Значимость статуса прокурора как государственного обвинителя, а также лица, осуществляющего надзор за деятельностью органов дознания и органов предварительного следствия, для всей правоохранительной системы Российской Федерации сложно переоценить. При этом и по сей день в рамках доктрины и правоприменительной практики возникают дискуссии в отношении тех или иных вопросов, связанных с ролью прокурора в уголовном процессе. Некоторым из обсуждаемых проблем посвящена данная статья.
Нельзя не согласиться с тем, что эффективное нормативно-правовое регулирование деятельности работников прокуратуры позволит повысить общее качество деятельности правоохранительных органов в Российской Федерации.
Рассмотрение и анализ различных неточностей и коллизий, имеющихся в существующем нормативно-правовом регулировании статуса прокурора, является неотъемлемой частью дискуссии, ведущейся в рамках уголовного процесса как правовой науки.
Ключевые слова : прокурор, уголовно-процессуальный статус, пробел законодательства, отказ от обвинений, уголовное преследование.
Правовой статус работника прокуратуры как участника уголовного процесса закреплен в Уголовно-процессуальном кодексе Российской Федерации (далее — УПК РФ), а также в Федеральном законе «О прокуратуре Российской Федерации» (далее — ФЗ о прокуратуре). При этом и по настоящее время теоретики и практики ведут дискуссии относительно некоторых законодательных положений, касающихся роли прокурора в уголовном процессе, последствий некоторых действий, совершаемых прокурором в ходе рассмотрения уголовного дела в суде.
Так, ч.2 ст. 35 УПК РФ гласит, что прокурор как лицо, выступающее в качестве государственного обвинителя, осуществляет уголовное преследование в суде. В контексте данного определения представляется интересным обратиться к дефиниции «уголовное преследование».
Так, эта дефиниция указывается в п. 55 ст. 5 УПК РФ. Уголовное преследование определяется как процессуальная деятельность, которая осуществляется стороной обвинения для достижения цели по изобличению подозреваемого, который обвиняется в совершении преступления. Анализ совокупности приведенных дефиниций позволяет утверждать, что прокурор осуществляет активную деятельность, целью которой является установление вины лица подозреваемого в совершении преступления.
На деле же, прокурор не обладает какими-либо полномочиями, которые позволяли бы ему вести расследование дела. Прокурор не имеет права собирать доказательства по делу или же проводить какие-либо следственные действия.
Ряд авторов высказывает мнение о том, что лишение прокурора соответствующих полномочий в ходе законодательных реформ являлось благом, поскольку на прокурора как на должностное лицо возложено множество иных задач. [3]. Без рассмотрения дискуссии относительно правильности подобных изменений, необходимо отметить, что действующие в законодательстве определения не в полной мере соответствуют реальным полномочиям и правовому статусу прокурора в рамках уголовного процесса.
Другой проблемой, имеющей гораздо большее практическое значение, является предусмотренная ч.7 ст. 246 УПК РФ возможность прокурора отказаться от предъявленного подсудимому обвинения. Прокурор имеет право принять подобное решение в случае, если в ходе проводимого судебного разбирательства он придет к убеждению, что имеющиеся доказательства не подтверждают обвинение, которое было предъявлено подсудимому.
Видится важным отметить, что прокурор в рамках уголовного процесса не может проводить каких-либо следственных действий или собирать доказательства по делу.
Н. В. Буланова, анализируя и приводя классификацию полномочий прокурора, который тот может реализовать в ходе рассмотрения дела в суде, отнесла вышеуказанное право прокурора к полномочиям по распоряжению обвинением. [6]
Полномочие прокурора на отказ от обвинения стало предметом дискуссий как в рамках правовой доктрины, так и среди правоприменителей.
