В статье анализируются основные методы исследования одинокого отцовства, а также предлагается изучение данного феномена с позиции сторонников целостного подхода.
Ключевые слова: одинокое отцовство, отцы-одиночки, целостный подход, методы исследования, социальные практики.
Анализ теории и практики исследования феномена одинокого отцовства на современном этапе показал, что эффективность психолого-педагогического изучения данной проблемы сталкивается с рядом трудностей, в том числе с недостаточностью набора психодиагностических методик, которые бы позволяли исследовать специфику самовосприятия отцов-одиночек, изучить их социальные практики, личный опыт в воспитании детей, а также особенности формирования дисциплинарных родительских стратегий. В связи с этим социальные педагоги, педагоги-психологи сталкиваются с существенным противоречием: необходимостью иметь целостное представление о феномене современного одинокого отцовства и несистематичностью и разрозненностью подходов к психолого-педагогическому и социально-педагогическому анализу указанного явления. Исследователи неоднократно упоминают о том, что научных текстов, касающихся одинокого отцовства очень мало и подчеркивает значимость и актуальность научных сведений о данном феномене в условиях современного российского общества. Неполное освящение темы одинокого отцовства можно встретить в работах, посвященных родительству или отцовству в целом. Мы предполагаем, что одной из причин данной проблемы является как раз вышеупомянутое противоречие.
Прежде чем непосредственно представлять методы исследования феномена одинокого отцовства, следует рассмотреть основные понятия нашей темы: отцы-одиночки, социальная практика, родительская стратегия, самовосприятие отцов-одиночек. Понятие «социальная практика» в педагогику проникло из социологической науки. Теорию социальных практик в социологии развивали П. Бурдье, П. Бергер, Т. Лукман, Л. Витгенштейн, Г. Гарфинкель, Э. Гидденс, К. Гирц, И. Гофман, Т. Парсонс, А. Шюц и др. В социально-философском значении социальная практика рассматривается, как деятельность субъекта, направленная на преобразование его социальной среды для полноценного развития самого субъекта в этой среде. Социальные практики одиноких отцов представляют собой набор действий по реализации определенных обязанностей, прав и ответственности за их выполнение. Одинокий отец понимается как мужчина, в одиночку, воспитывающий ребенка или детей. Выделяют следующие социальные практики отцов-одиночек: практики по отношению к детям до одинокого отцовства;практики организации быта; практики осуществления трудовой деятельности;практики взаимодействия с государством;практики взаимодействия с образовательными учреждениями;практики воспитания;практики отношений с женщинами [2]. К разновидностям практик отцов одиночек можно отнести и дисциплинарные родительские стратегии, под которыми понимается разновидность практик, когда родители систематически и сознательно применяют меры дисциплинарного воздействия на ребенка [1].
О. С. Кириллова предлагает изучение социальных практик на базе качественной стратегии исследования, которая позволяет дать более полное представление о феномене одинокого отцовства. Для комплексного изучения социальных практик в качестве биографического материала выступают два вида текстов: 1) личные интервью; 2) истории жизни, опубликованные в открытых источниках [2]. В качестве источника опубликованной и находящейся в открытом доступе истории жизни могут выступать социальные сети. Например, в социальной сети ВКонтакте создано множество групп, посвященных проблеме отцов-одиночек или созданных непосредственно по инициативе одиноких отцов. Биографический материал способствует изучению субъективного описанного реального личного опыта отдельных людей в конкретных обстоятельствах, в том числе и в ситуации одинокого отцовства. Указанный метод исследования позволяет выявить и особенности самовосприятия отцов-одиночек. Однако мы хотели бы рассмотреть и другие методики. Например, Л. Е. Семенова и А. В. Чевачина предлагают следующую основу эмпирического исследования:
1) методы сбора данных, среди которых:
Методика «Неоконченные предложения» А. М. Щетининой. Данная методика направлена на определение характера отношений родителей к своему ребенку, отношения к его будущему, особенностей их самовосприятия как родителей.
