Концепт hobby



Теоретические основы

Концепт как единица мышления . Термин «концепт» появился в эпоху средневековья. По мнению первых концептуалистов, он предстает как особая форма познания действительности. Так, Пьер Абеляр, французский философ-схоласт, рассматривал его как «результат деятельности человеческого ума, обобщающего реальные свойства (признаки) вещей, характеризуемых одним и тем же состоянием. Концепты не существуют в реальности как единичные вещи, однако они обретают статус бытия в сфере интеллектуального познания, образуя своего рода третий — «концептуальный» — мир» [5; 771]. Говоря другими словами, концепты «получаются» благодаря нашей способности комбинировать образы. По Абеляру концепт — это смешанный образ. Он выполняет функцию предиката в наших суждениях о конкретных вещах.

В отечественной лингвистике о концепте первым заговорил С. А. Аскольдов. В его определении «концепт есть мысленное образование, которое замещает нам в процессе мысли неопределенное множество предметов одного и того же рода, также некоторые стороны предмета и реальные действия» [2; 269]. Однако концепт «призван» не только замещать предметы, т. е. называть их, быть словом ради слова, но и познавать вещи. В современных лингвистических исследованиях концепт рассматривают как «базовую единицу мыслительного кода человека, обладающее относительно упорядоченной внутренней структурой, представляющее собой результат познавательной (когнитивной) деятельности личности и общества и несущее комплексную, энциклопедическую информацию об отражаемом предмете или явлении, об интерпретации данной информации общественным сознанием и отношении общественного сознания к данному явлению или предмету» [17; 24].

Как возникают концепты в сознании человека? П.Абеляр полагал, что язык создает концепты на основе чувственного опыта. Он подчеркивал особую роль предметной деятельности с той или иной вещью в образовании концепта. Таким образом, концепт является результатом взаимодействия двух различных «сил» — чувственно-опытного и рационально-логического познания. Описанный тысячу лет назад Абеляром когнитивный синкретизм получил новое звучание в наши дни. З. Д. Попова и И. А. Стернин считают, что «концепт — это квант структурированного знания», который «рождается как образ, но, появившись в сознании человека, этот образ способен продвинуться по ступеням абстракции. С увеличением уровня абстракции концепт постепенно превращается из чувственного образа в собственно мыслительный» [16; 5].

Концепт «живет» в контексте. Д. С. Лихачев назвал концепт «алгебраическим выражением», поскольку каждое его значение раскрывается через контекст как лингвистическую задачу. Он считал, что «концепт не непосредственно возникает из значения слова, а является результатом столкновения словарного значения слова с личным и народным опытом человека» [12; 281].

Концепт выражается словом, но это не одно и то же. Концепт больше слова. Он охватывает все возможное содержание слова и соотносится, как правило, более чем с одной лексической единицей. Если слово — это продукт языкового сознания, то концепт — это продукт когнитивного сознания. Как и слово, концепт имеет три составляющих: понятийную, ценностную и образную. Но в отличие от слова он пересекается с такими структурами, как прототип, фрейм, гештальт, сценарий, схема, инсайт и другие. С позиции лингвокогнитивного подхода слово является «строительным материалом» концепта, с помощью которого человек осваивает реальность . Или как метко заметили З. Д. Попова и И. А. Стернин, «слово — это ключ, открывающий для человека концепт как единицу мышления и делающий возможным воспользоваться им в мыслительной деятельности» [16;21].

Концепт как лингвокультурное явление . Сегодня термин «концепт» стал одним из основных объяснительных понятий в лингвокуртурологии. Он представляет собой фрагмент культуры в сознании, являясь базовой единицей ментальности этноса. По меткому выражению Ю. С. Степанова, это «как бы сгусток культуры в сознании человека; то, в виде чего культура входит в ментальный мир человека» [21;73].

Изучая культурный концепт сквозь философскую призму, В. Г. Зусман видит его как микромодель культуры, а культуру как макромодель концепта [6;41], С. Х. Ляпин — как своеобразные культурные гены, входящие в генотип культуры [13;35] а В. В. Колесов — как зерно первосмысла, семантический «зародыш» слова [9;50]. Причем последний, оппонируя Абеляру, утверждает, что концепты также реальны как язык, фонема или морфема. С. Х. Ляпин же делает акцент на многомерности концепта, определяя его как культурно-значимое социопсихическое образование в коллективном сознании, составляющими которого выступают эмоциональный, рациональный, абстрактный и конкретный компоненты. Их вывод: специфичность культуры непреложно отражается на индивидуальном сознании в виде концептов .

Содержание концепта как элемента языковой картины мира этноса отличается культурными особенностями и национальным колоритом конкретного языкового коллектива. Так, С. Г. Воркачев понимает концепты как «единицы коллективного знания, имеющие языковое выражение и отмечены этнокультурной спецификой», подчеркивая, что концепты «концентрируют в себе духовное богатство нации, в них отражается дух народа» [4;7]. В «Словаре концептов русской культуры» Ю. С. Степанов определяет концепты как «устойчивые понятия культуры». Из этого следует, что к ним относится не всякое понятие. По словам ученого, их количество невелико, порядка четырех-пяти десятков. Он называет такие концепты, как вера, любовь, вечность, закон, страх, праздник.

В этом же русле рассуждает В. А. Маслова. Под культурным концептом она понимает абстрактное понятие, к ядру которого прикрепляется культурная информация. Кроме того, концепт является единицей ментальности отдельной культуры [15;48]. В списке ключевых культурных концептов В. А. Маслова перечисляет такие абстрактные понятия, как совесть, судьба, воля, свобода, родина, интеллигенция, доля, закон и др.

В отличие от термина « концепт » понятие « культурный концепт » всегда имеет в своей структуре ценностный компонент. Он же есть центр концепта, «поскольку в основе культуры лежит именно ценностный принцип» [7;16]. Развивая этот тезис, Т. Б. Ратбиль заключает, что «культурные концепты выступают в качестве основных единиц ценностной сферы языкового менталитета, организующих и направляющих народное самосознание в процессе духовного освоения мира. Их можно делить на разные группы в зависимости от сферы отражаемого в них ценностного содержания» [19;234]. Автор выделяет философские (бог, мир), антропологические (семья, род), психологические (удаль, тоска), эстетические (красота, лад) и другие концепты. О. А. Леонтович подразделяет культурные концепты на этнокультурные, социокультурные и индивидуальные, выделяя культурные доминанты — наиболее значимые для данной лингвокультуры смыслы [11;169].

В. И. Карасик ввел в научный обиход новый термин — лингвокультурный концепт . Он признается ментальным образованием, опредмеченным лингвокультурной спецификой. В плане содержания он представляет собой абстракцию, которая способна обобщать периферийные значения. В плане выражения он соотносится с лексико-семантической парадигмой. Лингвокультурный концепт включает в себя ценностный элемент. Кроме того, он антропоцентричен, т. е. все его смыслы, так или иначе, связаны с человеком. Именно по этой причине в его концептуальном поле появляется целый «культуроносный букет» коннотаций.

Обобщая приведенные выше дефиниции концепта как лингвокультурного явления, можно отметить, что концепты — это спроецированные на ментальном уровне элементы культуры или культурно отмеченные смыслы, опредмеченные языком.

О специфике когнитивного подхода в лингвистике .

Сегодня в научном сообществе есть понимание того, что языковая система не может быть объяснена в пределах себя самой без учета таких феноменов, как мозг, мышление, память, внимание и т. д. Изучая человеческую когницию[1], ученые констатируют наличие в мыслительной деятельности определенных программ, прототипических схем, стратегий, ментальных репрезентаций, которые, по словам Е. С. Кубряковой, принимают форму «оязыковленных» процессов, т. е. приобретают свое отражение и фиксацию в языковых формах. Отсюда возникает необходимость посмотреть на язык с точки зрения его участия в познавательной деятельности человека.

