Истоки и причины создания сталинской модели экономики



Экономика российского государства имеет многовековую историю. В разные исторические периоды происходили попытки коренным образом её изменить. Разумеется, все это было направлено на то, чтобы государство стало более сильным и приобрело значительный авторитет на международной арене. Индустриальная фаза развития в России началась значительно позже, чем в Западной Европе. Великие русские умы (западники и славянофилы) ещё в середине XIX века дебатировали тему о необходимости перехода к строительству основ рыночной модели экономики. Создатели теории «крестьянского социализма» А. И. Герцен и Н. Г. Чернышевский видели в капиталистическом пути развития огромную опасность для народа и, пытаясь с ней бороться, призывали к революции и строительству справедливого общества. Эпоха «Великих реформ» сгладила часть социальных противоречий, и государство ударными темпами завершило «промышленный переворот». В начале XX века в стране довольно успешно действовала рыночная модель экономики, и даже её «родимые пятна» в лице кризисов перепроизводства и монополистических форм капитала были налицо. По темпам роста промышленного производства Россия вошла в первую пятерку ведущих стран мира. Многоукладность экономики страны, множество нерешенных проблем социального плана и начавшаяся I Мировая война привели к демонтажу рыночной модели и строительству государства нового типа. Нельзя утверждать, что на момент Октябрьской революции ресурс существующей экономической модели был исчерпан. Но, большевики, опираясь на учение К. Маркса, совершили стремительную «атаку на капитал» и национализировали всю промышленность.

За относительно короткий период времени ими была построена экономическая система, которая оказалась более эффективной и позволила государству за 10–12 лет перейти из разряда аграрной страны в индустриальную [1, с. 11]. Её строительство имело следующую особенность: теоретическое обоснование принципов её создания отставало от практической деятельности. То есть, она создавалась методом проб и ошибок, причем определяющим фактором при этом была политическая воля и интуиция одного человека. По мнению доктора экономических наук, профессора В. Ю. Катасонова её можно называть мобилизационной или «экономикой Сталина». Не занимаясь апологетикой этой личности, обратимся к цифрам и сделаем на их основе простейшие выводы.

К 1913 году Российская империя поставляла на внешний рынок около 4 % промышленных и сельскохозяйственных товаров, это был пик её довоенных достижений. Реформы Столыпина стали сворачиваться после гибели их творца, и ожидать «экономическое чудо» от состава нового правительства не было ни каких оснований.

Индустриализация страны дала поразительные результаты: уже к концу 2 пятилетки (1937 г.) доля СССР на мировом рынке достигла 10 %. Весь советский период истории государства продолжалось увеличение показателей нашего присутствия в международной торговле. Во времена брежневского «застоя» 20 % мирового рынка приходилось на нашу страну [2, с. 21]. Многие исследователи советского периода считают, что наиболее благоприятными для анализа становления и развития плановой экономики следует считать 1930-е и 1950-е годы. Индустриализация была действием оправданным. Страна находилась под большим внешним давлением, и только экономические проблемы в странах Запада явились сдерживающим фактором от попыток организовать очередную экспансию. «Великая депрессия» сковала рыночные модели ведущих стран мира, а мобилизационная экономика Советского Союза по объемам произведенной продукции вышла на второе место в мире. Нам кажется сейчас этот показатель совершенно фантастическим, но 9 тысяч новых крупнейших предприятий, построенных и введенных в эксплуатацию за 12 лет, являются серьезным аргументом в пользу эффективности возникшей системы [3, с. 18]. Были построены сотни новых городов, изменилась социальная структура общества, рабочий класс насчитывал десятки миллионов человек. Конечно, эти люди являлись выходцами из крестьян, и они поменяли место жительства и работу под воздействием обстоятельств. Коллективизация сельского хозяйства началась практически одновременно с индустриализацией, и даже неопытный исследователь увидит в этих явлениях несомненную связь. Жесткость методов «раскулачивания» и быстрота создания коллективных хозяйств в плане моральных оценок достойны осуждения. Однако, право политической власти проводить структурные перестройки в экономике страны никем не подвергаются сомнению. С подачи либеральных историков сформировалось мнение, что 1930-е годы в СССР — это время многочисленных репрессий, формирование культа личности, создание тоталитарной политической системы. С отдельными пунктами этих высказываний трудно спорить. Создание государства нового типа, появление огромного количества социальных лифтов, приведшее к изменению структуры общества процесс длительный, и пройти этот путь, опираясь на ценности либерализма, не представлялось возможным. Модель мобилизационной экономики строилась с учетом мнения старых специалистов, но их опыт и знания не всегда являлись определяющими. Плановые задания пересматривались в ходе реализации и ужесточались. Что может заставить человека работать быстрее и эффективнее — страх. Характер этого страха может быть различным. Стояла задача подвергнуть изменению сознание огромного количества вчерашних выходцев из крестьянской среды. Большую роль в этом деле сыграли работники культуры и образования, партийные организаторы. Большей частью этого страха были не происходящие репрессии, а резко убыстрившийся ритм жизни. С подачи государства создавалась шкала новых ценностей, и процесс их усвоения происходил с определенными трудностями. Для строительства мобилизационной экономики требовалось множество ресурсов и одним из главных были трудовые. Силовое давление не может считаться эффективным, если используется долгое время. На смену ему пришли методы поощрения за высокие результаты в труде. Движение «ударников», «стахановцы», организация социалистического соревнования и другие формы и мероприятия позволили к середине 1930-х наполнить большим смыслом фразу И. В. Сталина «Жить стало лучше, жить стало веселее». Эти слова прозвучали в Москве, в одном из самых главных залов страны, на Первом всесоюзном совещании стахановцев. Формальные и неформальные методы поощрения за творческий и самоотверженный труд стали широко использоваться и приносить результат. К 1940 году уровень жизни населения был значительно выше, чем в начале индустриализации. Многочисленные критики утверждают, что можно было избежать применения крайних методов и провести реформы постепенно, так, например, Н. И. Бухарин предлагал теорию мирного встраивания «кулака» (крепкого хозяина) в социализм. К сожалению, историей был отпущен лишь короткий миг в мирном сосуществовании СССР и ведущих промышленно развитых стран Европы. Другие сроки для нашей страны оказались неприемлемыми. Поражает предвидение этой ситуации И. В. Сталиным, в феврале 1931 года он утверждал, что стране отпущено не более десяти лет мирной жизни и потому, следует создать сильную экономику в максимально сжатые сроки. [4, с. 23].

