Проблемы объединения Кореи на современном этапе: взгляд российских и американских исследователей



В статье приводится краткая историческая справка об эволюции развития и решения вопроса объединения Севера и Юга Кореи. Освещаются и анализируются теоретические позиции российских и американских исследователей по проблеме объединения Республики Корея и Корейской Народно-Демократической Республики. Выявляются сходства и различия в подходах российского и американского дискурсах по корейскому вопросу.

Ключевые слова: объединение, корейский вопрос, воссоединение Кореи, американская концепция, российская концепция.

Минуло шесть десятков лет с освобождения Кореи от японской колониальной зависимости, да и «холодная война» ушла в прошлое. Но корейский полуостров продолжает оставаться расколотым по тридцать восьмой параллели. Два независимых государства — РК и КНДР не могут найти путь к единству.

Изучение данной темы становится актуальным сейчас из-за вопроса угрозы глобальной системе безопасности, не распространения оружия массового уничтожения в контексте урегулирования северокорейской ядерной проблемы — вот одна из главных повесток дня стран «пятерки» (США, Россия, Южная Корея, Япония, Китай) [6]. К тому же политическая и военная нестабильность на полуострове увеличивает уязвимость государств, с которыми граничит Корея.

Сотни инициатив, доктрин и концепций, декларированные властями Севера и Юга Кореи в целях объединения страны, так и остались на бумаге [10]. На сегодняшний день, эксперты, оценивая перспективы объединения Северной и Южной Кореи, обычно раскрывают этот вопрос в двух плоскостях. Либо они показывают нам те гуманитарные, культурные и политические выгоды, которые принесет объединение. Либо исследователи говорят о том, сколько будет стоить южнокорейскому бюджету адаптация двух государств, сколько на это потребуется времени, и когда вложенные средства себя окупят. Однако, финансовый вопрос — не единственный элемент проблемы объединения [5].

Все это подтверждает необходимость современного осмысления «корейского вопроса», через призму его исторических и национальных составляющих, с учетом сегодняшних реалий международных отношений [7].

Объектом нашего исследования стало теоретическое обсуждение проблемы объединения Кореи. Предметом — аналитическая рефлексия по корейской проблеме со стороны американских и российских экспертов.

Методами исследования для нашей работы стали следующие три аналитические конструкции. Для раскрытия контекста эволюции развития и изменения процесса объединения Южной и Северной Кореи мы взяли историко-генетический метод исследования. Концептуальный анализ политического дискурса или метод дискурс-анализа используются нами для изучения индивидуального, социального и национального в работах российских и американских исследователей по проблеме слияния корейских государств [8]. И последняя аналитическая конструкция, которую мы применяем в нашем исследовании для анализа результатов второй главы, — это сравнительный метод или компаративистика. Чаще всего метод компаративистика используется для сравнения крупных макросоциальных единиц [4]. Мы же будем использовать его для разбора и оценки американской и российской концепций видения проблемы объединения Кореи.

Что касается методологии нашего исследования, то здесь при конструировании сравнительной модели российского и американского дискурса, мы будем использовать общие положения, сформулированные Т. ван Дейком в работе «Дискурс и власть». Особое внимание мы уделим следующим аспектам: контекст дискурса по проблеме объединения Кореи, категории с точки зрения самого дискурса, социальные структуры американского и российского дискурсов. Но наш анализ не претендует на глубокое исследование социо-когнитивных феноменов. Мы не стремимся показать глубокие лексические и языковые различия российского и американского дискурсов. Из научно-исследовательского текста Тёна ван Дейка мы лишь возьмем только общие принципы анализа, такие как контекст, дискурсивная поляризация «мы — они», модели событий и авторский стиль, и будем использовать их, как оптику для нашего исследования.

По поводу части историографической базы нашей статьи необходимо сделать принципиально важную оговорку. Сложность заключается в том, что огромное количество работ, посвященных непосредственно проблеме исследования корейского объединения, чаще всего выступают одновременно в двух ипостасях, а именно, они для нас являются, как историографической, так и источниковой базой. В нашей выборке авторов, профессиональные историки, обращаясь к проблематике корейского объединения, часто выступают в качестве публицистов. По сути дела, сама эволюция историографии вопроса объединения Севера и Юга Кореи совпадает с развитием представлений о нем. На сегодняшний день многие авторы и эксперты, как с российской, так и с американской стороны написали множество статей и работ, и объемистых книг. В которых, с одной стороны, мы можем найти освещение проблем объединения Кореи на эмпирическом уровне, с другой — в них высказывается личная позиция автора по этому вопросу. Первой своей стороной книга или статья являются для нас литературой, а второй — источником.