Язык — единственный источник, благодаря которому «мы знаем о структурах сознания…, который позволяет сообщить об этих структурах и описать их на любом естественном языке» [10; 21]. Иначе говоря, человеческое мышление устроено на связи когнитивных структур и языковых форм. А что именно их связывает? В рамках когнитивной лингвистики была выдвинута идея о концептах как оперативных ментальных единицах, связывающих сознание и язык. И теперь метафора «язык — зеркало сознания» превращается в методологический принцип. Появился новый предмет исследования, а вместе с ним — новый инструментарий, новые процедуры.

А. А. Кибрик следующим образом определяет когнитивный подход к языку. Это «убеждение, что языковая форма в конечном счете является отражением когнитивных структур, то есть структур человеческого сознания, мышления и познания…. К числу важнейших когнитивных феноменов, детерминирующих языковую форму, относятся структуры представления знаний, долговременная память, естественная категоризация, оперативная память, внимание, активация» [8;126].

Если функциональная лингвистика считает, что языковая форма производна от функций языка, то когнитивная лингвистика особо выделяет роль когнитивных функций и предполагает, что остальные функции выводимы из них и сводимы к ним [8;126].

Выводы к теоретической части . Когнитивная лингвистика постулирует примат когниции по отношению к языку. Концепты — это универсальные единицы мышления. Опредмечиваясь языком, они запускают процесс категоризации и концептуализации мира. Поэтому с концептов начинается культура. Таков лингвокогнитивный подход.

С другой стороны, сознание формируется под воздействием внешнего мира. Он входит в сознание фрагментарно, «сгустками культуры». Благодаря национальному языку они становятся лингвокультурными концептами. Их совокупность в языке представляет собой концептосферу данного этноса. Их совокупность в сознании — национально-культурный менталитет. Поэтому человек видит мир так, как это ему позволяет культура. Таков лингвокультурный подход.

Иначе говоря, эти подходы различаются векторами по отношению к индивиду. Лингвокогнитивный концепт — это направление от индивидуального сознания к формам культуры, а лингвокультурный концепт — это направление от культуры к формам индивидуального сознания.

До сих пор нет общепринятого определения термина «концепт». В связи с этим даже появляются работы о целесообразности этого термина в научном обороте [28]. В ходе анализа двух подходов к пониманию сущности концепта нас устраивает его дефиниция, сформулированная В. А. Масловой: «Концепт — это семантическое образование, отмеченное лингвокультурной спецификой и тем или иным образом характеризующее носителей определенной этнокультуры. Концепт, отражая этническое мировидение, маркирует этническую языковую картину мира и является кирпичиком для строительства «дома бытия» (по Хайдеггеру). Но в то же время — это некий квант знания, отражающий содержание всей человеческой деятельности. Концепт не непосредственно возникает из значения слова, а является результатом столкновения словарного значения слова с личным и народным опытом человека (по Лихачеву). Он окружен эмоциональным, экспрессивным, оценочным ореолом» [14; 16].

Репрезентация концепта « hobby » в английском языке

Этимология слова « hobby » . Изучение любого концепта начинается с этимологии его ключевой лексемы. Она раскрывает историю развития значений у лексемы, воссоздает изначальный образ, послуживший семантическим зародышем слова.

Ядерной лексемой, репрезентирующей концепт « hobby » в английском языке, является лексема hobby . Согласно данным этимологических словарей уже в 13 в. фиксируется слово hoby , сокращенное от hobyn и означающее « резвая лошадка ». Его происхождение связывают с именем собственным Hobbin , которое образованно по типу паронима Dobbin , уменьшительное от Dob (вариант слова Rob , a pet-form of Robert ) [OED]. Некоторые ученые полагают, что имя Hob является прозвищем для Robert [25; 96]. Эти имена ( Hob, Dob, Rob и их производные Hobbin, Dobbin, Robbin ) обычно давались лошадям, но могли также обозначать и людей. Например, Ч.Скотт пишет, что имена Hob, Hobby, Dob, Dobby использовались как апеллятивы для человека с физическими или психическими особенностями (an awkward, clumsy man, a stupid fellow, a simpleton, a fool) [25; 79]. Так, в графстве Суссекс было широко распространено уничижительное выражение Master Dobbs , “ silly old man ” [OED]. Вспомним и русскоязычный след английских имен в стихотворении Самуила Маршака: « Робин-Бобин кое-как подкрепился натощак… »

Позднее (15 в.) у слова hobby появляется значение « маленький сокол », которое вытесняет значение « лошадка » на семантическую периферию лексемы hobby [MWD]. Данный факт связан, вполне вероятно, с вымиранием этой древней низкорослой породы лошадей, получившей некогда имя hobyn. Так или иначе, но уже в эпоху Генриха VIII (16 в.), страстного почитателя конных скачек, оно приобретает новую семантику и новую словоформу — hobby-horse . Теперь оно означает « игрушечную лошадку », представляющую собой голову лошади на палке (child’s toy riding horse). Именно так стали называть бутафорскую лошадку в танце морриса (mock horse used in the morris dance) [CD]. Причем это название распространилось и на детскую игрушку, известную нам как rocking horse (лошадка-качалка). В то далекое время появляется традиция дарить мальчику-младенцу hobby-horse . Поскольку конь был, согласно средневековым представлениям, символом мужской силы, удали и отваги. Эта европейская традиция повсеместно почиталась в благородных семействах, т. к. в феодальном укладе жизни невозможно представить рыцаря без его боевого коня. Кстати, на многих полотнах того периода мы видим маленьких мальчиков с hobby-horse. Дело в том, что всех младенцев независимо от их пола наряжали в платье. И для того, чтобы подчеркнуть половую принадлежность ребенка, художники, как правило, изображали рядом с ним hobby-horse. Все это послужило тому, что hobby как « детская забава » закрепилось в английском языке по меньшей мере на два последующих столетия.

Первая документальная попытка семантического сдвига у лексемы hobby-horse была предпринята влиятельным английским барристером и судьей Мэтью Хейлом. В своей последней книге «Размышления о Нравственном и Божественном» (1676) автор употребил слово hobby-horse в значении « занятие » для взрослых и детей , которое вызывает чувство гордости: “ Almost every person hath some hobby-horse or other wherein he prides himself. ” [24; 220] Но она не имела какого-нибудь серьезного влияния на общенациональный язык. С прежним значением слово hobby-horse [2] просуществовало до середины XVIII века.

Новое значение у слова hobby-horse появилось благодаря английскому писателю Л. Стерну. В своем романе «Жизнь и мнения Тристрама Шенди, джентльмена» (1759 г.) он разрабатывает свою концепцию относительно hobby-horse . Там впервые Стерн использует его в значении « увлечение ». “For my hobby-horse ….—«Tis the sporting little filly-folly which carries you out for the present hour—a maggot, a butterfly, a picture, a fiddle-stick—an uncle Toby’s siege—or an any thing, which a man makes a shift to get a stride on, to canter it away from the cares and solicitudes of life—«Tis as useful a beast as is in the whole creation—nor do I really see how the world could do without it». [26; 530] «Что касается моего конька … — Это резвая лошадка, уносящая нас прочь от действительности, — причуда, бабочка, картина, вздор — словом, все, на что мы стараемся сесть верхом, чтобы ускакать от житейских забот и неурядиц. Он полезнейшее в мире животное — и я положительно не вижу, как люди могли бы без него обходиться». Вот так Лоренс Стерн персонифицировал человеческое чувство, представив его в виде hobby-horse . У каждого его героя есть свое хобби. Именно оно, по мнению автора, делает человека человеком. Он предлагает судить о характере человека по его « коньку» — любимой причуде, в которой раскрывается неповторимая индивидуальность человека. «Когда человек отдаёт себя во власть господствующей над ним страсти, — или, другими словами, когда его конек закусывает удила, — прощай тогда трезвый рассудок и осмотрительность!» [22; 97]

Благодаря Стерну лексема hobby-horse получила новый образ и новое значение. Английское выражение to ride a hobby стало метафорой (в русском языке ему соответствует фразеологизм « сесть на своего конька »). С точки зрения языка сам факт рождения паремии свидетельствует, по мнению О. Есперсена, о высоком стандарте ясности и красоты речи. А вот когнитивная лингвистика рассматривает метафоричность как важнейший признак концепта.