В большинстве современных исследований приводятся доказательства отсталости и неэффективности командно-административной экономической системы. Данные оценки на наш взгляд лукавы, современная Россия полностью отказалась от планирования и утратила системность, превратившись в сырьевой придаток Европейского Союза и других стран, покупающих природные ресурсы по недорогим ценам.

Реальную оценку «экономического чуда» Сталинской экономики дало время. Против СССР в конце 1930-х начинают вестись тайные и явные войны. Выиграть их, опираясь на рыночную модель, не было никакой возможности. Экономика Англии, Франции и других европейских держав этого сделать не смогла в противостоянии с нацистской Германией.

Основными признаками советской экономики сталинской эпохи являлись общенародная собственность на все средства производства; государственное планирование; централизованное управление всем народнохозяйственным комплексом; обеспечение экономической безопасности страны; ускоренное развитие отраслей, производящих машины и оборудование.

К. Маркс утверждал, что «ахиллесовой пятой» капитализма является противоречие в вопросе присвоения результатов труда. Производство, как известно, носит общественный характер, а вот большая часть полученной прибыли присваивается владельцем средств производства.

Сталинская экономика базировалась на иных принципах. Один из важнейших — результатами труда распоряжалось все общество. Именно оно, в лице государства, осуществляло распределение в соответствии с личным участием. Разница в оплате была, но она не являлась критической.

Одними из самых важных элементов этой модели были её плановый характер и цели, которые она преследовала. Прибыль как таковая не являлась вершиной айсберга, речь не шла за обогащение отдельных лиц, какие бы должности они не занимали. Главным являлся директивный характер планирования, учитывающий потребности государства в обеспечении суверенитета и уже затем, создании благоприятных условий для всех граждан [5, с. 4].

Планирование хозяйственной деятельности позволяет сделать иную трактовку законам спроса и предложения. Если государство целенаправленно осуществляет производство и удовлетворяет основные потребности населения (в определенной исторической перспективе), то исчезает угроза экономических кризисов. Как известно, именно их опасается более всего капиталистический мир.

В наше время термин «планирование» российские власти предпочитают не употреблять, он часто заменяется словом «дорожная карта». Создается впечатление, что это слово является устаревшим и потеряло своё содержание. Применяемая в Советском Союзе методика планирования опередила своё время: составлялся баланс с учетом возможностей выпуска продукции различными отраслями, что позволяло составить пропорции обмена промежуточными продуктами и определить объемы производства товаров. Таким образом, мы с полным основанием можем рассматривать СССР, в экономическом аспекте, как одну из величайших на тот момент корпораций, состоящую из множества участков и отраслей. Все они слаженно работают на создание конечного продукта. Отличительной особенностью, от рыночной модели, является не величина полученной прибыли, а удовлетворение потребностей государства и общества.

Учитывая систему разделения труда, специализацию отраслей и механизм кооперации эта модель достигла максимальной эффективности.

Литература:

1. Верхотуров Д. Сталин против великой депрессии. Антикризисная политика СССР. — М., 2009.
2. Сорокин Г. М. Планирование народного хозяйства СССР — М., 1961.
3. Куманев Г. Говорят сталинские наркомы. — Смоленск, 2005.
4. Ханин Г. И. Динамика экономического развития СССР. — Новосибирск, 1991.
5. Хабарова Т. Социалистическая экономика как система (Сталинская модель) // Выступление на Молодежном семинаре по национальной безопасности при Госдуме ФС РФ. — М. — 1997.