Трудности развития интеграционных объединений (на примере ЕАЭС и МЕРКОСУР)



В статье рассмотрены проблемы в развитии интеграционных объединений (на примере ЕАЭС и МЕРКОСУР), дан анализ предпосылок формирования евразийской интеграции. Выявлены специфические особенности индустриально-инновационных процессов развития экономики. Дан анализ современного состояния и развития экономики стран ЕАЭС и МЕРКОСУР.

Ключевые слова: экономика, инновация, интеграция, индустриальное развитие, экономический союз, инвестиции, анализ, конкурентоспособность, кризис, экономическая политика

Развивающиеся страны, или страны с трансформационной экономикой, стремящиеся к образованию таможенного союза, должны учитывать то, что его создание мгновенно не устраняет конфликтных ситуаций, поскольку обеспечение конкурентоспособности может противоречить требованиям в рамках таможенного союза. Вследствие внешних и внутренних дисбалансов, которые по-разному влияют на отдельные экономики, возникали и возникают торговые споры и взаимные обвинения в нарушении договоренностей, что наносит ущерб международному авторитету союзам [3, с. 11].

Примером могут послужить противоречия в МЕРКОСУР. Так, характерным для стран Южной Америки является то, что расширение торговли не сопровождалось усилением экономической стабильности в странах региона, что обусловлено, прежде всего, высокой зависимостью стран от внешних рынков. Даже крупные страны (Бразилия, Аргентина), несмотря на определенные успехи в становлении национальных экономик, направляли на рынки США 25–30 % своего экспорта, надеясь в перспективе укрепить свои позиции. Ситуация усугубляется тем, что в экспорте Бразилии и Аргентины доля сырьевой и низкотехнологической продукции остается на уровне 50 %, ACN (региональное социально-экономическое содружество стран Латинской Америки: Боливия, Колумбия, Эквадор и Перу) — достигает 70–80 % [4, с. 24].

С созданием МЕРКОСУР возникли надежды на оживление внутрирегиональной интеграции, уменьшение зависимости от внешних рынков и внедрение политики долгосрочного устойчивого развития. Первые годы, казалось, подтверждали такие ожидания — общая торговля между странами заметно возрастала, как и экономическая и политическая значимость стран-участников. МЕРКОСУР формировался как таможенный союз, и именно Бразилия, как экономически и политически наиболее мощная страна союза, настаивала на такой форме, требуя установления высоких единых защитных тарифов. Однако, существенной институциональной слабостью союза стала неспособность стран в условиях ухудшения международной экономики удержать макроэкономическую стабильность, что, в свою очередь, требовало восстановления и применения протекционистских мер или отказа от жестких согласованных политических мероприятий.

В частности, в результате кризиса в Бразилии в начале 1999 г. и девальвации песо примерно на 50 %, бразильские товары стали более конкурентоспособными по сравнению с товарами других стран-участниц союза. Аргентина, а затем Уругвай ввели ограничения на бразильские товары и отказались от поддержки единого тарифа, прежде всего, на импорт информационно-технологических товаров, сельскохозяйственного оборудования и тому подобное.

В дальнейшем противоречия только усиливались: Аргентина обвиняла Бразилию в демпинге и искусственной поддержке неэффективных предприятий, Бразилия Аргентину — в протекционизме. Таким образом, даже принадлежность к одному таможенного союза не ликвидирует угрозы антидемпинговых расследований. Так, за десятилетие (в 1995–2004 гг.) Аргентина инициировала против Бразилии (страны-основательницы МЕРКОСУР) 34 антидемпинговых расследования, касающиеся различных отраслей и различных товаров.

Образованный Евразийский союз с 1 января 2015 года предоставляет новые возможности интенсивного экономического развития за счет улучшения доступа к ресурсам и рынкам. Для индустриально-инновационного развития стран интеграции в рамках Евразийского союза имеется объективная основа. Так, развитию инвестиционного сотрудничества государств Евразийской интеграции во многом будет способствовать формирование общего финансового рынка [4, с. 21].

