Способы разрешения споров в сфере смарт-контрактов



Информационные технологии со временем все теснее переплетаются с человеческой жизнью. Переход из реального мира в цифровое пространство влечет за собой огромное количество положительных моментов. Юриспруденция не стоит на месте и в правовой словарь юристов добавляются такие слова как «криптовалюта» и «блокчейн».

Технология блокчейн, появившаяся сравнительно недавно, сразу же привлекла к себе внимание. Блокчейн может использоваться для помощи в хранении информации об избирателях и обеспечении надлежащего функционирования избирательного процесса. Блокчейн можно использовать для безопасной и эффективной передачи пользовательских данных между платформами и системами. Данную технологию также можно использовать для ведения и защиты записей о владении недвижимостью, титулах и многом другом. Блокчейн дал существенный толчок к появлению и развитию теории смарт-контрактов.

Наряду с технологией блокчейн, смарт-контракты представляют большой интерес для бизнеса. Несмотря на раннее развитие, они в основном существовали теоретически. Смарт-контракт помогает решить проблему недоверия между сторонами и деловыми партнерами. Умные договоры имеют ряд преимуществ для широкого круга отраслей, сокращая ненужные и временные затраты, одновременно повышая прозрачность сделок.

Одно из заблуждений, связанных со смарт-контрактами, состоит в том, что, поскольку они самоисполняющие, нет необходимости рассматривать механизмы разрешения споров. Однако факт того, что такие контракты написаны на языке программирования, не исключает вероятность возникновения споров. Хотя смарт-контракты предоставляют огромные потенциальные преимущества с точки зрения снижения транзакционных издержек и повышения безопасности, споры могут возникать и будут возникать [1]. Фактически, пересечение договорного права и кодекса создает новые области потенциальных споров.

Например, ошибки кодирования могут вызвать неожиданные проблемы с производительностью смарт-контрактов; между версиями смарт-контракта на кодировании и естественном языке могут быть расхождения; стороны могут захотеть расторгнуть смарт-контракт из-за нарушения, вызванного отказом, или разорвать его на основании введения в заблуждение, ошибки или принуждения; последующие изменения законодательства или нормативных актов (например, санкции) могут сделать выполнение смарт-контракта незаконным; смарт-контракты могут выполняться на основе неточной подачи данных.

Поскольку смарт-контракты работают через распределенные узлы, которые могут быть расположены по всему миру, может быть трудно определить применимое регулирующее право и юрисдикцию; это также увеличивает риск сопутствующих споров по таким вопросам.

Криптовалюта — это цифровая валюта, хранящаяся на нескольких подключенных компьютерах, которые образуют сеть. Данные хранятся в базе данных, известной как блокчейн, которая эффективно функционирует как регистратор транзакций. Идентичные копии бухгалтерской книги загружаются и хранятся на компьютерах по всему миру. Таким образом, блокчейн облегчает заключение контрактов между сторонами по всему миру, и транзакции часто осуществляются на основе консенсуса, достигнутого внутри сети, охватывающей множество юрисдикций и стран.

Сеть децентрализована, что означает, что технология позволяет людям осуществлять операции с валютой напрямую, а не через централизованную биржу или орган власти. В результате сеть, как правило, находится вне контроля правительств или центральных органов власти, таких как банк или компания, выпускающая кредитные карты, и поэтому не подчиняется их правилам.

Что касается традиционных международных контрактов, то законы и их толкование значительно различаются в разных юрисдикциях. Это в равной степени относится и к смарт-контрактам. При разрешении спора или определении претензии, а также в отсутствие каких-либо требований, регулирующих контракт, для соответствующих стран принципиально важно работать сообща. Это, естественно, ведет к проблемам различия в подходах между странами к признанию криптовалют и смарт-контрактов, которые все еще находятся в относительном зачаточном состоянии.

Смарт-контракты могут быть выполнены под псевдонимом. В таких случаях может быть трудно определить, к кому предъявляется иск. Также могут возникнуть очевидные трудности с точным определением того, кто несет ответственность за потери, вызванные ошибками в операционной системе, поврежденными сообщениями или дефектным кодом.

Как упоминалось выше, блокчейн децентрализован и может способствовать заключению контрактов между сторонами по всему миру. Существуют правила того, как происходит каждая транзакция и как каждый участник должен принимать или отклонять эти транзакции. Консенсус часто достигается, когда более 50 % компьютеров согласны с тем, что транзакция проверена/аутентифицирована. Затем эта транзакция добавляется как «блок» в хронологическом порядке в блокчейн.