Метафора to ride a hobby попала на благодатную почву английского общества 18 века. Дело в том, что в Великобритании произошла промышленная революция. Она изменила не только структуру общества (Англия стала самой урбанизированной страной), но и привела к изменению нравов и потребностей нации. Одним из них стало быстрое распространение среди городского населения разнообразных хобби, связанное по большей части с увеличением его свободного времени.

Таким образом, мы обязаны Лоренсу Стерну концептуальным зарождением нового вида досуга людей — hobby как индивидуального увлечения . В прошлые века было не принято выделяться из толпы, увлечения носили массовый характер: будь то рыцарские турниры или вышивание гобеленов. Отныне hobby стало восприниматься не только как «личная причуда», но и как нечто ценное, а личность человека выступила в новом, необычном ракурсе. Здесь важен и социальный контекст. Вторая половина 18 века — это самый расцвет эпохи Просвещения, когда мир поворачивался лицом к отдельному человеку, и hobby нужно рассматривать как своеобразный лингвокогнитивныйшаг в этом направлении.

Лингвистическое описание концепта « hobby » . Под лингвистическим описанием концепта сегодня понимают характеристику его номинативного поля как совокупности языковых средств, репрезентирующих смысл концепта. Это, во-первых, подразумевает анализ лексико-семантических вариантов имени концепта — лексемы hobby . Во-вторых, само полевое описание концепта предполагает изучение его ядерных и периферийных значений, которые находят свое выражение в синонимах, гипонимах, гиперонимах, фразеологизмах, перифразах, симилярах, дериватах. Компонентный анализ этих единиц позволяет определить содержательно-смысловую структуру концепта « hobby » в английском языковом сознании.

Лексикографический анализ слова hobby по данным словарей английского языка позволил нам выявить семнадцать лексико-семантических вариантов ( ЛСВ ), включая архаичные, устаревшие и разговорные. Они-то, соответственно, и образуют три слоя изучаемого концепта: архаичный (14–15 вв.), устаревший (16–17 вв.) и актуальный (18–20 вв.).

Хотя количество ЛСВ в разных словарях не совпадает, большинство из них в качестве главного значения называют понятие activity , которое служит интегральной семой (денотативно-сигнификативным макрокомпонентом) для всех остальных когнитивных компонентов: “ an activity thatyou do for pleasure when you are not working ” — « деятельность, которой вы занимаетесь ради удовольствия вне рабочего времени »; или “ an activity outside one's regular occupation engaged in especially for relaxation ”– « занятие, выходящее за рамки регулярной деятельности и совершаемое, главным образом, для отдыха » (CD, MD, MWD, OxED, CDO, AHDEL). Именно значения “ activity ”( ЛСВ-15) , “ relaxation ”( ЛСВ-16 ), “ pleasure ” ( ЛСВ-17 ) и образуют сегодня ядро концепта « hobby ».

ЛСВ-12 трактует hobby как “ one of the three basic types of serious leisure ” — « один из трех основных видов серьезного досуга » [ELOR; 228]. А вот ЛСВ-14 дает следующее толкование слову hobby : “ a pastime , something you enjoy doing in your spare time ” — « времяпрепровождение, т. е. то, чем вам нравится заниматься в свободное время » [UD].

По отношению к relaxation ( ЛСВ-16) и pastime , и leisure являются неполными синонимами. Данные лексемы, вполне очевидно, объединены понятием “ spare time ”, но в своих крайних смысловых вариантах они характеризуются различными свойствами — “ active ” и “ passive ”. В конечном итоге они и многие другие ( thrill, joy, spree, ecstasy and etc. — кайф, радость, веселье, экстаз и др. ) составляют то, что можно выразить как bodily partiality ( телесная пристрастность , т. е. настрой или действия человека, которые дают ему физическое удовольствие, снимая некую напряженность его тела) — смысловое пространство, где ключевым когнитивным признаком служит понятие relaxation — « отдых, релаксация, расслабление ».

Другая познавательная область hobby связана с тем, что мы обозначаем как mental partiality ( психическая пристрастность , т. е. все то, что выражено в языке фразеологизмом « вбить себе в голову », иначе, утвердиться в мысли, мнении, намерении заниматься чем-либо). Действительно, такие хобби как садоводство, спорт или коллекционирование связаны с удовлетворением наших интересов и увлечений , являющихся когнитивными характеристиками человека.

Анализ словарных толкований лексемы hobby показывает его тесную связь со значением interest ( ЛСВ-13) . Так, в «Словаре американского наследия английского языка» в редакции 2001 hobby — “ an activity or interest pursued at one’s leisure for enjoyment ” [AHD, с.405] — « занятие или интерес на досуге ради удовольствия ». Причем hobby в значении interest выступает не только как интеллектуальная эмоция или оценка, но и как личная выгода.

ЛСВ-11 — “ avocation ” как “ a subordinate occupation pursued in addition to one's vocation especially for enjoyment ” [MWD] « второстепенное занятие, проводимое в дополнение к призванию и ради удовольствия » относится к ЛСВ-15 как частное к общему. Истолкование hobby через avocation [NARCT, с.379] приводит к его симилярам art, sport . В отличие от interest понятие avocation чаще подразумевает physical activity . Слово interest семантически шире, чем avocation , и может быть связано с разгадыванием кроссвордов, чтением книг и т. п. В этом случае оно сводит разную деятельность исключительно до умственной активности.

Таким образом, понятия interest и avocation вкупе с их синонимами, симилярами и дериватами образуют смысловое пространство mental partiality , где ключевым когнитивным признаком служит лексема “ pleasure ” — «удовольствие».

Особняком в актуальном слое концепта “ hobby ” фиксируются ЛСВ-9 — “ topic ”[OxED, 320] и ЛСВ-10 — “ bicyclewithout pedals ” [CD]. Оба значения вошли в обиход в 19 в. Первое всегда ассоциировалось с любимой темой разговора: “ His famous library was one of his special hobbies ” [OxED, 320] — « Его знаменитая библиотека была одной из его особенных тем ». Второе служило для обозначения технической новинки начала 19 века. К актуальному слою концепта они относятся больше хронологически, чем семантически, хотя ЛСВ-9 изредка встречается в письменной речи: “ These are separate topics in their own right, just as sewing itself is a hobby that has its own literature [29] … ” [BNC] — « Это самостоятельные темы, так же как и само шитье — это тема , у которой есть своя собственная литература ».

Hobby в значении hobbyhorse ( детская забава — ЛСВ-8 ) сегодня не является актуальным и относится к устаревшему слою концепта. Вспомним, что ЛСВ-8 — это результат метонимического переноса от ЛСВ-4 ( лошадка-качалка ) и ЛСВ-5 ( бутафорская лошадка ), которые появились приблизительно в начале 16 века. Более двух столетий hobby воспринималось английским языковым сознанием как детская игрушка . Однако как раз в то время оно начинает толковаться как whim — прихоть ( ЛСВ-6 ) и fad [3] — причуда ( ЛСВ-7 ), которые, понятно, уже не связываются с детским возрастом и означают « странное поведение » кого бы то ни было вообще. И в данном случае они являются основными эмотивными предикатами с оценочной коннотацией. В этой связи примечательно то, что ядро концепта характеризуется исключительно нейтральной лексикой. Тогда как его периферия включает в себя эмоционально-окрашенные слова, репрезентирующие концепт hobby .