В России анализу межкорейских отношений разных периодов были посвящены публикации и работы таких авторов, как Жебина А. З., Толстокулакова И. А., Толорая Г. Д., Торкунова А. В., Хамутаевой С. В., Волычука А. В., Андреевой Ю. В., Ли В. Ф., Денисова В. И., Ли Су Чжин, Кима Г. Н., Никонова В. А., Михеева В., Федоровского А., Лузянина С., Асмолова К. и многих других.

Проблема межкорейского взаимодействия успешно была разработана и такими зарубежными исследователями, как Д. Уильям, Д. Коглан, Норберт Эшборн, Янг-Юн Ким, Виктор Д. Ча, Р. Миллер, Ким Джи Юн, Карл Фрейдхов, Кан Чанг Ку, Ли Ючоль, Патрик М. Кронин, Ван Джексон, Элбридж Колби, Ричард Фонтейн, Дэвид Джи Ёнпен, Брайан Кирк, Дарси Драудт, и Ханна Су, Майкл Х. Армакост, Кеннет Б. Пайл, Брюс Клингнер, Брюс У. Беннет, Ма Тонг Хуэй.

Одна из задач в нашей дипломной работе — это концептуализация взглядов российских и американских исследователей на проблему объединения Кореи на современном этапе. Поэтому для анализа мы возьмем только промежуток времени с 1991 года до 2018. Так как именно с этого периода времени у научного сообщества появляется новое критического видение механизмов объединения Кореи. Мы увеличили наш временной промежуток из-за малого количества или почти полного отсутствия по некоторым аспектам нашего исследования российских и иностранных источников.

Делая выводы по историографии нашего исследования, можем сказать следующее, что в истории дипломатических отношениях Республики Корея и Корейской Народно-Демократической Республики все время наблюдаются скачки, от сближения и экономического сотрудничества к охлаждению, кризису и регрессу. В принципе, интересы сторон понятны. КНДР ни за что не хочет мириться с денуклеаризацией из-за факта нахождения американских войск на Корейском полуострове, а Юг противится выводу американского контингента в силу нерешенности ядерного вопроса. Все это напоминает замкнутый круг, и без взаимного доверия сторон его не разорвать.

Прежде чем приступить к сравнительному анализу двух моделей исследования по вопросу объединения Кореи, для начала хотелось бы остановиться немного на основных моментах методологической системы анализа авторов.

Если же мы посмотрим на мнения российских и американских экспертов по проблеме объединения Севера и Юга Кореи, то мы удивим следующее. У российских экспертов общим контекстом по теме слияния государств выступает подход, выявляющий причинно-следственную связь процесса воссоединения двух корейских наций. Когда как у американских исследователей контекстом политического дискурса стала тема роли, значения и действий разных международных участников в объединении Республики Корея и Корейской Народно-Демократической Республики.

При анализе дискурсивной поляризации «мы — они», которая является типичной для политического дискурса, отражает не только ментальные репрезентации тех, о ком говорят, но и категории участников, к которым обращаются в коммуникативной ситуации, мы видим следующее [9]. У российских исследователей она имеется в текстах в меньшей степени. Мы ее можем удивить только в контексте обсуждения социально-психологических проблем северных и южных корейцев. У американцев же схема «мы и они» встречается не только чаще, она выступает одним целым, даже в какой-то степени, с самим контекстом. Для них вопрос объединения Кореи неразрывно связан с активным участием США в этом процессе, и неважно, в каком ключе преподносятся действия Штатов, критикуют или поддерживают их исследователи. Для американских востоковедов и экспертов Соединенные Штаты не мыслиться без Южной Кореи и наоборот, они считают, что США и РК должны действовать вместе и сообща при решении проблемы присоединения Северной части полуострова.