Методика изучения личностных качеств Т. Лири. Данная методика позволяет исследовать образы «Я», «родитель» и «идеальный мужчина» у отцов-одиночек;
2) методы обработки полученных данных, среди которых:
Методика открытого кодирования, сущность которой заключается в выделении в тексте ответов испытуемых смысловых единиц с их последующей классификацией [4];
Кроме указанных методов и методик исследования, мы считаем возможным применение различных методов семейной диагностики. В качестве примера рассмотрим проективный тест «Семейная социограмма» и метод «Семейной генограммы». Проективный тест «Семейная социограмма» относится к рисуночным проективным тестам и позволяет выявить положение субъекта в системе межличностных отношений и, кроме того, характер коммуникаций в семье — прямой или опосредованный. Использование теста «семейной социограммы» позволяет в считанные минуты в ситуации «здесь-и-теперь» до сеанса семейной психотерапии или во время сеанса визуализировать свои представления о взаимоотношениях в семье, а затем, показав свои бланки, обсудить, что получилось.
К диагностическим методам, позволяющим в виде графической схемы изобразить родственные связи в семье, относится метод «Семейной генограммы». Данный метод реализуется следующим образом: психолог предлагает каждому члену семьи изобразить графически свое представление о семье с помощью определенных символов. Генограмма включает имена и возраст всех членов семьи. В ней даются даты рождений, смертей, браков, разводов, и разрывов в отношениях. В свою очередь психотерапевт на основании расспроса и наблюдения составляет генограмму семьи [6]. Значимость графических методов заключается в том, что они используются для экстернализации (перевода во внешнюю видимую и изображаемую сущность) членами семьи неосознаваемых представлений о характере взаимоотношений, представляет большую диагностическую информацию для социального педагога и психолога.
О. В. Гнезденева, А. В. Гумницкая, С. Ю. Девятых, М. О. Ермихина, Н. П. Мальтинникова, Е. А. Нестеров, Р. В. Овчарова, Е. Г. Смирнова и др. исследователи активно развивают целостный подход к исследованию современного родительства. Р. В. Овчарова акцентирует внимание на индивидуально-психологических (особенности личности, ценности, взгляды и т. д.) и социальных (социокультурное развитие современного общества, социальный и жизненный опыт личности родителя, опыт родительской любви, приобретаемый человеком в процессе взаимодействия с собственными родителями) аспектах отцовства и материнства. Социальную детерминированность родительства отмечают и другие исследователи (Т. В. Скрицкая, Е. В. Шамарина) [3]. Вышеуказанный подход вполне применим и к изучению одинокого отцовства, поскольку данный феномен имеет не только социальную, но также гендерную и индивидуальную обусловленность.
Во-первых, индивидуальная детерминация связана с тем, что одинокие отцы по-разному осознают свою ответственность за эмоциональное состояние своих детей, их личностное развитие. Во-вторых, особую тревогу в воспитании детей в неполных отцовских семьях вызывают низкий уровень психолого-педагогической культуры отцов-монородителей [5]. О гендерных особенностях отцовской семьи говорил еще Э. Фромм, который подчеркивал условный характер отцовской любви (она может быть заслужена или временно утеряна) [3].
Также следует обратить внимание на то, что социально-психологические условия неполной отцовской семьи существенно различаются в первый период, когда отец-одиночка только адаптируется к своей новой воспитательной роли, учится адекватно воспринимать и оценивать сложившийся социальный статус его семьи, и второй период, когда отец-одиночка начинает активно реализовывать свои новые функции в семье. Например, в случае развода у одинокого отца возникает множество социально-психологических проблем во внутриличностной сфере и межличностных отношениях со своими детьми. С потерей значимого объекта привязанности на некоторый промежуток времени социальная жизнь мужчины практически полностью приостанавливается, он замыкается в себе, переживая утрату. Адаптивные возможности семьи в этот период резко снижены. После данного периода у большинства мужчин на момент одинокого отцовства наблюдаются изменения вида мотивации и структуры интересов, они начинают ориентироваться на детей, на преодоление сложившихся негативных факторов. Ситуация одинокого отцовства в большинстве случаев сигнализирует потерю привычного социального статуса, утрату стабильности ролевых позиций, а также лишение возможности продолжать вести обычную жизнь, сохранять привычки неизменными [5]. Поэтому, например, в интервью с отцом-одиночкой следует включать вопросы, касающиеся жизненного этапа до одинокого отцовства, этапа адаптации к новой социальной роли, а также периода реализации своих функций, в том числе и воспитательных.
