Санкционированность и социальная обусловленность принудительности права

Правовая регламентация принудительности права и его непосредственное использование всегда будут производны от правового регулирования поведения субъектов и реализации ими своих прямых обязанностей. Если субъект не обязан совершать какие-либо действия, нет смысла применять к нему какой-либо вид принудительного воздействия.

Принуждение всегда выступает в качестве гарантии полного обеспечения законности в государстве. Обеспечить надлежащее поведение с помощью принуждения можно различными способами. В большинстве случаев наличие самого института принуждения в праве, в некоторой степени, обеспечивает соблюдение и реализацию всех требований правовых норм регулятивного характера и является гарантией исполнения обязанностей субъектами права. Представление принуждения в качестве мощного гаранта обеспечения законности и правопорядка, также гаранта осуществления субъектами своих обязанностей – выступает основополагающим моментом в определении места и роли данного института права. «Правовое принуждение осуществляется в связи с неправомерным, вредным для общества деянием как реакция на вредоносное поведение. Если же нет неправомерных действий – нет и принудительных акций. Собственно, здесь и лежит граница правового принуждения»[1, с.43]. Тут речь идет о характере и допустимых методах государственного воздействия на волю субъектов, на их сознание, которые исполняют предписания правовых норм не на основе личного развитого правосознания, а в связи с угрозой незамедлительного наступления отрицательных последствий и понесения ими наказания в будущем. Субъекты, находящиеся под воздействием права, испытывают на себе не принуждение, а следующие свойства права: нормативность и общеобязательность, которые распространяются на всех граждан без исключения.

Несмотря на достаточно тесную связь обязательности права и правового принуждения, каждая из этих категорий обладает собственным содержанием и значением. «Правовое принуждение применяется только к конкретным субъектам права, которые нарушили юридические нормы. Оно персонифицировано и осуществляется посредством юрисдикционных, правоприменительных актов. Юридические нормы регулируют, какие меры, при каких условиях, в каком порядке и кем могут применяться»[1, с.43]. Принуждение, находящееся в статике, нереализованное, воздействует на субъектов права опосредованно и психологически, через формирование в их сознании убежденности общеобязательности и неукоснительности соблюдения правовых предписаний, и является гарантией исполнения субъектами своих обязанностей. Вне зависимости от мотивации исполнения предписаний все субъекты, их исполнившие, относятся к категории законопослушных граждан.

Назначение мер защиты – это восстановление прежнего стабильного правового положения посредством применения принуждения к субъекту в части исполнения им ранее возложенной, но не полностью выполненной или проигнорированной юридической обязанности. Дополнительные последствия негативного свойства для субъекта, совершившего объективно противоправное дея­ние, также наступают, но они носят не основной, а скорее сопутствующий характер. «Принуждение как способ обеспечения правопорядка должно применяться строго на правовой основе специально уполномоченными государственными органами, должностными лицами только к конкретным субъектам права в связи с их неправомерными действиями путем принятия актов применения права»[1, с.44].

Юридическая ответственность, в свою очередь, имеет явным основанием – фактическое противоправное деяние, т.е. правонарушение, и исходя из этого можно отметить, что ответственность на­ряду с функцией правовосстановления преследуют более глубокую цель, которой является нравственно-психологическое преобразование сознания правонарушителя (преступника) посредством применения специфических средств, отсутствующих у мер защиты.

Существуют ситуации, когда общественные интересы продиктовывают необходимость прямого и незамедлительного вторжения государства в сферу прав и личных интересов людей. Это происходит в том случае, когда существует потребность борьбы с преступниками и другими правонарушителями, также преодоление какой-либо неблагоприятной ситуации, вызванной эпидемией или стихийным бедствием, в том числе последствиями подобных чрезвычайных ситуаций, сюда же можно отнести и осуществление военного положения. «Разумеется, государственные органы, решая задачи обеспечения общественного порядка, в том числе в целях противодействия преступности вынуждены в некоторых случаях вторгаться в личную сферу граждан, что логически вытекает из условий совместной жизнедеятельности. Однако вмешательство в личную сферу прав граждан не может быть не ограничено, и применяемое государством принуждение должно в связи с этим быть минимально необходимым»[3, с.83]. Среди подобных случаев особо важное место занимает, в силу своей непрерывности и значительного распространения, обеспечение общественного порядка и борьба с преступностью, которые выступают не просто одной из задач государства, но и являются составной частью правового режима, в рамках которого возможно полное соблюдение и действительная защита прав и достоинства личности. «При этом в своей правотворческой и правоприменительной деятельности государственные органы и должностные лица должны руководствоваться правовыми принципами и нормами, что является гарантией от трансформации мер государственного принуждения к мерам государственного насилия»[3, с.83].

Само по себе государственное принуждение – это цельное и достаточно жесткое средство социального воздействия на общество и отношения, которые складываются внутри данного социума. Оно, в некоторой степени, ограничивает свободу субъекта, а зачастую ставит его в такое правовое положение, когда у последнего нет другого варианта, кроме как предложенного властью (государством) в целях обеспечения правопорядка на всей территории страны и поддержания правосознания у всех граждан. «Важно подчеркнуть, что любые меры принуждения, применяемые к обязанным субъектам, всегда сопряжены с причинением им отрицательных правоограничений и последствий. В этом, в частности, заключается отличие государственного принуждения как метода правового регулирования от убеждения, заключающегося в позитивном, социально-полезном воздействии на личность и сознание человека воспитательными и иными средствами»[3, с.105].

Но, тем не менее, это необходимая и неотъемлемая составляющая в структуре правового регулирования и всех присущих ей элементов. Она включает в себя и обобщает как психологическое, материальное, так и физическое воздействие (в некоторых случаях насильственное) в лице полномочных органов государства и их должностных лиц на личность (субъект принуждения) с целью побудить ее действовать положительно в интересах отдельно взятой социальной группы или государства в целом.

Литература:

1. Бахрах Д.Н. Дисциплинарно-правовое принуждение в Российской Федерации // Государство и право, 2006, № 6, с.43

2. Капитонов С.А. Правообеспечительная функция милиции. – СПб., 2004.

3. Курдюк П.М., Упоров И.В., Акопян А.В. Преступность как социально-опасное явление и государственное принуждение как метод его нейтрализации. – Краснодар: «Тамзи», 2007.