Снятие барьеров по взаимному допуску финансовых услуг, создание общего рынка капитала позволят обеспечить эффективное распределение капитала, диверсифицировать риски, повысить конкуренцию на рынке финансовых услуг, улучшить их качество и снизить стоимость кредитных ресурсов для экономики. По мере расширения пространственных возможностей межстранового передвижения товаров, рабочей силы и капиталов из страны и обратно, в пределах региона, требуется формирование адекватного механизма хозяйствования, направленного на устранение многообразных административных и экономических барьеров.

Экономическая интеграция выражает более высокую ступень интернационализации, требующую коллективного управления процессом экономических отношений между странами, регулирования государствами и наднациональными органами управления в процессе создания и функционирования международных хозяйственных комплексов, в рамках групп государств. В этом плане экономическая интеграция служит, прежде всего, стратегической платформой для индустриально — инновационного развития экономики, импульсом для ранжирования приоритетов в ее развитии, фактором усиления конкурентных позиций, средством разрешения задач упрочения ее связей, создания условий для свободного движения факторов производства.

Вместе с тем, и Договор о ЕАЭС, и фактический правовой режим, который существует на его основе, выявили определенные недостатки, пробелы и проблемы, которые требуют самого пристального внимания и анализа со стороны науки международного права.

1. Одним из главных недостатков, своего рода правовой «брешью» в Договоре о ЕАЭС, является в недостаточной степени обеспеченное разграничение компетенции между Союзом и его членами. Действующая редакция ст. 5 Договора «Компетенция» содержит исключительно отсылочную норму о том, что «Союз наделяется компетенцией в пределах и объемах, установленных настоящим Договором и международными договорами в рамках Союза».

При этом виды компетенции, а также ее пределы Договором прямо не определены, равно как и не определены сферы, в которых Союз обладает исключительной компетенцией. Для надлежащего разрешения подобной правовой неопределенности необходима разработка проекта соответствующего международного договора о внесении изменений и дополнений в Договор о ЕАЭС в части четкого определения сфер компетенций, а также нормативного закрепления принципа субсидиарности по аналогии с учредительными договорами ЕС [6, с. 833].

2. В соответствии со ст. 6 Договора о ЕАЭС право Союза составляют помимо прочего международные договоры в рамках Союза; международные договоры Союза с третьей стороной. Если исходить из буквального толкования ст. 6, то получается, что международные договоры, подписанные Союзом совместно с государствами-членами с третьей стороной, в право ЕАЭС не входят.

Примером такого соглашения может служить подписанное 29 мая 2015 г. Соглашение о свободной торговле между ЕАЭС и его государствами-членами, с одной стороны, и Социалистической Республикой Вьетнам — с другой. Представляется, что данный пробел можно было бы урегулировать либо непосредственно в самом Договоре о ЕАЭС, либо при разработке проекта соответствующего соглашения о международных договорах Союза с третьими государствами, их интеграционными объединениями и международными организациями.

3. Один из существенных недостатков нормативной системы ЕАЭС связан с обеспечением функционирования правового режима единой таможенной территории на пространстве ЕАЭС. Причина — множество различных исключений, в том числе исключений, предусмотренных ст. 29 Договора. Не способствуют реализации на практике свободы передвижения товаров различные обстоятельства, как, например, несоответствие условий вступления Казахстана в ВТО обязательствам, налагаемым в связи с членством в ЕАЭС; применение Россией в одностороннем порядке «специальных экономических мер» в качестве ответной реакции на так называемые «санкции» Запада и действия турецких властей и прочие факторы. Необходимо выработать определенные процессуальные правила «включения» отдельных исключений из общего режима Таможенного союза [6, с. 838].
4. Необходимо в ближайшей перспективе разработать в рамках ЕАЭС механизм взаимодействия государств-членов при применении одним из них «специальных экономических мер» в качестве ответной меры на недружественные действия третьих стран. Думается, что данный механизм должен, с одной стороны, сохранить имеющееся у государства суверенное право адекватным образом реагировать на внешние угрозы, исходящие от третьих стран, а с другой — предложить эффективные пути взаимодействия стран Союза в определенных условиях с целью обеспечения свободы транзита товаров внутри ЕАЭС.

