Процессуальное принуждение является необходимым элементом уголовно-процессуального регулирования. Оно применяется только в определенных процессуальным законодательством случаях и только теми органами государственной власти, которые на это уполномочены: судом, следователем, дознавателем. В современной юридической литературе меры процессуального принуждения определяются как предусмотренные уголовно-процессуальным законодательством принудительные средства, применяемые при наличии достаточных оснований уполномоченными на то субъектами уголовно-процессуального права в отношении подозреваемых, обвиняемых и других участвующих в деле лиц в целях предупреждения и пресечения противоправных действий [1]. Составной частью мер процессуального принуждения являются меры пресечения.
Прокурорский надзор за законностью избрания и применения мер уголовно-процессуального принуждения относится к числу ключевых направлений деятельности прокурора, которая осуществляется на постоянной основе. Вместе с тем анализ современной практики задержания подозреваемых в совершении преступлений, избрания и применения мер пресечения свидетельствует о допускаемых органами, осуществляющими уголовное преследование, многочисленных нарушениях закона. Поэтому Приказом Генерального прокурора РФ от 9 ноября 2011 г. N 392/49 прокурорам предписано использовать все имеющиеся у них полномочия для эффективного надзора за исполнением органами предварительного следствия и дознания требований закона, регламентирующих порядок избрания и применения в отношении подозреваемых, обвиняемых меры пресечения в виде заключения под стражу, а также помещения подозреваемых, обвиняемых, не находящихся под стражей, в медицинский или психиатрический стационар для производства судебно-медицинской или судебно-психиатрической экспертизы. Обозначенные требования Генерального прокурора РФ являются вполне обоснованными. Безусловно, они способствуют повышению эффективности надзора за избранием и применением мер процессуального принуждения.
Для добросовестного и четкого исполнения прокурором своих обязанностей при осуществлении надзора нужно тщательно проверять и оценивать законность и обоснованность фактов задержания лиц, особенно подозреваемых в совершении преступлений небольшой и средней тяжести, и их последующего освобождения. В первую очередь следует обращать внимание на соблюдение прав обвиняемых и подозреваемых, при этом руководствуясь Конституцией Российской Федерации, Уголовно-процессуальным кодексом, а также правовыми позициями высших судов, Европейского суда по правам человека и приказами Генеральной прокуратуры. В целом сотрудники органов прокуратуры успешно осуществляют деятельность по соблюдению прав и свобод участников процесса при избрании мер пресечения, применяемых в соответствии с судебным решением, но все же в надзорной деятельности в этой сфере все же имеется ряд проблем, требующих внимания.
При выборе меры пресечения уполномоченные на то органы должны руководствоваться ст. 97, 99 Уголовно-процессуального кодекса. В современной юридической науке очень активно ведется дискуссия об учете мнения потерпевшего при избрании в отношении подозреваемого или обвиняемого мер пресечения. Так, например, Л. В. Брусницын обоснованно считает, что правоприменитель должен знать и учитывать мнение потерпевшего при избрании какой бы то ни было меры пресечения [2]. Такой же точки зрения придерживаются такие авторы, как, например, С. В. Колдин [3], О. В. Корнелюк [4], и другие.
В свою очередь, Приказ Генерального прокурора РФ № 31 от 18 июня 1997 г. обязывает прокуроров при избрании меры пресечения учитывать в первую очередь имеющиеся для этого основания, предусмотренные ст. 89, 91, ч. 1 ст. 96 Уголовно-процессуального кодекса. Также при аресте обвиняемых по мотиву одной лишь опасности преступления необходимо руководствоваться перечнем преступлений, указанных в ч. 2 ст. 96 УПК. Вместе с тем с особой тщательностью следует рассматривать вопросы о необходимости применения ареста в отношении несовершеннолетних граждан, которые совершили преступление небольшой или средней тяжести либо вообще не нуждаются в изоляции от общества.
Также прокурору необходимо ответственно подходить к вопросу о даче дознавателю согласия на возбуждение перед судом ходатайства об избрании подозреваемому или обвиняемому меры пресечения в виде заключения под стражу либо о производстве иного процессуального действия, которое допускается на основании судебного решения; тщательно изучать все материалы, являющиеся основанием для направления в суд такого ходатайства; учитывать данные о личности, а также другие существенные обстоятельства; решать вопрос положительно только в тех случаях, когда имеются основания, предусмотренные ч. 1 ст. 108 УПК РФ, а применение иных мер пресечения невозможно [5].