Между тем, дискурс ограничивается не только контекстными моделями, но также и моделями событий — тем, как говорящий интерпретирует событие, о котором говорит. Дополнительным рамочным фактором служат и общие социальные репрезентации на уровне участников социальных групп [9]. В этом аспекте анализа интерпретации российских и американских востоковедов по поводу путей слияния корейского полуострова получились очень разными. Но общей особенностью является то, что мы можем выделить схожие черты к рассмотрению проблемы, оценка всегда ведется либо с политического или экономического подходов, либо с социально-психологического или международного.

Теперь перейдем к выводам по сравнительной части нашего исследования, выделим общее и различное в подходах американских и русских авторов по проблеме объединения корейского полуострова.

Итак, первой достаточно распространённой концепцией среди российских экспертов стала модель, содержание которой представляет идея о недостаточном экономическом потенциале Южной Кореи для объединения с Севером. В частности, эта мысль была высказана в докладе экспертов для Российского национального комитета Азиатско-Тихоокеанского Совета сотрудничества по безопасности в 2011 году известным советским и российским политологом Никоновым Вячеславом Алексеевичем, и экспертом в области востоковедения Толорем Георгием Давидовичем. Их результаты доклада были поддержаны и такими российскими корееведами, как Торкунов А. В., Ли В. Ф., Денисов В. И.

Российские авторы дали также и свою оценку стоимости объединения. Так Лузянин Сергей Геннадьевич, заместитель директора Института Дальнего Востока РАН, считает, что расходы Сеула на «мирное поглощение» Пхеньяна должны составить почти два триллиона долларов. Эта цифра равна валовому национальному продукту Республики Корея за два года. Как пишет автор, на данный момент времени ни одно политического руководство на такие расходы не пойдет, да и международные кредиты не исправят ситуацию. А граждане ЮК пока не готовы жертвовать своим благополучием, заключает Лузянин С. Г. Американские исследователи также выражают свое согласие по поводу большой стоимости объединения. По мнению американских экспертов масштабы экономического спада Северной Кореи на сегодняшний день невозможно будет окупить в короткий срок. Как пишет в своей работе У. Дреннан: «потеря основных спонсоров власти в сочетании со структурными недостатками ее командной экономики и серией стихийных бедствий привели к семи годам экономического спада КНДР, и конца этому не видно» [11].

Российскими экспертами была предложена и временная продолжительностью этого процесса. Профессор Ким Герман Николаевич в своей работе ссылается на временной промежуток 10–20 лет. Согласно расчетам профессора, чем дальше отодвигаются Севером и Югом сроки, чем финансово дороже обойдется двум государствам объединение [Ким, 2014]. И в список расходов, по мнению Кима Г. Н., войдут: гуманитарная помощь, стабилизация экономики Севера, обучение, подготовка специалистов, административная и государственная реструктуризация, программы по адаптации северного населения, внешний долг Пхеньяна, который по некоторым данным составляет свыше 350 миллиардов долларов и так далее. Не отрицают этого факта и американские специалисты, в частности, об этом в своем докладе пишет Д. Коглан. Он считает, что расходы на воссоединение Кореи будут варьироваться в пределах от 25 до 3,5 триллионов долларов США [12].

Останавливаясь на вопросе моделей объединения, в российской исследовательской историографии в основном принято выделять три сценария: поглощение, эволюционное сращивание и воссоединение через демократические и правовые конструкции.

Эволюционное сращивание в основном трактуется нашими экспертами, как модель Китайского пути развития. Особенности этого подхода были хорошо описаны в трудах Г. Н. Кима. Этот сценарий объединения российские исследователи не считают провальным, подкрепляя свое утруждение следующим аргументом, что при китайской модернизационной модели Северная Корея сможет так же, как и Пекин, повести свою страну по пути свободных рыночных отношений, при этом соблюдая верность своим политическим идеалам.

Второй сценарий и, пожалуй, один из самых распространённых в российском политическом сообществе — это сценарий поглощения Югом Севера. Раскрывают этот подход в своих работах А. Д. Кожевникова, профессор МГИМО С. Г. Лузянин и Н. Н. Ким.

В противовес вышеупомянутым аналитическим исследованиям выступает совместная работа двух исследователей Волынчука Андрея Борисовича, доктора политических наук Центра азиатско-тихоокеанских исследований, и Юлии Владимировны Андреевой. В своей коллективной работе «Проблемы и перспективы объединения стран корейского полуострова: опыт геополитической экспертизы», проанализировав уровень геополитического потенциала обеих стран, эксперты находят сценарий насильственного присоединения на основе социалистической идеологии в рамках сегодняшней реальности — невозможным вариантом развития событий. Об этом говорит соотношение сил между РК и КНДР, настрой международных ведущих игроков, которой не оставляет и шанса на воплощение каких-либо действий в жизнь, да и история показала, что коммунистическая модель экономики не оправдывает себя [1].