Небезосновательной видится точка зрения о том, что отказ прокурора от предъявленных обвинений в отсутствие согласия потерпевшего нарушает права последнего. Обосновывается данный взгляд тем, что, как указано в диспозиции ч.7 ст. 246 УПК РФ, прокурор принимает соответствующее решение на основании своего убеждения. При этом, несмотря на то, что в соответствующих постановлениях Конституционного Суда прямо указывается на необходимость мотивировки принятого решения со ссылкой на имеющиеся в законе основания, в реализации указанного полномочия прокурора все равно имеется признак субъективизима. [3]
При этом, согласие потерпевшего на отказ прокурора от предъявленного обвинения — не требуется.
Прокурор при принятии подобного решения в любом случае будет руководствоваться своими внутренними убеждениями. Между тем, отсутствие необходимости получения согласия потерпевшего на совершение соответствующего процессуального действия лишает его возможности обосновать свою позицию относительно виновности подсудимого. [5]
Другим дискуссионным моментом являются последствия отказа от обвинения для подсудимого. Подобный вопрос был предметом рассмотрения в ходе соответствующих судебных процессов. Так, кассационные жалобы подсудимых, в которых последние указывали на нарушение их права на защиту в связи с отказом прокурора от обвинения, были оставлены без удовлетворения. [4]
На мой взгляд, в рассматриваемой ситуации не усматривается нарушений прав подсудимого. Отказ прокурора от обвинения ведет к прекращению уголовного преследования и уголовного дела.
Между тем, позиция о нарушении прав потерпевшего видится обоснованной. Действительно, потерпевший должен иметь право обосновать свою позицию о виновности подсудимого. Таким образом, необходимо внести законодательные изменения в УПК РФ, в части обязанности судей заслушивать позицию потерпевшего относительно целесообразности отказа от обвинения. В случае если суд сочтет доводы потерпевшего обоснованными, производство по делу должно быть продолжено.
Указанные изменения смогу обеспечить баланс интересов сторон в ходе рассмотрения уголовного дела в суде.
Таким образом, в рамках настоящей статьи было рассмотрено несколько проблем, связанных с законодательным регулированием правового статуса прокурора и его полномочий в рамках уголовного процесса, а также выдвинуты предложения по их разрешению.
Литература:
- Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации: федер. закон от 18 дек. 2001 г. № 174-ФЗ: [в ред. от 23 ноября 2024 г. № 174-ФЗ] // Собрание законодательства РФ. — 2001, № 52 (ч. 1), Ст. 4921.
- О прокуратуре Российской Федерации: федер. закон от 17 янв. 1992 г. № 2202–1 // Собрание законодательства РФ. -1995. — № 47. — Ст. 4472.
- Постановление Конституционного Суда РФ от 08.12.2003 N 18-П «По делу о проверке конституционности положений статей 125, 219, 227, 229, 236, 237, 239, 246, 254, 271, 378, 405 и 408, а также глав 35 и 39 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с запросами судов общей юрисдикции и жалобами граждан». «Собрание законодательства РФ», 22.12.2003, № 51, ст. 5026.
- Конорева, А. И. Проблемы участия прокурора в уголовном судопроизводстве Российской Федерации / А. И. Конорева, Е. А. Хорунжая. // Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации: достижения и проблемы применения. — 2020. — с. 78–82
- Осипова, А. В. Проблемные вопросы участия прокурора в уголовном процессе / А. В. Осипова. — Текст: непосредственный // Молодой ученый. — 2016. — № 18 (122). — С. 356–358. — URL: https://moluch.ru/archive/122/33647/ (дата обращения: 04.12.2024).
- Рогачева, В. Н. Актуальные проблемы участия прокурора в уголовном судопроизводстве / В. Н. Рогачева, О. Г. Блинова. — Текст: непосредственный // Молодой ученый. — 2022. — № 46 (441). — С. 315–317. — URL: https://moluch.ru/archive/441/96323/ (дата обращения: 04.12.2024).]
- Средства прокурорской деятельности: проблемы теории и практики: монография / О. Н. Коршунова, В. В. Лавров, Е. Л. Никитин [и др.]. — Санкт-Петербург: РУСАЙНС, 2019. — 267 c.
