История живописи, литературы или музыки позволяет реконструировать пройденный человеком и обществом путь от первобытного варварства к высотам цивилизации и всестороннему раскрытию сущностных сил человеческой личности. В этом плане история музыки есть история человечества, «рассказанная» от лица субъекта истории.
Музыка выступает как феномен, связанный с архетипическими формами позиционирования человека в мире, в сложной системе своих «мотивов», удерживающей в себе эмоциональный осадок исторической памяти человечества.
В чем сила музыки?
Задумываться над этим люди начали очень давно. Все музыкальные звуки идут от человеческого сердца; музыка связана с отношением человека к человеку.
Многие века музыка была лишь составной частью театрального действия, ритуального обряда или пышного празднества. Такая несамостоятельность, однако, не уменьшала силы ее воздействия. Уже мыслители древности писали об особой способности музыки передавать различные душевные состояния человека.
Обращение музыки непосредственно к миру чувств, эмоций отмечалось во все времена – от эпохи Аристотеля до наших дней.
« Стихия музыки – могучая стихия,
Она чем непонятней, тем сильней,
Глаза мои, бездонные, сухие,
Слезами наполняются при ней.
Она и не видна, и невесома,
И мы её в крови своём несём.
Мелодии всемирная истома,
Как соль в воде, растворена во всём…
Есть в музыке безумное начало,
Призыв к свободе ото всех оков.
Она не зря лукаво обольщала
Людей на протяжении веков…»[1, с.2].
Но откуда эти исключительные возможности музыки? В чём заключена её магическая сила? Увы, мы всё ещё далеки от исчерпывающего ответа на эти вопросы. Основы существования музыки связаны в не меньшей степени с законами музыкального восприятия её психофизиологического воздействия, пока ещё мало исследованными.
В основном музыка играет прикладную, утилитарную роль, она рассчитана на практическую полезность. И всё же, как ни существенно такое практическое применение музыки, нельзя сказать, что именно в нём и заключено самое главное. «Есть в музыке, как и во всяком ином искусстве, нечто более глубокое и широкое: она способна воплощать внутренний мир людей. Создавая музыку, человек вкладывает в неё свои чувства и помыслы; воспринимая же её, человек находит в музыке отзвук на всё, что трогает, волнует. Можно сказать, что музыка помогает человеку развить, углубить и облагородить свою «культуру переживаний»» [2, с.6].
Изучение музыкального фольклора неотделимо от осознания той глубинной реальности, которая формирует архаическое мышление и культуру. Известно, что стереотипы древнего сознания в какой-то мере ощущаемы и современным человеком.
Сведения о древней, праисторической музыке «дошли» до нас двумя путями. Одна из них – сохранившаяся музыкальная традиция: песни, танцы, обряды. Другой источник наших знаний о древней музыке, условно говоря, не звуки, а слова о звуках. Естественно, что музыканта интересует прежде всего сама музыка в её живом звучании. Но одно не бывает без другого. И слуховой опыт человека – это ещё и опыт суждения об услышанном.
Говоря о мифологии, нужно учитывать особые качества, которые были характерны для сознания древнего человека, общества. Первобытное мышление – мышление чувственное, конкретное, метафорическое, но в то же время способное к обобщениям, классификациям, логическому анализу.
«Мифотворчество – величайшее духовное богатство человечества, которое, представляя начальный этап развития искусства слова, в процессе десятков тысяч лет занимало господствующее положение в его духовной жизни» [3, с.4].
Изучение мифотворчества позволяет проследить эволюцию художественного мышления народа, его отношение к окружающей действительности, окружающему миру.
Главные категории мифологической эпохи, которыми оперирует архаическое сознание – миф и ритуал. Мифологическим является «основное содержание текстов этой эпохи», которое «состоит в борьбе упорядочивающего космического начала с деструктивной хаотической стихией, в описании этапов последовательного сотворения и становления мира, а основной способ понимания конкретно-образного постижения – переживания мира и разрешения его противоречий обеспечивается мифом, мифологией, понимаемой не только как набор, но и, главное, как особый тип «мышления», противостоящей историческому и естественно-научному типам мышления» [4, с.9].