Третий путь — это правовое объединение КНДР и РК. Это модель все чаще начала выдвигаться российскими экспертами в научном сообществе. Работ о концепции демократического объединения полуострова становится с двухтысячного все больше.

В научной плоскости для нас представляли интерес для раскрытия вопроса правового объединения Южной Кореи и Северной Кореи аналитические работы Ли Су Чжин. Автор считает, что оптимальным путем интеграции стран является сценарий «мягкого» объединения. То есть через широкое гражданское участие, через экономическое взаимодействие, выравнивание социального уровня к политическому единению [3]. Довольно многогранно вопрос демократического объединения был представлен и в совместном проекте двух докторов экономических наук Василия Васильевича Михеева и Александра Николаевича Федоровского от 2016 года для Института мировой экономики и международных отношений имени Е. М. Примакова «Объединение Кореи: возможные вызовы и «ловушки»». Авторы говорят о том, что для них единственным приемлемым вариантом объединения является интеграция Севера и Юга на основе системы рыночной демократии, верховенства права и базовых ценностей, включая личные права и свободы. Все другие сценарии, по мнению экспертов, несут в себе стратегические «ловушки».

Так, например, особо опасен вариант с формой правления конфедерация. Так как этот режим все равно не способен помочь избежать существующие ядерные, военные и политико-идеологические угрозы безопасности не только для Корейского полуострова, но и для стран соседей. Более того, Пхеньян сможет получить дополнительные возможности манипулировать ситуацией, прибегнув к финансовой помощи Юга [5].

Что касается американских востоковедов и аналитиков, то они склонны считать вариант «мягкого объединения» почти несбыточной мечтой. Для них вера в то, что участники переговоров, достигнут компромиссного соглашения о воссоединении полуострова, больше зависит от надежды, чем от опыта. Каждая сторона подходит к урегулированию вопроса как к игре с нулевой суммой. До тех пор, пока одна из сторон не будет убеждена в том, что дальнейшее сопротивление является более болезненным, чем соглашение, переговоры будут оставаться в тупике.

Американские эксперты, так же как и российские корееведы, дают свою классификацию сценариев объединения Севера и Юга Кореи, которая во многом отличается от российского видения. Американские востоковеды видят четыре пути слияния двух государств.

Первый — это постепенный сценарий. Постепенный подход к воссоединению является «многоступенчатым процессом, где экономический и политический союз двух стран достигается путем переговоров между Северной и Южной Кореей» [12]. Существуют различные теории о том, как будет происходить постепенное воссоединение. Большинство из них опирается на требование к Пхеньяну осуществить уровень реформ необходимый для перехода к китайской экономической модели рынка для ограничения спада в экономике. Здесь мы можем увидеть нечто схожее с первым сценарием, выделяемым российскими востоковедами. Однако, у американских экспертов данный подход исключает попытки демократизации северокорейского правительства. Фактически китайская модель экономического развития требует, чтобы авторитарное центральное правительство навязывало экономические реформы сверху [12].

Второй подход — это сценарий введения статуса-кво на корейском полуострове. В соответствии с этим сценарием в Северной Корее планируется ввести только минимальные изменения необходимые для выживания государства.

Третий сценарий — это крах северокорейской системы. По этому варианту развития событий развал экономики и гуманитарный кризис приведет к политической нестабильности, а затем к краху государства.

Четвертый вариант — война между двумя государствами. Война, начатая Северной Кореей, является наихудшим случаем из всех этих сценариев, и, хотя вероятность небольшая, но учитывая возможности северокорейских военных, американские исследователи в отличие от российских не исключают этот вариант.

По мнению американских экспертов и аналитиков, ни один из рассмотренных сценариев не предусматривает скорейшего воссоединения, и, как представляется, в обозримом будущем статус-кво на Корейском полуострове сохранится.

По большому счету и российским и американским аналитикам проще отталкиваться при более глубоком изучении проблемы не от конструкции объединения, а от препятствий, которые мешают воссоединиться корейской нации на сегодняшний момент.