Соответствующее соглашение в рамках ЕАЭС по данному вопросу должно определять порядок уведомления государствами-членами друг друга при введении одним из государств «специальных экономических мер», а также установить особый правовой режим оборота соответствующих товаров на таможенной территории Союза, подпадающих под вышеуказанные меры.

5. Проведенное исследование норм Договора о ЕАЭС и Статута Суда Союза выявило, что в ЕАЭС отсутствует строгий контроль имплементации принятых решений: полномочия Комиссии по мониторингу имплементации весьма ограничены (ранее существовавшее в Таможенном союзе право Комиссии инициировать разбирательство в Суде в отношении не исполняющего решение государства было упразднено; в настоящее время Комиссия лишь констатирует факт нарушения государством своих обязательств и рекомендует нарушителю их устранить); в результате принятие и исполнение решений в ЕАЭС во многом зависит от вовлеченности национальных лидеров.

Поскольку Статут Суда более не наделяет ЕЭК правом обращения в Суд Союза с иском против государства-члена в случае нарушения последним норм учредительных актов и решений органов Союза, рекомендуется разработка проекта соответствующего договора о внесении изменений и дополнений в Договор о ЕАЭС и Статут Суда ЕАЭС.

6. Представляется необходимым более интенсивное развитие единого пространства свободы осуществления инвестиций в ЕАЭС, в связи с чем нормы раздела XV Договора о ЕАЭС предлагается разделить по объекту, выделив свободу движения услуг, свободу учреждения, свободу движения капитала, так как эти свободы предполагают наличие разных правовых режимов. Пока положения и указанного раздела, и Протокола о торговле услугами, учреждении, деятельности и осуществлении инвестиций (Приложение № 16 к Договору о ЕАЭС) указывают на весьма сдержанный характер предоставляемых прав и гарантий (стандартный пакет).

Необходимо стремиться к максимальному введению НР и РНБ в сфере инвестиций для инвесторов государств-членов с постепенной отменой любых изъятий в этой сфере, поскольку для такого этапа интеграции, как экономический союз, это одна из основных свобод.

7. В условиях высокой инфляции, девальвации национальных валют в государствах — членах ЕАЭС количество банкротств хозяйствующих субъектов возрастает, что подрывает основы функционирования внутреннего рынка ЕАЭС и требует единого правового регулирования. Отсутствие в ЕАЭС единого общеобязательного международного соглашения по банкротству влечет осуществление параллельных производств по делам о банкротстве в разных государствах в соответствии с их национальными законами, что ведет к возникновению коллизий, правовых неопределенностей и приводит к значительным издержкам, связанным с удовлетворением требований иностранных кредиторов. Поэтому решение вопросов о трансграничной несостоятельности в кратчайшие сроки по примеру Европейского союза является актуальным и для ЕАЭС [6, с. 833].

Возрастание значимости экономической интеграции с точки зрения развития национальной экономической системы в настоящее время связано с ростом возможностей на основе многосторонних отношений. Как показывает практика с одной стороны, страна может осуществлять процесс интеграции в мировую экономику в многостороннем формате, с другой стороны, полномасштабная интеграция должна пройти в обязательном порядке определенные стадии становления и развития сотрудничества.

Стимулом для присоединения новых членов к ТС и ЕАЭС должна стать экономическая успешность этого геополитического и геоэкономического проекта. Ожидается, что в настоящее время аморфная Евразийская парламентская ассамблея в перспективе может превратиться в Евразийский парламент (Парламент ЕАЭС) с функциями, подобными тем, что выполняет Европарламент.

На отдаленную перспективу планируется создание и других наднациональных органов: Совета глав республик, Совета глав правительств, Совета министров иностранных дел, Межгосударственного исполнительного комитета и др. В глобальном стратегическом смысле руководство Российской Федерации предлагает модель мощного наднационального объединения, способного превратиться в один из «полюсов» современного мира и при этом играть роль эффективной «связки» между Европой и динамичным Азиатско-Тихоокеанским регионом.