Функция мифа заключается в описании примера, образца, модели мира как взаимосвязи основных пространственных и временных координат, определяющих место человека (коллектива) в мифологизированном космосе.
Неразрывно с понятием мифа связано понятие ритуала. Ритуал призван поддерживать установленный порядок в природе и обществе.
В мифоритуальной концепции мира музыке, музыкальным инструментам отводится значительная роль, так как способность слышать, воспринимать звук служит средством освоения, семиотизации окружающего мира. Картина мира может быть «зашифрована» в музыкальных структурах. С другой стороны, сам феномен музыки, музыкального представляется в понятиях архаической картины мира. Музыка и музыкальные инструменты являются элементами общей модели мира, и законы, по которым строится вся система мирового пространства, формируют мифологическое представление о музыке.
Музыка и один из её атрибутов (музыкальный инструмент) подобны всему мирозданию в целом. Со времён древнейших цивилизаций посвященные мудрецы искали ту закономерность, которая позволяет воспринимать музыку, как некий космический порядок.
«Древнегреческая пифагорейская школа представляла весь мир – начиная от человека, музыки и кончая Вселенной – как отражение основных количественных пропорций (1:2, 2:3, 3:4 и т.п.), носителей всеобщей гармонии. Музыкальные закономерности, выраженные в числах, приобретали глобальный космогонический смысл. Весь космос представлял собой как бы большую симфонию» [5, с.270].
Древнекитайское предание рассказывает о сотворении музыки по законам Вселенной: «одноногий Куй Безобразный, который исправил музыкальную систему шести люй-ладов, привёл в гармоническое равновесие пять шен – нот, чтобы этим привести их в соответствие восьми фэн – ветрам, после чего Поднебесная полностью покорилась» [6, с.47].
Нередко в качестве музыкального символа мирового единства выступает мотив пения. Пение сопровождает упорядочение космоса.
В карело-финской мифологии знаком рождения мира, его организованного состояния является мировая ель, которая чудесным образом поднимается до самого неба под пение Вейнямёйнена.
Вейнямёйнен – главный герой поэтического повествования в карельских руках. Он и пахарь, и охотник, и умелец-мастеровой, и песнопевец мудрый. Под его пение собираются все обитатели мира, снизу доверху. Все, живущие в воздухе, на земле и на море, собираются послушать его сладкозвучное пение, которое как бы проходит через мировые зоны - этажи: зверям, птицам и рыбам соответствует земля, небо и вода. Таким образом, иерархическое описание порядка и музыкальное пение оказываются событием не только соседствующими, но и взаимосвязанными, взаимообусловленными. Рождение мира рождает звук…
Вся греческая мифология пронизана преклонением и восхищением перед внутренней вдохновенной красотой музыки, обладавшей великой колдовской силой.
В античной мифологии создатель музыки – Аполлон – вдохновитель всех певцов и музыкантов. С его образом связан распространённый мотив музыкального состязания. Победителем, естественно, оказался божественный Аполлон, он содрал с Марсия кожу и повесил её на дереве в Келенах. Шкура эта при звуках флейты начинала трепетать. Такая же участь постигла и легендарного певца Лиина, которого Аполлон убил, узнав, что он сравнялся с ним в пении. Аналогичный мотив содержится и в мифе о музыканте Фамире, который вызвал на состязание в пении самих муз. В наказание за это он был ослеплён:
«В гневе они ослепили его и отняли чудесный Песенный дар. И забыл он искусство играть на кифаре» (Илиада 11, 598-599. Пер. В. Вересаева) [7, с.17].
В этих мифах отчётливо проявляется важный и новый момент: человек выступает как соперник богов, в своём искусстве он способен сравняться с божеством. Это был высший пункт в развитии антропоморфизма и вместе с тем один из первых признаков разложения мифологического сознания: музыка осознавалась как человеческое, земное искусство.
В этом смысле интересны образы легендарных певцов и музыкантов: Лиина, Орфея, Фамира, Мусея, Амфиона, Эвмолпа. Эти полумифические, полулегендарные имена попадают на страницы теоретических трактатов о музыке, им приписывается изобретение флейты, кифары, либо же всего в целом музыкального искусства. Так мифологические персонажи «врастают» в античную теорию музыки.