Таким образом, несмотря на то, что есть случаи, когда может быть достигнут консенсус относительно того, как разрешить спор, когда блокчейн «не требует разрешений» и работает в публичной сфере, разрешение споров сопряжено со значительными препятствиями.

Можно предполагать, что в соответствии со статьей 22(1) Общего регламента защиты персональных данных [3] смарт-контракты могут квалифицироваться как Автоматизированное принятие решений в индивидуальных случаях. Однако децентрализованный характер блокчейн означает, что данные не могут контролироваться традиционным способом, предусмотренным Регламентом. Неясно, как можно идентифицировать контролеров данных или как можно реализовать право на удаление при использовании технологии распределенного реестра, что приводит к потенциальным спорам о защите персональных данных. Сторона, вводящая персональные данные в блокчейн, теряет достаточный контроль над этими данными для соблюдения своих обязательств по Регламенту.

Альтернативой, которой, вероятно, отдадут предпочтение крупные технологические и финансовые учреждения, являются разрешенные системы, которые поддерживают некоторую форму уровня контроля, позволяя только определенным идентифицированным участникам выполнять определенные функции. Однако некоторые участники могут оспорить это как подрыв многих преимуществ технологии блокчейн, поскольку разрешенная система требует участия третьей стороны.

Одной из ключевых характеристик смарт-контракта, и то, что многие считают преимуществом, заключается в том, что они безотзывны, а транзакция неизгладимо записывается в блокчейн. Однако это создает проблемы, когда сторона имеет право прекратить или аннулировать транзакцию, а запись больше не отражает правовую позицию. Это означает, что потенциальные ошибки или уязвимости в смарт-контракте могут существовать вечно, и результат транзакций может оказаться не таким, как предполагала одна или несколько сторон.

Трудность с неизменяемыми смарт-контрактами заключается в том, что, к какому бы выводу ни пришел суд, изменить контракт может быть просто невозможно без потенциального нарушения гораздо более широкой группы (например, изменение блока в транзакции блокчейн). Суд может быть призван определить альтернативные средства правовой защиты в тех случаях, когда выдвигается требование о «традиционном» исправлении. Другие средства правовой защиты, предлагающие потенциальные решения, включают реституцию, признание концепции неосновательного обогащения, позволяющее суду привести в действие предполагаемый конечный результат контракта, даже если контракт не был выполнен. Однако это предполагает, что личности соответствующих участников и поток средств могут быть идентифицированы.

Смарт-контракты, использующие блокчейн или аналогичные платформы, поднимают потенциально важные вопросы относительно того, какие суды будут обладать юрисдикцией для рассмотрения споров и применимого законодательства.

Природа смарт-контрактов, включающих блокчейн, позволяет сторонам беспрепятственно совершать сделки в разных юрисдикциях. Если общая правовая база смарт-контракта не определяет регулирующее право и юрисдикцию, это может создать значительные проблемы для стороны, стремящейся отстаивать свои интересы в суде.

Ничто не препятствует применению существующих режимов для определения юрисдикции. В случае, если идентифицирована личность ответчика, суды будут ориентироваться на его юрисдикцию. В отношении применимого права отправной точкой часто является тесная связь с договором или место нахождения стороны, осуществляющей характерное исполнение своих обязательств по договору. Однако, учитывая цифровой характер договоров, не всегда можно определить место исполнения обязательств.

Одно из решений вышеописанных проблем является заблаговременное определение юрисдикции и применимого законодательства по контракту. Это, в свою очередь, создает стимул для стран предлагать благоприятный режим для разрешения споров в рамках транзакций на технологии блокчейн или других цифровых платформах.

Альтернативой является вмешательство арбитража и предложение механизма, менее привязанного к какой–либо определенной юрисдикции. Арбитраж, вероятно, станет предпочтительным средством разрешения споров по смарт-контрактам, что в свою очередь будет стимулировать инновации в арбитраже, поскольку арбитражные органы и арбитражное законодательство и процедура адаптируются к потребностям новых типов споров.