Этимологические и толковые словари описывают два архаичных значения слова hobby — « pony — лошадка ( ЛСВ-1 ) и falcon — чеглок ( ЛСВ-2 )» [OED, MWD, CD]. Первое значение сохранилось в паремиях. Например, to ride a hobby — « сесть на своего конька ». Второе слово — это орнитологический термин, редко встречающийся даже в специальной литературе. Таким образом, архаичный слой концепта содержит два смысловых варианта, представленных конкретными именами существительными. Вместе с тем имеются исследования, в которых утверждается, что Hobby ( ЛСВ-3 ) было также оскорбительным прозвищем [25;79]. Мы его включаем гипотетически в архаичный слой, поскольку никаких реальных «следов» в современном языке нам обнаружить не удалось.

Выявленные в лексеме hobby семантические компоненты в целом представляют собой когнитивные признаки соответствующего концепта. При этом вполне ясно, что ядерными являются признаки — “ activity ”, “ pleasure ” и “ relaxation” . Близкими к ядру — “ pastime ”, “ leisure ”, “ interest ”, “ avocation ”, входящие в две «познавательные» области концепта: bodily partiality как сенсорная оценка и mental partiality как сублимированная оценка (по классификации оценок Н. Д. Арутюновой). Все они репрезентируют актуальный слой концепта hobby .

При описании парадигматических отношений в номинативном поле концепта hobby выявляются возможности его языкового выражения посредством синонимов, антонимов, гипонимов, гиперонимов, симиляров, дериватов, фразеологизмов и перифраз ключевого слова.

По данным словарей к числу однословных синонимов лексемы hobby относятся: avocation, amusement, passion, entertainment, diversion,enthusiasm, sideline, recreation . Помимо того, синонимами ЛСВ -15 ( activity ) являются pursuit, occupation ; для ЛСВ -14 ( pastime ) — enjoyment, play, fetish ; для ЛСВ -11 ( avocation ) — craft, handicraft, art ; для ЛСВ -13 ( interest ) — involvement, preference, bias, curiosity, business ; для ЛСВ -6 ( whim ) и ЛСВ -7 ( fad ) — quirk, vagary, fancy, obsession, craze, fascination . В качестве синонимичных используются словосочетания leisure activity , leisure pursuit , amateur interest , side interest , rocking horse.

Концепт hobby регулярно репрезентируется гиперонимами и гипонимами. Как отмечалось выше, основными гиперонимами лексемы hobby являются слова activity, relaxation, pleasure, interest, leisure, pastime. Наиболее часто встречающимися в речи гипонимами лексемы hobby можно назвать понятия collecting, tinkering, playing .

Фразеологическое полеконцепта hobby является плотным и актуальным за счет своих ЛСВ . Так, благодаря interest мы можем говорить о любимом хобби, используя его идиомы my cup of tea или right up my street ( это по моей части ), а фразеологизмы to be hooked on или to be keenon репрезентируют концепт hobby эмоционально-окрашенным: he is hooked on country music . С понятием pastime в речевой арсенал англофонов входят такие идиомы, как monkey business ( дуракаваляние ), to have a whale of time или его семантический дуплет to have a big time ( приятно проводить время ). Широко употребляются фразеологические обороты с pleasure — to have pleasure in ( находить большое удовольствие в ), c relaxation — to seek relaxation in ( искать отдыха в ). В общей сложности насчитывается три десятка фразеологизмов.

Одним из важных признаков концептов, по мнению В. И. Карасика, является их антиномичный характер. В этой связи рассмотрим ЛСВ-15 activity , который является гиперонимом по отношению к слову hobby. В её структуре присутствует оппозиция « hobby »/« work » как « needing effort ». Эта двойственность диалектически (логически) уточняет концепт. В сфере познания activity , которую описывают оба понятия, выделяются отличительные признаки: spare-time и busy time , voluntary и required . Они указывают на различные источники и цели activity : удовольствие и нужда как стимулы для удовлетворения либо субъективных личных потребностей ( hobby ), либо объективных жизненных потребностей человека ( work ). В целом словари отмечают три антонима к слову hobby : work, job, profession .

Деривационное поле ключевой номинации включает небольшое количество лексем. Словообразовательное гнездо hobby формируется за счет суффиксов — ism; — ist; — less: hobbyism «увлечение каким-либо видом досуга (хобби)», hobbyist «человек, увлеченный своим хобби» [CD, FDF], hobbyless — ‘ without any hobby’ , «характеризуемый бездельем, праздный»: “How many hobbyless wretches are still crawling about the world” [OxED; 317] — « Сколько бездельников все еще слоняются по свету » (английская пресса). Поскольку лексема hobbyless подразумевает праздный, бесцельный, без полезных занятий , то это уточняет смысл слова hobby , связывая его с такими понятиями, как польза или важность .

Другим способом образования дериватов служит словосложение. Помимо уже известного слова hobby-horse –“лошадка-качалка, конь-карусель” толковые словари английского языка фиксируют слова hobby-groom , hobby-monger или их более поздний синоним hobby rider [OxED; 316]. Кстати, у Джерома К.Джерома есть рассказ “The hobby rider” (1987 г.), название которого переводится по-разному у разных переводчиков: « Увлекающаяся натура » (М.Колпакчи), « Увлекающийся человек » (Л.Соколова), « Увлеченный » (Т.Осина). Отсюда и hobby-riding в значении passion (увлечение, страсть к чему-либо) [там же]. В прошлом, когда речь шла о прическе, встречалось слово hobby-headed , что означало shag-headed (голова с длинными, лохматыми волосами). А вот hobby-horseman — это уже “ a man who sells hobby-horses ” [там же], т. е. «человек продающий велосипеды без педалей».

В результате транспозиции у hobby-horse появляются неожиданные смысловые оттенки. Так, в качестве глагола hobby-horse означает to play the hobby-horse — 1) развлекаться ; 2) капризничать, чудить . Оксфордский словарь английского языка Джеймса Мюррея фиксирует производные от этого глагола — прилагательное hobby-horsical (humorous) и наречие hobby-horsically [OxED; 317]. Например, “ We quarrel a bit — he is so hobby - horsical you can’t avoid it ” [там же], что переводится как « мы, порой, ссоримся, ведь онтакой капризный , и с этим ничего нельзя поделать ». Или: “ Having become most hobby-horsically attached to the study of medicine… ” [там же], означающее « стал причудливо изучать медицину… ». Данные примеры показывают эмоционально-оценочную коннотацию у концепта hobby .

В настоящее время весьма широко распространены в Британии и Америке слова hobby-farm — «маленькая ферма без экономической выгоды, созданная ради удовольствия» и hobby-farmer — «владелец такой фермы». Например, в Америке hobby-farms стали популярны среди пенсионеров и горожан с высоким доходом, мечтающих жить в деревне. Число таких ферм в США возросло до 115 тыс., а большие фермы, наоборот, сокращаются [ODO]. В английских и американских городах нередко можно увидеть вывески “ Hobby-shop ” (“Умелые руки” или “Сделай сам”) на магазинах, торгующих различными конструкторами и материалами для самостоятельного изготовления чего-либо. Это свидетельствует о востребованности и популярности hobby как важного аспекта современной жизни в англоговорящих странах.

Симилярами (близкими по значению словами) hobby следует считать слова handicraft , art , collecting , sport . Например, в предложении “ Take up a hobby that will help you take your mind off things like playing sports, collecting stamps ” [BNC] — « займись каким-либо хобби, которое поможет тебе отвлечься, как то — занятия спортом, коллекционирование марок » говорящий прямо ассоциирует hobby со спортом и коллекционированием.

Таким образом, концепт hobby состоит, по крайней мере, из трех культурных слоев, каждый из которых характеризуется своим семантическим разнообразием и лексической плотностью, другими словами, репрезентативностью ключевой лексемы. В английском языке данный концепт представлен большим количеством номинаций, что является подтверждением его важности для сознания англофонов. Семантическое богатство номинативного поля концепта отражает представление о хобби не только как о любимом занятии вне рабочего времени, но и как о вещи, имеющей культурное и личное измерение, и, следовательно, полезное во всех смыслах.

