К вопросу о защите несовершеннолетних в контексте реализации права на жилое помещение



Общеизвестно, что правовой статус ребенка подтверждает его положение в обществе. Термин «статус» происходит от латинского «status», что означает положение субъекта права, его правовое состояние, характеризуемое комплексом юридических прав и обязанностей. Действующая Конституция РФ не только провозглашает в качестве базового принципа — охрану и защиту материнства и детства (ст. 38), но и фактически признает за каждым гражданином наличие у него статуса (ст. 64). Каждый имеет право на жилище и никто не может быть произвольно лишен жилища (ч. 1 ст. 40).

Несовершеннолетние являются одной из наименее защищенных в социальном плане категорий населения, поэтому жилищные отношения с их участием имеют особую специфику.

В соответствии с п. 2 ст. 54 Семейного кодекса РФ [1] несовершеннолетний вправе жить и воспитываться в семье, он также имеет право на совместное проживание с родителями. Согласно п. 2 ст. 20 Гражданского кодекса РФ (далее ГК РФ) [2] местом жительства несовершеннолетних признается место жительства их законных представителей — родителей, усыновителей, опекунов. Как верно подметил С. П. Гришаев, под этим понимается, что каждый несовершеннолетний ребенок, реализуя свое право на совместное проживание с законными представителями, имеет право пользования жилым помещением своих законных представителей [3]. В этой связи солидарны с мнением М. В. Антокольской, которая считает, что закон не может предписывать родителям, как воспитывать ребенка, но он, во-первых, в общей форме запрещает злоупотребление этим правом; во-вторых, преследует за его неосуществление. Первая черта отражает частноправовой характер родительских правоотношений, вторая указывает на присутствие публично-правового элемента, призванного защитить интересы несовершеннолетних [4, с. 211].

Исходя из положений п. 1 ст. 56 и п. 1 ст. 63 СКРФ родители несут ответственность за воспитание и развитие своих детей, обязаны заботиться о здоровье детей, физическом, психическом, духовном и нравственном развитии, а расторжение между родителями брака или их раздельное проживание не влияют на права ребенка, в том числе на жилищные права. На это неоднократно обращал внимание Верховный Суд Российской Федерации. Так, в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 02.07.2009 № 14 «О некоторых вопросах, возникших в судебной практике при применении Жилищного кодекса Российской Федерации» обращено внимание судов на то, что прекращение семейных отношений между родителями несовершеннолетнего ребенка, проживающего в жилом помещении, находящемся в собственности одного из родителей, не влечет за собой утрату ребенком права пользования жилым помещением в контексте правил ч. 4 ст. 31 Жилищного кодекса РФ (далее ЖК РФ) [5].

В связи с этим не влечет прекращение жилищных прав несовершеннолетнего ребенка и то обстоятельство, что он один остался лицом, зарегистрированным в жилом помещении после смерти родителя, проживавшего в этом жилом помещении. Следовательно, за несовершеннолетним ребенком, оставшимся единственным лицом, зарегистрированным в жилом помещении, сохраняется право пользования жилой площадью на условиях договора социального найма. Жилищным законодательством Российской Федерации не предусмотрено такого основания для прекращения права пользования несовершеннолетним ребенком жилым помещением, как утрата им права пользования жильем в связи с тем, что он остался единственным зарегистрированным в данном жилом помещении лицом.

В случае, когда несовершеннолетний остался единственным зарегистрированным лицом в жилом помещении в связи со смертью нанимателя, с ним подлежит заключению договор социального найма на основании ст. 82 ЖК РФ, которой предусмотрено право дееспособного члена семьи умершего нанимателя с согласия остальных членов своей семьи и наймодателя требовать признания себя нанимателем по ранее заключенному договору социального найма вместо первоначального нанимателя, и с учетом положений ст. ст. 26 и 28 ГК РФ.

Следовательно, права ребенка семейного типа, их реализация в большей степени зависит не столько от самого ребенка, сколько от действий его законных представителей, насколько они добросовестно исполняют свои права и обязанности по отношению к ребенку. В соответствии с п. 1 ст. 61 СК РФ родители имеют равные права и несут равные обязанности в отношении своих детей. Объем этих прав не зависит от того, родились дети в зарегистрированном браке или нет, признано отцовство добровольно или установлено в судебном порядке. Поэтому, основным критерием осуществления родительских прав и обязанностей следует считать обеспечение интересов детей. [6, с.149]

В силу действующего законодательства ребенок не может выступать как самостоятельный субъект и гражданских правоотношений, поэтому участие законных представителей (родителей, опекунов, попечителей) в сделках, которые осуществляются от имени ребенка, объективно необходимо, в том числе в контексте реализации ребенком права на пользование жилым помещением. Так, одновременная продажа и покупка жилья на практике обычно воспринимается как необходимость заключения договора продажи принадлежащего ребенку жилого помещения и покупки на его имя другого помещения — в один и тот же день [7]. В момент же, когда истечет срок на приобретение другого жилого помещения на имя ребенка, а оно не будет приобретено, имеет место отчуждение жилого помещения, совершенное без разрешения органов опеки, так как условие, содержащееся в разрешении, не выполнено. Такой договор также может быть оспорен со ссылкой на ст. 173.1 ГК РФ.