И одна из самых часто упоминаемых проблемных областей в последние пять лет связана с корейской культурной идентичностью и изменениями, которые сейчас с ней происходят.

Социальные и психологические проблемы интеграции Севера и Юга были исследованы такими американскими востоковедами, как Ким Джиюн, Карл Фрейдхов, Кан Чанг Ку, Ли Ючоль. В Азиатском отчете общественного мнения, автором удалось доказать, что различия в политических системах и системах ценностей сильно увеличивают разрыв между странами. Что еще более важно, этническая связь, которая, как считается, связывает две Кореи, ослабевает среди южнокорейцев.

Как свидетельствуют данные американских профессоров и исследователей, восприятие северокорейского народа гораздо более позитивно, чем взгляды на саму страну. Однако эти отношения не так близки, как можно себе представить. Когда южнокорейцев спрашивали о северокорейцах, то они занимали третье место среди четырех граждан, оказавшись чуть ниже Китая.

По большому счету, американские авторы социологического исследования находят объяснение проблеме восприятия Северной Кореи южнокорейцами. В последние годы имели место неоднократные ракетные пуски, ядерные испытания, документально подтвержденные нарушения прав человека и убийства граждан Южной Кореи. Поэтому неудивительно, что, когда представлен ряд вариантов ответа, множество респондентов (37,5 %) больше всего ассоциировали Северную Корею с «войной, военным и ядерным оружием». В целом, вторым наиболее цитируемым словом была «диктатура» (19,4 %), за которой следовали «нищета и голод» (15,9 %). Только 7,2 % респондентов назвали Северокорейцев одной этнической группой [13].

В тему будет и очерк вышеупомянутого нами профессора востоковедения Кима Г. Н. «Откровенные ответы». Его статья построена на результатах различных опросов государственных южнокорейских исследовательских центров, телевизионных крупных телеканалов, радиопрограммам и крупных газет. И все эти исследования открывают нам завесу происходящих в стране социокультурных изменений.

Так согласно опросам 2007 года, проведенным Сеульским национальным университетом, меньше половины жителей хотели бы объединиться с Северной Кореей. Причина таких цифр — это дополнительное финансовое бремя для Республики Корея. Не отрицают этого и американские исследователи, их неофициальные данные свидетельствуют о том, что, хотя концепция объединения по-прежнему имеет сильную эмоциональную привлекательность среди южнокорейцев, энтузиазм быстро ослабевает, как только учитываются временные и стоимостные факторы. Опросы теле и радио корпорации KBS, на которые ссылаются российские аналитики и социологи, также подтвердили результаты Сеульского университета. Только четверть из тысячи опрошенных граждан РК согласились выплачивать налог на объединение, если он не будет превышать один процент годового дохода.

Вопрос реакции молодого населения Южной Кореи к процессу объединения был затронут, как российскими, так и американскими экспертами, обеим сторонам удалось выяснить, что молодые люди в возрасте двадцати лет и выше категорически выступают против объединения Кореи.

Еще одной проблемной темой в и научном российском и в американском дискурсе выступает тема ответственности других стран и их участия в решении вопроса объединения. Вообще, американские эксперты, в отличие от российских востоковедов, делают большой акцент на этот международно-правовой блок. И о нем говорят и пишут множества авторов.

Так, например, американский профессор, которого мы упоминали ранее, старший военный сотрудник Института национальных стратегических исследований Уильям Дреннан считает, что центральную роль в данном вопросе занимает Америка. Вклад Соединенных Штатов в процесс объединения велик.

Он пишет, политика США в отношении Северной Кореи направлена на «построение прочного мира на полуострове как ключевого фактора региональной стабильности и содействие прогрессу корейского народа к национальному воссоединению» [11]. Востоковед пишет, что цель США состоит не в том, чтобы поддержать режим или систему на севере, а также не в том, чтобы добиваться ее краха; Штаты разделяют заявленную Южной Кореей цель поиска управляемого и мирного процесса перемен, приводящего к воссоединению полуострова.

Что касается Японии, то Майкл Х. Армакост и Кеннет Б. Пайл считают, что, скорее всего, Япония будет реагировать и адаптироваться к процессу унификации и изменяющимся обстоятельствам, осторожным и постепенным образом. Япония не может позволить себе сопротивляться объединению. Ресурсы, которые может принести Япония, и та роль, которую она играет, будут во многом способствовать определению долгосрочного урегулирования на полуострове и достижению стабильного нового порядка в Северо-Восточной Азии [14].