Способы вербализации ценностного компонента концепта hobby .

Эмоциональные и ценностные компоненты любого концепта эксплицируются на стыке жизненного опыта языкового коллектива и личного опыта индивида. Они отражают отношения субъекта речи к определенному элементу действительности. Через них проявляются и сугубо индивидуальные представления о мире, поскольку оценочные отношения «обусловлены не объективным, а субъективным членением мира, т. е. таким его членением, в основе которого лежат не реальные свойства предметов и явлений, а лишь наши субъективные от них впечатления, наши эмоциональные реакции на них и умственные заключения об их роли в нашей жизни» [3, с.55].

Эмоциональность присуща, по мнению В. И. Шаховского, всем концептам. Этим они отличаются от понятий [23, с.311]. Концепт hobby сам по себе уже содержит эмотивный смысл, ибо подразумевает любимое занятие, приятное времяпрепровождение. Кроме того, он и репрезентируется эмотивами: passion, interest, fad, whim . А сам референт слова hobby , безусловно, связан с ведущей эмоцией [4], являющейся посредником между личной потребностью и деятельностью по ее удовлетворению.

Чаще всего эмотивность концепта hobby выражается через его репрезентанта — interest . В теории фундаментальных эмоций К.Израда интерес ( interest ) — это положительная эмоция, чувство вовлеченности, зачарованности, любопытства, важнейший вид мотивации в развитии знаний, умений и формирования интеллекта. В ряде случаев мы осознаем эмоцию, связанную с hobby , лишь через контекст. Например, в своей книге «Великие неразгаданные тайны науки» Д. Грант, рассказывая о французском математике Ферма, пишет о его хобби так: “ Unfortunately, he was interested in mathematics as a hobby , and so he did not bother to publish any of his work ” [27, с.8] — « К сожалению, математика интересовала его только как хобби, и поэтому он не потрудился опубликовать ни одну из своих работ ». То есть математика была его сугубо личным увлечением, тот предмет любопытства и страсти, в который он не думал посвящать других, он считал ее важной именно для себя. Однако сила эмоционального проявления концепта hobby может выражаться более эксплицитно: “ Compare your leisure activities with those of the great, and see if you really are a hobbied person ” [BNC] — « Сравните свой досуг с отдыхом великих, и посмотрите, действительно ли вы увлеченный человек ». Очевидно, что тут имеется в виду otium cum dignitate [5] , досуг, посвященный наукам, литературе и искусствам . А сам автор подразумевает три вопроса: можете ли вы быть такими же увлеченными, как Пьер де Ферма? достойное ли у вас хобби? как оно вас характеризует? Здесь речь идет не просто о силе чувства, здесь говорят о хобби как о ценности вообще, предполагая при этом наличие у людей разных увлечений. Отсюда же можно заключить, что эмоции выполняют еще и функцию оценки.

В целом концепт hobby несет положительные эмоции. Однако интересно другое: какие языковые средства используются для их выражения и описания. Помимо прямой номинации концепта, мы зафиксировали еще пять основных способов, которым присвоили когнитивные имена-образы.

Самым употребительным — а значит самым удобным — способом репрезентации концепта является эпитет . Он используется не только как средство характеристики hobby в качестве аспекта жизнедеятельности человека, но и как способ выражения разнообразных эмоциональных состояний самого человека и отношения к нему. Это, безусловно, самый активный способ референциального осмысливания. Как моментальное фото. Поэтому мы называем такой способ вербализации концепта «языковым снимком» или ланшотом (от английского бленда lanshot — language + shot). К нему же, кстати, мы относим и метафору.

Распространенными эпитетами являются favourite, interesting, exciting, peculiar,rewarding — любимое, интересное, захватывающее, необычное, полезное и другие. Это так называемые постоянные эпитеты к слову hobby . Кроме того, многочисленными эпитетами репрезентируются его компоненты: interest (deep, lively, intense, human, true, romantic, vital, unusual — глубокий, живой, огромный, человеческий, истинный, романтический, жизненно важный, необычный), pursuit (active, literary, scientific, vigorous, noble — активное, литературное, научное, энергичное, благородное), avocation (pleasing, graceful, intellectual, musical, worthy — приятное, изящное, интеллектуальное, музыкальное, стоящее), pastime (delightful, agreeable, fascinating — восхитительное, приятное, увлекательное), leisure ( abundant, luxurious, studious, perfect — насыщенный, роскошный, занятый наукой, прекрасный) .

Наряду с лексическими единицами, номинирующими прямо или косвенно положительные чувства и оценки, нами выявлены эпитеты, репрезентирующие отрицательные эмоции и негативные оценки: useless, annoying, trivial, futile, petty, childish, boisterous, unhealthy, outdated, thoughtless, primitive, minor — бесполезное, раздражающее, тривиальное, бесплодное, мелкое, праздное, ребяческое, шумное, нездоровое, устаревшее, безрассудное, примитивное, малозначительное и другие. С их помощью англофоны выражают свое критическое отношение к конкретному увлечению, к его субъекту или в целом к ситуации. Например, “ This sudden mania for long journeys on Aylmer’s part was a most annoying hobby ” [OECD] — « Эта внезапная мания дальних путешествий со стороны Эйлмера была самым раздражающим хобби ». Из сказанного ясно, что хобби становится раздражающим, ибо оно ассоциируется с резким изменением в поведении Эйлмера (внезапная мания). Здесь эмоция превращается в оценку. Ведь очевидно, что его оценивают через hobby как меру адекватности и разумности , которых Эйлмеру не хватает при выборе и других увлечений (см. most ).

Другим способом объективации концепта или вариантом ланшота является метафора . Это главный способ уловить суть вещей. Сегодня в нем видят «ключ к пониманию основ мышления и процессов создания не только национально-специфического видения мира, но и его универсального образа» [1, с. 5].

Наиболее часто встречается антропоморфная метафора. “ One summer, old Doctor Inglis, whose amiable hobby it was to help young medical students, engaged me for the holidays as his chauffeur and general helper at a wage which would see me through my next term ” [OECD]. — « Однажды летом старый д-р Инглис, чьим дружелюбным хобби было помогать молодым студентам-медикам, нанял меня на каникулы в качестве своего шофера и общего помощника за зарплату, которая позволила бы мне пережить мой следующий семестр ». Или: “ He was merely a dilettanti, fanciful judge, who played at my Lord Chancellor, and busied himself with quibbles as an idle hobby and harmless illusion” [OECD] — « Он был просто дилетантом, причудливым судьей, который играл в милорда канцлера и занимался придирками как праздным хобби и безвредной иллюзией ». Очевидно, что дружелюбное или праздное хобби — это не что иное, как антропоморфная метафора. Личность характеризуется своим хобби: праздное увлечение присуще праздному человеку и т. п. То есть метафора как импликация: если ты этим занимаешься, то, значит, таков ты сам. И здесь для hobby отведена роль условия для суждения о ком-либо .

Самым интересным способом репрезентации концепта, на наш взгляд, является синтаксическая конструкция . Конечно, исследовательский интерес вызывают не только и не столько конструкции типа “ My N is V-ing ”, где в качестве темы выступает репрезентант концепта (N: hobby, interest, pursuit, avocation и т. д.), а предикатом становится девербатив (V-ing: collecting, playing, travelling и т. д.). Они просты, поэтому общеупотребительны. Такой способ объективации концептов мы образно называем « языковым автобусом » или ланбусом [6] (от английского бленда lanbus — language + bus). Ланбусы предназначены для массовой «перевозки» смыслов. Но, если продолжить нашу аналогию, то выясняется, что есть и другие «средства доставки». Вспомним хотя бы о синтаксических концептах. За ними закрепился определенный смысл. Например, смысл пользы несет старая английская поговорка “ An apple a day keeps the doctor away ”. — « Кто яблоко в день съедает, у того доктор не бывает ». Именно этот синтаксический концепт использовала американская писательница Филлис Макгинли (Phyllis McGinley) для репрезентации концепта hobby : “ A hobby a day keeps the doldrums away”– «у кого есть хобби на каждый день, у того депрессии не бывает ». Тут понятие польза встроено в когнитивную конструкцию: «если есть А ( что-то хорошее ) на каждый день, то В ( что-то плохое ) не случится». Прототипных конструкций в языке не так много. И с когнитивной точки зрения их можно считать уникальными. Именно такой способ объективации концептов мы образно называем « языковым такси » или лантаксом (от англ. lantax — language + taxi). Лантаксы соответственно исполняют роль необычной, эксклюзивной «доставки» смыслов, именно поэтому они крайне интересны для исследования.