Позицию, в соответствии с которой сделка купли-продажи жилого помещения, сособственниками которого являлись несовершеннолетние, в случае неприобретения на их имя иного жилого помещения, не соответствует закону, сформулировал Верховный Суд РФ в Определении Судебной коллегии по гражданским делам от 27.02.2018 № 5-КГ17–251. Теперь интересы ребенка гарантированы путем предоставления принудительной юридической помощи, а именно обязательным нотариальным удостоверением сделки по распоряжению недвижимым имуществом несовершеннолетнего. В соответствии с п. 2 ст. 54 Федерального закона от 13.07.2015 № 218-ФЗ (ред. от 02.08.2019) «О государственной регистрации недвижимости» сделки, связанные с распоряжением недвижимым имуществом на условиях опеки, а также сделки по отчуждению недвижимого имущества, принадлежащего несовершеннолетнему гражданину или гражданину, признанному ограниченно дееспособным, подлежат нотариальному удостоверению.

И наконец, популярным способом возникновения общей долевой собственности на жилье стало приобретение жилья с использованием средств материнского капитала. В соответствии Федеральным законом от 29.12.2006 № 256-ФЗ «О дополнительных мерах государственной поддержки семей, имеющих детей» [8] (далее Закон № 256-ФЗ) жилое помещение, приобретенное (построенное, реконструированное) с использованием средств (части средств) материнского (семейного) капитала, оформляется в общую собственность родителей, детей (первого, второго, третьего и последующих) с определением размера долей по соглашению (ч. 4 ст. 10). Иными словами, Закон № 256-ФЗ обязывает приобретать жилые помещения при использовании средств материнского капитала в общую долевую собственность родителей и детей.

Однако законодатель не установил императивные нормы-критерии определения размера доли несовершеннолетних детей в праве общей долевой собственности, возникшей на основе средств материнского капитала, а предоставил решение этого вопроса на усмотрение (соглашение) остальных (взрослых) сособственников. При этом Закон № 256-ФЗ, не обязывает собственника жилого помещения, приобретенного с использованием средств материнского капитала, наделять несовершеннолетних детей равными долями в праве общей долевой собственности на жилое помещение (жилой дом).

Таким образом, исходя из вышеназванного положения, можно сделать вывод о том, что с рождением нового ребенка в семье, реализовавшей право на приобретение жилья посредством материнского капитала, доля других членов семьи может быть уменьшена, несмотря на их возражение. В то же время жилищные интересы новорожденного могут быть ущемлены ввиду злоупотребления остальных участников соглашения, так как в круг таких участников Закон № 256-ФЗ, включает только дееспособных (совершеннолетних) членов семьи, часть из которых действует в качестве законных представителей несовершеннолетних (отец, мать, опекун) [9]. Следует согласиться с мнением М. В. Матвеева, что «в целях усиления защиты жилищных прав установить принцип равенства всех членов семьи на долю в жилом имуществе, приобретенном за счет средств материнского капитала, независимо от их усмотрения, за исключением случаев, когда дееспособные члены семьи готовы уменьшить или вовсе отказаться от своих долей в пользу несовершеннолетних» [10].

Литература:

1. Семейный кодекс Российской Федерации от 29.12.1995 № 223-ФЗ (ред. от 29.05.2019) // Собрание законодательства РФ. − 01.01.1996. − № 1. − Ст. 16.
2. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30.11.1994 № 51-ФЗ (ред. от 18.07.2019) // Собрание законодательства РФ. − 05.12.1994. − № 32. − Ст. 3301.
3. Гришаев, С.П. Права и обязанности родителей и детей // СПС «КонсультантПлюс».
4. Антокольская М. В. Семейное право. − М.: Норма: Инфра-М, 2013. — 431с.
5. Жилищный кодекс Российской Федерации от 29.12.2004 № 188-ФЗ (ред. от 26.07.2019) // Бюллетень Верховного Суда РФ. − № 9. — 2009.
6. Семейное право: Учебник / Под ред. П. В. Крашенинникова. − М.: Статут, 2016. — 302с.
7. Федорова О. А. Гарантии прав несовершеннолетнего при отчуждении принадлежащего ему жилого помещения // Законы России: опыт, анализ, практика. −2019. − № 5. − С. 43–48.
8. Федеральный закон от 29.12.2006 № 256-ФЗ (ред. от 02.08.2019) «О дополнительных мерах государственной поддержки семей, имеющих детей» // Собрание законодательства РФ. — 01.01.2007. — № 1 (1 ч.). — Ст. 19.
9. Бутова, Е.А., Черкашина, А. М. Общая собственность на жилое помещение с использованием средств материнского капитала: плюсы и минусы действующего законодательства // Современное право. − 2016. − № 12. − С. 85–88.
10. Матвеева, М.В. Проблемы, возникающие при использовании материнского (семейного) капитала // Семейное и жилищное право. − 2012. − № 6. − С. 18–20.