Об объединенной Кореи и балансе сил в Северо-Восточной Азии пишет в своей работе и, упоминаемый нами выше, американский ученый, автор и бывший директор по Азиатским вопросам в Совете национальной безопасности Белого дома, ответственный за Японию, Северную и Южную Корею, Австралию и Новую Зеландию, Виктор Д. Ча. Его работа носит название «Объединение Кореи: прошлое с нулевой суммой и опасное будущее».

Особое внимание автор текста уделяет Китаю, так как его взаимоотношения с Кореей всегда были исторически значимыми. Виктор Д. Ча выводит две точки зрения на позицию Объединенной Кореи в Восточной Азии.

Первое можно назвать “обычным” или общепринятым вариантом развития событий. Проще говоря, объединенное корейское правительство будет ключевым действующим лицом в регионе и будет более независимым от влияния США. Что касается Китая, то растущие экономические связи, недавняя нормализация Сеул — Пекинских отношений, историческая близость, проистекающая из династии и (1392–1910), и общее Конфуцианское наследие будут двигать Сеул в направлении кооперационных отношений со своим северным соседом [15]. Вторая точка зрения — это концепция «вооруженного нейтралитета», которая предполагает независимую единую Корею, объединенную в Северо-Восточную азиатскую региональную экономику. Этот вариант, по мнению востоковеда хорош тем, что инвестиции и торговые связи укрепили бы недавно нормализованные отношения с Китаем и ослабили бы исторические противоречия с Японией. В военном отношении объединенная Корея, скорее всего, сохранила бы нейтралитет в восточноазиатском балансе, по аналогии с Австрией или Швейцарией [15].

Что касается позиции России в вопросе объединения, то американские исследователи пишут следующее. С их точки зрения. в долгосрочной перспективе Россия рассматривает воссоединение как возможность восстановить свою стратегическую значимость для региона и получить экономические выгоды. Чтобы реализовать такие возможности, Москва проводит хорошо выверенную «двух-корейскую политику», основанную на значительно расширенном экономическом партнерстве, которое обеспечило ежегодный рост торговли между Россией и КНДР на 36 процентов и российско-южнокорейской торговли на 23 процента [12]. С точки зрения безопасности оптимальный исход для России от воссоединения крайне маловероятен. Поэтому Россия выступает за единую Корею. Такой исход позволил бы России разработать два крупных экономических проекта -транснациональный нефте- и газопровод через Северную Корею для снабжения Японии и юга, и Транскорейскую железную дорогу, соединенную с Транссибирской железнодорожной системой, которая предлагает «дразнящую перспективу» железнодорожного сообщения между объединенной Кореей и прибыльными европейскими рынками [12].

Из общего еще можно добавить то, что и российские и американские исследователи сходятся во мнении, что поглощение Севера Югом будет сложнее, чем поглощение Федеративной Республикой Германией бывшей германской Демократической Республики. Несоответствие в экономических показателях двух Корей является лишь одной из причин, по которым немецкая модель объединения имеет ограниченную полезность при анализе проблемы объединения Кореи. К тому же межкорейские отношения были отмечены дезинтеграцией ценностей, после десятилетий почти полного отчуждения у двух стран осталось мало общего, кроме языка [11].

Таким образом, обобщая все выше сказанное, мы приходим к следующим выводам. Первой достаточно распространённой концепцией среди российских и американских экспертов, стала модель, содержание которой представляет идея о недостаточном экономическом потенциале Южной Кореи для объединения с Севером. Авторами доказывается мысль, что Южной Корее при слиянии с КНДР не удастся сохранить уровень жизни, достигнутый гражданами страны на данный момент. Второй часто высказываемой точкой зрения научного российского и американского сообщества стало утверждение, что молодое поколение не чувствует особого родства с северокорейцами, выступая против объединения.

Останавливаясь на вопросе моделей объединения, в российской исследовательской историографии в основном принято выделять три сценария: поглощение, эволюционное сращивание и воссоединение через демократические и правовые конструкции. У американских: постепенное сращивание двух стран, статус-кво, крах северокорейской системы, война.