Безусловно, самым незаурядным способом вербализации концепта являются авторские дефиниции . По сути, это галерея субъективных мнений о феномене. Они отражают этнокультурную специфику и мировоззрение носителей языка через многообразие языковых репрезентаций. Такой способ объективации концепта можно сравнить с « языковым велосипедом » или ланбайком (от англ. lanbike — language + bike): его используют, образно говоря, для непроторенных дорог.

На сегодняшний день имеется большое количество высказываний относительно хобби. Только на сайте chanty.com [HQ] собрано более ста цитат и афоризмов о хобби людей разных профессий и разных поколений англоязычного сообщества.

Исследовательский интерес вызывают как языковые средства вербализации, так и семантика афористичных высказываний. Так, известный американский писатель Стивен Кинг рассматривает понятие hobby как снобистский эвфемизм : “ In polite society, we call our obsessions hobbies ” [HQ][7]. — « В приличном обществе мы называем наши навязчивые идеи хобби ». На столетие раньше его коллега и соотечественник Джон Л. Сполдинг писал о hobby как о гиперболе : “ A hobby is the result of a distorted view of things. It is putting a planet in the place of a sun ”. — « Хобби — это результат искаженного взгляда на вещи. Это значит поместить планету на место солнца ». А знаменитый канадский врач У. Ослер утверждал, что hobby — это счастье: “ No man is really happy … without a hobby ”. — « Ни один человек не может быть по-настоящему счастлив … без хобби ». Причем он связал два понятия посредством двойного отрицания : “no…without…” — нетодного, нет и другого . Иногда понятия настолько сближаются в сознании автора, что из них создается бленд : “ My hobby is my job. It’s a jobby !”Jobby — авторский неологизм, являющийся лакуной в русском языке. Его автор — британский музыкант Грэм Кокстон. Здесь эквивалентным будет перевод с помощью переводческого комментария: jobby — любимое занятие и работа одновременно, то, что приносит и удовольствие, и доход . Данный бленд является ярким примером лингвокультурной специфики. В его основе, очевидно, лежит прототипическая ситуация как когнитивная модель действительности. Поскольку тот же смысл мы находим и в других высказываниях. “ Happy is a man who can make a living by his hobby ” (Бернард Шоу). — « Счастлив тот человек, который может зарабатывать на жизнь своим хобби ». Или: “ Imade work my hobby. I was lucky that way ” (Мери Роублинг, первая женщина-банкир в Америке). — « Я сделала работу своим хобби. В этом смысле мне повезло ». Хобби часто связывается с меркантильным интересом, что может свидетельствовать о национальной особенности англо-саксонской языковой общности. Реже — с идеей развития: “ Everyone should have a deep-seated interest or hobby to enrich his mind, add zest to living, and perhaps, depending upon what it is, result in a service to his country ” (Дейл Карнеги, американский педагог). — « У каждого должен быть глубоко укоренившийся интерес или хобби, которые обогатят его ум, добавят изюминку в жизнь и, возможно, в зависимости от того, что это такое, приведут к служению своей стране ». Изредка встречаются авторские дефиниции, в которых отражены диаметрально противоположные точки зрения. Так, Бенджамин Франклин, один из отцов-основателей американского государства, олицетворял hobby с недоброй силой: “ Beware the hobby that eats ”. — « Остерегайтесь хобби, которое съедает ». А его соотечественник, писатель У. Дайер, наоборот, метафорично связал понятие hobby с благоденствием: “ Doing what you love is the cornerstone of having abundance in your life ”. — « Делать то, что вы любите, — это краеугольный камень изобилия в вашей жизни ». Однако в сознании англофонов hobby до сих пор остается тем «квантом знания» о человеке, его индивидуальности, который «зародился» в романе Стерна «Жизнь и мнения Тристрама Шенди, джентльмена» более 250 лет назад. Об этом свидетельствуют высказывания англоязычных современников. Так, писатель Дэвид С. Уолтон (David S. Walton) в своей электронной книге «Влияние» (Influence: The Influence Blueprint) пишет: “ In their time away from work and the hassles of daily life, people tend to display their passions and personal interests. Someone's hobbies can reveal a lot about their personality ” — « В свободное от работы и повседневных забот время люди склонны проявлять свои страсти и личные интересы. Чьи-то увлечения могут многое рассказать об их личности ».

Пятым, самым сложным, способом репрезентации концепта hobby является текст . Нами он понимается как продукт речевой деятельности, микросистема, по выражению Г. В. Колшанского, отражающая системные знания мира. Это наиболее крупный компонент в контексте коммуникации. Он состоит из информационных блоков, связанных определенной темой. Мы представляем его в виде « языкового эшелона » или ланшелона (от англ. lanchelon — lan guage + e chelon ). Ланшелоны — содержательные «языковые составы» специального назначения. Их главное отличие от ланбайков заключается в дискретности. Информация как бы подается порциями, информационными блоками, в результате чего и должно появиться достаточное знание и/или достаточная убедительность.

Так, классическим ланшелоном можно считать текст из «Энциклопедии досуга» (Encyclopedia of Leisure and Outdoor Recreation, 2003). Первое, по мнению авторов, что нам следует знать, это то, что hobby — серьезный досуг: “ Hobbies constitute one of three basic types of serious leisure ” [ELOR, 228]. Однако это требует пояснений: “ A hobby is a systematic, enduring pursuit of a reasonably evolved and specialized free-time activity having no professional counterpart ” [ELOR, 228] — « хобби — это систематическое, длительное занятие вполне развитой специальной деятельностью в свободное от работы время, не имеющей профессиональной подготовки ». А почему хобби считается серьезным досугом? Об этом следующая «порция» информации: “ Such leisure leads to acquisition of substantial skill, knowledge, and experience ” [там же] — « подобный досуг ведет к приобретению существенных навыков, знаний и опыта ». Если увлечений много, то их можно классифицировать: “ Hobbies and hobbyists are classified as follows: collectors; makers and tinkerers; activity participants; competitors in sport, games, and contests; enthusiasts in liberal-arts fields ” [ELOR, 228]. « Хобби и его любители подразделяются на коллекционеров, изготовителей чего-либо, участников какой-либо деятельности, участников спортивных игр, соревнований и энтузиастов в области гуманитарных знаний ». Далее идет конкретизация каждой категории. Потом авторы говорят, что “ hobbies sometimes evolve into professions ” [ELOR, 228] — « хобби иногда перерастают в профессии ». Логично, что дальше они разъясняют, как и в каких сферах деятельности это происходит и т. д.

Посредством ланшелона (последовательности дискретных информационных блоков) в сознании происходит релевантное референциальное осмысливание того, что мы называем hobby . Это процесс множественного отражения связанных между собой элементов действительности и их передачи в языковой форме.

Таким образом, существуют различные способы репрезентации концепта hobby . С точки зрения когниции эти способы представляют собой пространственно-временные структуры предъявления знаний: сфокусировано и быстро (ланшот), линейно, дискретно, отдельными порциями (ланшелон) и т. д. В языке этим структурам соответствуют такие лингвистические явления или формы, как эпитеты, метафоры, тексты и прочие. Кроме того, рациональный концепт hobby превращается в эмоциональный в зависимости от языковых средств его репрезентации. Чем дальше от ядерных элементов концепта, тем больше возможностей его эмотивного выражения, тем ярче проявляется его национальная специфика.

