации морального вреда законным представителям малолетнего, которому был причинен вред здоровью. Одни суды исходят из того, что родители в таком случае испытывают нравственные страдания, другие при решении вопроса исходит из того, что моральный вред может быть компенсирован непосредственно лицу, вред здоровью которого был причинен. Тот факт, что родитель, переживая за своего ребенка, проходит совместно с ним все этапы лечения, реабилитации, не расценивается как нравственные переживания и не признается основанием для компенсации морального вреда. Для исключения данного противоречия правоприменительной практике необходимым является разъяснение данного вопроса Пленумом Верховного Суда РФ на уровне постановления. Например, разумным является определить критерии, при которых право родителя на компенсацию морального вреда вследствие причинения ему нравственных страданий, причиненным вредом здоровью их ребенку, является безусловным, а также случаи, когда это оставляется на усмотрение суда с учетом конкретных обстоятельств дела.
Литература:
- Конвенция о правах ребенка (одобрена Генеральной Ассамблеей ООН 20.11.1989) (вступила в силу для СССР 15.09.1990) //«Сборник международных договоров СССР», выпуск XLVI, 1993
- Декларация прав ребенка (Принята 20.11.1959 Резолюцией 1386 (XIV) на 841-ом пленарном заседании Генеральной Ассамблеи ООН) // Права и свободы личности. Библиотечка «Российской газеты» совместно с библиотечкой журнала «Социальная защита». Вып. 11.- М., 1995. С. 191–194.
- Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 26.01.2010 N 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина» // «Бюллетень Верховного Суда РФ», N 3, март, 2010
- Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 20.12.1994 N 10 (ред. от 06.02.2007) «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» // «Российская газета», N 29, 08.02.1995.
- Апелляционное определение Московского городского суда от 12.02.2018 N 33–232/2018 [Электронный ресурс]. — Режим доступа: http://www.consultant.ru
- Апелляционное определение № 33–350/2014 от 19 февраля 2014 г. по делу № 33–350/2014 [Электронный ресурс]. — Режим доступа: https://sudact.ru
- Решение от 20 февраля 2013 г. Верх-Исетского районного суда города Екатеринбурга [Электронный ресурс]. — Режим доступа: https://sudact.ru
- Решение № М-3226/2013 2–3373/2013 2–3373/2013~М-3226/2013 от 17 октября 2013 г. Кызылского городского суда Республики Тыва [Электронный ресурс]. — Режим доступа: https://sudact.ru
- Кузнецова О.В. Возмещение морального вреда: Практическое пособие. — М.: "Юстицинформ", 2009. – С. 16-17.