Хотя неполных семей, в которых отец один воспитывает детей, гораздо меньше, чем неполных семей, в которых детей воспитывает только мать, им присущи те же проблемы полоролевой ориентации, что также подлежит изучение в контексте исследований одинокого отцовства как психолого-педагогического явления. Также неполные отцовские семьи имеют повышенную вероятность оказаться в трудной жизненной ситуации в силу их структурной девиации [5], что подтверждает необходимость исследования педагогических условий воспитания детей в таких семьях. Одинокие отцы немного знают о воспитании детей и не считают, что отсутствие опыта мешает быть хорошим родителем. Однако это может вызвать определенные трудности. Поэтому следует подчеркнуть, что респондентами в исследования феномена одинокого отцовства должны быть и дети, воспитывающиеся отцами-одиночками. Очевидно, что неполные семьи больше подвержены воздействию негативных факторов. В подобных семьях роли и функции обоих родителей вынужден выполнять один. В норме семье присущи определенные функции: репродуктивная, воспитательная, хозяйственно-бытовая, экономическая, досуговая, социально-статусная [5].
Таким образом, традиционные методы исследования вполне применимы для исследования социальных практик и специфики одинокого отцовства. Безусловно, наиболее информативным будет комплексное исследование особенностей института одинокого отцовства, что означает изучение как особенностей образа «Я — родитель» у мужчин-монородителей, так и определенных психологических проблем у детей из неполных отцовских семей, уровня сформированности родительской ответственности отцов-одиночек и типа детско-родительских взаимоотношений. Грамотное применение методов и методик психолого-педагогического исследования проблем одиноких отцов и их детей позволит построить наиболее эффективную модель социально-педагогической работы с монородительскими отцовскими семьями. Следовательно, становится очевидной необходимость разработки и реализации специальных методик исследования феномена одинокого отцовства. Основная идея подобных методик — это совокупность методов комплексного исследования данного явления с целью создания программ для оптимизации воспитания детей неполными отцовскими семьями.
Литература:
- Борисенко Е. А. Дисциплинарные родительские стратегии в неполных семьях// Мониторинг. — 2010. — № 1 [95]. — С.172–182.
- Кириллова О. С., Петрова Л. Е. Социальные практики одиноких отцов: анализ на основе качественных интервью // Вестник Пермского университета. Философия. Психология. Социология. — 2014.- № 3 (19). — С.128–136
- Рудзинская Т. Ф. Социально-психологические аспекты феномена родительства // Изв. Сарат. ун-та Нов. сер. Сер. Акмеология образования. Психология развития. — 2012.- № 4. — С.62–65.
- Семенова Л. И. Специфика родительского отношения и субъективного восприятия отцовства в контексте реального опыта мужчин монородителей // Вестник Вятского государственного гуманитарного университета. — 2014. — № 2.- С 108–111.
- Ситникова, В. В. Социальная работа с неполными отцовскими семьями / В. В. Ситникова, Е. К. Кузнецова // Вестн. Амур. гос. ун-та. Сер.: Гуманит. науки. — 2011. — Вып. 54. — С. 62–66.
- Эйдемиллер Э. Г., Юстицкис В. Психология и психотерапия семьи. 4-е изд. — СПб.: Питер, 2008. — 672 с.