Выводы к исследовательской части . Этимологический анализ выявил референтные и сигнификативные сдвиги в значении лексемы hobby . Референтный (денотативный) ряд hobby складывался постепенно, поднимаясь по лестнице абстракции: низкорослая лошадь — детская игрушка — индивидуальное занятие . Сигнификативный же слой, отражая различные свойства референта, показал более широкий спектр изменений. Он формировался согласно когнитивному синкретизму Абеляра, т. е. путем перехода чувственного образа в рационально-логический. При тождестве референта сигнификативная сема первоначально связывалась с именем домашнегоживотного , которое становилось оскорбительным прозвищем человека с умственными или телесными изъянами. Затем появились понятия бутафорская лошадка и лошадка-качалка, а уже от них посредством метонимического переноса — прихоть, детская забава. Последний, по выражению Ю. С. Степанова, культурный «осадок» в концепте « hobby » приобретает посредством метафоры такие значения, как увлечение, любимое занятие. Очевидно, что этимологическая память как первичный (мотивирующий) признак концепта проявляется в паремии to ride a hobby , где hobby (конёк) — прозопопея, передающая чувство удовольствия от любимого занятия.

Лексикографический анализ показал наличие у лексемы hobby семнадцати значений и три культурных слоя: архаичный (14–15 вв.), устаревший (16–17 вв.) и актуальный (18–20 вв.). Если первоначальные значения слова забылись, оставив свой след лишь в единичных паремиях, то значения, закрепившиеся за ним позже и сегодня ставшие устаревшими, до сих пор востребованы языковым сознанием для текстовых реминисценций, воссоздающих специфический культурный фон или временной колорит ( hobby-horse, hobby rider ). Однако примерно половина значений является на сегодняшний день актуальной. Кроме того, многозначность лексемы поддерживается за счет наличия большого количества синонимов, симиляров, фразеологизмов, перифраз у таких лексико-семантических вариантов, как activity, pleasure,avocation , interest, pastime, leisure, relaxation, являющихся основными когнитивными признаками концепта hobby . Нельзя не отметить и существование дериватов у самой ключевой лексемы. Некоторые из них, безусловно, относятся к актуальному слою концепта и активно используются в речи англофонов: hobbyism, hobbyist, hobby-farm, hobby-shop . Другие утратили свою актуальность и уже не употребляются : hobby-horseman (продавец велосипедов без педалей) , hobby-headed, hobby-groom or hobby-monger . Крайне редко, в основном с целью иронического описания или для выражения негативной оценки, используются такие эмотивные дериваты, как hobby - horsical (капризный), hobby-horsically (причудливо), hobbyless (праздный). Эмотивность концепта проявляется и через фразеологические единицы его компонентов. Например, he is hooked on country music или to have a whale of time . Их в арсенале концепта насчитывается около трех десятков. Существенно то, что все многообразие лексических единиц, которые вербализируют концепт hobby , можно поделить на две когнитивные сферы — bodily partiality и mental partiality — телесная и ментальная пристрастность. Для первой сферы ключевым когнитивным признаком служит понятие relaxation — « отдых, релаксация, расслабление », для второй — это понятие “ pleasure ” — «удовольствие». Семантическое богатство концепта hobby свидетельствует о его важности для сознания англофонов.

Контекстуальный анализ позволил выявить языковые средства объективации ценностного компонента концепта hobby , который, как и прочие, эксплицируется на стыке жизненного опыта языкового коллектива и личного опыта индивида. Помимо указанных выше номинаций существует, как минимум, еще пять способов репрезентации концепта, его эмоционально-ценностной составляющей.

В области языка самым распространенным способом вербализации является эпитет . Нужно отметить, что с помощью эпитетов актуализируются те признаки и свойства слова, которые отражают аксиологические сферы и эмоциональные состояния человека: interesting, scientific, primitive, useless, boring и пр. И тогда hobby представлено как мера адекватности, разумности человека. Через метафору раскрывается суть вещей: amiable hobby или idle hobby . Точнее посредством импликации: «если…то».... Тут hobby также выступает как условие для оценки его носителя. Применение метафоры является очень эффективным при объективации концептов, выражающих явления абстрактного порядка, к которым относится и концепт hobby . Существует возможность передачи эмотивного смысла лексемы с помощью синтаксической конструкции . Так, старая английская поговорка “ An apple a day keeps the doctor away ” используется для репрезентации концепта hobby : “ A hobby a day keeps the doldrums away”. В ее основе лежит прототипическая ситуация с «полезным» компонентом: «если есть А ( что-то хорошее ) на каждый день, то В ( что-то плохое ) не случится». Однако самым, пожалуй, национально-специфичным способом вербализации концепта является авторская дефиниция . Выяснилось, что понятие hobby в сознании англофонов оценивается неоднозначно: “ In polite society, we call our obsessions hobbies ”; “ No man is really happy … without a hobby ”; “ Beware the hobby that eats ” и пр. В общем виде авторская дефиниция представляет собой прием концептуализации, который позволяет рассматривать hobby с абсолютно любой точки зрения. Многоаспектность присуща и другому, более сложному способу, коим является текст . Это наиболее крупный компонент в контексте коммуникации. Например, через текст “Hobbies” из «Энциклопедии досуга» актуализируются разные фрагменты действительности, связанные с hobby : serious leisure, types of hobbyists, work as a hobby и др.

В области когниции языковым средствам вербализации соответствуют способы референциального осмысливания hobby , представляющие собой пространственно-временные структуры предъявления знаний. Но их эффективность зависит от «материальной базы» — языковой картины мира индивида.

Таким образом, концепт “ hobby” представляет собой сложное ментальное образование, в составе которого в английском языковом сознании выделяются следующие компоненты:

1) понятийный — деятельность для удовольствия и отдыха вне рабочего времени;

2) образный — человек, увлеченный каким-либо занятием;

3) ценностный — положительная или отрицательная оценка человека и его увлечения. В результате исследования получена информация о лингвистических средствах и когнитивных способах репрезентации концепта hobby в сознании англофонов.

Заключение

Итак, онтология концепта hobby в сознании англофонов имеет два измерения. Индивидуальное сознание проявляет себя как планиметричное образование. Оно ограничивает свойства и связи концепта актуальными, находящимися в живом взаимодействии с реальностью. Это создает «личностное» смысловое поле, которое входит в актуальное поле концепта. Тогда как культурное (коллективное) сознание оказывается стереометричным, поскольку оно расширяет свойства и связи концепта прежде всего за счет его ранних культурных слоев. Оно находит свое выражение в метафорах и паремиях английского языка, связанных с этимологией слова и историей ушедших эпох. Они формируют этнокультурное смысловое поле человека.

Hobby — это лингвокогнитивный концепт. Он «возник» случайно, возможно, из-под пера одного-единственного писателя, Л.Стерна. Он же «спровоцировал» новую культурную форму познания реальности через вопрос “ Have you got any hobby? ” Такая постановка и раньше, и сейчас воспринимается не иначе как: “ Есть ли у Вас нечто личное, ценное для Вас, чем Вы любите заниматься в свободное от работы время ?” Здесь «задача» концепта hobby — отчленить свободное время от рабочего, непринужденную активность от принужденной, любимое занятие от необходимого действия, личную ценность от общественной пользы (процесс концептуализации). По сути, с появлением концепта hobby складывалась новая экзистенциональная форма социальной действительности.