Мифология, даже тогда, когда она гибнет как целостное мировоззрение, сохраняется в последующем в виде отдельных элементов и во многом влияет на понимание музыки на протяжении всех веков.
Все элементы музыкального мира предстают в мифологии как результаты действия культурных героев и богов, которые: «обучают людей, покровительствуют их занятиям музыкой: булименский цагн дал людям песни, научил их «танцу крови» [8, с.612]; изготавливают первые музыкальные инструменты: культурный герой и демиург карело-финской мифологии Вейнямёйнен, о котором мы писали выше, застряв в хребте огромной щуки, создаёт из него кантеле; изобретают музыкальные системы: «Хуан-ди, культурный герой, верховное божество древнекитайской мифологии, которому приписывается изобретение топора, ступки, лука и стрел, платья и туфель, вместе со своим придворным музыкантом Лун Лунем изобрёл систему люй-люй (в её основе – 12-ступенный звукоряд; тоны которого расположены по квинтам)» [9, с.810].
Музыкальному звучанию свойственны гармоничность и высшая упорядоченность, способные воздействовать на внешний мир. Нарушения музыкальной гармонии могут вызвать различные бедствия.
Музицирование божества, культурного героя может пониматься как своеобразный аналог древа мирового: звучание голоса или музыкального инструмента охватывает основные зоны мифологического мира, как бы объединяя и организуя их по вертикали. Приведём примеры: «Когда Ху Ба играл на цине, птицы пускались в пляс, а рыбы танцевали»; и ещё: «Однажды Кришна … запел прекрасную песню… Музыка наполнила собою весь мир и заставила содрогнуться от восторга животных, птиц и деревья» [10, с.214]. Сходный сюжет мы наблюдаем в нартовском эпосе осетин, связанный с образом певца Ацамаза, который, играя на свирели, очаровывал людей, птиц, животных и т.д.
Музыка – чрезвычайно сложный феномен, имеющий вековую историю развития. Как и многие другие явления культуры, она допускает различные толкования и подходы к своему объяснению.
Пытаясь понять, как музыка действует на психологию человека, и стараясь научиться управлять этим воздействием, арабские философы древности советовали: «Умному музыканту не следует играть зря, начинать надо с нижней струны лютни, чтоб внушить слушателям мужество, далее дать дышащую любовью мелодию и напевы, увлекающие к пляске, и, наконец, сладкие звуки, манящие к полному покою» [11, с.17].
Более двух тысяч лет назад, когда музыка делала ещё первые робкие шаги, в умах древнегреческих философов зародилась мысль, глубиной своей предвосхищавшая лучшие достижения музыкального искусства будущего. Она звучит так: «Музыка – величайшая сила, способная заставить человека любить и ненавидеть, прощать и убивать» [12, с.17].
Со времени, когда были произнесены эти слова, пройдёт ещё много веков, пока начнётся живая история музыки, музыки, которую мы слышим и исполняем сегодня. Но этот момент можно считать той важнейшей отправной точкой, когда музыка была признана и призвана стать Искусством в самом высоком значении этого слова.
Литература:
1. Книга о музыке: Популярные очерки/Сост. Г. Головинский, М. Ройтерштейн. М., 1988.
2. Там же.
3. Халидова М.Р. Мифологический и исторический эпос народов Дагестана. Махачкала, 1992.
4. Топоров В.Н. О ритуале: Введение в проблематику//Архаический ритуал в фольклорных и раннелитературных памятниках. М., 1988.
5. Трохимчук П.П. Гармония от Пифагора до наших дней//Образ – смысл в античной культуре/ГМИИ им. Пушкина. М., 1990.
6. Ткаченко Г.А. Космос, музыка, ритуал: Миф и эстетика в «Люйши чуньцю». М., 1990.
7. Шестаков В.П. От эпоса к аффекту. История музыкальной эстетики от античности до XVIII века. М., 1975.
8. Мифы народов мира. Токарев С.А. Лосев А.Ф.
9. Виноградова Е., Желоховцев А. Китайская музыка//Музыкальная энциклопедия. М., 1976. Т.2.
10. Музыкальная эстетика стран Востока. М., 1967.
11. Зильберквит М.А. Мир музыки: Очерк. М., 1988.
12. Там же.