Арбитраж предоставляет сторонам возможность согласовать индивидуальные процедуры, которые могут помочь преодолеть проблемы, связанные с анонимностью и безотзывным характером смарт-контрактов [2]. Например, стороны могут договориться передавать споры ниже определенного порога центральному администратору блокчейн, наделенному полномочиями определять споры и при необходимости вставлять транзакции по исправлению положения в блокчейн. Технологи идут еще дальше и рассматривают идею децентрализованного арбитража, при котором споры, связанные со смарт-контрактами, передаются арбитрам, выбранным случайным образом, и их решение затем записывается в блокчейн.

Таким образом, стороны включают в смарт-контракт условие о передаче споров в арбитраж и определяют механизм, позволяющий арбитру автоматически приводить в исполнение любое решение без вмешательства третьей стороны. Например, механизм «мульти-подпись» (multisig) позволяет сторонам коллективно назначить арбитра, который затем запускает полномочия этого арбитра для передачи активов на блокчейн.

Смарт-контракты поднимают некоторые интересные редакционные соображения в отношении арбитражных оговорок. Сторонам следует убедиться, что они могут выразить согласие на арбитраж. Это может быть проблемой в случаях, когда смарт-контракт заключен с помощью компьютера, написан в коде и не создает юридических договорных обязательств в соответствии с применимым законодательством.

Учитывая распределенный характер блокчейн и работу смарт-контрактов, важно согласовать место проведения арбитража, чтобы избежать сопутствующих споров о применимом и процессуальном праве. Стороны должны убедиться, что законодательство выбранного места не делает смарт-контракт незаконным или не имеющим законной силы; что такие споры являются арбитражными (например, в некоторых юрисдикциях споры об интеллектуальной собственности не подлежат арбитражному разбирательству); и что кодифицированное арбитражное соглашение, о котором идет речь, будет поддержано и приведено в исполнение судами надзорной инстанции.

Стороны должны убедиться, что арбитражное соглашение соответствует любым формальным требованиям в соответствии с регулирующим законодательством арбитражного соглашения и смарт-контракта, законодательством места нахождения и везде, где решение, вероятно, будет приведено в исполнение. Например, арбитражное соглашение, составленное в зашифрованном виде или инкорпорированное с помощью кода, может не соответствовать требованиям к письменной форме в соответствии с Нью-Йоркской конвенцией 1958 года [4].

Распространенной ошибкой сторон является предположение, что арбитраж по умолчанию является конфиденциальным. Это происходит не во всех юрисдикциях. Если важно стремление к конфиденциальности, стороны должны прямо оговорить в арбитражном соглашении, что они будут сохранять конфиденциальность арбитражного разбирательства вместе со всеми созданными материалами и всеми документами, представленными в ходе разбирательства, за исключением случаев, необходимых для приведения в исполнение.

Находясь в зачаточном состоянии, смарт-контракты содержат в себе потенциал для преобразования некоторых из наших наиболее устоявшихся отраслей и рынков. Вполне вероятно, что по мере дальнейшего развития технологии блокчейн смарт-контракты будут получать все более широкое распространение. Важно, чтобы правовые системы адаптировались для обеспечения надлежащей правовой основы, на которой они могут должным образом функционировать. Это включает в себя современные системы разрешения споров, например, таких как арбитраж. Степень, в которой арбитраж может стать автоматизированным в настоящее время неясна и может потребовать некоторых проб и ошибок в ближайшие годы. Потенциальные стороны в споре могут, однако, найти некоторое утешение в том факте, что при наличии соответствующей правовой стратегии и рекомендаций, а также экспертного вклада сторонам доступны хорошие варианты, позволяющие им с наименьшими затратами достичь своих целей.

Литература:

1. Засемкова О. Ф. Разрешение споров с помощью технологии блокчейн // Актуальные проблемы российского права. — 2019. — № 4. — С. 160–167.;
2. De Filippi P., Wright A. Blockchain and the Law: The Rule of Code. // Cambridge, 2018. — 312 p. // Де Филиппи П., Райт А. Блокчейн и закон: Правило кода. — Кембридж, 2018. — 312 с.;
3. General Data Protection Regulation (EU GDPR) // Общий регламент защиты персональных данных// https://gdpr-info.eu/ (дата обращения 21.02.2023);
4. The Convention on the Recognition and Enforcement of Foreign Arbitral Awards // Конвенция о признании и приведении в исполнение иностранных арбитражных решений (Нью-Йорк, 1958 год) // https://www.newyorkconvention.org/ (дата обращения 23.02.2023).