В целях соблюдения интересов участников уголовного судопроизводства стоит учитывать требования, предусмотренные законодателем в статье 99 Уголовно-процессуального кодекса, а именно: состояние здоровья, тяжесть преступления, семейное положение и иные сведения о личности подозреваемого или обвиняемого, такие как его возраст, род занятий и прочие. Это обеспечивает соблюдение принципа охраны прав и свобод человека и гражданина, который декларируется в статье 11 Уголовно-процессуального кодекса.
Европейский суд по правам человека неоднократно указывал на несоблюдение Россией этого правового предписания. Например, в деле «Мамаева против Российской Федерации» это наглядно показано: идет речь о том, что национальные власти часто не учитывают личную ситуацию заявителей, используют при этом общие фразы и стереотипные формулировки [6].
Генеральный прокурор РФ в указании от 9 ноября 2011 г. N 392/49 обязал прокуроров тщательнее исследовать вопросы о применении мер пресечения в отношении лиц со слабым здоровьем и пожилого возраста, а также женщин и иных лиц, к которым может быть применена иная мера пресечения, исходя из обстоятельств дела и данных о личности. Если поступает информация, возможно, даже жалоба, об ухудшении состояния здоровья лиц, содержащихся под стражей, сотрудник прокуратуры обязан организовать соответствующую проверку. При выявлении прокурором фактов сильного ухудшения состояния здоровья, засвидетельствованных справкой, необходимо ставить вопрос перед следователем, дознавателем об изменении меры пресечения на более мягкую. Так, в решении Европейского суда по делу «Арутюнян против Российской Федерации» было установлено нарушение ст. 3 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод в связи с содержанием заявителя под стражей в обычном следственном изоляторе, несмотря на наличие инвалидности, ряда медицинских проблем, включая крайне слабое зрение, нефункционирующий трансплантат почки, тяжелую форму инсулинового сахарного диабета и чрезмерное ожирение [7].
Также прокурору необходимо обращать внимание на наличие приобщенных к постановлению дознавателя об избрании меры пресечения в отношении лиц, имеющих нетрудоспособных иждивенцев или детей, материалов, свидетельствующих о том, что лица, находящиеся на иждивении, будут находиться на попечении близких родственников или других лиц, помещены в детские, социальные либо медицинские учреждения. В качестве подобных материалов можно рассматривать заявления родственников, органов опеки и попечительства об устройстве детей или иждивенцев в специализированные учреждения. Стоит отметить, что игнорирование прокурором данных материалов может повлечь за собой нарушение прав и свобод участников уголовного судопроизводства при применении мер пресечения по решению суда.
Таким образом, прокурор как участник уголовного судопроизводства играет немаловажную роль в определении меры пресечения в отношении подозреваемых, обвиняемых, а также тех или иных лиц, участвующих в деле. От действий прокурора практически напрямую зависит соблюдение конституционных прав и свобод человека и гражданина, потому он в пределах своей компетенции обязан обеспечить соблюдение требований современного уголовно-процессуального законодательства.
Литература:
- Воскобитова Л. А. Уголовный процесс: учебник для бакалавров. М.: Проспект, 2013. С. 181.
- Брусницын Л. В. Меры пресечения по УПК РФ: новеллы и старые ошибки // Уголовное право. 2002. N 3. С. 71.
- Колдин С. В. Защита прав и законных интересов потерпевшего по Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации: Автореф. дис.... канд. юрид. наук. Саратов, 2004. С. 10.
- Корнелюк О. В. Баланс процессуальных статусов потерпевшего и обвиняемого при досудебном производстве: Автореф. дис.... канд. юрид. наук. Нижний Новгород, 2004. С. 11.
- Приказ Генеральной прокуратуры РФ «Об организации прокурорского надзора за соблюдением конституционных прав граждан в уголовном судопроизводстве» от 27 ноября 2007 г. № 189 // Законность. 2007 г. № 12.
- Дело «Мамедова против Российской Федерации» (Жалоба N 7064/05) // Бюллетень Европейского суда по правам человека. Российское издание. 2006. № 12
- Дело «Арутюнян против Российской Федерации» (Жалоба N 48977/09) // Бюллетень Европейского суда по правам человека. Российское издание. 2012. № 9.
- https://wiselawyer.ru/poleznoe/64381-prokurorskij-nadzor-soblyudeniem-prav-svobod-uchastnikov-ugolovnogo
- https://www.garant.ru/products/ipo/prime/doc/1257724/
