В настоящей статье рассматриваются особенности функционирования традиционной оппозиции кварталов Яманотэ и Ситамати в современном Токио с социальной и языковой точек зрения. Делается вывод о том, что несмотря на послевоенное угасание характерных традиционных особенностей диалекта Ситамати, противопоставление двух кварталов по-прежнему играет важную роль в языковой жизни Токио, влияя на пути и способы распространения новых диалектальных явлений в японской столице.
Ключевые слова: токийский диалект, диалект Ситамати, диалект Яманотэ, новые диалекты.
Одной из основных особенностей языковой ситуации в Токио на протяжении всей истории его существования: с момента основания в Эдо (старое название города) ставки сёгуната в 1603 г. до наших дней – является характерная территориальная дифференциация употребляющихся жителями языковых единиц, выражающаяся в противопоставлении друг другу диалектов двух частей города: кварталов Яманотэ и Ситамати [2, с. 120]. Именно это противопоставление приводило к фактической диалектальности токийской речи и функционированию внутри города собственного местного диалекта (отличного от сложившихся впоследствии на его основе как стандартного японского языка hyo:jungo, так и общего языка kyo:tsu:go).
Это противопоставление носило как территориальный, так и социальный характер, причём в разное время наблюдаются тенденции усиления то территориальной составляющей оппозиции, то социально-профессиональной. Территориальная дифференциация была во многом обусловлена географическими особенностями Эдо: кварталы Яманотэ располагались в северо-западной части города, на холмах восточной части плато Мусасино, в то время как кварталы Ситамати занимали восточную часть города, расположившись вдоль Токийского залива и реки Сумида. Отсюда и названия кварталов: Яманотэ буквально означает «сторона гор», а Ситамати – «нижний город» [4, c.124-126]. Социально-профессиональная дифференциация была обусловлена социальным составом населения обоих кварталов: так, в Яманотэ находились поместья знати, аристократии, воинского сословия, тогда как в Ситамати жили ремесленники, купцы, обычные горожане [1, с. 8].
С языковой точки зрения между диалектами Яманотэ и Ситамати также существовали значительные различия. Диалект Яманотэ сложился во многом под влиянием диалекта региона Киото-Осака (Киото был в эпоху Эдо столицей Японии) на базе языка эдоских самураев и изысканных женских языковых форм, распространённых в самурайских поместьях и поместьях аристократов (o-yashiki kotoba). Диалект Ситамати же был тесно связан с диалектами близлежащих восточнояпонских (кантоских) префектур, что придавало ему в глазах жителей Яманотэ статус грубого, низкосортного, языка необразованного населения (что, во многом, не справедливо, поскольку и в нём существовала функционально-стилистическая дифференциация). Впоследствии диалект Яманотэ станет базой для образования стандартного японского языка hyo:jungo, а потом и общего языка kyo:tsu:go. Формы же Ситамати станут характерными элементами традиционного токийского диалекта, отличного от стандартного и общего языков.
Начавшееся обозначаться уже в начале XVII в. как, в целом, территориальное, с течением времени противопоставление Яманотэ-Ситамати всё более усиливало свой социально-профессиональный характер и, достигнув апогея к середине XIX в, устойчиво просуществовало вплоть до поражения Японии во Второй мировой войне. Сложившийся к этому времени ярко выраженный социальный характер оппозиции Яманотэ и Ситамати подтверждается, например, словами Накамура Митио в «Tokyo-go no keisei» («Становление токийского языка») 1941 г.: «к настоящему времени противопоставление Яманотэ-Ситамати носит не территориальный, а скорее социальный характер» [3, c.7].
В XX в. в результате масштабных миграций токийского населения, вызванных Великим землетрясением Канто 1 сентября 1923 г. и бомбардировкой Токио американскими войсками 10 марта 1945 г., число носителей традиционного токийского диалекта в Токио резко сокращается. Ситамати превращается в деловой квартал Токио, и традиционный диалект Ситамати начинает стремительно исчезать [7, c.204].
Однако несмотря на это, язык Токио по-прежнему обладает диалектной окраской. Географическое расширение Токио, участившиеся миграции в столицу жителей близлежащих (и не только) префектур, привели к взаимодействию в рамках Токио различных вариантов общего языка, каждый из которых обладает своими диалектальными чертами. Причём жителями расширенного Токио (Большого Токио) собственная фактически диалектальная речь далеко не всегда осознаётся как таковая. Исследование 1986 г., проведённое Токийским комитетом по образованию To:kyo: kyo:iku iinkai показало, что район проживания людей, относящихся к языку своей местности как к истинному токийскому языку, вышел далеко за пределы традиционного Токио [3, c.32]. Так же Яманотэ и Ситамати достаточно сильно отклонились от своих исконных границ. В расширении Яманотэ немалую роль сыграла железная дорога: направление его развития совпадает с линией Тю:о:сэн. Ситамати же ограничилось северо-восточной частью Токио (районы Кацусика, Эдогава и т.п.).