А на более отдаленную перспективу вообще предлагается создать «гармоничное сообщество экономик от Лиссабона до Владивостока» 3. Таким образом, прогнозируется, что развитие ЕАЭС потенциально может привести к его равноправным партнерским отношениям с ЕС и образование вместе с последним интеграционного объединения с такой экономической мощью, что сможет полноценно конкурировать с Китаем — будущим мировым экономическим лидером [7, с. 11].

Дальнейшее углубление евразийской экономической интеграции должно привести к возникновению единой экономической системы с функционированием общей валюты. Развитие экономической интеграции должно стимулировать активизацию сотрудничества в политической, правовой, военной, социальной, культурной и других сферах. Таким образом, предусмотрена трансформация ЕАЭС в наднациональное объединение — Евразийский союз, который на основе экономической интеграции должен вобрать в себя максимально много других сфер сотрудничества [8, с. 11].

Таким образом, сотрудничество в рамках ТС должно обеспечить реализацию экономических интересов стран-участниц. Именно экономические выгоды от взаимной торговли товарами и услугами по единым таможенным правилам в отношении третьих стран, совместного использования транспортной инфраструктуры должны стать для всех партнеров стимулами для дальнейшей интеграции стран в ТС и ЕАЭС.

Усиление и углубление интеграционных связей, а значит, и конкурентоспособности, предоставляет дополнительные стимулы улучшению инвестиционной среды, совершенствованию качества рабочей силы, способствует внедрению и соблюдению системы ценностей стратегических партнеров.

На сегодняшний день в индустриально-инновационном развитии экономики стран Евразийской интеграции преобладают положительные тенденции. Государства находятся в состоянии экономического роста, а интеграция стран — есть один из способов ускорить этот экономический рост.

Литература:

1. Айрапетян А. Оценка перспектив присоединения Армении к Таможенному союзу // Механизмы развития современного общества Сборник научных статей по материалам Международной заочной научно-практической конференции. Лаборатория прикладных экономических исследований имени Кейнса. 2014. С. 5–8.
2. Бровко Н. А. Позитивные и негативные тенденции присоединения Кыргызской Республики к Таможенному союзу // Вестник Кыргызско-Российского славянского университета. 2013. Т. 13. № 2. С. 83–87.
3. Вьюнов В. Н., Сидельникова А. А., Егошин Е. Е. Республика Казахстан в таможенном союзе и в евразийском экономическом союзе // День науки. Сб. мат. конф. 2015. С. 91–94.
4. Джабиев А. П. Таможенный союз Евразийского экономического союза: тенденции и перспективы развития // Экономика и предпринимательство. 2015. № 5–1 (58–1). С. 158–161.
5. Дроздова С. А. Таможенный союз и Единое экономическое пространство — основа формирования Евразийского экономического союза // Таможенное дело. 2014. № 4. С. 12–15.
6. Евсеева А. А., Рябоконенко К. Р. Анализ перспективы присоединения Армении и Киргизии к Таможенному союзу // Научно-методический электронный журнал Концепт. 2015. Т. 13. С. 3036–3040.
7. Зыков А. А., Ивочкина И. А. Таможенные союзы мира: интеграция или противостояние // Потенциал социально-экономического развития Российской Федерации в новых экономических условиях. Материалы II международной научно-практической конференции в 2-х частях. 2016. С. 829–840.
8. Стародубцев С. В. Договор о Евразийском экономическом союзе и дальнейшее развитие таможенного права Таможенного союза // Философия социальных коммуникаций. 2016. № 1–2 (34–35). С. 80–85.
9. Хапилин С. А. Обеспечение конвергенции таможенной политики государств-членов Таможенного союза в условиях перехода к евразийскому экономическому союзу // Бизнес в законе. Экономико-юридический журнал. 2014. № 6. С. 180–184.