Hobby — это и лингвокультурный концепт, репрезентирующий специфику культуры досуга человека, его разнообразные достижения в этой сфере. Он «спровоцировал» поиск индивидуальных форм познания реальности через вопрос “ What hobbies are there ?”, который подразумевает то, как устроен мир отдыха и увлечений . Этот мир непременно должен быть детализирован и структурирован и, значит, уяснен индивидуальным сознанием. Здесь концепт hobby уже сегментирует национальную досуговую сферу, которая подвержена постоянному дроблению (категоризации) на более мелкие и «экзотические» увлечения. Тем самым концепт hobby фиксирует пристрастие индивида как способ «обналичивания» досуговой культуры.

Сокращения:

1. AHD — Pickett J. P., American Heritage Dictionary. Fourth Edition. Publisher: Houghton Mifflin Company, Boston, New York, 2001. — 952p.
2. BNC — British National Corpus. URL:https://www.english-corpora.org/bnc (дата обращ: 01.11.2021)

3. CD — Cambridge Dictionary. URL:https://dictionary.cambridge.org/ (дата обращения: 01.11.2021).

4. CDO — Collins dictionary online. URL:http://www.collinsdictionary.com (дата обращ.: 01.11.2021).
5. DES — A dictionary of English surnames. Oxford University Press, 1997. — 520 p.
6. ELOR — Jenkins J. M., Pigram J. J. Encyclopedia of Leisure and Outdoor Recreation. London, New York: Routledge, 2003. 595 p.
7. FDF — The Free Dictionary by Farlex. https://www.thefreedictionary.com (дата обращ.: 01.11.2021).
8. LDCE — Longman dictionary of contemporary English. URL: https://www.ldoceonline. com/ (дата обращения: 01.11.2021).

9. HQ — Hobbies Quotes. URL:https://www.chanty.com

10. McG — McGinley, Phyllis. URL: https://www.azquotes.com/author/9813 (дата обращ: 10.12.2021).
11. MD — Macmillan dictionary. URL: https://www.macmillandictionary.com/ (дата обращ: 01.11.2021).
12. MWD — Merriam-Webster Dictionary. URL:http://www.merriam-webster.com/(дата обращения: 01.11.2021).
13. NARCT — Morehead Ph.D. The New American Roget’s College Thesaurus in Dictionary Form, 2001. 902 p.
14. OALED — Oxford Advanced Learner’s English Dictionary. URL: https://www. Oxfordlearners dictionaries.com/ (дата обращения: 01.11.2021).
15. ODO — Oxford Dictionary Online. URL: https://languages.oup.com/research/oxford-english-dictionary/ (дата обращения: 01.11.2021).
16. OED — Online Etymology Dictionary. URL: https://www.etymonline.com/ (дата обращ.: 01.11.2021).
17. OCSD — Хокинс Дж., Делаханти Э., Макдональд Ф. Толковый словарь английского языка. Oxford Concise School Dictionary: 40000 слов и выражений. М.: Астрель; АСТ, 2008. — I-IV, 556 с.
18. OECD — Online English Collocation Dictionary. URL: http:// inspirassion.com/en (дата обращ.: 10.12.2021).
19. OxED — Oxford English Dictionary by Murray, James A. H., Vol — v. H-K, Oxford, 1933. — 1271p.

Литература:

1. Арутюнова, Н. Д. Метафора и дискурс // Теория метафоры: сборник: общ. ред. Н. Д. Арутюновой и М. А. Журинской. М.: Прогресс, 1990. С.5–33.
2. Аскольдов, С. А. Концепт и слово / Русская словесность. От теории словесности к структуре текста. Антология // Под ред. проф. В. П. Нерознака. — М., 1997. — 847с.
3. Васильев, Л. М. Семантическая категория оценки и оценочные предикаты // Исследования по семантике: Семантические категории в русском языке. — Уфа: Башкир, гос. ун-т, 1996. — С.55–62
4. Воркачев, С. Г. Сопоставительная этносемантика телеономных концептов «любовь» и «счастье»: (русско-английские параллели) / С. Г. Воркачев. — Волгоград: Перемена, 2003. — 163 с.
5. Грицианов, А. А. История философии: Энциклопедия. — Мн.: Интерпрессервис; Книжный дом, 2002. — 1376с.
6. Зусман, В. Г. Концепт в культурологическом аспекте / Межкультурная коммуникация: Учебное пособие. Н. Новгород: Деком, 2001. — 314с.
7. Карасик, В. И. Культурные доминанты в языке//Языковая личность: культурные концепты. Волгоград — Архангельск: Перемена, 1996. — 259с.
8. Кибрик, А. А. Когнитивные исследования по дискурсу./А. А. Кибрик //Вопросы языкознания. 1994. № 5
9. Колесов, В. В. Философия русского слова. — СПб.: Юна, 2002. — 444с.
10. Кубрякова, Е. С. Части речи с когнитивной точки зрения. М., РАН, Институт языкознания, 1997. — 330с.
11. Леонтович, О. А. Русские и американцы: парадоксы межкультурного общения. Волгоград: Перемена, 2002. — 435с.
12. Лихачев, Д. С. Концептосфера русского языка / Русская словесность. От теории словесности к структуре текста. Антология // Под ред. проф. В. П. Нерознака. — М., 1997. — 847с.
13. Ляпин, С. Х. Концептология: к становлению подхода//Концепты. Вып. 1. — Архангельск, 1997.
14. Маслова В. А. Когнитивная лингвистика. — Минск, 2004. — 266с.
15. Маслова, В. А. Лингвокультурология: учеб. пособие для студентов высших учебных заведений / А. В. Маслова. — М.: Академия, 2001. — 208 с.
16. Попова, З. Д., Стернин И. А. Понятие «концепт» в лингвистических исследованиях. — Воронеж, 1999. — 30с.
17. Попова З. Д., Стернин И. А. Семантико-когнитивный анализ языка. — Воронеж, 2006. — 250с.
18. Попова З. Д., Стернин И. А. Когнитивная лингвистика. М.: АСТ: Восток — Запад, 2007–314с.
19. Радбиль, Т. Б. Основы изучения языкового менталитета: Учебное пособие. М.: Флинта: Наука, 2010. — 238с.
20. Стеббинс, Р. А. Свободное время: к оптимальному стилю досуга // ж-л СоцИс, 2000. — № 7 — с.64–72
21. Степанов, Ю. С. Константы. Словарь русской культуры. Опыт исследования / Ю. С. Степанов. — М.: Школа Языки русской культуры, 2000. — 824 с.
22. Стерн Л. Жизнь и мнения Тристрама Шенди, джентльмена. Сентиментальное путешествие по Франции и Италии. — М., 1968–688с.
23. Шаховский, В. И. Лингвистическая теория эмоций. — М: Гнозис, 2008. — 416 с.
24. Hale, M. Contemplations, Moral and Divine: in two parts. London, 1676. — 558 p.
25. Scott, Ch.P.G. “The Devil and His Imps: An Etymological Inquisition”// Transactions of the American Philological Association — 1895, Vol.26 — p.79–146
26. Sterne, L. The Life and Opinions of Tristram Shandy, Gentleman. A Sentimental Journey Through France and Italy. Munich: Edited by GÜNTER JÜRGENSMEIER, 2005. — 696p.
27. Grant, John. The great unsolved mysteries of science. London: Quintet Pub. Ltd, 1990. — 128p.
28. А. М. Надежкин «Закат концепта», Вестник Нижегородского университета, 2011, №6 (2). – С.452-454
29. Ron Moulton, Pat Lloyd. Kites. A practical handbook for the modern kite flyer. CPI Bath Press, 2004. – p.284

---

[1] Процедуры, связанные с приобретением, использованием, хранением, передачей и выработкой знаний.

[2] Постепенно hobby-horse сократится до hobby , означая детскую забаву.

[3] [NARCT]

[4] По функциональной классификации эмоций В.К.Вилюнаса.

[5] Досуг с достоинством (пер. с лат. языка.). Высказывание Цицерона о своих занятиях после того, как он отошел от государственных дел.

[6] Этой метафорой мы обращаем внимание на социальный характер феномена

[7] Примеры данного абзаца взяты из одного источника.