Можно отметить, что, несмотря на изменившиеся социально-исторические условия, современное Токио всё же сохраняет до некоторой степени противопоставление Яманотэ и Ситамати, однако теперь уже под ними подразумеваются жилые кварталы Син-Яманотэ «Новое Яманотэ» (районы Сугинами, Сэтагая, О:та, Мэгуро, Накано, Нэрима и т.п.) и Син-Ситамати «Новое Ситамати» (районы Кацусика, Эдогава, Адати, Аракава, Кита и т.п.). Районы, входящие в состав Син-Ситамати и расположившиеся вдоль рек Сумидагава и Эдогава, также часто называются Kawa no te «сторона реки». По аналогии с этим районы, входящие в состав Син-Яманотэ и расположенные на берегу Токийского залива, называют Umi no te «сторона моря». Налицо аналогия с традиционными названиями Ситамати, который также изначально назывался Umi no te («сторона моря») в противоположность Yama no te («сторона гор»).
Современные представления о Яманотэ и Ситамати значительно отличаются от традиционных, поскольку в их восприятии произошёл сдвиг с исключительно территориального рассмотрения к социопрофессиональному. При таком подходе тот или иной район может быть отнесён к Ситамати в случае наличия в нём большого количества торговых предприятий, а в случае проживания в нём большого процента высокообразованных людей, чиновников, военных – к Яманотэ. Исходя из современных названий районов Токио, бывает затруднительно определить принадлежность той или иной местности к нагорной части города или нижней, вследствие изрезанного рельефа Яманотэ, где существуют также многочисленные долины, склоны, впадины. Здесь ситуация усугубляется тем, что сейчас в таких низменностях построено большое количество высотных зданий и комплексов, названия которых зачастую противоречат реальной географической ситуации: в качестве примера можно привести, название квартала Роппонги Хирудзу «холмы Роппонги», расположенного в квартале Танимати «долинный квартал» (район Адзабу) [3, c.5].
Если основные диалектные группы традиционного токийского диалекта (Яманотэ и Ситамати) были географически ограничены особенностями рельефа, что приводило к их устойчивому существованию, то в настоящее время крайне важное значение для распределения диалектных черт в пределах Токио приобретает сеть железнодорожных линий. Дело в том, что поскольку большинство людей, живущих в соседних префектурах, едут на работу в Токио на электричках, различные языковые особенности имеют тенденцию группироваться вокруг железнодорожных (и шире – транспортных) магистралей. Таким образом, языковые особенности в одном транспортном направлении могут отличаться от особенностей, представленных в другом. Это свойство можно назвать анизотропией современного языка Токио. А так как железнодорожные магистрали географически разделены (например, линия Тю:о:-сэн фактически проходит через традиционное Яманотэ далее на запад, а линия Дзё:бан-сэн, не пересекающая Тю:о:-сэн, идёт через традиционное Ситамати далее на северо-восток в Канто), это создаёт предпосылки для вторичного возникновения оппозиции Яманотэ-Ситамати.
Показательны в этом отношении работы Такэда Акико, которая провела серию полевых исследований в районах, окружающих станции основных линий токийской железной дороги, проходящих через Токио: Яманотэ-сэн, Тю:о:-Со:бу-сэн, О:мэ-сэн и Дзё:бан-сэн. Как оказалось, в распространении основных явлений, характерных для современного Токио, вдоль каждой линии есть свои особенности [6, c.84-86]. Общая тенденция здесь такова, что, в целом, язык районов, прилегающих к прибрежной части линии Яманотэ, а также линиям Дзё:бан и Со:бу, содержит больше новых явлений (не соответствующих общему языку), чем районов, прилегающих к нагорной части линии Яманотэ и линиям Тю:о и О:мэ. Это даёт повод Яримидзу Канэтака и Мицуи Харуми даже говорить о сохранении оппозиции кварталов Яманотэ и Ситамати в современном Токио. И хотя традиционные диалекты Яманотэ и Ситамати уже практически исчезли, определённое противопоставление языков обоих районов (понимаемых в расширенном смысле как Новое Яманотэ и Новое Ситамати) сохраняется [8, c.82]. Хотя в настоящее время, говоря о диалектах Яманотэ и Ситамати, по всей видимости, следует иметь в виду в первую очередь социальные диалекты [5, c.73], указанное географическое распределение диалектизмов не позволяет не учитывать также и территориальную сторону противопоставления Яманотэ-Ситамати. Т.е. в настоящее время помимо социально-профессионального характера этой оппозиции, снова значительную роль начинает играть её территориальный характер (тенденция, обратная описанной выше традиционной тенденции).