Но в противовес им и у российского и американского научного сообщества есть ряд авторов, которые отвергают любые из предложенных вариантов объединения по причине разных непредвиденных последствий при воплощении в жизнь этих сценариев. Особо глубоко российскими и американскими экспертами и востоковедами был изучен вопрос препятствий, которые мешают воссоединиться корейской нации на сегодняшний момент. Особо были выделены следующие проблемные сферы: культурная идентичность, тема ответственности других стран и их участия в решении вопроса слияния двух государств, военное препятствие, экономические трудности, социально-психологические проблемы, проблемы на уровне личной безопасности, политические разногласия и внешнеполитические вопросы.

Почти многие российские и американские эксперты в своих анализах приходят к выводу о том, что нет какого-либо существующего четко запланированного плана, который без ущерба для обеих сторон реализовался бы в жизнь. Но даже если интеграции и не произойдет, все равно исторически ситуация на полуострове такова, что близкие политические, этнические и экономические структуры рано или поздно начнут сливаться. Но на данный момент времени собственная национальная мотивация в пользу объединения проявляется в Корее пока еще слабо и не стала действительно актуальной задачей всей нации.

Литература:

1. Волынчук А. В., Андреева Ю. В. Проблемы и перспективы объединения стран Корейского полуострова: опыт геополитической экспертизы / Вестник Челябинского государственного университета. Политика и политические науки, Челябинск. — 2013. — № 14. — С. 35–41.
2. Ким Г. Н. Объединение Кореи неизбежно. Сеул: Изд-во UKGO. — 2014. — 212 с.
3. Ли Су Чжин. Проблема объединения Кореи: эволюция и перспективы межкорейского диалога с участием СССР/России: дис. канд. пол. наук.: 23.00.04 / Ли Су Джин. Москва. — 2015. — 269 с.
4. Мельвиль А. Ю. Категории политических наук. М: Московский государственный институт междунарожных отношений МИД РФ, «Российская политическая энциклопедия» (РОССПЭН). — 2002. — 656 с.
5. Михеев В., Федоровский А. Объединение Кореи: возможные вызовы и «ловушки». М.: ИМЭМО РАН. — 2016. — 33 с.
6. Пак Чжу Ен. Объединение Кореи: современный этап решения проблемы и значение межкорейского саммита 2007 / Известия Российского государственного педагогического университета им. А. И. Герцена. — 2009. — С. 66–70.
7. Пак Чжу Ен. Проблема объединения Кореи в контексте глобального мирополитического процесса: дис. канд. пол. наук.: 23.00.04 / Пак Чжу Ен; [Место защиты: С.-Петерб. гос. ун-т]. Санкт-Петербург. — 2010. — 156 с.
8. Сенцов А. Э., Муратова Е. Н., Онищенко А. К. Особенности исследования политического дискурса через анализ концептов / Молодой ученый, Казань. — 2015. — № 4. — С. 799–802. [Электронный ресурс]. // URL https://moluch.ru/archive/84/15790/ (дата обращения: 15.03.2018).
9. Тён А. ван Дейк. Дискурс и власть: Репрезентация доминирования в языке и коммуникации. М.: Книжный дом «ЛИБРОКОМ». — 2013. — 344 с.
10. Торкунов А. В., Ли В. Ф., Денисов В. И. Корейский полуостров: метаморфозы послевоенной истории. М.: ОЛМА Медиа Групп. — 2008. — 541 с.
11. Drennan, William M. (1997). Prospects and implications of Korean unification. The Nautilus Institute. [Электронный ресурс]. // URL: http://cryptome.org/jya/korea-union.htm (дата обращения: 15.03.2018).
12. Goghlan, D. (2008). Prospects from Korean reunification. Carlisle, PA: Strategic Studies Institute, U. S. Army War College. p. 29.
13. Kim Jiyoon, Friedhoff K., Kang Chungku, Lee Euicheol. (2015). Attitudes toward North Korea and Reunification. Seoul: ASAN Public Opinion Report. p. 27.
14. Michael H. Armacost and Kenneth B. Pyle. (1999). Japan and the Unification of Korea: Challenges for U. S. Policy Coordination. NBR analysis. The National bureau of Asian research, Vol. 10, No. 1, p. 42.
15. Victor D. Cha. (1997). Korean unification: the zero-sum past and the precarious future. ASIAN Perspective, Vol. 21, No. 3, pp. 63–92.