Наиболее важным фактором в этом противопоставлении является территориальная локализация новых диалектальных элементов, распространяющихся в языке Большого Токио (Shutoken-go). Здесь можно выделить два основных пути возникновения или распространения изменений: с запада к востоку (через префектуру Канагава и район Тама) и с востока на запад (через префектуры Сайтама и Тиба). Эти два потока подпитывают противопоставление языков Яманотэ и Ситамати на западе и востоке старого Токио соответственно. Так, получающие некоторое распространение на востоке (и в Ситамати) формы типа da be? (
Таким образом, можно сделать вывод, что язык современного Токио находится в постоянном процессе изменений. Причём язык восточной части города сохраняет бóльшую историческую близость к диалектам соседних кантоских префектур. И хотя через западную часть Токио (районы Яманотэ) новые формы также проникают в мегаполис (вследствие близости на западе традиционно кантоского региона Тама), язык восточных районов характеризуется бóльшими отличиями от общего языка и бóльшей скоростью распространения изменений.
Возможно, в будущем взаимодействие обоих языков приведёт к бóльшей стабилизации токийской речи. В качестве примера можно рассмотреть традиционное токийское katasu (<katazukeru) «убирать», которое широко распространено на востоке Токио, юге преф. Сайтама, западе преф. Тиба, с одной стороны, и северо-востоке преф. Канагава, с другой. Между этими двумя «очагами» (в области, соответствующей западу Токио) форма katasu не распространена, однако есть вполне серьёзные оснований думать, что спустя некоторое время форма распространится и там – и таким образом, будет употребляться на всей территории Токио [8, c.81].
Однако следует заметить, что даже в современном Токио общение между жителями западных и восточных районов достаточно ограничено. Несмотря на широко развитую систему транспортного сообщения, среди контактов людей, проживающих соответственно на западе или востоке города, бóльшую часть составляют контакты с людьми из своего или близлежащих районов. Такое положение вещей способствует некоторому закреплению диалектального разнообразия внутри Токио, фиксируются и новые диалектные явления, характерные для обеих частей города.
Подводя итог, можно сделать вывод, что несмотря на изменившиеся социальные, географические и исторические условия, оппозиция Яманотэ-Ситамати по-прежнему продолжает играть в языковой жизни современного Токио важную роль (так же, как и в предшествующие эпохи). Новое Яманотэ и Новое Ситамати, как два полюса магнита, притягивают к себе новые диалектные элементы разной природы, причём здесь также заметно сохранение традиционных путей взаимодействия: в Яманотэ имеют тенденцию распространяться диалектизмы западнояпонской природы, в Ситамати же – восточнояпонской. Учитывая городское планирование Токио, специфику развития транспортной системы мегаполиса, а также некоторую фактическую ограниченность повседневной коммуникации между жителями западной и восточной частей города, можно предположить дальнейшее сохранение противопоставления языковых особенностей Яманотэ и Ситамати, хотя и нельзя отрицать наличие между ними определённого взаимодействия.
Литература:
- Алпатов В. М. Япония: язык и общество. - М.: Культура народов Востока, 2003.
- Быкова С. А. Общий язык в Японии и его территориальные особенности. // Вестник Ярославского государственного университета. Серия "Гуманитарные науки". Выпуск 2, 2013. С. 122-125.
- Akinaga K. Nihon no kotoba shiri:zu 13. To:kyo:to no kotoba. - Tokyo: Meiji shoin, 2007.
- Jinnai H. The Spatial Structure of Edo. // Tokugawa Japan. - Tokyo: Univ. of Tokyo Press, 1990. P.124-146
- Ogino T. Yamanote to Shitamachi ni okeru keigo shiyo: no chigai. // Journal of the Linguistic Society of Japan, 1983. P. 45-76.
- Takeda A. Hida Yoshifumi "To:kyo:-go cho:sa" no gaiyo:. // Kokuritsu kokugo kenkyu:jo kyo:do: kenkyu: ho:koku, 2, 2013. С. 84-110.
- Tanaka A., Simizu Y., Akinaga K., Ayusawa T., Kaiser S., Isomura H., Kuno M. To:kyo:go no yukue. (Подред. Tanaka A.) - Tokyo: To:kyo:do: syuppan, 1996.
- Yarimizu K., Mitsui, H. Shutoken jakunen-so: ni okeru hi-hyo:junkei shiyou: ishiki no chiriteki bunpu. // Kokuritsu kokugo kenkyu:jo kyo:do: kenkyu: ho:koku, 2, 2013. С.73-83.
